Прошу на борт

После трех часов дня, когда в управе начался прием населения, Анастасия Сергеевна, предъявив удостоверение Академии Общественных наук, где она работала научным сотрудником на кафедре философии, попросила секретаря доложить руководству просьбу принять ее.

Чиновник, видимо, решил, что вопрос как-то касается самой Академии, и ответил согласием. Но по мере того, как Анастасия излагала свой вопрос, его лицо становилось все более безразличным. Из разговора выяснилось, что глава управы, несмотря на длительный и незаконный вывод из строя системы жизнеобеспечения в многоквартирном доме, совсем не готов обсуждать эту тему. Проведение капитального ремонта в его планы не входит. Он все время ссылался на собственника квартиры, самовольно затеявшего ремонт с переустройством коммунальных систем, и на обслуживающую организацию – якобы она отвечает за состояние вверенного ей в управление общего имущества дома и обязана при необходимости обратиться в правоохранительные органы. Вникать в вопросы, связанные с жилым фондом, у него не хватает времени.

– Но обслуживающая организация – подчиненная вам структура. Обяжите ее подготовить документы и совершить действия в соответствии с законом. Вы же понимаете, что речь идет о повреждении имущества федерального назначения, и никто, кроме муниципальной власти, этим заниматься не уполномочен. И не будет.

– Давайте сделаем все быстро, – нашелся глава управы. – К вам подойдет мастер и проведет в вашей квартире новую линию освещения. Оперативно, без всякой возни с документами. А я, извините, не могу заниматься такой мелочью, как электрическое освещение квартир. Если, вас это не устраивает, обращайтесь в суд на виновника порчи коммунальной инфраструктуры.

– Хороша мелочь – порча дома, – парировала Анастасия Сергеевна. – Вероятно, на миллион с лишним ущерба потянет! Кстати, ущерб дому тоже не оформлен. И при этом управленцы кивают на распоряжение из управы. Что вы на это скажете?

Глава управы не ответил, а когда Анастасия настойчиво переспросила, изрек:– Об этом надо спрашивать у моего заместителя или у главного инженера обслуживающей организации. – И неожиданно заявил: – Поддержку и разъяснение вы получили. Прием закончен!

Анастасия Сергеевна поняла, что главе управы вопрос известен. Он знает о порче дома, тем не менее мутит с обстоятельствами ремонта. Решение вопроса связано с исполнением закона лицами во власти. Она транслирует проблему по назначению, а в ответ слышит невнятные объяснения, за которыми стоит бездействие! – Почему?

Из невразумительного объяснения главы управы вытекает, что причина тому – слишком большое количество лиц, ответственных за управление многоквартирным домом. И, когда такое бывает, «дитя остается без глаза». Распоряжение на оформление документов, устранение аварии в электросети и обращение в правоохранительные органы, оказывается, отдать некому. Все «замирают» и ждут решение от крайнего.

А закон четко не обозначил этого субъекта и, таким образом, всем развязал руки. Что делать?

– Во-первых, остановись и проанализируй все с самого начала, – успокоила себя женщина. – В отличие от тех, кто создал неправовую ситуацию, ты знаешь общие принципы регулирования общественных отношений, лежащими в основе права. А когда разберешься, что здесь разбалансировано, станет ясно, что нужно делать.

Итак, от Дирекции единого заказчика, являющейся аффилированной структурой управы, у тебя есть нечто, подобное акту о повреждении силового провода в квартире соседа сверху. Почему “нечто подобное”? – Да, потому что, во-первых, Акт составлен ненадлежащими лицами! – Его обязана была составить обслуживающая организация, а составил посредник – Дирекция.

Во-вторых, Акт не имеет никаких реквизитов, в то время как подпись главного инженера при повреждении электрических сетей обязательна! – Следовательно, акт неофициальный!

В-третьих, в Акте отсутствуют ссылки на нормативный источник. Таким источником является проект установки электрических сетей в доме.

В-четвертых, никаких сведений о ремонте в квартире соседа, акт не содержит!

Вместе с тем повреждение силового провода неминуемо связано с повреждением других частей дома и, следовательно, предполагает исполнение еще одного Акта – на скрытые работы, свидетельствующего о состоянии конструкции перекрытия, в которой уложен электропровод!

И наконец, Акт занесли в твою квартиру третьего лица, хотя все документы по порче дома должны быть оформлены на собственника квартиры, проводившего ремонт!

Создав, таким образом, правовой хаос, они исчезли… Все эти обстоятельства указывают, что Акт – пустышка! и его составление имеет скрытую мотивацию… Какую?

Начнем с того, что поврежденный объект не принадлежит гражданам в праве частной собственности. Он – часть конструктивной, капитальной системы дома и имеет большую цену! – Кто должен восстанавливать конструкцию и инженерную начинку в ее составе?

Капитальные восстановительные работы – обязанность органов власти города. Кто несет затраты на восстановление? – Затраты предусмотрены бюджетом города. Кто должен возмещать городу ущерб? – Собственник, проводивший самовольный ремонт имущества, ему не принадлежащего.

Цепочка правоотношений проявилась! – Однако связи между ними не подтверждены документами из управы на переустройство, и из обслуживающей организации на

контроль за исполнением нормативных требований во время работ! – Нет Акта аварии в коммунальной электросети!!! – Отсутствующие документы заменили актом-пустышкой по моей квартире, имеющим одно предложение: “В квартире Кузнецовой А. С. отсутствует освещение в связи с повреждением электропроводки в результате самовольного ремонта пола в квартире вышерасположенного этажа… Однако даже такая запись требует составления Протокола о правонарушении с указанием суммы ущерба!

– Но его тоже нет. Нет ни одного нормативного документа, подтверждающего порчу дома, аварию в сети, ущерб городу! Только ребус и наводящее слово: самовольный ремонт. Следовательно, отношения между должностными лицами и соседом по последствиям ремонта выходят за рамки правовых отношений! – Сосед работал с нарушением закона, а должностные лица прикрывали незаконный ремонт и его последствия – порчу дома!

Сокрытие данного факта и отсутствие суммы ущерба городу свидетельствуют об отчуждении управой общего имущества коммунального назначения. Таким образом, имеем – преступное деяние группой лиц по сговору!

Они определяют мои действия, заключающиеся – в требовании от управы, отвечающей за переустройство частей дома, нормативных документов на проведение ремонта и отчуждение коммунальных систем, обращение в орган надзора за состоянием жилищного фонда и в прокуратуру».

Не откладывая дело в долгий ящик, Анастасия заявила управе свое требование – выдать надлежащие документы по ремонту и повреждению общего имущества дома и принять меры к восстановлению законности!

Под разным предлогом и без него, ей каждый раз давали мутный ответ в устной форме, исключающий требование действовать по закону: «Мы же предлагаем вам помощь. А вы отказываетесь».

Она довела бездействие муниципальных чиновников до мэрии, а в ответ получила – эту странную повестку в суд. Кто сфабриковал шкурную повестку в ее адрес со словом «истец»?

Выразив грубым словом свой внутренний протест, Анастасия спохватилась: «Соберись с мыслями, и ответ придет сам».

Итак, первое. В деле нет спора о праве, и твои требования к управе о предоставлении нормативных документов и восстановлении системы жизнеобеспечения не влекут исковое производство. —Твои требования обязаны удовлетворить в силу особого производства электроснабжения квартир.

Второй момент: электроснабжение квартир граждан при аварийной ситуации и исковое судебное производство —принципиально разные по сути. По разделению полномочий субъектов и по регламенту исполнения они независимы. Кто решил совместить несовместимое и зачем?

Последний вопрос снова развернул ее мысли в сторону управы. Скорее всего, мудрили там. Иначе, почему при решающей роли управы в проведении капитальных работ с переустройством общего имущества дома, стоящего на балансе государственных структур, ее квартира, постороннего лица в этом процессе, уже три месяца стоит темной! – Уж, если на кого она и должна подавать в суд, так это на управу, допускающую переустройство помещений без разрешительной и технической документации, без надзора за работами со стороны специалистов и бездействующую в тянущейся трехмесячной аварии в системе электроснабжения с регламентом устранения повреждений в три дня!

– «Так почему до сего времени не подала?» – возник из глубины сознания ехидный вопрос.

– Почему-почему…» – разозлилась Анастасия, понимая свое бессилие. Внутренний голос ответил сам: «Потому что бороться с властью себе дороже! – Все, кто на это отважился, остались ни с чем. Да и кто они, эти “людишки”, по сравнению со статусными чиновниками! – Неужели и вправду думаешь, что – носители власти! Ха-ха! Думай, что принимаешь за истину. Не всегда можно верить тому, что пишут на бумаге».

Внутренний сарказм ничего не вызвал, кроме досады на управу и раздражения на отсутствие объективной информации по ремонту общего имущества в третьем корпусе их дома, которую, как она догадывалась, намеренно от нее скрывают.

– «Ищи выход!» – приказала себе Анастасия. – Допустим, что инициатива превратить запрос документов, определенных законом, в исковой процесс исходит от управы, и суд – здесь ни при чем. По наитию определить профессиональные качества судьи, которая наделила ее статусом истца, она не могла. Но фамилия и почерк вызывали мрачные образы. За неровными буквами она «увидела» темный провал и вздрогнула! – Нет, одна в суд она не пойдет. При больном сердце обрекать себя еще на один стресс- неразумно. Она обратится к человеку, имеющему опыт судебной практики. Благо контор, оказывающих юридическую поддержку, развелось много.

И она стала искать помощника.

Интернет завален предложениями, но все это был самопиар. Устав от назойливой рекламы, и не получив нужной информации, она решила довериться интуиции.

Юридическая консультация, куда она решила зайти, находилась на Тверской. Все указывало на то, что дом получил новую жизнь после реставрации. Она шла по длинному коридору с высокими потолками, украшенными декоративной гипсовой лепниной. Слева, через каждые пять метров – служебные кабинеты. По другую сторону, глаз радовали картины с деревенским пейзажем. Пока, она шла по сложному лабиринту переходов, ей никто не попался навстречу. Либо здесь царила строгая дисциплина, либо офисы пустовали из-за высокой арендной платы.

Помещение консультации состояло из двух комнат и небольшой прихожей. Вероятно, изначально это была одна большая комната, претерпевшая изменения после перепланировки. Три стола с оргтехникой и бумагами. Два компьютера, за одним из которых сидел мужчина лет тридцати пяти, с аккуратно подстриженной бородкой, в черном костюме и с красной бабочкой на белоснежной рубашке. В Интернете он подавал себя как знающего специалиста в области права по жилищно-коммунальному комплексу. Не мешкая, Анастасия сняла в прихожей пальто и подошла к столу.

Адвокат изучающе посмотрел на нее и осторожно спросил, знает ли она расценки на его услуги.

– Так, назовите их!

– За консультацию – не менее трех тысяч. За написание иска – десять тысяч. Столько же за присутствие в суде.

– Вот это да! – Анастасия Сергеевна задержала дыхание, что не ускользнуло от внимания адвоката. – Первая помощь в суде составляет треть месячной заработной платы научного работника! – Названные суммы действительно, ей не под силу, но вслух она сказала: – Сегодня ограничимся консультацией.

– Тогда, слушаю вашу проблему, – спокойно сказал мужчина.

– Управляющая компания со ссылкой на управу, а затем и сама управа, отказали мне в предоставлении документов о состоянии общего имущества многоквартирного дома после проведенного ремонта над моей квартирой. От этого зависит защита моих, нарушенных прав на коммунальные услуги и безопасное проживание! Отказывают давно, но не официально. В переписке, вопрос о документах, исполняемых субъектами права, исчезает! – Диалог не получается. Для защиты, нарушенных жилищных прав – я вынуждена запрашивать документы через суд. Только, вот – интуиция подсказывает, что и в суде меня ждут новые трудности, и отнюдь не юридического характера.

– А какого же?

– Полагаю, коррупционного! – В переустройстве общего имущества дома в частной квартире чиновники из управы принимали активное участие…

– Каким образом?

– Не оформили документы, предусмотренные Жилищным Кодексом для такого вида работ. Позволили вести ремонт без официальных согласований, без проекта и строительно-технического надзора. А сейчас, оказались в недвусмысленном положении перед Уголовным Кодексом! – Документов, указывающих на особое производство работ для урегулирования правоотношений по факту порчи дома и нарушения энергоснабжения моей квартиры, нет! – Коммунальные услуги оказывают с нарушением требований к безопасности! – Из суда пришла странная повестка, свидетельствующая о вмешательстве управы в работу суда на запрос о предоставлении мне документов. Боюсь, что без поддержки адвоката не справлюсь.

– Если речь идет о соучастии в преступном деянии должностных лиц, то, действительно, убедить судью следовать закону будет непросто, – прокомментировал адвокат.

Он задумчиво водил тыльной частью ладони по чисто выбритой щеке, а потом спросил: – Как вы назвали заявление?

– О защите прав, не связанных с лишением владения. Содержание заявления полностью посвящено отсутствию нормативных документов – доказательств, определенных законом, – при проведении самовольного капитального ремонта и обоснованию их необходимости для защиты моих нарушенных прав.

– Вот все вы так! – недовольно изрек мужчина. —Сначала подаете заявление в суд, а потом приходите на консультацию, вместо того чтобы сделать наоборот.

Одна первая строка заявления, где соседствуют муниципальная недвижимость и приватизированная квартира, может сыграть с вами злую шутку, так как заявитель о правонарушении дает суду возможность манипулировать неопределенными категориями права, которых в законодательстве пруд пруди!

– Ну вот, – в сердцах, ответила Анастасия Сергеевна, – еще не переступила порог суда, а уже получила сигнал о сюрпризах предвзятого поведения судей относительно фигурантов дела.

– А что вы хотите?! – Вы же подаете заявление на бездействие органов власти. В суде такие заявления не любят. Суд дружит с властью, а не с законом! И я тоже – не пойду в суд в поддержку вашего заявления.

Объясню, почему. В девяноста процентов из ста, суд – откажет вам, не имея на это права! – Отправит в длительное обжалование, с материальным и моральным ущербом для вас. А материально, вы не потянете услуги адвоката. Кто от этого выигрывает? Конечно, власть! Поэтому, считаю предпочтительным сразу сказать вам об этом.

– Спасибо за откровенность. Но, во-первых, судья обязана читать не первые две строчки, а полностью заявление. Во-вторых, действовать по основаниям заявителя. Действовать по-иному, значит – сразу признать отсутствие правосудия, как такового!

– Браво! – улыбнулся мужчина. – Простите, вы кто по специальности?

– Философ, – просто ответила женщина.

– Хорошая наука. Но судья – далек от философии на тему правосудия. Это приземленные люди. Более того, повторюсь. По заявлениям к органам власти, суд не считается с законом. Это общая черта представителей всех ветвей власти – ставить себя выше закона! – Поэтому, отбросьте наивность.

– Приму к сведению и постараюсь перестроиться. Тем более, как я понимаю, до начала суда, можно переписать заявление, изменив первую строчку заявления, и обозначить его предмет- как «Запрос документов для защиты конституционных прав и свобод».

– Покажите ваше заявление.

Адвокат несколько минут просматривал заявление, сохраняя молчание, а потом сказал:

– Необходимости его переписывать нет. Оно, действительно, полностью посвящено правовому обоснованию запроса на документы для защиты ваших нарушенных прав и не имеет признаков спора о праве. Но уверяю вас, что у суда есть много немотивированных отговорок для отказа в удовлетворении ваших требований!

После короткой паузы он задал новый вопрос: – Что приложили к заявлению?

Анастасия Сергеевна подала заключение жилищной инспекции и независимой экспертизы по своей квартире.

– Согласно заключению этих организаций, моя квартира – не отвечает требованию жилого помещения, изложенному в статье пятнадцать Жилищного Кодекса.

– Заключение жилищной инспекции – уязвимый документ. Оно должно было получить продолжение в виде Административного Протокола, штрафных санкции виновнику порчи дома и обращения в прокуратуру… Доказательства этих действий у вас есть?

– Нет.

– Половинчатость мер окружной жилищной инспекции, а конкретно – отсутствие таких мер со стороны руководителя центрального аппарата – чиновника федерального уровня, ответственного за исполнение нормативно-правовых актов Правительства Москвы, вряд ли подвигнет судью даже пальцем пошевелить в его сторону. Здесь даже повод найдут: «…не вправе вмешиваться в деятельность органов исполнительной власти и надзора».

– Что же вы рекомендуете?

– Собственно, ничего. Заявление написано грамотно. Право на требование документов на вашей стороне. Но судебное решение будет зависеть исключительно от моральных качеств судьи, придете вы в суд одна или с адвокатом. Так, что – идите в суд, жестко объясняйте правовой аспект ситуации, но спокойно примите то, что произойдет! – Мораль сегодня – качество редкое.

Анастасия достала из сумочки три тысячи. – Пожалуйста.

– Денег не надо. Я вам ничем не помог, всего лишь объяснил положение вещей. Могу только пожелать удачи.

Накануне судебного заседания, адвокат неожиданно позвонил и сказал, что подъедет в суд к одиннадцати часам.

– Но я, действительно, не потяну ваше участие в суде, – ответила Анастасия Сергеевна.

– Я ничего не возьму с вас. Мне важно убедиться в правильности своих выводов и собрать некоторые факты.

В судебный зал Анастасия вошла в сопровождении адвоката. Кроме них там уже находился представитель жилищной инспекции. Непосредственных исполнителей документов, вытекающих из жилищного законодательства, на которые поступил запрос от Анастасии Сергеевны, в зале суда не было! – Почему, обязана объяснить судья.

Ее появления ждали более получаса. И это при том, что судебных процессов в это время не было, как и посетителей. Выходит, неспроста, под утро – Анастасия видела странный сон. В чужой квартире суетятся двое рабочих, предлагая хозяйке советы в проведении косметического ремонта. Один опустил кисть в ведро с темной краской и стал небрежно наносить ее на поверхность стены. Краска грязными подтеками расползалась по ровной поверхности.

– Добавь для колора, вот этот цвет, – подсказывал второй подельник, опрокидывая в ведро банку с густой серой массой! – Вот, теперь что надо…

Хозяйка квартиры морщилась, но не возражала.

– Почему она молчит? -Неужели не видит, что стена – вконец испорчена…

Кто-то позвал Анастасию по имени, и она проснулась. Рядом никого. Интуитивно она почувствовала неладное. Не впервые, внутренний голос подсказывал ей исход ближайших событий.

Наконец, в зал вошла полная женщина в мантии. Обвела взглядом присутствующих и, увидев мужчину со значком адвоката, остановилась, не дойдя до кафедры.

– Судебное заседание переносится, – вдруг объявила она, не называя причины. —О новой дате вас известят. – И развернулась на выход.

Анастасия попыталась было привлечь ее внимание словами:

– А когда вы проведете предварительное заседание?.. – Но судья сделала вид, что не слышит, и скрылась за дверью. Появившаяся следом, ее помощница на вопрос – почему перенесли заседание, пояснила, что судью срочно вызвали на совещание. Попросив минуту внимания, она выдала присутствующим новые повестки.

«Сон оказался вещим», – подумала Анастасия Сергеевна. Судья находится в состоянии нерешительности относительно моего заявления. Совещание – всего лишь отговорка для обывателя.

Адвокат тоже был расстроен – потерял почти три часа рабочего времени!

Он известил кого-то по телефону, что задерживается, но обязательно подъедет, и, прежде чем покинуть суд, посоветовал своей доверительнице пройти в канцелярию и повторить ходатайства на привлечение документов, определенных законом, а также подать заявление на привлечение к делу в качестве третьих лиц представителей МЧС и энергоснабжающей организации.

– Встретимся у меня в офисе накануне заседания суда.

– Но… – заикнулась было Анастасия.

– Никаких «но», – опередил ее адвокат. – Это дело важное и для меня. А точнее, для научной работы по инцидентам отказа в правосудии, которую я веду. Ваш случай – именно такой!

Анастасия прошла в канцелярию. Отстояв очередь, сдала ходатайства, рекомендованные адвокатом, фактически повторив список из своего заявления в суд, и, как ей велели, запросила при рассмотрении дела присутствие новых субъектов права.

В назначенное время она встретилась с адвокатом. Разговор был коротким. Константин Александрович, так звали адвоката, уточнил: – Подала ли его доверительница новые ходатайства, и взял себе копии. Посоветовал не реагировать панически на исход судебного заседания и принять к сведению, что его присутствие в суде не повлияет на решение, ибо он уже встречался с судьей и знает закулисную сторону вопроса.

– Ну, тогда, вы можете не ходить на заседание, – отреагировала Анастасия. – Зачем вам терять время, если решение предопределено!

– Я обязательно приду. Да, допускаю, что здесь не увижу закона. Но, несомненно, я увижу психологическую картину отсутствия правосудия, особенности которого я изучаю.

Анастасия с вечера стала пить успокоительные микстуры. Поделиться своей бедой было не с кем. Муж, военный переводчик, погиб при исполнении служебных обязанностей в Афганистане, и Анастасии, сраженной этим известием, приходилось еще обманывать сына тем, что отец «задерживается в командировке». Утро снова начала с лекарства, и в суд она пришла на редкость спокойной. Обратила внимание, что в суде, кроме нее, адвоката и председателя ТСЖ, у которого она тоже запрашивала документы, отсутствуют представители структур, ответственных за ремонт городской недвижимости и исполнение нормативно-правовых актов по делу. Представителей третьих лиц она не увидела. Неужели, «рассмотрение» неудобных дел суд вел в условиях сознательной изоляции подателя заявления!

Судья не спешила появиться в назначенный час.

– Это уж слишком, – возмутилась Анастасия.

– Зачем создавать видимость занятости в простом вопросе, не имеющем спора о праве, и при отсутствии людей в суде?

– По неугодным суду делам в порядке вещей намеренно создавать атмосферу ожидания и нервозности! – Очевидно, что процедура рассмотрения дела будет укороченной, – невозмутимо пояснил адвокат.

Наконец, в зал вошла судья – грузная, скованная в движении. Лицо – беспричинно злое. Хмурясь, она прошла на кафедру и резким голосом объявила, что слушается дело «О нарушении права, не связанного с лишением владения». В чем усматривается нарушение права, судья предложила сказать Анастасии Сергеевне.

Для кого? – С какой целью надо об этом говорить при отсутствии представителей органов власти? – Для проформы и создания видимости рассмотрения дела… Ее заявление, вытекающее из публичных правоотношений, находилось в суде два месяца, и судья обязана была знать подоплеку действий муниципальной власти и ее влияния на последствия прав заявителя. Однако из поведения судьи следовал обратный вывод: судья этого не знает!

Или делает вид, что не знает.

– «Ну, поворачивай “дышло” в другую сторону», —мысленно приказала себе Анастасия, а вслух сказала:

– Уважаемый суд, я не вижу здесь представителей органов власти и третьих лиц по делу. Прошу пояснить причину их отсутствия.

– Повестки отправлены своевременно. Причину отсутствия ответчика и третьи лица суду не сообщили. Суд считает их присутствие в суде необязательным.

– Прошу уточнить, является ли данное судебное заседание предварительным, – поставила новый вопрос Анастасия.

– Нет. Сразу перейдем к заключительному этапу.

– Уважаемый суд, я заявила ходатайство о предоставлении мне документов о состоянии общей недвижимости дома, а конкретно – о состоянии заделки перекрытия и внутридомовой электрической сети после неудачного ремонта с повреждением системы жизнеобеспечения…

– Говорите своими словами!, – потребовала судья.

– Общее имущество многоквартирного дома, – продолжила Анастасия, не обращая внимания на нервозность судьи, – находится в особом режиме управления и эксплуатации, в соответствии с требованиями нормативно-правовых актов. В настоящее время, это имущество повреждено! – Инженерная сеть – пребывает в аварийном состоянии без оформления документами, установленными законом! – Поэтому, я вынуждена говорить языком закона.