Бывшая и гребень красоты

Зубарь что-то проворчал, бросив на Светлану взгляд, полный животного недоверия, и отошёл, тяжело переваливаясь.

Не успел Кассий снова повернуться к ней, как из тени, словно материализовавшись из самого воздуха, возникла другая фигура. Графиня Алиса. Вампирша в платье, которое когда-то было роскошным, а теперь лишь старательно чинилось. Лицо бледное и утончённое, в глазах – вечная, нескрываемая тоска.

– Николай. – Её голос был шелестом шёлка. – Насчёт той деликатной поставки. Из Изнанки. Там возникли сложности. Таможня у людей усилила досмотр. Нужно или менять маршрут, или платить вдвое больше за «незрячесть» стражей.

Кассий вздохнул. В его вздохе слышалось раздражение.

– Решай, Алиса. Это твоя зона. Деньги найду. Маршрут – проложи. Я не для того тебя здесь держу, чтобы ты приходила ко мне с каждой проблемой.

Графиня склонила голову, но в её поклоне сквозила не покорность, а холодная обида. Она скользнула обратно в тень.

Светлана наблюдала за этим мини-спектаклем с внутренним холодком. Она видела всё: как Кассий лавирует между грубой силой Зубаря и изощрёнными проблемами Алисы. Он не отдаёт приказы – он реагирует. Он не правит – балансирует на острие ножа, стараясь не дать этой разношёрстной банде передраться друг с другом и разнести его хлипкий «трон» в щепки. Его власть держалась не на силе, а на страхе перед тем, что будет, если он перестанет быть буфером, сдерживающим хаос.

Кассий снова посмотрел на неё. Казалось, он ждал её реакции.

– Бизнес. – Светлана позволила лёгкой, понимающей улыбке тронуть уголки губ. – У сильных людей всегда много забот.

Он изучающе посмотрел на неё, и в его глазах на мгновение мелькнуло что-то – не интерес, а скорее оценка. Оценка нового, возможно полезного инструмента.

– Сила… – Он произнёс это слово с горькой усмешкой. – Здесь она разная. У кого-то в когтях, у кого-то – в голове. А у кого-то… – он многозначительно посмотрел на её грудь, – просто в симпатичной мордашке. Осваивайся, Лана. Смотри. И решай, на чью силу хочешь положиться.

Он откинулся на спинку кресла, ясно давая понять, что аудиенция окончена.

Светлана кивнула и, не спеша, отошла от возвышения, чувствуя его взгляд на спине. Она сделала первый шаг. Прошла проверку на входе. Теперь ей предстояло самое сложное – закрепиться, вызвать доверие и начать копать. Искать того, кто носил её лицо и принёс ей столько бед.

Она была в логове зверя. И ей нужно было научиться говорить на его языке.

Глава 7. Игра в тени

Отойдя от «трона» Кассия, Светлана нашла свободный столик в углу, затенённый колонной, и пристроилась там с нетронутым мутным бокалом. Позиция была выигрышной – она видела почти весь зал, оставаясь частично скрытой. Она растворилась в полумраке, став ещё одной деталью интерьера Лимба, и начала наблюдать.

Её взгляд, привыкший вычленять суть из хаоса, скользил по толпе, раскладывая её на составляющие. Вот группа оборотней поменьше Зубаря, явно из его «Стаи», играют в кости на отгрызенный палец тролля. Их смех груб и простодушен. Вот у стойки бара столпились гномы из «Ржавых Шестерён» – они что-то горячо обсуждают, размахивая руками, от которых пахнет озоном и палёной проводкой. А вот в самой тёмной ложе сидят «Проклятые» во главе с Алисой – неподвижные, как изваяния, они лишь следят за происходящим с холодным, неживым интересом.

Но её цель была не они. Её цель – «Тени».

Она искала тех, кто не имел своего лица. Кто был мастером мимикрии и информации. Доппельгангеров и их лидера, Мимохода.

Час наблюдений не прошёл даром. Она заметила странность. Один из «гоблинов» у бара слишком изящно держал кружку. Другой, казавшийся пьяным оборотнем, поскользнулся, но его падение было неестественно пластичным, будто рассчитанным. Мелочи, заметные лишь тому, кто знал, что искать.

Именно тогда она его увидела. Он сидел один за маленьким столиком, в тени аварийного выхода, и пил воду. Просто воду. Его внешность была на редкость невыразительной – средние лета, среднее телосложение, лицо, которое забывалось через секунду после того, как отводишь взгляд. Одежда серая, ничем не примечательная. Но в его абсолютной заурядности была своя гениальность. Он был человеческим хамелеоном, идеальной пустотой, которую можно заполнить любым образом.

Это должен был быть он. Мимоход.

Светлана медленно поднялась и направилась к его столику. Она шла не прямо, а как бы случайно, огибая танцпол, будто просто разминая ноги. Она почувствовала, как на неё снова устремляются взгляды. «Лана» была слишком яркой птичкой для этого серого угла.

Она остановилась рядом с его столиком, делая вид, что рассматривает граффити на колонне.

– Скучное место для такого интересного человека. – Она не глядела на него.

Человек за столиком не вздрогнул. Он медленно поднял на неё глаза. Его взгляд был таким же невыразительным, как и всё остальное – плоским, лишённым эмоций.

– Места не бывают скучными. Бывают неинтересные люди в них. – Голос был ровным, без интонаций, как у навигатора.

– А люди, которые меняются, как перчатки? Они интересны? – Светлана повернулась к нему, позволив лёгкой, игривой улыбке появиться на лице. Улыбке, которую она когда-то использовала, чтобы очаровывать придворных.

В его глазах что-то мелькнуло. Осторожность. Интерес.

– Это зависит от качества кожи и аккуратности швов. – Он парировал без паузы. – Некоторые перчатки рвутся в самый неподходящий момент. И тогда руки становятся грязными.

– Мои руки уже не боятся грязи. – Светлана сделала шаг вперёд и, не дожидаясь приглашения, села напротив. – Меня зовут Лана.

– Я знаю. – Его голос оставался ровным. – Новенькая. С амбициями. Кассий уже проинформирован. Здесь всё очень быстро становится известно.

– Это хорошо. Значит, вы уже в курсе, что я ищу специалиста. С узким профилем.

– Узкие профили имеют обыкновение проваливаться в неизвестном направлении. – Он отпил глоток воды. – Зачем он вам?

– У меня есть деловое предложение. – Она наклонилась чуть ближе, понизив голос. – Мне нужен человек, который может быть кем угодно. Для решения одной деликатной проблемы. Проблемы, связанной с нежелательным вниманием.

Мимоход наконец отложил стакан. Его плоский взгляд стал чуть более сфокусированным.

– Внимание бывает разным. От любопытного до смертельного.

– Именно ко второму типу у меня и возник интерес. – Она не моргнула. – И я готова хорошо заплатить за помощь в его перенаправлении.

Она положила на стол между ними ещё одну царскую монету. Та лежала на липкой поверхности, тускло поблёскивая в мигающем свете.

Мимоход посмотрел на монету, потом на неё. В его лице что-то изменилось. Не выражение – оно оставалось прежним, – но сама его сущность будто сдвинулась, стала плотнее.

– Проблемы с вниманием… – Он произнёс задумчиво. – Это наш профиль. Но мы не работаем с первыми встречными. Даже с такими убедительными.

– Что нужно для того, чтобы перестать быть первым встречным? – Она смотрела ему прямо в глаза, в эти две пустые луночки.

Он помолчал, изучая её.

– Информация. – Он сказал наконец. – Валюта Лимба. Принесите мне что-нибудь интересное. Что-то, чего я не знаю. О Кассии. О «Стае». О «Проклятых». Неважно. Докажите, что вы не просто красивая картинка, а полезный актив. Тогда мы поговорим.

Он отодвинул стул и встал. Его движение было плавным и абсолютно бесшумным.

– Удачи, Лана. Надеюсь, вы найдёте то, что ищете.

И он растворился в толпе, будто его и не было. Светлана сидела одна за столиком, глядя на пустой стакан и лежащую монету. Первый контакт установлен. Мимоход проявил осторожный интерес. Но теперь ей нужно было выполнить его условие. Ей нужна была информация. И для этого предстояло погрузиться в грязные интриги Лимба ещё глубже.

Она подняла монету, сжала её в кулаке. Игра началась по-настоящему.

Глава 8. Кровавый след

Вернувшись в свою двушку под утро, Светлана чувствовала себя выжатой. Запах дешёвого зелья, пота и отчаяния въелся в одежду и волосы, и даже сняв гребень, она, казалось, ощущала его на себе, как шрам. Она молча разделась, отправила вещи в стирку и залезла в душ, стоя под почти кипятком, пока кожа не покраснела, пытаясь смыть липкую ауру Лимба.

Маркиз встретил её многозначительным молчанием, улёгшись на диване и наблюдая за её суетой с видом критика, оценивающего неудачное выступление. Когда она наконец вышла из ванной в старом халате, с влажными волосами и парой лишних морщинок усталости на лице, он изрёк:

– Ну что, как на курорте? Отдохнула? Набралась впечатлений?

– Заткнись, Маркиз. – Она включила электрический чайник, голос был хриплым. – Я нашла его. Лидера «Теней». Мимохода.

– О-хо-хо. – Кот лениво перевернулся на спину, подставляя живот воображаемому солнцу. – И как же наш господин Тень? Поведал все тайны мироздания за бутылку дешёвого вина?

– Он поставил условие. Информация в обмен на доверие. Нужно принести ему что-то, чего он не знает о здешней иерархии.

– Ах, классика! Шпионить за шпионами. Очень оригинально. И что ты собираешься ему принести? Подсчёт веснушек на роже Зубаря? Или, может, размер бюстгальтера графини Алисы? Ходят слухи, она до сих пор носит корсеты XVIII века.

Светлана не ответила. Она налила себе чай, села за стол и уставилась в стену, перебирая в голове обрывки разговоров, подсмотренные сцены, намёки. Кассий слаб. Зубарь рвётся к власти. Алиса недовольна. Но это были общие места. Ей нужно было что-то конкретное, сочное.

Она машинально включила старый потрёпанный телевизор, качающийся на кухонной столешнице. Обычно она смотрела местные новости в фоне, чтобы не терять связь с человеческим миром.

Диктор, женщина с застывшей улыбкой, рассказывала о пробках на кольцевой. Потом перешла к криминальной хронике.

– …и ещё одна трагическая новость. Сегодня утром в своём загородном доме был обнаружен мёртвым известный бизнесмен и меценат Пётр Леонидович Яровой. Предварительная причина смерти – остановка сердца…

Светлана замерла, чашка застыла на полпути к губам. Яровой. Имя било в память с колокольной силой. Пётр Яровой. Один из Хранителей Печати. Маг, в совершенстве владевший искусством барьерной магии. Его «остановка сердца» была так же вероятна, как внезапная смерть акулы от того, что она забыла плавать.

– …по словам соседей, накануне вечером к дому господина Яровова подъезжала…