скачать книгу бесплатно
Предоставленная на ней информация позволяла с лихвой удовлетворить первичное любопытство.
Итак, стопроцентный экстраверт.
Похоже, покойный почти каждый день докладывал всем желающим, где он находится, что ест, что пьет и каково его настроение. Еще он вполне логично увлекался разнообразной музыкой, в том числе (надо же!) классической органной.
Подробное изучение хроники танцора заняло у нее около часа.
Варвара Сергеевна сняла очки и потерла уставшие от напряжения глаза.
Она решила прерваться и выпить кофе, который должен был еще оставаться в кофейнике на кухонном столе.
Самоварова прошла на кухню, подлила в свою чашку остывший напиток и попыталась собраться с мыслями.
В голове была полная каша из осколков жизни, которая принадлежала покойному Мигелю, и навязчивых, против ее воли, мыслей о мужчине, в квартире которого она находилась.
Вернувшись к компьютеру, Варвара Сергеевна открыла историю посещения браузера.
Непреодолимое желание хоть что-то узнать про интересы Валерия Павловича взяло верх над моральной стороной вопроса.
Хотя какая у следователя может быть мораль?
Так…
Час ночи. Форум для игроков в преферанс.
Два часа ночи. Опять преферанс. Уже онлайн.
Все это, конечно, интересный штришок к его портрету, но… там же мелькнуло и что-то еще…
Хм!
От нарастающего волнения у Самоваровой даже вспотели ладони.
Вот оно!
Интуиция и на этот раз не подвела.
Последние, уже под утро, ссылки, по которым прошелся Валерий Павлович, были связаны с самым мрачным ее кошмаром.
«Профессор Пульман. Черный пластик», «Муж пострадавшей во время операции женщины попытался свести счеты с доктором наук», «Следствие по делу Пульмана временно зашло в тупик».
Она прекрасно знала все эти статейки, которыми в свое время пестрели газеты и сайты, знала чуть ли не наизусть.
В некоторых упоминалось и о ней.
Все это было в марте, два с лишним года назад…
А потом был жуткий год, за который она только чудом не превратилась в насекомое.
Анька никогда не упоминала об этом деле.
Бывало, обзывалась, унижала, требовала что-то, но про это – никогда!
Полковник Никитин всегда избегал этой темы.
И даже Лариса Евгеньевна давно уже заткнулась.
И вот, два с лишним года спустя, она снова видит и чувствует это в квартире малознакомого человека, с которым случайно познакомилась на улице.
Да что же, черт побери, происходит?!
7
Полночи Галина гуляла в интернете.
Денек-то выдался такой, что и снотворное ее не брало. Вот тянутся обычно дни, не успеешь проснуться, а уже думаешь о том, как бы день, состоящий из таких однообразных и опостылевших хлопот, поскорей прошел, а тут тебе раз – и поворот на сто восемьдесят градусов!
Лиха беда начало.
Сначала Галина принялась изучать Уголовный кодекс, а точнее – искать на сайтах подходящие под описание произошедшего с ней бреда статьи.
Ну что ж… Все не так уж и плохо.
В самом худшем варианте за непредумышленное убийство человека Макса ждет два года реального срока, а с хорошим адвокатом все может обойтись и условным.
И это надо доказать.
А доказать без ее непосредственного участия, выходит, невозможно.
«Соучастницей пойдешь!» – в ее ушах все еще звенела мерзкая угроза Разуваева.
«Щас тебе, козел! А попытку изнасилования получить в довесок не хочешь?»
В правом нижнем углу монитора ей давно уже подмигивало автоматическое сообщение от какого-то Василия Пуговкина, юриста, который, несмотря на то что шел уже второй час ночи, готов был подробно проконсультировать ее по-любому вопросу.
Галине вдруг почудилось, что улыбчивый восковой Василий все про них с Максом знает, и она тут же покинула сайт.
Она открыла любимую соцсеть, зашла на страницу к Разуваеву и щелкнула на фото его профиля. Как же наши граждане любят наряжать соцсети своими полуголыми фотками с душных заморских курортов! Так и веет от них потом, алкоголем, солнцезащитными кремами и использованными памперсами, которые некоторые мамаши без зазрения совести оставляют в пляжных сортирах. Гавайская рубашка, расстегнутая до пупа, обнажала крепкую, умеренно волосатую грудь, взгляд серых, уже немного выцветших глаз недвусмысленно обещал всем желающим симпатичным дамам разнообразные удовольствия, а в правой руке (именно в той, которой он сегодня исполнял свой невротический танец) уверенно дымилась черная с золотым ободком сигарета.
И все же ей стало немного жаль, что все так скверно вышло…
Не потащи он ее за тот треклятый ларек, сейчас бы небось слали друг другу в ночи смайлики да сердечки и договаривались, где и как смогут в следующий раз так повеселиться и поотжигать до седьмого пота.
Эх, Максик, Максик…
Промокашечный король.
Трусливое ссыкло, даже не удосужившееся разыграть перед ней настоящего мужика.
Зато беседа с Соломоном Аркадьевичем прошла на удивление гладко.
По поводу увольнения Родиона старый хитрый интриган даже не думал давать комментариев.
Но Галина четко поняла: Родька ей набрехал, не сам он решил уйти – его попросили, причем конкретно и однозначно!
И когда их разговор коснулся ее собственной дальнейшей работы в клубе, Соломон Аркадьевич вел себя так, словно это само собой разумелось. Он попросил ее распланировать расход на ближайшее лето, въедливо изучил цифры текущих трат и дал пару советов на будущее.
И вообще, сегодня он беседовал с ней (кстати, впервые за все эти годы) как с равноправным партнером.
Эта встреча укрепила Галину во мнении, что решение порвать с мужем было верным и своевременным.
Родик появился дома только поздним вечером, не столько пьяный, сколько развязный и храбрый от трескотни сочувствующих приятелей, под гогот и анекдоты не устававших возмущаться бессмысленностью брака.
– Я за вещами, – пафосно произнес он и открыл дверь их общего шкафа. – За вещами на первое время. Ты же сама написала: «Вали из моей квартиры» – и чего там еще бла-бла про наш развод.
– Ну и вали, на здоровье. Можешь сразу все забрать.
Родик достал из-под кровати небольшую спортивную сумку и нарочито медленно, как в рапиде, принялся осматривать свои рубашки, висевшие на плечиках в шкафу.
Открылась дверь в спальню, и на пороге появилась Катюша. Она держала в руках шелковое, купленное Галиной на прошлой неделе платье модной итальянской марки.
Давно привыкшая к родительским скандалам, дочь равнодушно кивнула в сторону отца и обратилась к матери:
– Мам, я надеть его завтра хотела к Тане на днюху, а тут пятно какое-то…
Ну все!
Это было последней каплей. Щеки Галины покраснели, ее мелко затрясло.
– Тварь! – процедила она сквозь зубы. – Неаккуратная тварь, только портишь все и всегда!
– Мам, – побледнела от неожиданности Катюша, – ты это кому, мне или папе? Я только спросить хотела, чем ты пятна выводишь. Я сама все сделаю, ты просто скажи…
– Вышла и дверь закрыла! Сколько раз тебя учила, чтобы без стука сюда не входила! – рявкнула Галина и тут же поняла, как несправедлива по отношению к дочери. Но то, что успело скопиться в ней за день, уже переполняло ее до краев. – Одиннадцатый час уже, в школу завтра вставать, какое, к черту, платье!
– Зря ты так, – попытался встрять Родик, – зачем на ней-то срываешься?
– Ах, тебя вдруг ребенок начал интересовать?! После трехдневного загула? Совесть похмельная заскреблась? А ты возьми и затопчи ее, тебе не привыкать! Ты знаешь, сколько это платье стоит? Ты хоть одно платье ей когда-нибудь купил?
Он резко повернулся к ней спиной и принялся спешно заталкивать в сумку первые попавшиеся вещи.
В заднем кармане его джинсов очнулся симфонический оркестр, разлился знакомой, пощипывающей за живое мелодией. Родя, оборвав музыку, быстро ответил на звонок.
– Да. Скоро буду.
Галине, продолжавшей стоять рядом, было хорошо слышно, как на другом конце провода расплескался глупый женский смех и как его обладательница, продираясь сквозь чьи-то басы, ответила: «Мы все тут очень тебя ждем, особенно я!»
– Презервативы не забудь для девчонки купить! Хоть на это ты, надеюсь, способен?
– Они мне там не нужны.
Под его руками зажужжала молния и сломалась ровно на полпути.
– В смысле?
– Галь, дай булавку.
– Сходи да возьми. У нищих слуг нет!
– Я не знаю, где они лежат, иначе бы не просил.
– У нее попросишь. Только знаешь что… Я тебя к дочке больше не подпущу! Еще заразу какую-нибудь занесешь, тварь. Ты, кстати, в курсе, что тебя из клуба с позором выкинули? Так что байки про новые интересные проекты прибереги для своих проституток! И позволю себе все же дать совет – используй презервативы!
– Так, еще зубная щетка, – пробубнил куда-то себе под ноги Родион, но потом вдруг встрепенулся, будто только что осознал сказанное, и впился в лицо Галины бессмысленным взглядом человека, которому больше нечего терять. – Ей двадцать три года, и она не из клуба. Она студентка. Из приличной семьи. У нее молодое прекрасное тело, она прямо сейчас ждет меня и хочет, любого. И даже без зубной щетки, – добавил он скорее для себя. – Прости, Галь, мне лучше сейчас уйти. – Голос его дрогнул. – Все это очень сложно, но… давай попробуем ради Катьки остаться друзьями или хотя бы просто цивилизованными людьми.
Она попыталась улыбнуться.
Он неопределенно махнул рукой и быстро вышел из комнаты. Входная дверь за ним аккуратно прикрылась.
Галина почувствовала, как стало тяжко и легко одновременно, будто зуб гнилой вырвали, но привычная боль, с которой успела смириться и срастись, все еще мучает до слез, не дает возможности поверить, что все закончилось.
Она боялась лишь одного: что когда-то, совсем скоро, к ней заглянет предательское сожаление, горечью разольется на высушенном бессонной ночью языке, комом застрянет в горле и ляжет рядом в холодную, наполовину пустую постель.
Шутка ли сказать – шестнадцать лет…
Да надо их просто забыть!
Отсечь и забыть все, что мешает стать по-настоящему счастливой.
Покончив с уголовной темой и Разуваевым, изнуренная бессонницей Галина перешла к статьям о том, как обрести себя после разрыва с мужчиной, изобильно представленными, на ее счастье, в интернете.
В ту длинную ночь ей удалось поспать всего пару часов.
8
Валерий Павлович вернулся ровно через два часа.
К тому времени Самоварова уже давно закрыла ссылки, в которые бессовестно залезла, и вновь занялась хроникой покойного Мигеля Мендеса.
Информация, которую она по второму кругу просматривала, теперь повисала будто за стеклянной стеной: одни голые факты и полная тишина со стороны ее хваленой интуиции.
– Пообедаете со мной? – раздался из коридора веселый голос.
Варвара Сергеевна – скорее для вида – сделала еще одну пометку в своем блокнотике, вышла из Сети и с удивлением отметила, что в этот момент чужая жизнь ей представляется куда менее интересной, чем своя.
– Думаете, хорошая мысль? – крикнула она в коридор.
– Да не думаю я, а побежал готовить!
