скачать книгу бесплатно
Норм держал ее за руки, под предлогом пылавшей в нем нежности. Стоя на стэйдже, я наблюдала, как испуганно вращались его глаза под очками, когда Лера умудрялась высвободить руки и все-таки ухватить кусок.
Мы с Алькой заключили пари. Я ставила десять вонючек на то, что Лерка станет есть прямо ртом с блюда, лишь бы этот мудак ушел. Алька ставила двадцать, что он не позволит. Даже если ему придется ее оглушить.
Это был первый со дня знакомства, нормальный, человеческий разговор.
Норм волновался, глядя на нас. Мы с Алькой, шатаясь, ржали в голос прямо на стэйдже. А когда я, согнувшись, чуть не упала, решил, что, пожалуй, ему пора.
– Теперь, – сказала я Лерке, когда после работы, мы как обычно сидели у девок, – ты знаешь, каково это – спать с твоими собаками.
Она метнула в меня подушкой.
Я увернулась и Ольга, мирно собиравшая на столе пасьянс, поплатилась за мою ловкость…
– Осторожнее! – яростно заорала она. —Я «Узника» собираю! Этот пасьянс сходится раз в десять лет!
А у Ольги каждый день. Она нам плешь проела намеками на свою мудрость и прозорливость…
Я ей сказала, что пасьянс сходится не поэтому, а потому, что книга – фуфло. Тогда она запретила мне по ней гадать, пока я не заберу свои слова обратно.
Как истинная хозяйка своего слова, я забрала, но все равно посоветовала ей не собирать эту мутоту так часто: мы не в том возрасте, когда можно запросто кидаться десятилетиями.
– Это Линка ему листовку дала, – парировала она, обращаясь к Лерке.
– А-а! – возопила жертва. – Да чтоб ты замуж за Женю вышла! Чтоб у вас секс каждую ночь был дэ!
Я яростно переслала ей подушку «air male», но попала в Кристину. Та не стерпела и на их с Олей кровати вновь закипела битва. Жаль, что подушек было лишь две…
– Он весь вечер меня за руки держал! – снова начала жаловаться Лера.
– Естественно, должен же он был как-то оберегать от тебя свою еду! – сказала я и мы опять обменялись подушками. – А про Женю, это уж чересчур!
– Да ладно, – сказала беззаботная Лерка. – Может, он человек хороший.
По мне, так пусть лучше будет плохой, но мускулистый.
II. Домой и в Диснейленд.
***Алька вышла на стэйдж в носочках с сердечками, все в восторге от ее милой экстраординарности, собираемся повторить.
***Я нарушила запрет Елены на какую бы то ни было другую одежду на стэйдже, кроме этого пошлого бикини. Надела шорты и топ (костюм от «Диско»). Вопреки ее заверениям, никто и слова не сказал (кроме нее). Завтра все решили идти в этих костюмах! Опять же, кроме нее.
***Пак отменил запрет на общение с нами (наложил из-за того, что мы требовали нас кормить) и начал выдавать по две «вонючки» на завтрак, а после пиалей кормить лапшой, от которой у меня огонь из горла пышет. Круче, чем у Змея Горыныча! Лучше бы мы сами питались.
***Дмитрий Сергеевич, якобы, передал нам с Лерой через Елену, что если мы не прекратим скандалить на весь Пхохан, то поедем домой. Ну-ну! А потом еще и в Диснейленд.
3.09.99г.
I. Исполняя ритуальные пляски…
Просто не верится, что все происходит со мной.
Я сама зарабатываю деньги, сама покупаю себе одежду, которая мне! Могу ходить по улицам полуголая с утра до заката, никто и слова не скажет, в машину не запихает, за город не увезет.
Хотела сложить свои старые шмотки в кучу, облить бензином и сжечь, исполняя при этом ритуальные танцы. Но решила, что местные этого не поймут и Тичер снова побежит звонить Кану.
Кстати, сегодня, когда поговорив с ним по поводу «вчерашнего», она вдруг пришла в мотель и заговорила о том, как много в Корее американских солдат. Я как раз грызла ногти, размышляя с чего эта сука снова на меня взъелась и не до конца поняла, к чему такой поворот.
Не поняла, но сразу же заинтересовалась. Американские солдаты – это моя первая большая любовь после Димы. И Тичер, улыбаясь мне, аки мать, подробно рассказала, где они водятся, чем интересуются и кого едят.
Даже Лера стала подозревать неладное.
Кажется, Тичер допрыгалась: Кан ей вставил. Только не туда и не то, чего ей хотелось.
II. Нас не нае… обманешь!
После этого день пошел кувырком.
Ездили с Олей на пляж. Таксист, козел, привез, а потом сказал: «Лето закончилось, уже никто не купается!» Решил, что мы расплачемся и на его же такси поедем обратно. Люблю, когда люди думают, что самые умные.
Нет такого знака, который остановит двух русских девушек, которые намерены искупаться! А если еще и знака нет…
Мы послали таксиста нах и мужественно искупались в грязном, – по-моему начался прилив, – море. Выполаскивали песок из трусов, снова храбрились и плавали. Море же!.. К тому же бесплатное.
На пляже, похоже, была какая-то грандиозная пьянка и кроме уборщиков, которые это все убирали, и нас, вокруг никого не было. И мы как-то молча решили, что выполнили гражданский долг: искупались.
Легли загорать.
Вокруг, минут двадцать кружили какие-то парни на белой тачке. Стеснялись к нам подойти. В итоге, даже нам стало интересно: решатся ли и мы стали за них болеть. Парни вышли.
Явно не красавцы, даже одеты так себе, но Оле взбрендило покататься на их машине. Пришлось с ними знакомиться. Потом переводить ее доводы в пользу разрешения порулить. Потом наблюдать, как она гоняет по пляжу, радостно вереща, чтобы заглушить испуганные вопли хозяина…
Я пишу, чтобы понять, в чем была не права на этот раз. Почему ее удовольствие, стало вдруг нашим? Мы из-за этого с ней поссорилась. А еще из-за денег.
Она обещала заплатить за такси на обратном пути (туда заплатила я), но потом заявила, что раз она подцепила нам этих крокодилов, то больше ничего не должна.
Я, конечно, взбесилась.
Во-первых, если бы я не знала английского, она бы даже близко к их машине не подошла. Во-вторых, договор – это договор. В-третьих, если она пытается зажать две вонючки, почему жлобка – я, которая желает получить их обратно?
Забыв про угрозы нашего русского босса, я довольно резко изложила ей свою длинную мысль. Прибежала Елена. В руках с телефонной карточкой. Видимо, получилось чуть громче, чем я считала…
Ольга фыркнула и ушла к себе. Я – к себе. Ждать звонка из Хабаровска. Звонка не последовало и с трясущимся от злости лицом, я отправилась на «пиали». С Олей и Ежиком.
Оля мне все простила. Ха-а-ха!
– Лин, одолжи десятку, – засмотревшись на кофточку, говорит.
– Хер тебе, – отвечаю я, стараясь контролировать децибелы. – Попробуй развести продавца.
Как она оскорбилась, мамочка дорогая!
Такое чувство, что это я ей за все должна, а не наоборот. Лера в каморке негодовала. Мол, до чего же некоторые жадные, и что она бы, мол, ни за что до того не опустилась. Я молчала. Да и что я могла сказать? У меня почти возникло такое чувство, что я и впрямь не имела права отказывать кому-то в деньгах.
Но утром, после работы, когда Оля демонстративно вернула мне долг, я взяла. Мне пришло вдруг в голову, что в прошлом я так сильно прогнулась, что даже маленькая попытка вернуть свое, теперь считается госизменой.
На хер с пляжа мне такие друзья!..
4.09.99 г.
I. Не ждали, но смирились.
Сегодня, когда мы вернулись из магазинов, нагруженные, как купеческий караван, к нам с Лерой забрела Елена. Пить кофе. Мы не ждали ее, но смирились и хмуро достали кружки. Не знаю, что там вчера между ними произошло, но сегодня Лера и Оля не разговаривают друг с другом, отчего Лера снова разговаривает со мной.
Покритиковав то, что мы купили и печенье, которое Аля привезла из Хабаровска и все еще ест на завтрак, Елена предложила посмотреть телевизор.
Концерт корейской попсы.
Люблю я их музыку. Что мальчики, что девочки заливаются соловьями, не прекращая при том с завидной синхронностью танцевать. А уж красивые!..
– Хотела бы я тaк танцевать, – не выдержала я, глядя, как группа Sechs Kies шестеро мальчиков в кожаных костюмах выдают какую-то умопомрачительную, вариацию из техно-рэпа и джаза.
– Тебе так нравится? – Елена брезгливо оттопырила губу. – А вот я мечтаю о том, как мы поедем в Китай и я вас всех одену в шикарные костюмы с перьями! Представь себе: купальники из блестящей ткани, боа, и в волосах перья!
– Как у индейцев? – съехидничала я.
Елена не обратила на «колючку» внимания и продолжала бредить на тему своего шоу. Оно, по ее мнению, должно стать хитом в Китае, а я с моими «белокурыми локонами», буду главной «звездой» постановки.
Когда у нее случаются приступы просветления, Тичер начинает меня любить и приписывать все свои чувства, мечты и помыслы. У меня то и дело начиналось ощущение дежа-вю. Словно из Хабаровска даже не уезжала. Скоро начну ее мамой звать. Там то же самое: «Девочка моя, моя бедная маленькая принцесса…», «Тварь никчемная, бездарная уродина, чтоб ты сдохла!»
– Не поеду я ни в какой Китай! – ответила я. – Особенно с вами.
С меня хватило корейской эпопеи с ее шоу!
Его один раз увидели и навсегда отменили. Собственно, из-за этого она и впадает периодически в необъяснимую ярость и начинает придираться ко всем вообще, и ко мне в частности. Стоит мне хоть слово в свою защиту сказать, она уже несется звонить в Хабаровск.
– Как это?! – удивилась она. – Ты же говорила, что мечтаешь танцевать шоу.
– Мало ли, что я там говорила? – еще мрачнее ответила я. – Я мечтала уехать от своей матери. И вовсе не для того, чтобы ругаться тут с вами! Я не ваша дочка, Елена Викторовна. И я не ваше переиздание! Поэтому, шат ёр мауф (заткните рот) и дайте мне послушать Com‘ Back.
Лерка тихо хрюкнула в свою чашку. Как хорошие слова, так она по-английски не понимает. А как «закройте рот», так сразу же поняла. Это все потому, что я тут не единственное «переиздание» Тичера. Она то и дело пытается нас с собой сравнивать, чтобы рассорить, а потом примирить.
Та на нее внешне похожа, та – внутренне. У этой такие же бедра, а у другой будут такие же икры, если подкачать. Меня же она то и дело пытается считать дочерью. Словно папа мой не из мамы, а из Тичера вовремя вытащить не успел.
– И кто тебе из них нравится? – спросила она, словно собиралась познакомиться с зятем.
– Сунг Хун, – я ткнула пальцем в мелированного красавчика. Уточнила ехидно. – Вы, надеюсь, не против?
– Против, – сказала она. – Я расистка. Он же узкоглазый!
Я рассмеялась в голос: это было смешно! Для того, чтобы быть расисткой не требуются ни ума, ни особенной силы воли. Достаточно быть глупой, самонадеянной и высокомерной.
– А Дмитрий Сергеевич в курсе? – спросила я, ощетинившись, потому что все шуточки про корейцев, неизменно воспринимала в штыки. – Он очень щепетилен по этой части.
Sechs Kies уже убежали, вдоволь и в пол накланявшись, а Елена все размышляла. Я молча смотрела в ящик. Зал на экране плакал и ломал руки, как в религиозном экстазе: на сцену под начальные аккорды, выходила группа номер один Н.О.Т.
– Канг Та! – простонала и я, молитвенно воздевая руки. – О-о-о, господи! Он бог! Бог!
– Тьфу! – сказала Елена и зло насупилась. – Прекрати это! Иначе, я не выдержу и уйду!
Я едва сдержалась, чтобы не застонать, как в немецком порно. Малодушно зажала ладонью рот. И внезапно Лера, которая терпеть не могла корейцев и норовила переключить мою музыку на канал, где показывали рестлинг и Рока, вдруг заломила руки:
– Как можно молчать, когда Кантар – бог?! О-о-о! Я не могу! Я его обожаю!.. Сделай погромче! Боже!.. Как он красив!
В этот момент на первый план выскочил вдруг другой солист и страшным голосом заорал:
– Ай я! Ай я!
Очень похоже на русское «А я?» получилось.
– А ты нет! – прикрикнула Лерка и обернулась ко мне. – Господи! Да Кантар даже красивее, чем сам Кан!
II. Имена и даты.
Елена грациозно поднялась и хлопнула дверью. Я подождала, чтобы убедиться, что она не вернется.
– Вообще, его зовут Канг Та.
– Пофигу, – ответила Лера. – Я хоть саннима самого страшного полюблю, если Тичерина перестанет ходить к нам в гости. Расистка, блин! Ага!.. Ты ее вчера видела?
Я фыркнула: вчера Елена взасос целовала саннима, превратившего ее лифчик в кассу.
– Что тут такого? – не смутилась она, когда ее призвали к ответу. – За чек я позволяю себя поцеловать!
Лерка закатила глаза и застрелилась из сложенных вместе пальцев, а я опять призадумалась: в этом действительно был смысл. Никто не спорит, что целовать старика – противно. Но отвращение можно преодолеть, а чек – это целых сто долларов.
В общем, я фыркнула, но смолчала. Трудно мне ее осуждать, когда речь идет о бабосах.
– Почему она все время на тебя Кану жалуется? – спросила Лерка, меняя тему. – Даже не Жене, а сразу Кану.
– Не знаю.
Лерка почесала затылок:
– Слушай, а что у вас случилось в тот вечер? Ну, когда ты поехала на фирму завезти справки… Он еще тебя в кабинет потом вызывал, когда ты пришла.
– Да так, – сказала я, ухмыляясь. – Сказал, что ему Елена нравится. Не могли бы они делать вид, что созваниваются из-за меня. Ну и попросил, чтобы я с тобой почаще ругалась. Чтобы никто ничего не заподозрил.
Лера уставилась на меня.
