скачать книгу бесплатно
Миша выглядел растерянным, а я в тот момент собралась. Поняла, что если есть хоть один шанс, то я его использую. В чудо я, может, тоже не верила, но верила в нас.
– Можно его увидеть? – спросила я спокойно, чем вызвала удивление и у врача, и у Миши.
– Он в реанимации, но ладно, я сделаю для вас исключение…
Меня раздражал звук приборов, жалостливый взгляд медсестры за стеклом и провода, похожие на змей.
– Давайте только недолго, – попросил врач и, дождавшись моего кивка, вышел, прикрыв за собой дверь.
Я сжала ладонь Марка и сказала дрогнувшим голосом:
– Вернись ко мне, любимый. Я буду дышать за нас двоих. Мое сердце будет биться и за твое. Ты мне обещал навсегда, а сейчас бросаешь? Не поступай так со мной.
Прибор заверещал еще сильнее, и медсестра теперь уже с удивленным взглядом бросилась ко мне.
– Вы что-то трогали? – спросила она.
За ней в реанимацию пришел и Василий Владимирович, посмотрел на показатели и покачал головой.
– Что? – спросила я.
Врач с медсестрой переглянулись, и он сказал уже мне:
– Любовь сильнее смерти…
– Меня, кажется, хотят убить, – говорю Марку, и он удивленно на меня смотрит.
Не верит.
Я знаю каждый его взгляд, каждое движение. Помню, что они означают. Наверное, что бы я ни сказала, как бы ни пыталась убедить Марка, он не поверит просто потому, что не хочет.
А волны гнева, нет, даже ярости, которым становится тесно в салоне автомобиля, бьют в грудь и высасывают весь кислород. Еще и сигаретный дым режет глаза, дерет горло. Я чувствую себя похороненной заживо в машине.
Марк наконец усмехается и произносит:
– А жизнь как бумеранг, да, Милена?
– Ты ведь не слышишь меня.
– Я слышу тебя. Но скажи, какое мне должно быть дело до твоих проблем? Во имя былой любви? – на последнем слове запинается, будто говорит не о том, что было у нас, по-настоящему чистым, а о чем-то отвратительном, вызывающем брезгливость.
Отгораживается от новости, которую я ему сообщила. Специально вспоминает о любви, а не о нашем ребенке. Марк снова не хочет верить и не хочет принимать.
Только словосочетание «былая любовь» ко мне вряд ли можно применить, сколько себя ни убеждай.
– Ты прав, Марк. Прощай.
Тянусь к ручке, дергаю, но дверь заблокирована. Какая я дура, черт возьми! Сама разрушила тот островок спокойствия, который, казалось, удалось создать после нашего расставания.
Марк хватает меня за затылок и притягивает к себе. Морщусь от боли и прошу:
– Отпусти.
– Не знаю, какую игру ты затеяла опять, но больше я на твой крючок не попадусь.
Он говорит мне прямо в лицо. Так близко, что мы, кажется, снова готовы раствориться друг в друге, будто нет недоверия и стен недопонимания. Марк переводит взгляд на мои губы, и я чувствую, как их начинает покалывать, а затем они нестерпимо зудят. Это предвкушение, полное нашей болезненной зависимости друг от друга.
Но, видимо, ярость Марка сильнее. Он отталкивает меня так же резко, как и притянул. Раздается щелчок замка.
– Если есть что сказать, то говори. Но подумай дважды. Если это какой-то очередной гениальный план, не советую нарываться.
Молча проглатываю последнюю фразу Марка. У меня был только один план: жить с мужем долго и счастливо. Но не столько у судьбы, сколько у людей на нас нашлись свои планы. А ведь я просила, как чувствовала, не лезть в этот чертов бизнес, не пытаться охватить все.
Стук в окно прерывает мои воспоминания. Марк опускает стекло со своей стороны, и я слышу:
– Лейтенант Бессонов, предъявите документы.
– В чем дело?
– Здесь остановка запрещена.
Сейчас я благодарна гаишнику, что он впустил хоть немного свежего воздуха в пропитанный злостью, воспоминаниями и дымом салон.
Марк откидывает козырек и в документы кладет купюру. Вот он, способ решать все проблемы. Жаль, что в моем случае не подходит.
– Счастливо, Марк Захарович, – благодарно салютует лейтенант.
– И вам.
Окно снова закрывается, и машина трогается с места. Я понимаю, что молчание Марка раздражает, и начинаю говорить:
– Где-то два месяца назад знакомый фотограф сломал руку и попросил меня заменить его на свадьбе. Жених с невестой против не были, деньги обещали приличные, и я согласилась.
– Им не понравились твои фотки? – усмехается Марк, когда я замолкаю, думая, как продолжить.
– Понравились, – не обращаю внимания на его иронию. – Но что-то в кадр не должно было попасть.
– Конкретнее!
– Я не знаю! – тоже повышаю голос. – Дай же мне объяснить.
– Милена, ты целый вечер ходишь вокруг да около, и меня уже это порядком достало. То ты мне заливаешь про своего ребенка, то теперь про какую-то свадьбу. Я здесь при чем?
Никогда мне не было так сложно с ним разговаривать. Будто о глухую стену бьюсь.
– Через месяц после свадьбы ко мне пришли двое парней настоящего бандитского вида и сказали, что добропорядочных людей шантажировать нехорошо. Вели себя вполне прилично, но предупредили, что это только на первый раз. Я ничего не поняла, а через несколько дней увидела, что кто-то копался в моем ноутбуке, пока мы с… – запинаюсь и подбираю слова, чтобы еще больше не нервировать Марка. – Пока меня не было дома. Все файлы и даже облако снесены. Но через неделю те же самые парни пришли ко мне уже с оружием и сказали, что если мне дорога собственная жизнь и жизнь моего ребенка, то я должна прекратить, иначе…
– Тебя убьют? – заканчивает за меня Марк.
– Не сразу, – вздрагиваю, вспомнив все обещания.
– Милена, если это на самом деле ты…
– Да не я! – уже почти в истерике кричу. – Зачем мне кого-то шантажировать?
– А кто тебя знает… – тихо говорит Марк и снова закуривает, остановившись уже на парковке возле торгового центра.
Он снова мне не верит. Я одна черт знает против чего или кого. Но закончить надо, потому что рассказала я не все.
– Еще через неделю мне позвонили и спросили, не решила ли я подзаработать, пока шпионила для бывшего мужа.
– Что? – Марк поворачивается ко мне, вздернув брови, и, кажется, теперь ему по-настоящему интересно.
– Я, конечно, ответила, что мы с тобой не общаемся и до сих пор понятия не имею, о чем речь, но мало ли…
– Еще скажи, что из беспокойства обо мне пришла, – снова усмехается. – И что тогда? Мы упадем в постель, мои мозги, как сказал Миша, перетекут ниже пояса, а потом я получу пулю в сердце?
Сжимаю кулаки. Мы не придем к пониманию. Марк будет думать, что я его подставляю, использую или еще что-то в этом роде.
– Марк, просто… Будь осторожен.
Выхожу на улицу, чувствуя спиной его взгляд, и бреду на остановку. По крайней мере есть шанс, хотя я бы это назвала больше призрачной надеждой, что у моего ребенка будет отец, если со мной что-то случится.
Но это при условии, что Марк не посчитал весь мой рассказ ложью…
Глава6. Марк
Я два дня ошивался в том районе, в том дворе, стараясь не привлекать к себе внимания. С самого утра и почти до полуночи. Чувствовал себя полным идиотом, даже всю дорогу до дома твердил, что завтра не пойду, ведь это уже становится ненормальным.
Но, конечно, пришел и на третий день…
И только свернул за угол дома, как увидел ее. Вышла из подъезда, и пошла в мою сторону. Я растерялся, быстро развернулся и быстрым шагом двинулся обратно. Ну что за полный бред?
Увидел, что Милена идет к переходу, обматерил себя еще раз, но пошел следом. Держался на расстоянии, но из виду не выпускал.
«И больше никогда не выпущу», – пронеслась мысль.
Смотрел на ее спину, изучал узор на сарафане, запоминал, как при каждом шаге колышутся ее волосы. И тут она их перебросила через плечо… Твою мать, эта шея сводила меня с ума. Догнал бы и прикоснулся – даже шаг ускорил.
Милена свернула к памятнику в парке и остановилась. А я, как долбанный сталкер, наблюдал из-за дерева. И тут… Это было верхом шизофрении. Милена начала фотографировать голубей, а я заревновал. К голубям, будь они прокляты! Потому что теперь она уделяла внимание им, в ее кадре были они.
Катализатор сработал.
В конце-то концов, я же не маньяк какой-то! Да и опыта общения с разными девушками у меня хватало.
Я подошел к Милене и, улыбнувшись, сказал:
– Привет.
Она нехотя, что меня тоже не порадовало, оторвалась от голубей.
– Здравствуйте.
– Ты меня помнишь?
– Да, – вежливо улыбнулась и снова вернулась к уже ненавистным мне птицам.
И что это на хрен было? Обычно мое общение с девушками проходило в другом формате. Я растерялся. Я, черт подери, растерялся!
– Нравятся голуби?
Офигеть, что я несу?
Но именно этот вопрос почему-то и заинтересовал Милену. Она посмотрела на меня и, чуть улыбнувшись, сфотографировала.
– Вы выглядели немного растерянным. Извините, не сдержалась.
Да пусть она щелкает меня в любых позах, с любых ракурсов, но смотрит только на меня.
– Разве мы не переходили на ты?
Вот тут я окончательно понял, что попал. Вроде и прокручивал в голове разговор, и мог бы банально для начала пригласить в кафе. Ага, жрать дома нечего, а я девушку в кафе собрался вести.
Совсем мозги потерял, Марк.
– Фотографии получились, как я и задумывала, – неожиданно сказала Милена после долгой паузы.
– Покажешь?
Вообще не мог я думать в обществе этой девушки. И даже девчонкой назвать ее язык не поворачивался. Сейчас она должна подумать, что я напрашиваюсь к ней в гости.
– Сможете… то есть сможешь завтра в это же время прийти на ту аллею, где мы познакомились? Я возьму с собой ноутбук.
Да я готов был ночевать здесь или перед ее подъездом. И понимал, что на сегодня она прощалась.
Ну нет…
– Может, прогуляемся? – предложил, сам услышав панику в своем голосе.
Романтик недоделанный!
Милена закусила губу, но кивнула. Не отказала, встречу на завтра назначила – я понял в тот момент значение выражения «крылья за спиной выросли».
Только обрезать их оказалось слишком больно…
В горле уже саднит от никотина, а я так и сижу в машине парковке, вспоминая то, что так старательно хоронил.
Ложь или правда?
