Священный цветок

Такеши и Ансгар переглянулись, а Дамир застонал и закатил глаза к небу:

– Ну почему я даже не удивлен?

Девушка только хмыкнула, допивая отвар.

– Малышка, допила? Собирай вещи, мы выдвигаемся, – пробасил Ансгар.

После чего все быстро собрались и, вскочив на лошадей, двинулись в путь.

Ясмина не могла не заметить, что после того, как она рассказала о Лотосе и своем предназначении, поведение ее сопровождающих изменилось. Если с утра они двигались расслабленно и без определенного порядка, то сейчас их маленький отряд был четко структурирован. Такеши ехал впереди на три-четыре корпуса лошади. Сразу перед Ясминой ехал Ансгар и замыкал цепочку на корпус отстающий Дамир. Такеши пригибался к лошади и вглядывался вдаль, а Ансгар внимательно рассматривал склоны ущелья. Что делал Дамир Ясмина не видела. А поворачиваться и посмотреть не решилась.

А Дамир думал, не забывая оценивать обстановку. Думал о том, что послушница полна сюрпризов. Только один отвар чего стоит, и что еще хранит ее сумка неизвестно, даже сейчас он слышит, как в ней звенят многочисленные бутыльки. Дамир разглядывал тонкую спину, которая резко напряглась. Девушка еле заметно повернула голову в его сторону и, столкнувшись с ним взглядом, быстро отвернулась. Дамир разглядывал и маленькие ступни в слишком больших и длинных для нее стременах. Но, надо отдать ей должное, послушница удивительно хорошо обращалась с лошадью.

– У вас в монастыре была лошадь?

– С чего ты взял?

– Ты хорошо держишься в седле.

– А что сложного держаться на спине умного и покладистого животного?

Дамир удивленно хохотнул.

– Ох, цветочек, чувствую, мир будет полон для тебя открытий.

Девушка гневно сверкнула глазами и отвернулась от него.

– Не называй меня так. У нас был конь. Я звала его Фырок, – в голосе Ясмины послышалась улыбка.

– Бедолага.

– На самом деле звали его Сырок, а как появилась я, стал Фырком. Я до восьми лет плохо выговаривала буквы.

– Зато сейчас прямо-таки гордость учителей. Ты не с рождения жила в монастыре?

– С шести лет. А ты всегда такой заковыристый?

– Заковыристый? – Дамир ухмыльнулся, – так меня еще не называли.

– Вредный и постоянно указывающий на чужие недостатки? Высокомерный.

– Только для самых избранных, цветочек, – белозубо улыбнулся и нахально подмигнул девушке Дамир.

Ясмина фыркнула и ускорила свою кобылу, стараясь догнать Ансгара.

Их путь проходил в ущелье и к вечерним сумеркам они выехали к небольшому пологому месту, скрытому горами с трех сторон от ветра и непогоды. Впереди шумел ручеек, который все больше набирал силу. Дамир подхватил оружие и скрылся на склоне, Такеши и Ансгар тоже отошли от послушницы на большое расстояние, отсюда она даже не слышала их разговора.

Пожав плечами, девушка насобирала хвороста и уже было собралась развести костер, как появились Ансгар и Такеши, которые тащили огромное сухое дерево.

Оценив обстановку, Ансгар хмыкнул:

– Это, – здоровяк кивнул на ее хворост, – подойдет для воды, но точно не для ужина, малышка, – здоровяк улыбнулся.

Ясмина расслабилась и выдохнула. Она не хотела себе признаваться, но ей стало не по себе от того, что ее спутники разбежались по склону и оставили ее одну. И девушка с удивлением отметила, что ласковое обращение «малышка» от здоровяка Ансгара ее совсем не обижает и не раздражает. Наоборот, чувствуется какая-то родственная забота от этого огромного, как медведь, человека.

– Тогда я займусь чаем, – тепло улыбнулась Ясмина.

Послушница достала из своего мешка сухие листья смородины и мяты, бросила в котелок и залила водой, поставила на огонь. Через некоторое время со склона спустился Дамир, он нес тушку маленького горного козлика. Ловко его освежевал и передал Ансгару с Такеши, а сам отправился к ручью, прихватив свежую рубаху. Чай был готов и, дождавшись, когда Дамир вернется от ручья, Ясмина последовала его примеру, взяла сумку и отправилась привести себя в порядок.

Ночная прохлада постепенно накрывала ущелье, вода в ручье была обжигающе холодной. Ясмина пофыркав поплескалась в воде, переоделась в свежую рубашку и натянула на мокрое тело штаны. Куртку решила пока не надевать.

Послушница вернулась к лагерю, когда над полянкой уже тянуло жареным мясом. Постиранную сменную рубаху и куртку повесила перед костром просушиться.

Дамир глянул на послушницу, прошелся глазами по мокрым волосам, с которых капала вода, с неудовольствием отметил, что рубашка девчонки слишком тонкая для ночевки в горах.

Ясмина подсела к костру, грея руки и вглядываясь в красно-оранжевые языки пламени. Костер трещал и выбрасывал искры в стремительно темнеющее небо.

Спутники молчали, и каждый думал о своем. После сытного ужина, начали готовиться ко сну. Первым предстояло дежурить Ансгару. Потому здоровяк только размялся и отошел в сторонку попрактиковаться со своими секирами. Ясмина уселась на колени и вознесла молитву Великой Воле, после чего расположилась у огня, подложила свою сумку себе под голову и, укрывшись прогретой на костре курткой, постаралась уснуть. Но тело, не привыкшее к таким нагрузкам, было напряжено и, казалось, все мышцы в теле Ясмины звенели, как струны. Девушка поменяла положение, отвернувшись от костра, легла спиной, прогревая натруженную поясницу. Спине стало теплее и тянущие мышцы стали расслабляться, но уснуть по-прежнему не получалось. Было твердо и неудобно. Девушка опять перевернулась и уставилась в звездное небо. Она смотрела в небо и разглядывала знакомые созвездия, видела и припорошенную алым полоску в небе. По одной легенде полоска эта была оставлена одним из богов, когда тот сеял живое на земле. Он шагал по планете и раскидывал семена деревьев, растений и цветов. Он подкидывал семена в воздух, позволяя потокам ветра разносить их в разные стороны. И вот пришло время сеять семена священных цветов, но ветер не смог их унести, те были слишком тяжелы для него, и семена зависли в небе, распыленные алым в глубине созвездий. Только несколько семян сорвалось с рук бога, и упали на землю, прорастая.

Костер потрескивал, глаза стали закрываться, все-таки усталость брала своё. Ясмина глубоко вздохнула, опять повернулась к костру лицом и столкнулась с льдистым взглядом. Она замерла, но глаз не отвела. На лице Дамира играли блики желтого пламени, темные волосы отсвечивали красным, а глаза оставались пронзительно холодными, хоть и отражали огонь. Девушка поежилась и зажмурилась, стараясь прогнать этот холод. Природное любопытство взыграло в ней, и она приоткрыла один глаз и опять резко зажмурилась. Натянула куртку до самого носа и не заметила, как начала проваливаться в сон, полный звезд и синих, как самое северное море, глаз под черной челкой.

Проснулась Ясмина на рассвете от каких-то странных звуков и шипящего шепота:

– Это ее птица, говорю, – задушено шипел Дамир.

– И что, путь она нашпигует тебя своими когтями? – возмущался Ансгар.

– Я сниму ее одним ударом. Анс, отойди, – это уже Такеши.

Когда Ясмина открыла глаза, ее взору предстала удивительная картина.

Ансгар со всклокоченной бородой и почему-то голым торсом, занес топор, Такеши, который дежурил третьим, замахивался метательным кинжалом, а Дамир лежал на спине, а на груди у него восседал Пуша. Ясмина еще сонным сознанием оценила обстановку и, когда до нее дошел смысл происходящего, вскочила на ноги:

– Нет! Не надо никого снимать! Пуша! А ну сюда, паршивец! Ты что это удумал? Плохой, плохой беркут!

Птица дернулась, но с груди Дамира не сошла.

– Цветочек, ты бы как-нибудь поаккуратнее что ли, а то я рискую остаться с дырявой грудной клеткой.

Девушка медленно подошла к беркуту и лежащему на земле Дамиру, и заворковала:

– Пушок, миленький, ну-ка давай сюда ко мне, – Ясмина поманила птицу, неизвестно откуда появившемся сухариком в руке. – У меня есть вкусняшка.

Поднесла сухарик к беркуту, птица сухарик подцепила клювом. А Ясмина, обхватив того поперек тела, сняла с Дамира и совершенно беспардонно скинула на землю.

Птица обиженно отпрыгала на безопасное для себя расстояние и начала крошить подношение.

Дамир остался лежать на земле. На груди его черной дубленой кожаной куртки виднелись дыры от когтей птицы.

– Ты как? Крови сильно нет, – Ясмина упала на колени и нависла над Дамиром, проверяя его грудь, и, испугано разглядывая дыры на рубашке под курткой. – Надо обработать раны, чтобы никакая зараза не попала. Неизвестно где этого непутевого беркута носило.

Такеши уже спустился со своего смотрового пункта и спрятал кинжалы. Подошел к беркуту и подал ему освежеванную вчера шкуру козленка. Птица зацепила когтями добычу и начала ее рвать.

– Это очень умная птица. Как тебе удалось приручить его?

Девушка уже не злилась на беркута, подтащив сумку к себе на колени, нашла бутылек из темно-коричневого стекла, вынула колпачок и, посмотрев на Дамира, сказала:

– Будет немного жечься, но это нужно сделать.

– Я не при смерти и нахожусь в сознании. Дай сюда. Сам обработаю, – буркнул мужчина, поднялся на ноги и снял куртку, а затем и рубашку, Ясмина заметила кровавые борозды по ребрам Дамира и смущенно отвела взгляд от мужского торса.

– Слишком умная, я бы сказала, – Ясмина поднялась с колен, оставив Дамира самого разбираться с обработкой следов от когтей.

– Десять лет назад я нашла его неоперившимся птенцом, выпавшим из гнезда, вот и всю свою энергию пустила на воспитание Пуши. Он был маленьким, серым и пушистым. Крыло у него было перебито, думали, что вообще не сможет летать, но, как видите, может. Еще как.

Только сейчас Ясмина обратила внимание на Ансгара и его внешний вид.

– Тебе не холодно, здоровяк? – руки и спина северянина были расписано рисунками и узорами. Разными спиралями и рунами. Это было интересно и красиво.

– Очень бодряще, – белозубо улыбнулся Ансгар.

– А мне вот как-то прохладно, – девушка вернулась к своему месту и с удивлением обнаружила, что была укрыта не только своей курткой, но и накидкой Ансгара. Вот почему ей было так тепло ночью. Девушка взглядом отыскала Ансгара и, кивнув в сторону своего ночлега, с улыбкой поблагодарила северянина. Тот лишь махнул рукой и побежал в сторону ручья.

А Ясмина нашла вчерашние косточки, которые остались после ужина, и понесла их к Пуше. Тот вовсю принимал ласку от Такеши.

– Ну и зачем ты за нами полетел, Пуша? Скоро горы закончатся, а тебе нужно будет где-то охотиться, – девушка присела к нему на корточки и подавала в клюв косточки, после чего погладила нежные перышке на голове птицы. Пуша моргнул и попытался подцепить клювом пальцы Ясмины, вернув их себе на голову.

– Да, со мной этот номер больше не пройдет, хищная махина, – к ним подошел Дамир, натягивая рубашку, и отдал бутылек Ясмине.

Птица потопталась на месте и, издав гавкающий звук, с силой оттолкнулась от земли, обдав всех потоками воздуха, взлетела.

Такеши проводил птицу взглядом и сказал Дамиру:

– Я видел дым, это могут быть как пастухи, так и адепты Лотоса, но я бы не стал рисковать.

– В какой стороне и когда? – Дамир резко стал сосредоточенным.

– За нами, похоже, там, где мы останавливались днем. А заметил сразу перед тем, как на тебя приземлился Пушок, – Такеши явно веселился.

– Только попробуй мне это припоминать.

– Еще как попробую. Дамир был завален Пушком. Мне за такую байку в «Пятак и Хобот» будут бесплатно наливать всю ночь напролет.

– Ах, какая жалость, что ты не пьешь, – скептически заметил Дамир. Такеши хлопнул его по плечу, и они отправились к костровищу.

– Это не помешает мне просто рассказывать… – хохотнул Такеши.

Мужчины быстро развели костер и разогрели остатки вчерашнего ужина, Ясмина позаботилась о своих делах, умылась и заварила свежий чай с сушеными ягодами малины.

После чего спрятали следы своего пребывания на полянке и, оседлав лошадей, отправились в дальнейший путь.

Глава 4

Компания двигалась по перешейку между двумя ущельями, постепенно спускаясь к подножию гор. Ясмина разглядывала цветущий розовый миндаль и с упоением вдыхала ароматы плодовых деревьев. Казалось, цветы между собой устроили соревнование, кто будет ярче и красочнее смотреться на молодой зелени холмов. Канареечно-желтые тюльпаны, пылкие красные маки с черными сердцевинами, небесные и лазурно-синие горечавки, пурпурно-розовые камнеломки раскрывали свои лепестки и радовались солнцу на фоне заснеженных гор с острыми гранями. Серые, подернутые голубой дымкой, те высились в дали, нехотя показывая свои голые скалистые бока, и стыдливо прикрывались белыми снежными шапками. Кристально прозрачное небо искрилось в лучах яркого весеннего солнца. Воздух был сладким, упоительно густым и начал уже прогреваться, обещая жаркий день. С хребта отрывался вид на раскинутые внизу лоскуты перепаханных и засеянных земель.

Внутреннее напряжение немного спало, потому что стало ясно, что погони за ними нет. А, значит, сейчас, когда они находились на открытом пространстве, можно было расслабиться.

Ясмина догнала Такеши и начала расспрашивать об его оружии.

– Дайсё – буквально два меча, или «благородный дуэт». Короткий – вакидзаси, а длинный – катана. На моей родине использование двух мечей – это не только престижно, но и функционально. Они позволяют самураю занимать лучшую позицию в бою.

Девушка задумалась:

– А самурай – это военный владеющий землей?

– Верно, – Такеши кивнул.

– Я много читала про твою родину, Такеши. Мне кажется, это удивительная страна, с богатой историей.

Такеши благодарно принял похвалу:

– Это правда. Только представь: бескрайние рисовые поля и солнце, которое раньше всех целует нашу землю. А когда сакура рассыпает свои лепестки, тогда можно услышать, как идет время.

Девушка горько улыбнулась:

– Мне бы хотелось там побывать, особенно когда цветет сакура.

Ясмина отвернулась от Такеши, разглядывая разноцветные холмы.

– В этом году она уже отцвела, но приезжай в Ниппон в начале апреля, и ты застанешь это чудо богов.

– Надеюсь, Великая Воля подарит мне эту возможность, – тихо прошептала Ясмина, не заметив внимательного вдумчивого взгляда ниппонца. Девушка тряхнула головой и, вернув жизнерадостность в голос, спросила:

– Я читала про удивительное метательное оружие воинов Канто. Сёркены, кажется.

– Сюрикены, – поправил Такеши.

– Да, точно.

Ясмина с недоверчивым любопытством продолжила:

– У тебя они есть?

– Да, – сказал Такеши.

Ясмина чуть не подпрыгнула на лошади, глаза ее загорелись, а щеки раскраснелись.

– А ты… покажешь их мне?

– Покажу, – хитро сказал ниппонец. – Но на привале.

– Спасибо, – так радостно взвизгнула Ясмина, что ее лошадь нервно дернула головой и затопталась на месте.

Девушка погладила кобылу, успокаивающе что-то зашептала ей на ухо. Та быстро успокоилась и мягко потрусила за Такеши.

Когда они спустились с перешейка и нашли место для отдыха, солнце зависло высоко в небе, и раньше ласковые лучи, стали покусывать и припекать оголенные участки кожи.

Ясмина спрыгнула со своей кобылы и отправилась к небольшой горной реке, в которую превратился давешний ручеек. Сама река была не больше полутора метров в ширину, но поток был бурным и шумным. Еще немного и ледники, высоко в горах, начнут таять, и вода перестанет быть такой прозрачной. А позже начнутся грозы, и тогда эта речушка станет широкой и полноводной, с быстрыми, мутными водами. Ясмине очень хотелось освежиться, но в такие реки опасно погружаться. Поток подхватит и закрутит, не успеешь даже пискнуть.

И как бы сильно не хотелось искупаться, Ясмине пришлось искать место на берегу, с пологим подходом и небольшой заводью, где можно просто скинуть обувь и ополоснуть натруженные ноги. Она опустила ступни в воду и чуть не застонала от удовольствия. Вода была ледяной, на контрасте с разгоряченной кожей, это было до боли приятно. Подумав несколько мгновений, девушка оглянулась на лагерь и убедившись, что оттуда ее не видно. Скинула брюки и куртку. Подумала, и все-таки оставив рубаху на себе, вошла в реку по колено, закатала рукава и опустила руки в воду. И когда уже перестала чувствовать ноги и руки от холода, несколько раз ополоснула шею и лицо. Выйдя на берег, она надела штаны и подхватив остальные вещи в руки, как была босиком, вернулась в лагерь. Дамир окинул девушку взглядом, зацепившись за красные от холода ступни, но ничего не сказал.

Мужчины уже расположились, и после того как пришла Ясмина, по очереди тоже сходили к реке.

Девушка перекусила, напилась воды и дождалась, когда Такеши утолит голод, двинулась к нему.

Ниппонец спокойно начал ей объяснять и показывать все свое метательное оружие. Рядом с ним постепенно вырастала гора металла. То он выдернул из голенища сапога несколько стрелок и дротиков, маленькие кинжалы, оказались спрятаны за спиной на уровне ребер, метательные звездочки различных форм, были закреплены с внутренней части куртки, на руках располагалась ремни удерживающие ножи и стилеты. Ясмина смотрела на все это с незамутненной радостью ребенка впервые попробовавшего конфету.

– Видишь, все звезды имеют разную форму. Вот эти – они более легкие и тонкие, нужны, когда необходимо точное попадание, например, аккуратно и незаметно оцарапать. Вот тут, смотри, специальные желобки для яда или снотворного. Пролетят, царапнут и все, дело сделано. А вот эти более тяжеловесные, и без желобков. Ими можно легко руку пробить или связки разрезать, проткнуть горло, глаз выбить или…

– Такеши, друг, поменьше подробностей, – перебивая ниппонца, пробасил Ансгар, и кивнул на Ясмину.

Девушка побледнела, в красках представив, как звездочкой выбивают глаз.

– Эм, да. Так вот, а это просто кинжалы, ножи и стрелки. Все это сюрикены, у звездочек есть собственное название – сякэн.

Ясмина кивнула и попросила Такеши показать, как он метает сякэны.

Ниппонец ничего не ответил, а просто подхватил одну из звездочек и метнул ее в сторону Ансгара, когда тот хотел, было уже, положить сыр себе в рот.

– Эй! – заревел северянин, вытаскивая холодное оружие из дерева позади и, снимая с нее кусок сыра.

– А можно и мне попробовать?

Ансгар с трудом сглотнул и перебрался поближе к Дамиру, который с прищуром наблюдал за Такеши и Ясминой.

Девушка робко взвесила на ладони оружие, перебирая пальцами по острым граням и развернувшись от мужчин, приметила цель. В пятнадцати шагах от них росла лиственница. Первая звездочка пролетела, срезав тонкую веточку. Вторая – оцарапала дерево, а третья врезалась точно в центр ствола.

Такеши одобрительно хмыкнул, Ансгар хохотнул и присвистнул, а Дамир хмуро сдвинул брови.

Дамир в очередной раз задумался, почему послушница при монастыре умеет нейтрализовывать яды и отравления. Он сделал себе пометку на будущее, внимательнее следить за девчонкой. Не дает ему покоя все эти нестыковки в поведении послушницы. Как будто в ней уживается наемный убийца с повадками нежного ранимого цветочка. Тут, кстати, надо особенно подумать, за три броска наловчиться управляться с сякенами… это удивительно. Либо у девчонки талант, либо она что-то скрывает. Дамир склонялся к последнему. Но если разобраться, то послушница полна сюрпризов. И беркут этот ее, Дамир поморщился, проведя по заживающим царапинам на ребрах. И бутыльки, она умело сварила себе лекарство от отравления аденикой, более того, подала ему раствор, который значительно ускорил регенерацию. Она еще и хранительница мифического цветка, которого он даже не видел. Может это вообще выдумка. Не то чтобы он верил в сказки про священные растения, которые исполняют желания. И милых хранительниц. Что такая девчонка может противопоставить профессиональному наемнику? Глупо доверять священное растение послушнице. Ей лет-то сколько? Ребенок, да и только. Вон Дамир накануне просто встал рядом с ней. А она уже в обморок чуть не грохнулась от испуга. Мужчина поморщился, не нужно было ее пугать. Дамир тут же отбросил эту мысль. Девчонка была непринужденной и непроходимо наивной, где-то на границе сознания мелькнула мысль, что она совсем не понимает, что ее может ждать в городе. Таких как она улица перемалывает в первую очередь. И хорошо если ее просто ограбят. Предаваться размышлениям о будущем послушницы можно было бесконечно долго, но Дамир отбросил эти мысли. Он взял заказ, он этот заказ выполнит. И к девчонке нужно относиться как к заказу. Не более. Просто работа.

Ясмина собрала в кустах разбросанные сякэны и растянулась на небольшой полянке под ветвями раскидистого дерева. Она слушала, как шумит река и жужжит шмель, который деловито собирал нектар из желтых одуванчиков и медуницы, глаза стали закрываться, она подтянула ноги к себе и задремала.

Дамир сходил к ручью и набрал воды перед дорогой, предчувствие чего-то надвигающегося его не покидало. За свое детство Дамир привык доверять своей интуиции, и сейчас она кричала во всю силу, что скоро будет не до приятных посиделок и непринужденного обучения метанию.

Вернувшись к их небольшому лагерю, Дамир проверил свое оружие, сложил провизию в сумку. Привычно проверил подпругу на своей и лошади послушницы. Тут же вспомнил как ее ноги болтались в стременах, подтянул ремни, на глаз прикинув рост несостоявшейся монашки.

Зародившееся на берегу реки предчувствие надвигающихся неприятностей почти ощутимо толкало Дамира к действиям и двигало вперед. Такеши и Ансгар уловили настроение и тоже засобирались. Энергия забурлила и даже кони стали приплясывать от нетерпения. Ясмина вздрогнула и проснулась. Ускользающее мгновение она смотрела на лошадей и выверенные движения Дамира, потом быстро собралась и, молча, забралась на свою лошадь. Девушка поерзала в седле и когда поняла, что стремена подтянуты под ее рост, поблагодарила Ансгара.

– Хотелось бы сказать, что я такой молодец, но нет, малышка, не я, – северянин смешно фыркнул и пустил коня дальше.

Ясмина недоверчиво повернулась к Дамиру. Мужчина смотрел на нее скептически вздернув бровь. Девушка нахмурилась и уже хотела отвернуться, но ее всегда учили быть благодарной.

– Эм, спасибо?

– Эм, за что? – передразнил интонацию послушницы Дамир.

И только Ясмина собралась рассказать ему какой он несносный, как одновременно произошло несколько событий. Закричал Такеши, конь Ансгара встал на дыбы, потому что ему под ноги упал ком горящей ткани, а мимо Ясмины просвистела стрела.

Казалось, время прекратило свой бег. Дамир мгновенно спрыгнул с коня, оценив обстановку, также поступили Ансгар с Такеши. Ясмину схватили за талию и стащили с лошади. После чего, Дамир ловко перепрыгнул через валуны, за руку таща девушку за собой, приказал Ясмине сидеть тихо и не высовываться. Ясмина настолько была потрясена, что даже не успела вставить ни слова, кивала головой и спряталась за огромным серым камнем. Шум и крики нарастали. Дамир убедился, что она не собирается делать глупостей, резким движением вытащил из-за спины клинки и рванул к своим друзьям.

Девушка молилась Великой Воле, чтобы Ансгар, Такеши и Дамир не пострадали. Отсюда Ясмине было очень хорошо слышно, как сталь встречается друг с другом, падают тела с глухим звуком и ударяются о землю. Кто-то яростно кричал и отдавал указания. Ясмине даже показалось, что она услышала женский голос, и в то же самое мгновение все остальные звуки затихли.

– Дамир? Котик, ты ли это? – лениво пропел женский голос.

– Эрна? – удивленно произнес Дамир.

Ясмина рискнула выглянуть из-за валуна. Такеши держал мужчину, закутанного в черный по самую голову, приставив к его горлу кинжал. Один наемник уже лежал на земле и хватался за бедро. Два лучника стояли на склоне и целились в Такеши и Ансгара. Ансгар оттолкнул от себя нападающего, тот упал на землю и схватился за окровавленную голову. Дамир в захвате выкрутил руку своего противника, так, что тот от боли начал поскуливать.

Перешагивая через стонущего на земле мужчину, из тени скал вышла женская фигура.

Наемница была затянута в черную кожу, с накинутым плащом на плечах. Она помедлила и скинула капюшон. Огненно-рыжие волосы были собраны в косу, яркие, кроваво-красные губы изгибались в хищной усмешке, когда она тягуче двинулась к Дамиру.

– А я уж подумала, что слух меня подводит. Котик, – она шла плавно, покачивая бедрами и не отрывая прямого, острого взгляда.

– Эрна, какого демона? – возмутился Дамир, продолжая удерживать своего пленника за руку, тот уже не просто скулил, а подвывал на одной ноте.

– Произошла ошибка, – Эрна сделала знак лучникам, те опустили оружие, переставая удерживать на прицеле Такеши и Ансгара. Ниппонец же не спешил отпускать заложника, как и Дамир.

– Хороша ошибочка. Привет, стерва, – убирая секиры, проговорил Ансгар.

– И ты здесь, – Эрна кисло улыбнулась и пальцами помахала в сторону Такеши: – привет, малыш.