Сила Веры

– Давыдова, привет! – Пархоменко уже громыхал в прихожей. – Готова? А то в Шереметьево еще пилить и пилить.

– Привет, Санечка! – Вера чмокнула друга в щеку. – Чего уж тут собираться? Сейчас подпояшусь – и выдвигаемся.

– Верк, слушай, я вот что придумал. У тебя есть здесь школьные фотографии или они у родителей?

– Есть, сейчас посмотрим. – Вера открыла ящик комода и достала фотоальбом. – Давай выбирать. Посмотрим, чтоб Витька был крупным планом. Интересно, он поймет, что это он? – Вера посмотрела на Пархоменко каким-то отсутствующим взглядом.

– Витя не так сильно изменился с тех пор. Наверное, себя он узнает. А остальных? Главное, чтобы он понимал, кто эти остальные. Жуткая ситуация. Но как же мне хочется увидеть этого поганца и обнять его. Слава богу, что живой! – Саша подошел к Вере и обнял ее за плечи. – Верунь, ладно, поехали, все будет хорошо. Начнем первую главу нашего нового романа. Маринка квартиру подготовила, даже заказала там тотальный клининг, приготовила еды. Господи, представляешь, каково ей? Не приведи господь!

Дорога до аэропорта заняла чуть больше часа. Александр поставил авто на стоянку, и они с Верой направились в зал ожидания изучить табло прилета. Рейс из Канкуна уже прибыл. Вера почувствовала, что напряглась, весь организм превратился в сплошной тугой комок. Вера протянула кисти рук вперед и обнаружила, что руки немного дрожат.

– Сань, я пойду куплю водички. Что-то мне не по себе.

– Пойдем вместе, мне не лучше. – Пархоменко взял Веру за руку, и они пошли к автомату.

– У тебя есть телефон сопровождающего? – с надеждой спросила Вера.

– Да, Марина мне все передала. Это сотрудник посольства, его зовут Георгий, – глубоко вздохнул Александр.

Пассажиры с канкунского рейса активно пошли на выход. Багаж выгрузили довольно быстро. Загорелые и радостные люди быстро выходили из зоны прилета и распределялись по встречающим и алчущим таксистам, которые не давали прохода вообще никому.

Саша не хотел звонить Георгию, он очень ждал Виктора и хотел узнать друга. Они с Верой не хотели верить, что за четыре года Витька сильно изменился. Тем более он был в хорошем климате, где было много солнца, была надежда, что это его и спасло. И вдруг они увидели его, Витьку, Витьку Пожарского. Как будто он просто прилетел из очередной командировки, и они сейчас поедут к нему на дачу в Черноголовку, растопят баню, будут жарить шашлык, слушать яркие рассказы Витьки о Мексике, майя, тольтеках и пирамидах…

Вера и Саша буквально перегородили путь Вите и Георгию. Когда они поравнялись, было видно, что Витя не узнал ни Веру, ни Сашу. Пархоменко решил начать первым.

– Здравствуйте! Я – Александр Пархоменко. – Он протянул руку Георгию. – Марина говорила вам о нас? Это – Вера Орлова.

– Добрый день, Александр. Да, рад встрече. – Георгий улыбнулся. – Здравствуйте, Вера.

Вера кивнула Георгию и посмотрела на Виктора. В его глазах была пустота.

– Витя, здравствуй. – Она посмотрела прямо в его глаза и ощутила, что буквально через секунду заплачет.

Пожарский посмотрел на нее и тоже улыбнулся.

– Добрый день. А мы знакомы?

Слезы из глаз Веры предательски выкатились и потекли по щекам. Она стала тереть щеки.

Ситуацию исправил Георгий.

– Так-так, господа, не стоим здесь, как истуканы, все будем выяснять по ходу пьесы. – Он задорно засмеялся и быстро увлек всех вперед к стоянке.

Когда все удобно устроились в машине, Саша повернул голову назад:

– Вить, ну что, едем? Нахимовский проспект, 21, так?

В воздухе повисла пауза, с заднего сиденья послышался совершенно не изменившийся голос Виктора Пожарского:

– А разве мы едем не в Черноголовку?

Глава 7

«Родовое имение» Пожарских находилось в городском округе Черноголовка в селе Макарово. Пруженское, так село называлось ранее, о чем говорят архивные документы, датированные XVI веком. В 1585 году по заказу великого князя Василия Ивановича здесь была построена первая деревянная церковь Николая Чудотворца. Церковь была закрыта с 1929 по 1990 год, а после передана верующим, которые ее и отремонтировали.

В Макарово жили предки по материнской линии Виктора. Там протекала речка со смешным названием Чуня. В детстве Витя проводил в селе все летние каникулы, его, как магнитом, тянуло туда постоянно. Это было его место силы. Когда дедов не стало, Витя помог родителям перестроить и благоустроить дом, выровнять участок, сделать родное место еще краше и уютнее. Когда Витя женился на Марине и родился Ваня, Марина предпочла летом отдыхать на даче у своих родителей. Виктор разрывался между двумя дачами, но к маме все равно ездил регулярно. Он не мог жить без своей Черноголовки, как он называл родную дачу. Наверное, поэтому название, как светлое пятно, всплыло в его искореженном сознании в первую очередь.

– Виктор, браво, в Черноголовку тоже съездим обязательно! – Саша буквально зааплодировал. – Но сначала едем домой, к детям. – Про Маринку Саня решил промолчать. Это еще придется как-то объяснять, хотя… Все это представлялось как-то утопично.

– Дети? – Виктор рассмеялся. – Какие дети? Я этого совсем не помню. Ну, поехали. Я совсем не помню этого города, хотя, если погулять по улицам, я, наверное, что-нибудь вспомню.

Георгий улыбнулся и посмотрел на Виктора.

– А вы знаете, что Витя говорил на смеси латыни и испанского больше двух лет, после того как его нашли. Местные даже не подозревали, что Витя – русский, рюкзак с документами улетел в пропасть. Учитывая, что отель в Теотиуакане, где остановился Виктор, находится за тысячу километров от Тикаля, его физически не могли найти, а так как он никак не идентифицировался, его сначала поместили в больницу в отделение неврологии «incierto», как неопределенного пациента, лечили его черепно-мозговую травму. Говорил Витя сначала какую-то тарабарщину. Чуть позже начал читать лекции по-испански по своей тематике. Себя он называл Ицамной, правителем небес. Слушать его лекции приходили со всего отделения. – Георгий вздохнул. – Я позже говорил с врачом из Канкуна, они сами до конца не поняли, что произошло с Витей. А в одно прекрасное утро он проснулся и заговорил по-русски. Это было шоком для всех. А еще через некоторое время он вспомнил, как его зовут. Адреса он не помнил, но его определили по его специальности. Как выяснилось, в России такой специалист на данный момент был в единственном экземпляре. Так Виктора нашли и начали кампанию по его возврату на Родину.

Они подъехали к дому на Нахимовском. Все вышли из автомобиля.

– Вить, пошли. Попробуй что-нибудь вспомнить. – Георгий аккуратно взял его под локоть. Он пока хотел быть рядом, потому что Виктор к нему уже привык и чувствовал себя комфортно.

Виктор растерянно посмотрел на своего сопровождающего и сделал неуверенный шаг к подъезду. Вера и Саня последовали за ними. Они позвонили в дверь, Марина открыла сразу. В квартире вкусно пахло печеным мясом и пирогами.

– Здравствуйте. Проходите, пожалуйста! – Марина закрыла за гостями дверь.

Виктор стоял и смотрел вперед, ему казалось, что он это уже когда-то видел, но до конца не был в этом уверен. Он стал крутить головой по сторонам. Его внимание привлекли две мексиканские маски на стене, что-то ёкнуло внутри. Он прошел в большую комнату.

– Мариночка, ну, вот мы и добрались. – Георгий взял ее за руку. – Виктор в полном порядке. Я думаю, мне надо уехать, чтобы вы обо всем поговорили сами, если что, я всегда на связи, теперь буду работать в Москве в МИДе, я вернулся на родину. Если что, звоните. Тем более приехали друзья Виктора, у них школьные фотографии. Может быть, получится кого-то узнать. Как сказали врачи, это длительный процесс, но многое Виктор уже преодолел. Можно воды? – В горле Георгия сильно пересохло. Он залпом выпил принесенный стакан воды и продолжал: – Помните, в 80-х был замечательный детский фильм «Гостья из будущего», когда Алиса Селезнева потеряла память? Как говорил доктор – Георгий Бурков: «Нужен толчок!» Мексиканские врачи сказали то же самое. В общем, ждем толчка, самое главное, что он заговорил по-русски и вспомнил, что он – Виктор Пожарский. А буквально час назад он вспомнил, что живет в Черноголовке. Есть положительная динамика. Просто надо всем вместе помочь ему. – Георгий откланялся и пошел в прихожую одеваться.

Вечером Вере позвонил брат Дима.

– Вера Павловна, привет, дорогая. Я в Москве. В гости пустишь? А то я что-то так отвык от столицы, только прилетел, дома пусто, холодно. А у тебя всегда уютно и есть что покушать. Гад? – Димка громко засмеялся.

– Димка, родной, конечно, приезжай. Да хоть живи у меня. Я все равно одна. Женька съехала, взрослая стала. Все, жду, прихвати лишь то, что будешь пить, а то у меня только розовое вино, ты такое точно не жалуешь.

Дмитрий приехал через сорок минут. Загорелый, похудевший. С огромной сумкой.

– Привет, сестренка! Господи, как же я устал и соскучился. Знаешь… ТАМ так все остро чувствуется, абсолютно по-другому – в отличие от мирной жизни. Ты проживаешь там неделю, а тебе кажется, что прошел уже месяц. – Дима обнял Веру и так сильно прижал ее к себе, что Вера чуть не задохнулась.

– Ой, Димсон, ты прямо Самсон и Геракл в одном флаконе. Давай раздевайся и располагайся. Можешь занять Женькину комнату, она пока гостевая, но скоро переформатируется в детскую. У нас тут тоже год за полтора идет. – Вера встала на мысочки, потрепала брата по макушке и направилась на кухню.

Дима притащил свою походную сумку и стал выкладывать на стол заморские гостинцы из Сирии: оливковое масло, сушеные фрукты, мыло, духи; приправы: шафран, корицу, куркуму, кардамон, тимьян, зиру; сладости: финики в шоколаде, нугу, фисташки в халве, мармелад; кофе с кардамоном; вяленое мясо и копченый сыр; несколько бутылок арака; потом из другого кармашка он достал несколько упаковок с красивыми шелковыми платочками, несколько кошельков и красивые ножны из качественной кожи, в которые был вставлен кинжал из настоящей дамасской стали.

– Вот, видела, что притащил? Брал все подряд, без разбора. А знаешь почему? – Дима загадочно хмыкнул. – Я вернулся насовсем, Веруня. Уфф!

– Димка, господи, слава богу, спаси и сохрани! – Вера буквально повисла на брате и заплакала от счастья. – Давай за это выпьем. – Она быстро достала из духовки мясо, поставила на стол салатики, соленья, в общем, стол был накрыт царский, впрочем, как обычно.

Дмитрий налил по стопочке ближневосточной анисовой. Вера не очень все это любила, но за такое дело была готова выпить даже чернила.

– Перехожу на преподавательскую работу. Передал практические знания, а теперь начну передавать теорию.

– Дим, мне тут Настя звонила, очень за тебя переживала. Сокрушалась, что ты ей не звонил, – Вера осторожно посмотрела на брата, – она тоже до сих пор одна. Я не буду тебя лечить, воспитывать и что-то советовать, но я очень прошу тебя еще раз очень хорошо подумать. Лучше Анастасии жены тебе не найти. Годков уже тридцать семь, чего ждать-то? Дима, стань ты наконец-то помягче, здесь не полк, шашкой махать не надо. – Вера погладила брата по руке.

Не зная, что на это ответить, Дима стал нервно жевать свои губы.

– А что ты там сказала про детскую? Что это значит?

– А это значит, что в ноябре я стану бабкой, а ты двоюродным дедом. Малышка Женька выросла и станет мамашкой. Чего и вам с Настей искренне-пламенно желаю. – Вера встала со стула, подошла к брату и обняла его за плечи.

Глава 8

На следующий день, в субботу, после того как Виктор вернулся домой, Вера решила позвонить Марине. Марина Пожарская как будто бы начинала смущаться при виде Веры. Скорее всего, где-то в глубине души Маринка считала, что у Витьки с Верой что-то было по молодости, но Давыдова предпочла Виктору более успешного Михаила. На деле все было совершенно не так, Вера и Витя были просто друзьями, как говорится, в доску. Никакой романтики и взаимного сексуального притяжения между ними не было. Они воспринимали друг друга по-братски… или по-сестрински. Витя был единственным в семье, ему не хватало сестры или брата, а Димка Давыдов, брат Веры, даже иногда высказывал сестре, что она более внимательна к какому-то Витьке, чем к родному брату. Но в целом Вера и Марина общались, хотя, если что-то происходило, Марина старалась обращаться в первую очередь к Сане Пархоменко, все-таки она немного стеснялась Веры, хотя очень ее уважала.

– Мариш, привет. Это Вера. Как вы там? Устроила Витю? Где он ночевал? – Вера была предельно любезна и внимательна.

– Привет, Верочка. Хорошо, что ты позвонила, – Марина шмыгнула носом, – устроила. Мамина квартира через два дома. Мы пошли с Витей туда, я предварительно все там убрала к его приезду, даже что-то приготовила. У меня Денис, младший, болеет сильно, похоже, я тоже от него заразилась. Вообще у нас такой детский сад дома, жуть: Ваньке – шесть, Машке – четыре с половиной, Дениске – два, и они постоянно болеют, особенно осенью, зимой и весной. Я уже устала. А скоро начнется школа, уроки, я вообще рехнусь, – Маринка высморкалась, – прости, Вер, накатило. Я Валерке стараюсь не жаловаться, он и так с работы приползает только ночью, еще моего нытья ему не хватало. В общем, разместила Витю я в маминой квартире. Меня он не узнал, детей тоже. Когда зашли в квартиру, Виктор, увидев на комоде мамин портрет, долго смотрел, а потом сказал, что это его мама и она ему часто снится. Уже хорошо. Хотя это так жутко. Я, когда вернулась домой, полночи прорыдала, подушку стирать и сушить аж пришлось. Неужели он никогда ничего полностью не вспомнит? – Марина снова высморкалась и заплакала.

– Мариша, девочка моя, не плачь, пожалуйста. Чем тебе помочь? Может быть, лекарства какие нужны? У меня есть калиновое и малиновое варенья, имбирь с лимоном и шалфей. Природные источники здоровья, хочешь привезу? – Вера, как могла, успокаивала Пожарскую. – Марин, я хочу приехать и поговорить с Витей. В спокойной обстановке, может быть, он тоже что-то начнет вспоминать? Я понимаю, что тебе сейчас совсем не до этого, мы с Санькой будем держать этот вопрос на контроле. Как же иначе? Мы же друзья. Тем более он по своей тематике почти все вспомнил, значит, работать сможет. Через некоторое время отведу его в универ, заново познакомлю с людьми, пусть пользу приносит. Я недавно говорила с ребятами с кафедры, они без него как без рук, он же уникальный специалист, кто еще так досконально все проработал? Господи, помоги ему вспомнить бытовые вещи. – Вера вздохнула. – Я снова возьму фотки класса, вчера, видимо, для него было слишком много впечатлений, он под конец просто отключился. Зато, Мариш, помнишь, как он дернулся на маску на стене в коридоре, даже как-то назвал ее. Я думаю, он скоро начнет вспоминать. Моя мама, она же невропатолог, дала контакты своего коллеги, который как раз работает с пациентами с амнезией, попробую определить Витьку к нему. Марин, ты только не стесняйся, звони. Пиши, если что-то будет надо, хорошо? – Спасибо тебе, Верочка, я думала, что ты такая неприступная, как Снежная королева, на самом деле я ошибалась, дурочка. Витька такой же, как ты, добрый, открытый и отзывчивый, видимо, поэтому вы так дружили. Господи, скорей бы он прозрел, как же горько все вышло, поторопилась я, перестала надеяться и ждать, совсем перестала, слабая я, не могу быть долго одна. Эх… Обнимаю тебя, дорогая. Приходи, отведу тебя к нему. – Маринка снова заплакала.

Димка проснулся свежим и отдохнувшим. Видимо, командировочка реально была не для слабонервных.

– Доброе утро, сестренка. Я спал, как будто меня не было вообще, провалился куда-то глубоко-глубоко. У тебя здесь так хорошо, так уютно. Чего твой Мишель взбрыкнул? Дурак, что ли, совсем? – Давыдов сладко потянулся и пошел на кухню ставить кофе.

– Привет, малыш. Да, у Жеки комната как пещерка, тихая и уютная. А Мишеля потянуло на молодую кровь, старая я для него стала вдруг. Бывает. Правда, он тут заходил недавно с ребенком, типа гуляли, хотел коллекцию монеток забрать. – Вера усмехнулась.

– Во дает! И что, забрал? Вернее, ты ему отдала? – вскинул брови Дмитрий.

– Мне-то она на кой? Женьку это тоже не интересует. Тем более это его детская коллекция. – Вера положила два кусочка хлеба в тостер. – Правда, он в последний момент решил ее все-таки оставить здесь. Мне показалось, что он еще зайдет. – Она подмигнула братцу.

– Цирк. Орлов на попятную пошел? Молодуха замотала, что ли?

– Он сказал, что по выходным у их мамы шопинг, SPA, поэтому они оба на хозяйстве, – снова, но уже как-то устало улыбнулась Вера. – Ты знаешь, Дим, я уже привыкла, что перед носом никто не маячит. Конечно, развалиной я себя еще не считаю, встретится кто-то, рассмотрю кандидатуру, а так все прекрасно. Надо готовиться к ноябрю, когда Женя родит. Надо ребенку с ребенком помочь, это важнее.

– Да, Евгеша молодец, время зря не теряла. Что делать, у каждого из нас свои сроки и интервалы. Поможем все вместе. – Дима как-то резко замолчал и налил кофе сначала Вере, а потом себе.

– Чем собираешься сегодня заниматься? У тебя еще отпуск? – уверенно спросила Вера.

– Да, я гуляю до конца февраля. Надо бы к родителям съездить, а то мама вся извелась, – начал строить планы Дмитрий.

– Сначала позвони, а то они в последнее время в выходные дома не сидят, либо по гостям, либо культурная программа у них. Вообще к ним лучше ехать на неделе, и дороги свободнее, они же сейчас на дачу переехали, говорят, что в городе нечем дышать. Они так дом привели в порядок, что никакой квартиры не надо. Мама начала думать, чтобы отдать квартиру Женьке, чтобы они не снимали и напрасно деньги не тратили, ну, пока ее Димка не купит что-то свое. – Вера с большой охотой вводила брата в курс новых дел в их большой семье.

– У Жеки мужик мой тезка? Прикольно. А что, правильно, чтоб новых имен не запоминать. К ним тоже надо сгонять, познакомиться. – Дима почесал затылок.

Вера сделал глоток кофе и серьезно посмотрела на брата.

– Насте позвони, пожалуйста, мне кажется, она очень ждет твоего звонка. Она общается с нашей мамой, и она ей сообщила, что ты приедешь раньше 8 Марта.

Дима тоже очень пронзительно уставился на сестру.

– Вообще, вне зависимости от твоих рекомендаций, я собирался сделать это в первую очередь. Было время подумать и проанализировать свою жизнь. С годами, к счастью, становишься мудрее. Все-таки я ее тоже до сих пор люблю.

– Вот и прекрасно, Димочка. Я сейчас уеду, думаю, что надолго. Витька Пожарский нашелся в Мексике живой, но с практически полной потерей памяти. Поеду с ним поговорю. А ты звони Насте, пусть приезжает сюда. В общем, решай, как тебе удобно. Главное, мы друг друга услышали. – Вера подошла и поцеловала сидящего брата в макушку.

– Витька нашелся? Капец! Видел я контуженых, это зрелище не для слабонервных. У них вроде ничего-ничего, а периодически случались дикие приступы, как будто в черепной коробке била канонада, и они буквально катались по полу с зажатой руками головой. Он вообще никого не узнает? – Дима недоумевал.

– Узнал маму на фотографии и вспомнил, что жил в Черноголовке. А так ни жену, ни детей, ни нас с Сашкой Пархоменко. Хоть вспомнил, как его зовут, и практически восстановил все профессиональные знания, языки. Так что нам с личным составом еще работать и работать. Все, я одеваться. – Вера поставила чашку в раковину и скрылась в своей комнате.

Марина встретила ее с напрочь заложенным носом. Вокруг бегало трое детей, и все они громко визжали. Мужа дома не было, он то ли поехал за продуктами, то ли еще куда-то.

– Привет, ну что, совсем не дышишь? – Вера поставила на тумбочку пакет с банками и лечебными вареньями, еще передала Марине пакетик с ингаляторами для носа и горла.

– Спасибо, Вер. Башка раскалывается. – Она уныло посмотрела куда-то сквозь Веру. – Дети, брысь в свою комнату, и так уши заложило, а тут еще вы галдите.

Дети, как по команде, исчезли в детской. Стало гораздо тише.

– Куда ты пойдешь? Дай мне ключ на всякий случай, я тебе потом его занесу. По идее, Витька мне дверь в состоянии открыть?

– Должен, надеюсь, что он тебя запомнил со вчерашнего дня. Я вообще не понимаю, как устроена память у таких людей. Наверное, все, что происходит сейчас, он запоминает нормально, но не помнит того, что с ним было раньше. – Марина тяжело вздохнула и протянула Вере ключ. – Третий подъезд, седьмой этаж, квартира 123. С Богом, Вер. – Марина перекрестила Орлову.

Вера поднялась на седьмой этаж, в коридоре пахло какими-то сладкими духами, вероятно, только что здесь прошла какая-то женщина. Она остановилась перед квартирой с номером 123 и нажала на кнопку звонка. Секунд через двадцать дверь открылась, и на пороге показался Витька Пожарский.

– Здравствуй, Вить. Можно к тебе?

Виктор кивнул и отошел в сторону, пропуская Веру в прихожую.

– Добрый день. Вера, если не ошибаюсь? – Он закрыл за ней дверь. – Проходите, пожалуйста.

Вера сняла пальто, сапоги, повесила одежду на вешалку и прошла в комнату. В квартире мамы Виктора все осталось практически так же, как было перед его отъездом в Мексику. Все тот же круглый стол посреди большой комнаты, стеллажи с книгами вдоль стен, старинный торшер, изящные полукресла вокруг него. «Жалко, что Марианна Ивановна не дожила до этого счастливого момента, когда Витька вернулся домой». Вера подошла к комоду и внимательно посмотрела на фотографию в красивой раме, на ней была изображена мама Виктора, ей там было лет сорок пять, фото было студийное, с умеренной ретушью, на нем мама выглядела очень эффектно.

Открыв сумку, Вера достала большой белый конверт с фотографиями и положила его на круглый стол.

– Виктор, можно тебя на минутку? Тебе, наверное, кажется чем-то диким все то, что сейчас происходит. Но мы хотим, чтобы ты начал что-то вспоминать. – Вера достала фотографии и стала раскладывать их рядами на большом коричневом столе.

Пожарский подошел к столу и молча наблюдал за манипуляциями Веры Орловой.

– Сколько фотографий! – Витя улыбнулся.

Вера взяла в руки фотокарточку, на которой были изображены она и Витя, они сидели в беседке, перед ними на столе стояла большая белая эмалированная миска с клубникой.

– Смотри, Витя, вот это ты, а это я, правда, немного моложе, чем сейчас, но узнать можно. Мы с тобой учились в МГУ на историческом факультете, ездили в археологические экспедиции, проводили раскопки, ты занимался со мной испанским, неужели ты не помнишь, как мы сидели за столом и сожрали на двоих целую миску клубники? – Вера засмеялась и протянула приятелю фото.

Виктор взял в руки фотку и стал внимательно ее рассматривать.

– Да, похожа, – он сравнил изображение Веры на фото и в жизни, – значит, мы были знакомы. Но я этого совсем не помню, простите. – Он положил фотографию на стол и стал перебирать другие, где была изображена Вера. – Да, мы много с вами общались, Вера. Вы очень красивая. – Витя снова взглянул на Веру, она, не отрываясь, смотрела на него, и по щекам у нее текли слезы.

– Витя, не называй меня на «вы», пожалуйста. Что ты? Это же я, Давыдова, Верука, ты совсем меня не помнишь?

Пожарский взял фотографию, где были изображены он, Саня Пархоменко и Коля Клюквин. Вера подошла к Виктору.

– Смотри, это же Саша, который приезжал вчера. Он тоже с нами учился, раз изображен на школьных фотках. Он очень приветливый и доброжелательный. – Витя снова взял фотографию, где они с Верой сидели напротив миски с клубникой. – А эта фотография, точно помню, сделана в Черноголовке, слева от беседки был древний сарай, в котором сохранился старинный бабушкин сундук с остатками ее приданого, там были скатерти и дорожки, вышитые вручную. – И Пожарский с грустной улыбкой посмотрел на Веру.

Глава 9

Как позже осознала Вера, поездка к Вите и Марине заняла у нее четыре часа, которые пролетели молниеносно. Они долго сидели и разговаривали с Виктором, Вера пересказала ему почти всю их жизнь, начиная с первого класса школы и до того декабря, когда Пожарский улетел в Мексику. Голос Веры охрип, она постоянно пила воду, но говорить не переставала: она была твердо уверена, что чем больше расскажет Вите про его прошлую жизнь, тем плотнее эта информация уложится в его оперативной памяти. Вера хотела, чтобы сейчас Витя крутил в голове только это. Они пятьдесят раз рассмотрели все фотографии, проговорили многие знаковые события, походы, вечеринки, дни рождения. В результате, когда Вера уже собралась уходить, Витя выучил имена всех бывших одноклассников, которые, по крайней мере, были изображены на фотографиях, которые принесла Вера. Она оставила снимки ему и сказала, чтобы Витя смотрел на них и повторял, что они обсудили в связи с этими фотками.

Уже в прихожей, когда Витя помогал Вере надеть пальто, он как-то на пару секунд дольше задержал свои руки на ее плечах, Веру пробил какой-то электрический разряд. Затем он развернул ее к себе лицом.