Роман в трёх актах. Акт 1. Жнец

Я перевела взгляд на душу, стоящую рядом со своей дочерью. Он положил руки ей на плечи и перевёл взгляд на меня, – вы, барышня, меня видите?

Я едва заметно кивнула в ответ.

– Тот врач меня тоже видел, но разговаривал только с моей малышкой. Я уже хотел уйти на свет, когда дочь стала умолять меня вернуться к ней, а этот врач стал убеждать, что, если она будет искренне просить о моём возвращении, я не покину её и пойду на поправку. Я и решил задержаться, чтобы моей малышке было не одиноко. Жаль только, что дочь меня не слышит. Барышня, не могли бы вы кое, что передать моей малышке? – душа смотрела на меня полными мольбы глазами.

– Ваш отец всегда будет рядом с вами. Он всегда любил и заботился о вас и это останется неизменным, – я озвучила мысли души.

– Спасибо, вам за тёплые слова, он у нас лучший мужчина на Земле, – женщина очень нежно погладила отца по редким седым волосам.

– Прошу прощения за беспокойство, но не подскажите, как часто мой коллега приходил к вашему отцу?

Мне надо было узнать о волонтёре оперативно, не затягивая разговор с живыми, чтобы своей аурой не нанести им вред. Человек в подавленных чувствах был особо уязвим перед жнецом, соприкосновение с нами могло ещё сильнее углубить их печаль и боль.

– Он обычно бывает здесь по четвергам, – сдерживая слёзы ответила женщина.

– Благодарю, а то он у нас неуловимый, руководство попросило меня согласовать с ним новый график посещений. Не будем вас более отвлекать, мы пойдём, скорейшего выздоровления вашему отцу.

– Спасибо, до свидания.

Я посмотрела на душу, которая по-прежнему трепетно обнимала свою дочь и оставила их наедине. Уговаривать, при смертных свидетелях, душу перейти Завесу сейчас было бы плохой идеей, тут было недалеко до психиатрического отделения.

Вышла из корпуса я с тяжёлым сердцем. Дмитрия отвлёк телефонный звонок, и он отошёл в сторону. Сев под раскидистым дубом, я откинулась на спинку скамейки, слегка сползая вниз, закрыла глаза и подставила лицо настырным солнечным лучам. Как вдруг, пробивающийся через закрытые веки, свет померк. Я уловила знакомый аромат табака, зелёного яблока и базилика.

– Ты загораживаешь мне свет.

– Тебя не это тревожит, – утвердительно сказал Дмитрий.

– Давно ты в телепаты заделался? – ответила я.

– У тебя всё на лице читается.

– Я, что такая предсказуемая?

Дмитрий сел рядом. Я повернула только голову в его сторону и открыла глаза, – ты близок со своими родителями?

– Теперь ты решила стать моим психоаналитиком?

– Упаси меня Создатель капаться в твоей голове. Меня просто приятно удивила дочь клиента, она борется за его возвращение до последнего – это такая редкость в нашу эпоху потребления.

«Жаль это бесполезно»– подумала я, но не сказала вслух.

– Если не за семью бороться, то за кого тогда? – без доли иронии спросил Дмитрий.

– Ты прав, только это и стоит того, чтобы стоять до конца.

Я окунулась в воспоминания своей земной жизни.

Я всегда была папиной дочкой. Мы могли часами обсуждать всё на свете: от кино, книг, политики, устройства мира до банального- моих ухажёров и какие серёжки я себе прикупила.

И это оставалось неизменным на протяжении всей нашей жизни.

Будучи совсем маленькой, папа начал прививать мне чувство прекрасного и практически каждые выходные мы ходили в музеи, театры, книжные магазины. Так мы могли проходить по городу по семь-девять часов. Заходили перекусить в нашу любимую пышечную или чуть дальше по улице в пирожковую. Брали кофе с молоком и пирожки с яблоками или только, что приготовленные пышные ватрушки. А когда мои маленькие ножки уставали, я цеплялась подобно коале за папину ногу и каталась на ней. Папа был в моей жизни первым и самым важным мужчиной.

Из упоительного прошлого в сегодняшний день меня возвращал пристальный взгляд демонюки. Умеет же он прервать сладкие моменты.

– Ты сможешь найти этого «доктора»? – спросила я.

– А ты разве, не знаешь кто он?

– Нет, я знаю о нём не больше того, что вчера рассказала тебе.

– Это будет тебе дорого стоить.

– Назови сумму.

– А кто сказал о деньгах?

– Тогда чего ты хочешь?

Дмитрий, склонился, чтобы наши глаза были на одном уровне, – Виктор на днях устраивает вечеринку и требует твоего присутствия.

– Прям требует? И с чего вдруг?

– Можешь приходить с Михаилом.

– Ты специально игнорируешь мои вопросы?

– Не вижу смысла отвечать на очевидное.

– Если я приду, ты поможешь?

– Будет зависеть от твоего поведения, – усмехнувшись, сказал он.

– Ладно, шантажист, скинь мне адрес и время, – уступая, ответила я.

ГЛАВА 6. ВЕЧЕРИНКА.

В назначенный день Михаил был чрезвычайно воодушевлён. Он с самого утра, как девушка перед свиданием, сновал по квартире, подбирая идеальный наряд для вечера. Я со скучающим лицом смотрела на его метания: то у рубашки цвет блёклый, то брюки слишком официальные, а надеть ли пиджак или лучше кардиган накинуть и тому прочее.

– А ты чего расселась, Мелкая, не пора бы себя в чувство привести? Или пойдёшь, как обычно во всём непроглядно чёрном? – уперев руки в бока и, смотря на меня как воспитательница, сказал Михаил.

– Что тебе не нравится, ангелок, это же бессмертная классика.

– Вечный мрак. Мелкая, тебе так к лицу светлые цвета, а ты как баран упёрлась в свою готику.

– Ангелок, белый цвет легко запачкать, мне придётся постоянно себя контролировать, чтобы не вляпаться. Да, и белый цвет отталкивает тепло, а чёрный притягивает и греет мою мёртвую душеньку, – я хищно зыркнула на Михаила, – и на чёрном не видно крови.

Михаил, покачав головой, молча, ушёл в свою комнату, откуда донеслись звуки копошения. Через пару минут он вынырнул оттуда с портпледом в руках.

– Я как чувствовал, что без меня ты будешь унылым пятном, а не центром притяжения. Но твой ангел спешит к тебе на помощь, расстёгивай, – Михаил передал мне портплед.

Я неспешно расстёгивала молнию, через которую проглядывала невероятной красоты шёлковая ткань цвета электрик. Платье было изумительным: пышная юбка с разрезом, выигрышно демонстрирующим мои стройные ноги, вырез «Анжелика», волнующе открывающий плечи и длинные ажурные рукава.

– Вот такой взгляд, Мелкая, мне нравится, не зря я старался. Настоящей богине должно только такой цвет носить.

– Ангелок, ты лучший из всех ангелов в четырёх мирах, – тихо, боясь своим голосом содрогнуть воздух, произнесла я.

– Ну, всё, отомри и иди, собирайся, – подталкивая меня в комнату, скомандовал Михаил.

Уже в свои владения вступали вечерние сумерки, когда мы вошли в просторный дом с притушенным освещением и таинственной атмосферой. В воздухе витал аромат орхидеи и ванили. Играла приятная расслабляющая музыка. Немногочисленные люди были хаотично рассеяны по площади.

– Оу, Рыжая, ты пришла. Рад тебя снова видеть, выглядишь восхитительно, – подскочил к нам Виктор, – а вы видимо Михаил? Мне Димон говорил, что вы придёте вместе, рад знакомству.

Михаил и Виктор доброжелательно обменялись рукопожатиями и искренними улыбками.

– Странно, что ты вообще хотел меня видеть, – сказала я.

– Чего ж тут странного, ты ж красотка, рыжая бестия, сочная, да ещё и на мотоцикле гоняешь. Всё, что я люблю, соединилось в одном человеке.

– Виктор, как нескромно, – я улыбнулась.

– О, Господи, ты разобьёшь мне сердце, если ещё раз улыбнёшься, – Виктор театрально схватился за сердце и закатил глаза.

– Будь осторожнее с ней, братик. Она только внешне милая, а внутри ядовита, – к нам подошёл Дмитрий и с некой издёвкой прокомментировал.

– Так вы братья что ли? – спросила я изумленно.

– Не по крови. Мы с детства с Димоном вместе. Огонь, вода и медные трубы пройдены вдвоём, – ответил Виктор, похлопав Дмитрия по спине.

– Я удивлена, что у этого демонюки вообще есть друзья.

Виктор захохотал своим низким, с хрипотцой голосом.

– Димон, а она не промах. Никто раньше тебе такое в лицо не говорил, особенно прекрасный пол. Какое вино предпочитает, миледи? – спросил Виктор. – Терпкое, обволакивающее, а возможно лёгкое игристое?

– Я предпочитаю ясную голову.

– Но, а если бы пришлось выбирать? – с задором во взгляде спросил Виктор.

– Я предпочитаю джин, крепкий, неразбавленный, – с улыбкой Моны Лизы я перевела взгляд на Дмитрия.

– Отличный выбор, достойный такой восхитительной женщины, – ответил Виктор, – надеюсь, Рыжая, ты позволишь в этот вечер себе охмелеть. Мой дом к вашим услугам, миледи.

Виктора окрикнул мужчина с лысиной в форме лужайки среди лесного массива и с выражением лица зажиточного горожанина.

– Рыжая, не против, если украду ненадолго твоего спутника?

– Михаил уже большой мальчик, он не нуждается в моём разрешении, – мы переглянулись с ангелком и чуть заметно улыбнулись друг другу.

Они отошли к группе лиц и начали, что-то активно обсуждать, а Дмитрий, в своей манере, как тень испарился, оставляя меня наедине с собой. Мне изначально хотелось понаблюдать за гостями, но они оказались пусты в моих глазах. Одна из приглашенных девиц стреляла словами как из пулемёта, не давая другим и рта раскрыть. Спроси меня, о чём она говорила, в голове будет лишь белый шум. Мужчина хипстерского вида, в потёртых джинсах, безразмерном свитере и выбивающимися из общей картины, дорогими часами заунывным голосом общался с Михаилом. А вот хозяин вечера выделялся из этой неестественной толпы. У Виктора была «восторженная» манера речи, как в момент получения человеком желаемого. Он шустро подбирал слова в ответ на вопросы своих оппонентов, поражая своей эрудицией. Это окружение было для него как пальто с чужого плеча. Пожалуй, лишь в общении с Дмитрием он ощущал себя расслаблено. А демонюка всем своим видом излучал превосходство. Что всех этих людей могло соединить сегодня?

Я решила воспользоваться отсутствием интереса к своей персоне и осмотреться в доме.

Моё внимание привлёк, укромно стоящий в углу, стеклянный стеллаж, уставленный фотографиями. На всех фотографиях, кроме одной, Виктор был в окружении людей. На первой он с дипломом стоял в обнимку с двумя одногруппницами, с широкой лучезарной улыбкой. На другой, он в компании задорных ребят на горном склоне стоит на лыжах. Неожиданная спортивность для такого милого пухляша. На следующей они где-то в лесу с палатками: девушки, гитара, костёр и ещё юный, но уже с таким же суровым взглядом демонюка, подстриженный на манер призывника. И ещё с десяток фотографий с запечатлёнными на них счастливыми, беззаботными моментами жизни Виктора. И только на центральном снимке, где Виктор был один, читалось совершенно противоположное: вымученная дежурная улыбка, отсутствие огня в глазах, плотно скрещенные на груди руки. Такое я уже видела у людей, которые создают жизнь-иллюзию, пряча свои чувства за бронированной дверью.

Я обернулась, чтобы лучше рассмотреть хозяина вечера. Виктор взял за тонкую ножку очередной бокал шампанского, не спеша отпил из него и достаточно откровенно прижал к себе девицу похожую на Элизабет Хёрли на премьере фильма «Четыре свадьбы и одни похороны». Он, как только что проснувшийся кот, нашептывал ей, что-то на ухо, практически прислонившись губами. А его спутница ещё чуть-чуть и намочит под собой пол.

– Многие современные женщины считают, что это самый короткий путь к сердцу мужчины, – ко мне подошёл Михаил.

– К другому месту это короткий путь, к кошельку.

– Тебе жаль его?

– Я в замешательстве – она его сожрать хочет или целует?

– На мой взгляд, в данный момент он желает быть поглощенным ею, – засмеявшись, подметил Михаил.

– Ангелок, ну как, как могли мойры[1]переплести их нити судеб? Ну, видно же, что она ничего не читала длиннее инструкции к туалетной бумаге.

– Знаешь, Мелкая, Загробный мир превращает тебя в зануду. Пусть глупая, зато с ней проще.

– Только попробуй сказать, что со мной сложно, – погрозила я ему пальцем.

– Хорошо, молчу, – с усмешкой сказал Михаил.

– Моей личности нужен простор, ненадолго отлучусь, – я ранее приметила выход, ведущий на веранду заднего двора. Михаил кивнул мне, а сам вернулся к беседе с гостями.

Я вышла на веранду вкусить свежесть и передохнуть от приторности, витающей в воздухе.

– Ты сегодня очень красивая, – сказал Дмитрий, входя следом за мной.

– А обычно не очень? – саркастически спросила я.

Дмитрий засмеялся тихим зачаровывающим смехом. Он встал рядом, облокотившись на парапет и мы безмолвно смотрели в ночное небо, усеянное сияющими звёздами. Он просто стоял рядом и, мне было от этого очень уютно. Когда я стала смотреть на этого демона другими глазами? В какой момент мне стало нравиться его присутствие? Не пряча лица, я в наглую стала рассматривать его. Дмитрий достал пачку сигарет, ловко вытащил одну и, не закуривая, крутил её в пальцах. Его взгляд был устремлен куда-то за границы видимого пространства. Я стала следить за каждой эмоцией, проскользнувшей по его лицу. Почему я раньше не замечала, насколько он восхитителен? Не смотря, на зрелый возраст, его лицо отличалось юношеской привлекательностью, вот только глаза наполнены житейским опытом и мудростью, как будто это он прожил тысячелетия. Густые, прямые и чёрные, словно подведенные карандашом, брови, чуть сдвинутые у переносицы, предают ему слегка суровый вид. Прямой узкий нос, соблазнительные, аккуратно очерченные не пухлые и не тонкие губы, острые скулы. Светлая кожа, контрастирующая с его темными непослушными, спустившимися ниже плеч, волосами. По-мужски стройная, можно сказать, атлетичная фигура. Каждое движение выходит у него аристократически грациозным. На то, как он рукой откидывает назад, упавшие на лицо пряди, можно смотреть вечно. Руки у него изящные, с тонкими длинными пальцами как у пианиста. Такая красота, что грудная клетка физически пытается распахнуться на манер ворот, чтобы впустить хотя бы толику этой красоты в сердце. Чем-то они были похожи с Нуво, как старший и младший брат, спокойствие и сила, заключенные в их телах, восхищают и пугают одновременно.

– Василий Николаевич скончался вчера, – прервал тишину Дмитрий.

– Кто?

– Даже своих клиентов не помнишь. Ты ещё бессердечнее, чем я думал.

– Это ты говоришь мне о равнодушии? Кто его болезным называл, а?

– Но после твоего посещения его не стало.

– Ты меня в чём-то хочешь обвинить? – хладнокровно спросила я.

– А мне нужно это сделать? – облокотившись одной рукой на перила, Дмитрий пристально посмотрел на меня.

– Я прихожу только к обреченным.

– Значит, ты порождение тьмы, несущее беды?

– Ты считаешь, что тьма разрушительна?

– А разве это не так?

– Не стоит страшиться тьмы, она способна исцелять души и стать преддверием нового, счастливого рассвета.

– Елена– несущая свет, хм…

– А какие монстры живут в твоей тьме, демонюка?

Он очень серьёзно посмотрел на меня, – тебя я к ним не пущу, они слишком губительны.

Резкий порыв ветра ворвался на веранду, и я непроизвольно обхватила руками обнаженные плечи, укрывая их от проникающего холода. Дмитрий спешно снял свой пиджак и набросил его на меня.

– Нашёл я твоего волонтёра. Человек, соответствующий описанию, работает в Фонде «Дарующие благо» – религиозная организация, помогающая пожилым, матерям-одиночкам, волонтёрствуют в хосписах, больницах и в прочих социальных местах. Фонд чист, никаких сомнительных дел не ведёт, – Дмитрий показал мне фотографию разыскиваемого субъекта.

– Ты знаешь, где он будет в ближайшие дни?

– Как говорила нам дочь Геннадия Максимовича, через три дня, в четверг он будет у них в больнице.

– Спасибо, ты нам очень помог.

– С тобой поехать?

– Не стоит, мы с Михаилом с ним встретимся сами.

Если, что-то пойдёт не по плану, мне не нужно будет выдумывать для смертного реалистичную отговорку в попытке объяснить сверхъестественное. Да и демонюка далеко не дурак, вряд ли поверит так легко.

– Я с тобой обязательно рассчитаюсь за эти сведения, – сказала я.

– Михаил мне перевёл остаток и сегодня ты здесь, больше вы мне ничего не должны.

– Демонюка, ты и, правда, лучшая ищейка.

– Сравнение с благородным животным не может не радовать, особенно из твоих уст, Фурия.

Я развернулась, чтобы спрятаться от внезапной ночной прохлады внутри дома, и не усмотрев за пиджаком, уронила его. Дмитрий неторопливо подошёл и присел, чтобы его поднять. Вставая, он втягивал ноздрями запах моего тела. Его взгляд словно невидимыми линиями очерчивал контуры моей фигуры. Сегодня между нами оставалось ничтожное расстояние.

– Эй, голубки, вас уже обыскались, – Виктор ворвался ураганом в затихшее пространство.

– У нас был деловой разговор, – ледяным тоном сказал Дмитрий, развернувшись к Виктору.

– Конечно, конечно, лишь дела. О чём же ещё могут говорить свободные мужчина и женщина наедине, – подмигнув Дмитрию, ответил Виктор.

Виктор попытался закинуть свою руку на плечи Дмитрия, но с его средним для мужчины ростом это выходило комично. Для этого маневра ему приходилось вставать на самые носочки и слегка подскакивать, чтобы добиться желаемого. Демонюка стоял непоколебимо, не желая даже близкому другу поддаться. С лицом победителя, когда у него свершилось задуманное, практически оторвавшись от земли, Виктор спросил, – Рыжая, скольким воздыхателям ты разбила сердца и испортила паспорта?

– Пять официальных браков, не считая ошибок, – еле сдерживая смешок, ответила я.

– Значит, Димон, ты будешь шестым?

– Как может быть под цифрой шесть, тот, кто всегда номер один, – сказала я, не дождавшись явно назревающей колкости от демонюки.

Дмитрий смотрел на меня с каменным лицом. Как же бесит, что я не могу понять его эмоций.

Гости стали потихоньку расходится, и было заметно, как Виктор всё больше расслаблялся.

– Виктор, мы, наверное, тоже поедем, – сказал Михаил.

– О, нет, нет, вы ещё остаётесь, хоть поговорить удастся в более непринуждённой обстановке. А то я совершенно не уделял внимание миледи, – он подмигнул мне.

– Не беспокойся, Дмитрий не давал ей скучать, – Михаил с Виктором как-то хитро посматривали на нас.

– Миледи, прошу проследовать к мягчайшим итальянским диванам, – Виктор подставил мне руку. Я взяла его под локоть и пошла за ним.

Гостиный уголок был обставлен со вкусом. Низкий стеклянный чайный столик гармонировал со стеклянными стеллажами, стоящими в гостиной, диваны песочного оттенка откликались тону деревянных стен дома, пушистый ковёр грел босые ноги хозяина и всему этому предавал романтичности настоящий дровяной камин. Эти два хитреца расселись так, что я оказалась рядом с Дмитрием. Слева от Виктора, закинув ноги на диван, расположилась его вейла[2]. Справа от него уселся Михаил, вынудив меня сесть с краю дивана, в непосредственной близи с креслом, в котором устроился демонюка. Мы были так близко, что чувствовали аромат друг друга. Вновь этот табак, яблоко и базилик. Складывалось впечатление, что это был не запах парфюма, а его собственный.

– Какая чудесная компания осталась, всё по-домашнему, – Виктор искренне был рад этому факту, – Михаил, Рыжая устраивайтесь как вам удобно.

– Спасибо, Виктор, всё и так идеально, – ответил Михаил хозяину за нас двоих. Видно было, что ему приятен этот человек.

– Рыжая, а как тебе сегодняшний вечер?

– Оживленно, – коротко ответила я.

– Получается, Димон не шутил, говоря, что ты предпочитаешь иметь дело с мертвыми?

Я посмотрела на демонюку с немым вопросом в глазах, а он лишь ухмыльнулся.

– Смотря, как каждый для себя трактует понятие «мёртвый», – ответила я Виктору, – есть люди мёртвые уже при жизни, – реплику я адресовала демонюке.

– По практике, чем добрее и живее душа, тем сложнее судьба у человека, люди же с чёрной душой редко беспокоятся об окружающем их мире, чтобы добиться своего они и по головам пойдут, преодолевая посланные свыше трудности. Добрый, искренний человек себе такого не позволит, – включился в разговор Михаил.

– Вот только жаль, что Бог обычно забирает вперёд самых лучших, – с какой-то горечью сказал Виктор.

– Всех подряд он забирает. У каждого своё время, вот и всё. Mortem effugere nemo potest[3] – бросила я в общее пространство.

– Это же несправедливо, если человек в молодости уходит, например, от болезни или трагичной случайности.

– Шаверма с вокзала нам поставляет больше клиентов, чем все болезни вместе взятые.

– Это работа сделала тебя такой циничной? – поинтересовался Виктор.

– Да, что ты, я сама нежность.

Михаил прыснул от смеха.

– Тебе даже друг твой не верит, – медленно повернувшись ко мне, сказал Дмитрий.

– Она, конечно, не типичная женщина, но души она провожает достойно, – вступился за меня ангелок.

– Михаил, некоторые из присутствующих далеки от этого, они живут от звонка до звонка и не более, не правда ли, демонюка? – я смотрела в глаза Дмитрию, не отводя взгляда.

– Жизнь одна, здесь и сейчас. Я не знаю, увижу ли я завтра кого-то из вас, будет ли мой сегодняшний день последним, поэтому я хочу жить в своё удовольствие, со страстью отдаваться любимому занятию, наполнять смыслом каждый новый день.

– Я с удовольствием в назначенный час позволю тебе насладиться Загробным миром, – саркастично ответила я Дмитрию.

– Решила, что в прошлый раз не угробила, надо после смерти добить, да, Фурия?

Я не ответила Дмитрию, а лишь отпила воду из стакана, даже не смотря в его сторону.

– Витюш, она меня пугает, разве можно девушке такой мерзкой работой заниматься? – надув свои накаченные губки, проныла эта профурсетка.

– Ну, что ты крошка, веди себя культурно, нельзя так с Диминой подружкой разговаривать, – сказал Виктор.

Мы переглянулись с демонюкой, но никто из нас не опроверг и не подтвердил эти домыслы.

Дальше разговор пошёл в бытовом русле: кто как развлекается, какие книги предпочитает, машины, мотоциклы, отношения, биржа, крипта. Банальщина. Я же, по большей части, думала о том, как выловить нарушителя из нашего мира. Кто дерзнул преступить священный закон Создателя. И находясь в своих мыслях, выронила салфетку, которую вертела в руках, и мы одновременно с демонюкой наклонились её поднять. Наши пальцы соприкоснулись, и я резко отдёрнула руку, ощутив, как по ним проскочил электрический разряд. Этот демон спокойно протянул мне салфетку, но, когда я за неё взялась, он вновь, будто случайно, провёл по моим пальцам своими. Я смотрела ему в глаза, пытаясь выказать возмущение.

– Фурия, не пытайся меня одурачить, в твоих глазах я вижу правду, – тихо сказал мне Дмитрий и отпустил салфетку.

«Что ты там видишь, фантазёр? Видит он, Ванга областная»: так и были погребены в моей голове едкие реплики.

Было уже глубоко за час Быка, как сказали бы древние китайцы (очень поэтично, если честно), когда мужчины наговорились друг с другом и мы с ангелком собрались уезжать. Садясь в машину, из разреза платья показалась моя нога, обнаженная до бедра.

– Уф…какая, – вырвалось из Виктора. Я повернулась и увидела, как демонюка сверлит его взглядом. Видно было, как Виктор покраснел и смутился от своего неуместного возгласа.

Дмитрий поймал мой взгляд, кивнул едва заметно и ушёл обратно в дом.

– Хорошей дороги и до скорых встреч, – Виктор помахал нам и закрыл за нашей выезжающей машиной ворота.

–Мелкая, ты специально его дразнишь? – спросил Михаил.

– С чего мне этим заниматься?

– Ты невинность будешь перед Повелителем и Верховными разыгрывать. Я тебя отлично знаю, ты за ним охотишься как за жертвой.

– Ты сравниваешь этого Доктора Зло с трусливым зайцем? Ты явно недооцениваешь Дмитрия. Возможно, я наконец-то встретила достойного противника, – задумчиво произнесла я.

– А может не противника, а партнёра? – с хитрецой в голосе произнёс Михаил.

– Чего? – возмущенно ответила я, скривив лицо, будто откусила лимон.

– Ты нравишься Дмитрию. Такой взгляд от меня не ускользнёт.

– Ангелок, ты людских сериалов, что ли пересмотрел? Где я ему нравлюсь то? Я просто приношу ему деньги, а вот они, как раз, ему и нравятся.