скачать книгу бесплатно
В ответ послышалось нечленораздельное мычание.
Прожевав, первый удовлетворённо продолжал:
– Так вот, Бланшар. Когда он устраивал свои полёты в Париже, к нему пришёл один кадет военной школы. Просил взять с собой. Да только денег у кадета недоставало, а мой коллега благотворительностью никогда не занимался…
Повисла пауза. Затем послышалось довольно злорадное хихиканье.
– Тому кадету, знаете ли, потом здорово влетело от старшего офицера. Мол, вздумал мундир свой позорить – летать, будто ярмарочный шут. Догадайтесь, кто этот жалкий неудачник?
Молчание.
– Ну?
– Неужели?
– Вот именно. Хо-хо! Это был не кто иной, как Наполеон!
Смеются. Противная пыльная занавеска елозила прямо по Лушиному лицу. От этого всё сильнее и сильнее свер-било в носу. Не выдержав, Луша тоненько чихнула. Портьера шевельнулась. Одним чихом не обошлось. Девочка чихнула снова, а потом ещё и ещё.
– A-а, майн готт! И здесь эти мыши! – воскликнул первый довольно раздражённо.
Что-то пребольно стукнуло Лушу по лодыжке. «Чем это он в меня кинул? Своим башмаком, что ли?»
– Вот ещё незадача. В оболочке малого шара вчера обнаружилась громадная дырища. Доктор Шефлер, это мыши! Проклятые мыши проели тафту[6 - Тафта? – глянцевая плотная шёлковая ткань.].
– Думаю, всё дело в пропитке, герр механик. Вы пропитали шёлк лаком, а его запах привлекает мышей. Надо обзавестись кошками – вот мой совет.
– Ага! Где мой волшебный Йордан? Он не то что кошек, он самого чёрта из пекла достанет.
Послышались уверенные шаги. Совсем близко! Луша затаила дыхание. Портьера зашевелилась. Доктор Шмидт пристукнул каблуком, обувая брошенный в мышей башмак.
Тут в комнату вошёл кто-то ещё.
– Доктор Шмидт, вас господин Фейхнер велели позвать. Господин военный губернатор Москвы граф Ростопчин изволили пожаловать.
– Проверка? – спросил тихо доктор медицины.
– Граф уверяет, что написал в донесении к государю императору, что любит мою машину, как собственное дитя, – усмехнувшись, процедил доктор Шмидт.
– Спасьибо, ми уже идьём, – коверкая слова, громко сказал он по-русски.
Все трое вышли из комнаты.
Луша боком вылезла из-за душной плотной портьеры и с облегчением вздохнула.
Она оказалась в просторной зале с расписным потолком. У стен стояли старинные стулья с завитушками, посередине – стол с остатками то ли позднего завтрака, то ли раннего обеда.
Луша с любопытством огляделась. Если это сон, где же её разлюбезный братец? Смотреть вместе один «исторический» сон – это ведь была Русина идея…
Руси рядом не было. Сквозь высокие окна с полукруглым верхом, как сквозь решето, проливалось в комнату солнце. Квадратные лужи света лежали на полу. Они были похожи на «классики».
Ну да, на обычные «классики», какие сотню раз чертила Луша на тротуаре. Мелом, а лучше – краской из баллончика.
Лушины босые ноги сами запрыгали по дорогому наборному паркету. «Я и прямо, я и боком, с поворотом и…» Внезапно она остановилась.
– Интересно, Русе такой же сон приснился или нет? И вообще, как-то не похоже, что я сплю… А вот вчера-то по телевизору говорили, что дети пропадают…
Луша охнула и зажала себе рот ладошкой. «Мамочка! Караул! Я в прошлом!»
А впрочем…
Луша подняла голову и посмотрела в окно.
– Ой как интересно!
За окном висел кит.
– Ух ты! – Девочка зачарованно прижалась лбом к стеклу.
Огромная оболочка аэростата и впрямь напоминала кита, только немного сморщенного. Тряпочный кит вяло трепыхался, развешенный на деревянных столбах. Он нависал прямо над большой лодкой.
Рядом суетились люди. Их было довольно много.
Лодка, кстати, была красивой. Луша видела похожую на старинной гравюре из Руськиной энциклопедии. Там она называлась гондолой.
«Где всё-таки Руська? – с беспокойством подумала Луша. – Как бы он не пропал без меня. Он ведь такой… мечтательный. Ему бы эта лодка наверняка понравилась. Он любит всё такое старинное… Пиратов там всяких, рыцарей».
Луша озабоченно нахмурилась. Надо трезво поразмыслить, куда она попала, что делать дальше, а главное – как найти брата.
Ну и что, что это не сон! Луша почему-то не сомневалась, что Руська всё равно должен быть где-то поблизости.
Двухстворчатая дверь в залу внезапно заскрипела. Ой! Сейчас войдут! Луша взглянула на своё убежище. Снова стать мышью она не желала.
Девочка толкнула высокую оконную раму. Та поддалась. Луша высунулась и сморщила нос. Ну и запах здесь, в прошлом. Поглядела вниз – первый этаж, ничего страшного. И она ловко спрыгнула во двор.
Фу-у! Пахло по-прежнему противно.
Зажав двумя пальцами нос, Луша с разинутым ртом разглядывала диковинную конструкцию. Гигантская, словно подвяленная на солнце, рыбина аэростата была надута примерно на треть. Матерчатые хоботы-рукава тянулись от неё ко множеству бочек.
Вокруг сновали рабочие. Слышался стук топоров, визг пилы, какой-то металлический скрежет и звяканье.
Луша, осмелев, подошла поближе.
– А ты чего тут? Швея, что ли? – Высокий строгий дядька поймал Лушу за руку. Луша возражать не решилась. – Ну-ка, марш крылья шить! Эй, Михеич, забери-ка девчонку, путается тут под ногами! Доставь на место. Набрали работничков – мал мала меньше!.. – сердито добавил он.
Михеич, пожилой суетливый мужичок, потащил Лушу к маленькому белому домику, приговаривая:
– Ишь, любопытный вы народ! Нельзя тебе тут. Опасно. В бочках-то кислота самая что ни на есть ядовитая – серная! Да опилки железные. Кислота железо разъедат – водород выделят. Газ такой. Он, слышь ты, легше воздуха. Как надует еростат, он и подымется.
– А скоро, дяденька, он поднимется? – полюбопытствовала Луша.
– Эх! – Михеич досадливо махнул рукой. – Обещались за шесть часов управиться, а вишь – два дни прошло, и всё не у шубы рукав. А потом, доктор Шмидт к еростату крылья приноровить хочет. Чтоб против ветру, стало быть, летать мог. О как!
Они подошли к белому домику.
– Эй! Принимайте свою белошвейку! – крикнул Лушин провожатый в открытую дверь.
Там что-то отвечали, но Луша не разобрала.
– Откуда мне знать. Начальство велело. Да оденьте девчонку, что она у вас в одной рубашонке гуляет. Эх! Правду говорят – сапожник без сапог. Как звать-то тебя? Лукерья? Ну вот, иди, Лукерья. Да старайся, стежки ровно клади! Глядишь, еростат запустим и врага побьём.
Капитан «адской машины»
Руся стоял в толпе людей и вместе со всеми слушал, как человек в мундире выкрикивает, держа в руках бумагу:
– «Здесь мне поручено было от государя сделать большой шар, на котором пятьдесят человек полетят куда захотят, по ветру и против ветра, а что от него будет, узнаете и порадуетесь».
Шар? Ничего себе! Руся протиснулся вперёд. Человек громко продолжал:
– «Если погода будет хороша, то завтра или послезавтра ко мне будет маленький шар для пробы. Я вам заявляю, чтобы вы, увидя его, не подумали, что это от злодея; а он сделан к его вреду и погибели».
Что за злодей-то? Руся озадаченно почесал затылок.
Толпа загалдела, обсуждая услышанное.
– А сказывали – лодку подводную сооружают.
– Не лодку, а оружие секретное.
– Ага, машину, слышь ты, «адскую».
– Да на кой нужна таперича ента лодка, когда проклятый Бонапартий Смоленск взял и посуху к Москве идёт?
«„Бонапартий“?! Ого! Это что же, я всё-таки в тысяча восемьсот двенадцатый год попал? Круто! И главное, не во сне, а наяву! Значит, идёт война с Наполеоном… А разве тогда в России шары воздушные делали? Интересно!»
Толпа редела. Руся, соображая, уставился на свои босые ноги. «Хотел бы я знать, что же это за город?»
Чисто одетый господин в штатском и в очках пробормотал прямо над ухом мальчика:
– Да-с, идея заманчивая, и воплощение её в жизнь сулит выгоды неоценимые. Интересно бы посмотреть. Вся Москва уже там побывала…
«Москва? Точно. Как я сразу не догадался! Ну, Москва так Москва. По крайней мере, в Москве мы с Лушей были. Даже два раза».
– Эй, кучер! В Воронцово!
«Едет на шар смотреть! Надо ловить момент!» Мальчик бросился к коляске, в которую сел господин в штатском, и уцепился за неё сзади. Мёртвой хваткой!
Руся был весел и горд собой. У него было такое чувство, будто… Будто он читает книжку о себе самом!
В принципе находиться в прошлом было не так уж и страшно. Распухшее ухо Руся решил в расчёт не принимать. В остальном пребывание здесь походило на костюмированную историческую игру. Было интересно. С Лушкой, конечно, было бы ещё интереснее. Впрочем, девчонкам лучше оставаться дома…
По дороге «мёртвая хватка» стала постепенно сдавать. Сначала она превратилась в «полумёртвую», а потом и в «еле живую». Тут-то Руся и слетел на дорогу на каком-то из поворотов. Отряхнул пыль с коленей, поплевал на ободранный локоть. Прихрамывая, поплёлся вслед за уехавшей коляской. Его обогнала целая ватага мальчишек. Мальчишки сочувственно улыбались.
– В Воронцово небось мчался? Айда с нами! Отсюда и пешком недалече!
Воронцовская дача была окружена высоким забором. Москвичи целыми семьями ходили к таинственной даче. Правда, разглядеть толком ничего не могли. Зато имели возможность беспрепятственно нанюхаться пренеприятнейшего запаха, оттуда в изобилии доносившегося.
Вместе с другими мальчишками Руся подошёл поближе к главному входу. Слева и справа от ворот стояли округлые кирпичные башни, со стрельчатыми окнами и белыми ажурными колонками сверху.
Поскольку никакого шара отсюда видно не было, Руся, задрав голову, стал с интересом рассматривать башни. Ему представилось, что это башни старинного рыцарского замка. Сейчас из замка выйдет заколдованный… э-э… ну кто-нибудь выйдет, и…
Из караульни вышел фельдъегерь[7 - Фельдъе?герь – военный или правительственный курьер, доставляющий важные документы.]
с хлыстиком в руках, повернулся к стайке мальчишек и поманил пальцем.
– Эй! А ну-ка сюда!
– Это фельдъегерь! Бежим! А то щас хлыстом-то ожжёт.
Дети кинулись врассыпную.
– Стой! Да стой же!
Замечтавшийся Руся уставился на его мундир своими круглыми карими глазами. Потом опомнился, дёрнулся было, да понял – убегать поздно. К воротам со стороны дороги подъезжали всадники в тёмно-зелёных мундирах. Это были драгуны, охранявшие усадьбу.
«Всё равно поймают». Руся вздохнул и обречённо направился к фельдъегерю.
– Мальчик, иди сюда. Не бойся. Слушай внимательно. Нужна кошка. А лучше – несколько. За каждую – пятак. Понятно? Подойдёшь к воротам, скажешь – кошку принёс.
Это была удача. У Руси с детства сложились с кошками особые отношения. Кошки Русю обожали. Даже незнакомые кошаки через пару минут после знакомства вспрыгивали к нему на колени и мурчали как заведённые. Окрылённый Руся отправился на охоту.
После полудня он принёс свой полосатый трофей к воротам. Кот лежал на его плече и время от времени тёрся мордой о Русину шею. Караульный строго спросил:
– А ты куда?
– Вот. – Руся, немного смущаясь, показал кота.
– Кошку принёс? Ты, брат, сам её тащи в усадьбу. А то намедни принесли – вырываться стала, насилу поймали. Так она – прапорщику всю физиономию расцарапала – и в кусты. Сбежала, стало быть. Не знала, дурья башка, что её у нас жирные мыши ждут… А ты, парень, иди по аллее прямо до господского дома. Спросишь фельдъегеря Йордана, его там все знают.
Руся, поддёрнув свой мохнатый воротник, двинулся вперёд по широкой длинной аллее. В нетерпении он прибавил шаг – ему хотелось увидеть настоящий аэростат как можно скорее.
Аллея вывела Русю ко дворцу. Лодка-гондола находилась прямо перед его окнами. Мальчик присмотрелся к лодке получше. Она была… плетёной! Походила на корзину странной формы или на садок для рыбы.
Мальчик спросил Йордана.
– Они заняты, – ответили ему, – вишь, малый шар испытывают. А кошку отнеси вон к тому флигелю, где швейный цех.
Руся замер в нерешительности:
