Рай. Земля. Ад

– Мне очень хотелось сделать мечту реальностью.

Лея улыбнулась. Не столько своим воспоминаниям о белоснежном песке и лазурной воде столь недосягаемого ранее для неё курорта, сколько тому, что он сказал то, что сказал. Несмотря на ожидания, загар ведь так и не проявился. А в их первую совместную ночь, с момента её возвращения с Земли, от покраснений после мази Дагна не осталось даже следа. Значит, он всё равно заметил, как она обгорела тогда.

– Иногда из-за таких желаний можно сгореть дотла.

– Солнце опаляет независимо от воли человека, – весело возразила она и даже вознамерилась рассказать смешную историю из своей жизни, но не успела.

– Но, чаще всего, если на то есть воля иного существа.

Его голос показался ей неожиданно жестоким. Кажется, разговор начинал сводиться к жутким рассказам, а Лее сейчас вовсе не желалось о подобном знать. Всё, о чём она помышляла, так это остаться с Ал'Беритом наедине ещё немного, пока демон не вернулся к холодному облику повелителя.

– Я не хочу слушать истории про древние пытки и способы казни, – решительно заявила молодая женщина.

– Как пожелаешь… Некогда существовавшие люди, о которых мне напомнил наш разговор, не так уж с этим связаны. Их называли манкурты. Знаешь, кто это?

Он ласково провёл ладонью вдоль её тела, неотрывно наблюдая за неторопливыми движениями своей руки. Лея решила, что возможно стоит и подыграть. Пусть рассказывает всё, что угодно – ей не хотелось, чтобы он останавливался!

– Нет.

– Это весьма ценные рабы, не имеющие ни прошлого, ни будущего. Их жизнь заключалась лишь в том, чтобы удовлетворить свои низшие потребности в пропитании и верно служить своему хозяину.

– Разве люди на такое способны? Ни одно воспитание не приучит к подобной покорности.

Сдержать удивление не получилось. Ал’Берит же хитро усмехнулся и легко поднял её, чтобы снова положить в постель.

– Воспитание – нет. А огонь мог. Молодым пленникам обривали череп. Связывали руки и ноги, чтобы те оказались неподвижны. И обязательно надевали колодку на шею, чтобы голова оставалась на определённом уровне над песками пустыни…

Каждое объяснение, неторопливо проговариваемое голосом без интонаций, сопровождалось действием. Сначала демон убрал волосы девушки в сторону, после чего лёг на неё, зажимая между своими коленями её ноги. Под конец его ладони мягко проскользнули под тонкой шеей и слегка приподняли голову. Лее от происходящего стало жутко, и она постаралась немного высвободиться. Он не позволил ей этого и произнёс:

– Вот так. Только голову ещё обязательно покрывали шкурой только что убитого верблюда. И после этого пленника оставляли под палящим солнцем на несколько дней.

– Разве после такого возможно выжить? Без воды? Без возможности скрыться в тени?

Девушка почувствовала, что сердце заколотилось быстрее. Но уже отнюдь не от предвкушения близости.

Ал’Берит, словно не расслышав её вопроса, продолжил:

– И при этом свежая шкура сохла и стягивалась, стискивая череп…

Ладони демона поднялись чуть выше и ощутимо сжали её голову.

Лея уже искренне жалела, что не смогла покинуть покои наместника несколько раньше. Она снова предприняла слабую попытку освободиться, но это вновь оказалось бесполезно. Держал он её крепко.

– А отрастающие волосы причиняли невыносимый зуд и боль… Так что да, выжить оказывалось сложно. Но некоторые люди обладали для этого достаточной силой, – демон всё же отпустил свою жертву и встал с постели. – Только после этого они переставали быть собой и людьми в полном смысле этого слова. Безупречно покорные рабы.

– Неужели такие пленники столь ценились?

Ей было крайне неприятно думать, что до такого издевательства мог додуматься обычный человек. Но демоны вряд ли нуждались в подобных слугах.

– Вполне. Во всяком случае, они не требовали бдительного присмотра. Ведь поступая в соответствии только с собственной волей, можно навредить своему хозяину.

Ал’Берит столь выразительно посмотрел на неё, что Лея поняла – он всё уже знал об её безрассудном приказе. Но сознаваться ей всё равно не хотелось. Во всяком случае, открыто. Поэтому, надеясь прервать «непринуждённую беседу» более-менее удовлетворительной репликой, она промолвила:

– Это весьма поучительная история.

– Увы, слишком мало людей учится на событиях древности. Ведь порой вы даже собственные ошибки готовы повторять до бесконечности. Во всяком случае, до тех пор, пока есть возможность их совершать. Не так ли?

Молодой женщине захотелось испариться или исчезнуть. Что угодно, вот только чтобы не отвечать ничего!… Но наместник ждал ответа. И его заместитель, невольно виновато опуская взгляд, тихо произнесла.

– Бывает и так.

– Такой печальный и отвратительный замкнутый круг, прерываемый разве что смертью глупого существа.

Виконт демонстративно вздохнул с сожалением, и Лея поторопилась реабилитироваться:

– Но люди учатся. Иногда медленнее, чем хочется со стороны. Но всё же.

– Тогда, конечно, если учитывать, что смерть пока не рассматривается, то, возможно, стоит помогать с развитием сознания тем, в ком видится интерес. Это сделало бы человечество менее примитивным видом в целом, – заметил повелитель и спросил с некой издёвкой. – Согласна?

– Это неоспоримая логика. Я не вижу никаких возражений, чтобы не согласиться с этими словами.

Хотя причины были. И ещё какие!

– А как бы ты подвела нужного тебе человека к правильному пути? – поинтересовался Ал’Берит, начиная одеваться.

Молодая женщина молчала как партизан, непроизвольно крепко поджав губы. Напряжённая тишина повисла в воздухе, заставляя сердечко бешено биться. Выдавая парализующий страх.

– Не можешь решить какой вариант предпочтительнее?

Она постаралась собраться с мыслями.

– Либо поставить в условия, исключающие возможность ошибки, либо не дать возможностей для их дальнейшего совершения.

– Мне нравится, что ты опустила в перечислении – поговорить и объяснить.

Демон довольно улыбнулся, но Лея не разделяла его эмоций. Она не озвучила подобный вариант не потому, что сознательно оставила его при себе. Тот просто-напросто не пришёл ей в голову! А потому девушка, мысленно неистово коря себя, ухватилась за ниточку надежды:

– Порою это не менее действенно.

– Да, но слова сами по себе, без последующих действий, запоминаются несколько иначе. В таком случае зачастую приходится повторяться с пояснением, а мне претит подобное малоэффективное решение. Вернее стало бы заменить исполнителя на более действенного и удовлетворяющего моим запросам… Тебе, кстати, доводилось видеть это на практике своего предшественника.

Голос Ал’Берита был мягок и спокоен, но жёсткий взгляд зелёных глаз оставался ледяным. Лея нервно поджала под себя ноги, жалея, что и одежда, и покрывало находятся слишком далеко от постели. Она была обнажена перед повелителем во всех смыслах.

– Я могу одеться? – тихо осведомилась девушка, ощущая себя ещё более неловко из-за этого вопроса.

– Разве я запрещал тебе это? – удивился виконт, расправляя идеально лежащие манжеты. После чего внимательно посмотрел на неё. – Или ты посчитала, что мы не просто беседуем, а обсуждаем нечто конкретное?

– Нет, – стремительно произнесла она в ответ.

Мысленно проклиная себя за уникальную способность задавать дурацкие вопросы, Лея тут же соскользнула с постели и поспешила спрятаться в ворохе одежды.

«Конечно, мы просто беседуем! Милый и беззаботный разговорчик ни о чём», – язвительно подумал мозг.

Одеваясь, она в нерешительности посмотрела на демона, стараясь придумать, как бы ей тактичнее улизнуть от его общества в свой кабинет. Ал’Берит, поняв суть её взгляда, вполне доброжелательно усмехнулся и подошёл чуть ближе.

– Твой следующий вопрос вполне предполагаем… Мне было приятно твоё общество, так что, – он галантно взял её ладонь в свою и поцеловал кончики тонких, немного подрагивающих пальцев, – вы можете покинуть мои покои, госпожа Пелагея. И более того – должны. Наместник Аджитанта считает опоздания крайне раздражающим явлением.

Его переход на официальный тон заставил Лею поторопиться с завязыванием боковой шнуровки. Да и быстрый взгляд на часы, ясно давал понять, что до начала рабочего времени оставалось всего около десяти минут. Как бы не пришлось бежать в свой кабинет, развлекая служащих, дабы не вызвать гнев своего непосредственного руководства!

Представляя это, девушка даже улыбнулась. Собственные мысли, как и обычно, оказались весьма комично визуализированы воображением. Да и по итогу вроде бы всё оказалось хорошо. Несмотря на домыслы, её просто пожурили.

… Это было крайне неприятно, да. Но она всё поняла, и точно исправится!

В голову тут же закралась и крамольная мысль, что, может, и верно в покоях повелителя происходила просто беседа? Все переживания оказались надуманными? И не стоит пороть горячку с отменой своего решения? Пусть сначала Кварзиотто пришлёт свой протест, а там Лея обязательно тут же и вернёт всё на круги своя. Как раз где-то с дюжину дней времени пройдёт. Пусть с пищей дела затянутся не на столь долго, как ей виделось, но всё же. В таком случае оказывалась достигнута маленькая победа своеволия. Надо же видеть не только минусы в событиях…

– Кстати, госпожа Пелагея, – произнося как бы между делом, задержал её поспешный побег повелитель. Он не дал ей дойти до двери всего пару шагов. – В этом напитке была всего-навсего та же самая добавка, которую добавляют в пищу в Питомнике. Вы согласны, что средство действенное?

– Да, – она мгновенно «упала с небес на землю», вмиг ощущая себя невероятно униженной и оскорблённой. Но всё же нашла в себе силы повернуться к демону лицом.

– Более того, я не наблюдаю никаких побочных эффектов даже при том, что использовалась намного более высокая концентрация. Разве что результат проявил себя определённо быстрее и ярче.

Лея почувствовала, как к её щекам прилила кровь. Пальцы машинально нервно затеребили ткань платья. Ал’Берит же, напротив, явно чувствовал себя в своей тарелке и был, как и обычно, невозмутим и спокоен.

– Действенно. Безопасно. Малозатратно… У вас есть логически или же практически подтверждённые обстоятельства для обоснования этого документа? – кончиками двух пальцев он вытащил из ящика стола знакомый листок.

– Я поняла вас, повелитель, – ответила, кланяясь, «личный результат эксперимента Его превосходительства».

Нет. Переживания оказались не напрасными.

***

Ал’Берит предпочёл встретиться с наместницей Крудэллиса в покоях, предназначенных для деловых, но при этом неофициальных встреч. Обстоятельство, ради которого посетила его замок Ахрисса, скорее всего, носило именно такой характер и было связано с вмешательством их сеньора в столичную игру.

Обычно Дзэпар в мероприятиях подобного рода придерживался принципа, что главное не победа, а его личное неучастие. Но Его высокопревосходительство слыл искусным воином и поддержание такой репутации требовало время от времени создавать себе врагов, чтобы сражаться с ними. Так что на сей раз герцог посчитал нужным внести свои изменения в расклад, с самого начала корректируемый Ал’Беритом… И виконта не особо радовал этот факт. Сам он был достаточно аккуратен, чтобы не доводить взаимодействие до прямого сражения, но теперь силы противника стали иметь яркое значение.

Баронесса ожидала его появление, стоя у окна и скрестив руки на груди. Нижняя губа её недовольно поджалась до узкой черты при виде демона, и такая реакция являлась оправданной. Пусть время до его прибытия в эти комнаты выдерживало светские приличия, оно вышло достаточно долгим, чтобы расстроить гостью. Повелитель предпочёл закончить представление со своим первым заместителем так, как желал.

– Чем обязан чести вашего внимания? – галантно произнёс виконт сразу после вежливого приветствия и поцелуя руки Ахриссы.

– Ты насквозь пропах человеком, Ал’Берит, – раздражённо сказала она, резко стирая формальный тон их встречи. – Неужели сохранение эксцентричной репутации достойно таких жертв?

– Дорогая, вы даже не представляете сколь сложно творить подобную ерунду на постоянной основе.

Голос его прозвучал весело и беззаботно намеренно, так он давал Ахриссе понять, что примет правила предстоящей беседы, хотя никаких извинений не принесёт. Это сгладило недовольство наместницы Крудэллиса. Она вернулась к привычным кокетливым интонациям, хотя не стала переходить к делу сразу. Видимо, оно и правда не терпело отлагательств, раз демонесса намеревалась отыграться предварительной дискуссией на отвлечённую тематику.

– Конечно. Даже не желаю мыслить обо всех вероятных трудностях. Однако тебе определённо удаётся среди существующих вариантов выбрать несуществующие.

– Для демона естественно быть разборчивым в том, что могло бы принести ему удовольствие. А я весьма избирателен.

Баронесса села в кресло и, игриво положив руку на подлокотник, подперла ладонью подбородок. Находясь в такой позе, она с хитринкой посмотрела на собеседника, предвкушающе улыбнулась и только потом произнесла.

– Поэтому меня столь удивляет твоя игра чувств с человеком.

– Тайное стало явным, – шутливо признал виконт и с искренним интересом осведомился. – Неужели избранный мною объект так плохо позволил скрыть задумку?

Любопытство Ал’Берита было оправданно. Да, его поведение не являлось безупречным для соблюдения строжайшей секретности. И всё же такие нюансы не могли привлечь внимание Ахриссы за столь короткий срок. Кроме того, намерение плавно перетекало из прежнего замысла, соприкасаясь с последующей идеей, нисколько не соответствующей нынешним планам. Другими словами, деяние скрывалось достаточным количеством обстоятельств и клише, чтобы демонесса могла ткнуть в него пальцем.

– Отнюдь. Это я весьма проницательна в таких вопросах, – довольно произнесла она и улыбнулась ещё шире.

– Тогда ваше удивление озадачивает меня. Мне интересны новые ощущения… Или вы считаете, что демоны и люди слишком различны для подобного?

– О, нет! Эмоции – вот наша суть, которая столь неприемлема для Рая. Так что у ангелов ещё меньше шансов, – даже звонко рассмеялась Ахрисса. – Однако если твоя цель получить наслаждение, а не только опыт, то суть твоего поступка ускользнула от меня, Ал’Берит.

– Умение демонов держать чувства под контролем не всегда выгодно. Люди же в силу своей природы реагируют быстро, ярко и сами по себе недолговечны. Так что, на мой взгляд, выбор объекта оправдан. Прекрасная экономия сил и времени, – частично пояснил виконт причины своего решения.

– Все разумные рассуждения глубоки, пока их не перечёркивает настойчивое желание поступить вопреки им, – прокомментировала Ахрисса и демонстративно усмехнулась, показывая так, что реплика собеседника кажется ей совсем бессмысленной.

Её слова заставили наместника Аджитанта изменить интонацию. Его голос начал звучать деловито холодно.

– В моих правилах доводить начатое до конца.

– Да-да. Только ведь я прекрасно разбираюсь в эмоциях и чувствах, чтобы заметить, что человек, при всех логически прельстивших тебя достоинствах, обладает не менее существенными отрицательными характеристиками. И основное из них – хрупкость в силу первоначальной игры… Именно умение владеть собой и привычка завершать свои замыслы ныне оборачиваются против тебя самого, – мягко сказала она, как если бы хотела дать совет, и, хитро прищурив глаза, напрямую сказала. – Ты ничего не получишь, если уничтожишь её своим вниманием, Ал’Берит. А в том, чтобы оставить в покое, удовольствия мало.

– Подобные варианты пока несколько отличны от моих целей, дорогая, – сухо прокомментировал фразу баронессы демон.

– Эти слова открывают передо мной, что познание «смирения» стало бы для тебя не менее ново, – усмехнулась Ахрисса. – Научиться проигрывать – тоже искусство победы.

***

– Что ты наделала?! – завопила Дана, стоило Лее только закрыть за собой дверь кабинета.

Девушка рассчитывала передохнуть после событий в покоях Ал’Берита, ей хотелось прийти в себя, но, кажется, день не задался с самого начала. Самая спокойная и рассудительная из Дагна пребывала в ярости. Её лицо перекосило от гнева. Обычно аккуратно собранные волосы оказались крайне растрёпаны.

– Не надо, – вяло постаралась удержать сестру Дарра, но та вырвалась и с такой силой впечатала Лею в стенку, что у госпожи Пелагеи едва не хрустнули рёбра. Остальные демонессы смотрели осуждающе, но помочь как-то не стремились.

– Не знаю, как так вышло, – жалобно заныла девушка, мгновенно понимая, что скрытное своеволие, кажется, затронуло не только её.

– Я не спрашиваю как! Я хочу знать, что именно!

Дана всё-таки отпустила Лею. Глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. Но получалось это у демонессы из рук вон плохо.

– Я не думала, что он Дагна за этот указ накажет… Что с вами сделали из-за моей глупости?

Задавать вопрос было страшно. Она до сих пор находилась в неоплатном долгу перед своими телохранительницами. Те и так слишком жестоко расплатились за прежнюю помощь.

– О, так ты ещё не знаешь? – удивилась не менее рассерженная, но оказавшаяся более уравновешенной в этой ситуации, Дайна.

– Нет, – честно ответила она.

– Тогда прошу вас, госпожа Пелагея. Присаживайтесь, – по ехидству в голосе Дана сейчас не уступала своей Кхалисси.

Лея села в своё рабочее кресло и развернула лежащий перед ней свиток. Он был из очень дорогого материала даже для Ада – тонкого, мягкого и невероятно стойкого почти к любым воздействиям. Золотистая окантовка не могла добавить ему ещё большей значимости. В своей жизни первый заместитель наместника Аджитанта держала подобное лишь единожды. На этот раз содержания тоже не было. Внутри не оказалось ни единого слова.

– Что это означает? – прохрипела она.

Почему-то чистый лист напугал её больше, чем смог бы самый страшный приказ.

– А, точно, – как бы припоминая что-то незначительное, отозвалась Дана. – Тут же ещё и заметочка прилагалась. Вот она, вместе с моим переводом.

Демонесса положила перед ней вполне обычную записку. Безупречный почерк Ал’Берита легко угадывался, а перевод написанного не оставлял сомнений, что, по сути, повелитель милостиво давал ей образец того, что должно было быть написано её рукой в свитке.

Текст не радовал.

– Вот бездна, лучше бы тебя лишили должности! – в сердцах воскликнула Дана. – Хлопот и проблем стало бы во сто крат меньше!

– Да что теперь? Хорошо ещё, что мы помимо процентов с дохода сразу кругленькую сумму получили, – постаралась утешить сестру Дайна.

– Надо было всё-таки оформлять иначе. Чтобы в такой ситуации, как сейчас, этого процента не терять! – продолжала гнуть своё Дана.

– Мы же это давным-давно обговаривали. Можно было. Но так безопаснее…

Разговор, видимо, повторялся по кругу уже не в первый раз. Лея не стала слушать дальше. Телохранительниц можно было понять. Её – нет. Разве она не знала, что не имеет права на ошибку? Что же, ткнули носом в объективную действительность. И при этом заставили согласиться с наказанием. Можно даже сказать, что она сама себе его назначила.

«Кажется, меня раз и навсегда лишили возможности совершать безрассудные поступки, основанные на свободных финансах. А в следующий раз отнимут и последнее, что осталось из ценного», – подумала она, выводя пером на полотне свитка корявые иероглифы.

Патент на шахту переходил совершенно в иные руки…

Глава 4

Последствия материальные от резкого снижения дохода заметить она смогла бы разве что через весьма продолжительное время. Но Дана не позволила такой роскоши. Решив отыграться за лишение источника прибыли клана по полной, демонесса почти что приковала девушку к рабочему креслу. Ситуация с делами и так была крайне напряжённой, но на этот раз Лее вообще не дали спуску и возможности полентяйничать, коей являлся, например, обеденный перекус. Ну, или отведение глаз в любую сторону от бумаг.

– Вот ещё, – скинув целую охапку свитков на стол, процедила сквозь зубы недовольная Дана и нехотя вернулась в архив.

– У меня есть шанс заслужить её прощение? – спросила несчастная жертва гнева клана Дагна у подруги чуть ли не со слезами на глазах.

– Конечно. Она скоро совсем остынет, – успокоила та госпожу. Девушка тяжело вздохнула:

– Надеюсь.

– А потом будешь отрабатывать и моё прощение. И учти. Я значительно менее отходчива.

– Это ты меня сейчас на подвиги воодушевляешь?! – с оттенком истерики возмутилась Лея.

На её настроении явно сказывались восемь дней беспощадной работы, лишение прав владения «Безымянными Копями» и непонятное отчуждение Ал’Берита после этого. Нервы не выдерживали.

Дайна ничего не ответила.

***

Мелодия переговорного диска разрушила тишину в кабинете. Первый заместитель вздрогнула, отрываясь от текущей работы, и приняла звонок.

– Госпожа Пелагея, вас вызывает к себе повелитель.

Отключив связь, Лея тут же встала из-за стола и направилась в кабинет наместника, крайне довольная этим обстоятельством. Она рассчитывала через две дюжины дней благополучно завершить период отчётности, закончить с основными делами и снова доехать до Питомника. И не на несколько часов, а, если получилось бы, на целый день. Однако подобное следовало согласовать. Но вот просить об аудиенции Ал’Берита только по этому вопросу ей не хотелось. А тут и выдумывать никакого дополнительного повода не пришлось.

Дайна проводила свою госпожу молчаливым взглядом, явно не собираясь никуда вставать с диванчика. Так что в коридор вместе с молодой женщиной вышла Дарра. Из-за чего-то последние четыре месяца Кхалисси старалась не приближаться к виконту. Даже на приёмах в Аджитанте отправляла вместо себя других сопровождающих. Это выглядело странно. И девушка могла бы списать такое поведение на обиду в отношении себя, но в остальном подруга никак не давала понять, что на что-либо злится. Наверное, демонесса просто не хотела попадаться на глаза повелителю. Вот и всё.

Виконт при этом весьма длительный срок держал Лею на отдалении. И тут, конечно, можно было выдумать оправдание, что он очень занят некими иными делами. Но жизненный опыт не допускал таких мыслей. Ал’Берит вёл себя безупречно вежливо и галантно с ней на светских раутах. Она по-прежнему составляла ему пару. Но на этом всё и заканчивалось. Он не делал никаких попыток для сближения и не реагировал на робкие её. Ситуация являлась непривычной и становилась всё более раздражающей. Обычный мужчина давно бы пожелал всего хорошего и ушёл. Или, если бы не существовала высокая вероятность крайне нежелательных последствий, это могла бы сделать она сама – только бы избавиться от этой удушающей неопределённости! За четыре дюжины дней Ал’Берит даже ни разу не обратился к ней на «ты»!

Время утекало сквозь пальцы, но вовсе не собиралось лечить её душу вблизи от источника боли.

Так что, терзаясь сомнениями, Лея как-то на днях спустилась на нижние этажи дома, чтобы встретиться с Дагенной.

– И чего же ты от меня хочешь? – добродушно улыбнулась ей демонесса с белоснежными волосами и крыльями.

– Ты и это чувствуешь? – не зная, радоваться или расстраиваться подобному факту, поинтересовалась девушка. С одной стороны, стало неприятно. С другой – появилось больше шансов получить ответ, из-за которого и понадобилось общество эмпата.

– Нет, просто обычно ты меня избегаешь. Должно было произойти нечто существенное, чтобы вдруг решиться прийти сюда. Что именно тебя беспокоит?

Демонесса говорила спокойным доверительным голосом, каким порой разговаривают мудрые добрые бабушки со своими внучками. Однако, хотя Лее действительно нужна была помощь, она всё равно смущалась рассказывать. И потому решила начать издалека:

– Я хочу понять себя.

– Неудивительно. Внутри тебя целый клубок эмоций и сомнений. Начиная думать над одним, ты тут же переносишься к другому. И так по кругу. Все твои мысли взаимосвязаны, цепляются между собой. В таком хаосе сложно найти что-то определённое и прийти к какому-то выводу… Возможно, если ты более чётко задашь свой вопрос и сосредоточишься на проблеме, – собеседница с настойчивостью посмотрела на девушку.

– Дагенна, а что я испытываю к повелителю? – словно в омут с головой, напрямую спросила Лея. Она действительно запуталась в себе.

– Ты не можешь воспринять его тем, кто он есть, полностью, а потому и любишь его, и ненавидишь одновременно, – не задумываясь, ответила Дагна. – И нельзя сказать, что из этого сильнее в тебе. Оба чувства настолько огромны, что поглощают тебя.

– В принципе это я понимаю и сама, – вздохнула она, осознавая, что сказанное не решило её проблемы.

– Тогда тебе нужен не ответ, а совет, – намекнула Дагенна.

– Может и так, – задумалась девушка. – Даже, скорее всего. Именно так.