Связанные Зверем

– И зачем? – не могу скрыть свое любопытство, потому что дедушка никогда не делает что-то просто так. У него всегда есть какой-нибудь план.

Ой, же кракены жаренные, это же вместе с Даней несколько дней…

– Сейчас они прибудут, и ты всё узнаешь. Только, Эля, – одергивает меня отец, видя моё взвинченное состояние и, понимает это по-своему. – Слушаться во всём Евгения Михайловича. Ясно?

– Так точно!

В двери вошли упомянутые персонажи, но главная из них моя сестра.

– Алиса! – бросилась в её объятия. Хоть мне и стыдно за своё поведение, а её я всегда рада видеть. Но ведь совсем немного, совсем чуть-чуть… – Ты не представляешь, я пойду с вами!

– Куда? – отодвинула она меня и, посмотрев на отца.

– Вы уже, наверняка, поняли, что кто-то втянул вас в ритуал инициации. – проговорил отец, подаваясь вперед и упираясь локтями о стол. – Кто, это мы выясним. Сейчас вам надо закончить ритуал, и поэтому вы отправитесь в приграничные леса рядом с кланом твоих родственников, Дан, по отцовской линии. Они помогут вам правильно завершить последний этап инициации. Евгений Михайлович и Эля пойдут с вами.

Хм… Интересно. Даню с Алисой хотят инициировать… Оу… Значит, всё – конец – Даня станет её мужем… С другой стороны, Алисе давно пора выпустить свою дракошу и показать этому ведьмаку, кто главный в этой паре. А то совсем от рук отбился: кого хочет – целует, кого хочет – тра… короче, пора ему его «хотелку» завязать.

Только вот зачем мы пойдём? Непонятно. Вот, дядя Женя понятно зачем – он старший сопровождающий и смотрящий за нами. Правда, смотрит он только за одной конкретной персоной. Впрочем, как и она. А вот, я? Зачем, я в этой маленькой такой компании? Эх, ладно, взрослых не понять. Говорят – иди – вот, и иди, и не гуди…

Вот я, и иду, и не гужу, а тихо песню напеваю:

– А я иду, шагая по земле, и я ещё пройти смогу…

Нам на сборы дали два часа и ещё двух сопровождающих – Макса и Киру. Зачем? Опять не понятно. Как сказал Евгений Михайлович – указание свыше.

И вот, мы все дружно, второй час шагаем по рыхлому снегу, что противно хлюпает под ногами, но и это не портит моего настроения.

– Алиса, не смей только сейчас колдовать. – строго проговорил Евгений Михайлович, помогая ей подняться, когда та в очередной раз споткнулась и упала в снег.

Хорошо, что она поступила на лекарский, а не на боевой факультет с такой-то координацией. Да-а-а, для весны погодка так себе для прогулок. Но даже суровый дядя Женя, мрачная ведьма Кира и такой же мрачный Даня, следующие за нами с Максом, не способны унять моего оптимизма. Это всё равно лучше, чем отрабатывать приёмы в кубе раз за разом. Всё какое-то разнообразие. Тем более, что симпатичный Макс вполне по-дружески поддерживает мою болтовню. От него, наверно, все девчонки в Академии с ума сходят – такой эталон красоты. Может, и мне стоит к нему присмотреться?

Высокий, широкоплечий, с развитой мускулатурой, с тёмными волосами и такими же тёмными глазами в обрамлении длинных ресниц. Всем девчонкам на зависть. Да только за одни эти ресницы можно было умереть. Благородные черты лица, узкий нос, и идеальной формы губ. Даже лёгкая щетина его не портит, а делает более мужественным что ли. Хотя я растительность на лице не люблю, мне больше нравятся гладковыбритые парни. Но это же чёрные ягуары! Они не только привлекательны внешне, но и ещё довольно сильны в магии. Говорят, что у них помимо основной, преобладает ещё и одна из стихий. Но в основном у них у всех основная магия «некромантия», поэтому они чёрные…

О! Снежный рысь!

Не поняла даже, как оказалась за широкой спиной. Застыв, принялась рассматривать из-за плеча парня, невесть откуда взявшуюся кошку. Крупную такую, интересную, белую с темными пятнами и где-то я уже такие видела…

– Чего тебе, рыся? – осторожно поинтересовался Макс.

В ответ зверь прищурил желтые глаза и мотнул головой в сторону, давая понять, что нам придётся сойти с дороги.

– Эльфёнок, ты чего замерла? – мне на плечо легла тяжёлая рука ведьмака, которую я тут же попыталась сбросить. – Перевёртыш?

Это он у меня спрашивает? Мне вообще-то ещё не доводилось с ними встречаться в живую, хотя…

Я присмотрелась внимательней к её желтым глазам – вот, их-то, я точно видела.

Я хотела было ответить, но за меня ответил рысь, громко клацнув зубами:

– Скор-рей, вас ждут! – и тут же отпрыгнул в сторону и потрусил вглубь леса.

– Эй! Помедленнее! – крикнула я, когда ведьмак, схватив меня за руку, поспешил за рысью, а я посеменила за ним.

Мы шли за серебристой рысью недолго, но усилившаяся метель мешала движению и, из-за этого казалось, что мы идём бесконечно долго. Я практически ничего не видела, и только горячая ладонь парня уверенно вела меня вперед. Когда, наконец, показались очертания домов, я облегчённо выдохнула.

Сейчас меня покормят. Сейчас меня согреют…

Пронеслось в моей голове, а перед глазами пронеслась Алиса. В прямом смысле, она куда-то побежала сломя голову, утопая в рыхлом снегу.

Ну, что опять-то? И откуда только силы берутся?

– Алиса, не смей! – раздался ей вдогонку крик дяди Жени. Ага, ещё бы она слушалась кого-то, когда её магия зовёт. – Мельник, веди всех к своему деду. Он вас ждет. Я с ней разберусь и присоединюсь к вам.

Мы проводили взглядами их удаляющиеся фигуры и направились к дому. Им оказался добротный бревенчатый домик в два этажа, и что самое приятное – из трубы тонкой струйкой поднимался дым. Я уже вовсю предвкушала горячий ужин и тёплую постель, а потому не обратила никакого внимания на то, что Дан, до сих пор, держит меня за руку. Лишь чувствую тепло исходящие от этого прикосновения. И мне нравится. Нравится, как моя ладонь утопает в его руке. Как его длинные пальцы вырисовывают круги на моей тыльной стороне кисти. И от этих невесомых поглаживаний рассыпаются мурашки по телу… Нравится же…

– Ну что, готова? – тихо спрашивает Даня, глядя мне в глаза, перед тем, как постучать в дверь.

Его тёмные глаза прожигают меня и я, как всегда, теряюсь.

Готова? К чему? Это не моя родня. К чему мне готовится? Пф-ф-ф. Конечно, я готова…

– Ты же знаешь… – Я кивнула и улыбнулась ему в ответ.

Зря, наверное…

Дверь нам открыла маленькая, худая женщина в простом платье. Увидев нас, она вмиг изменилась в лице, словно узнала нас, точнее Даню. Судя по возрасту, она ему приходиться бабушкой. Женщина не плакала, не извинялась, не просила прощения. Она просто стояла, сжимая в руках какой-то сверток, и смотрела на Даню, будто бы ждала чего-то. В её взгляде я увидела и страх, и сочувствие, и горечь, но больше всего – боль.

– Здравствуйте, – выдаю я, чуть проходя вперед, а то мы что-то все застыли как истуканы. – Мы…

– Ох. – взмахнула женщина руками и засуетилась вокруг нас: – Простите. Что же я вас на пороге держу, проходите. Вы, наверное, устали с дороги. Да погода ещё разбушевалась. Давайте к столу, – она подтолкнула нас всех по очереди в сторону комнаты, откуда доносились голоса и смех. – Мы только вас и ждём… – Тут она замолчала, осматривая нас и, понимая, что мы не в полном составе.

– Остальные подтянутся чуть позже. – ответил Дан, на невысказанный вопрос. – У них важное дело.

Мы вошли в горницу и замерли. За длинным столом, уставленным снедью, собралась, если не вся стая, то большая её часть. Но меня насторожило не количество перевертышей, а тот, кто сидел во главе стола. Это был пожилой мужчина, но даже за морщинами и поплывшими от прожитых лет чертами лица, он был удивительно похож на Даню… или Даня на него?

Даня так напрягается, что его хватка усиливается и в какой-то момент мне даже кажется, что он способен сломать мне пальцы. Вырвать ладонь у меня не получается, но он замечает мои трепыхания и чуть расслабляет хватку. И даже, словно извиняясь, начинает наглаживать мою ладонь большим пальцем. И снова эти предательские мурашки…

Ладно, потерплю. У него тут встреча с родственниками…

– Добро пожаловать, внук, – произнес уверенно мужчина, – присаживайтесь, откушайте, а все разговоры потом.

Он указал рукой в сторону свободных мест, и мы гуськом друг за другом двинулись в их сторону, где меня буквально силком усадили рядом с Даней на лавку. Рядом со мной села Кира, а потом и Макс. Со всех сторон послышалась возня, за нами начали ухаживать, наполнять тарелки едой, одновременно обмениваясь фразами и шуточками, ну и взглядами. Куда уж без них? Мы с Кирой как-то напряглись от этих оценивающих взглядов некоторых особей за столом, а вот Макс чувствовал себя словно в своей стае. Хотя и понятно, кровь не вода, сразу видно сына вожака Чёрных ягуаров. Но все равно, я чувствовала себя как-то неуютно и непроизвольно сжала ладонь Дани под столом, которую он так и не выпустил.

За столом вновь затянулась непринужденная беседа о делах и предстоящей церемонии, но я не слышала ничего кроме гула крови в голове. И всё потому, что Даня посмотрел на меня своими чёрными глазами, в глубине которых я увидела жёлтое свечение, то самое, что я видела у кошака, который меня поймал тогда в лесу. Раньше я такого в его глазах не замечала. Впрочем, раньше я и не связывала их между собой.

Он приблизился к моему лицу и втянул шумно воздух, одновременно вдавливая мою ладонь себе в бедро. Его черты лица заострились, и он облизнулся словно хищник, который поймал свою добычу. Вспышка мимолётного воспоминания подобного и…

Это он, тот кошак!

– Дань? – Ущипнула его за бедро, к которому была прижата моя ладонь. – Всё хорошо?

Парень моргнул, встряхнул головой и, как ни в чём не бывало, улыбнулся:

– Да. Ешь.

Ешь… И как тут есть, когда все смотрят на тебя как на главное блюдо, включая его самого?

– Слушай, у меня такое впечатление, словно они нас съесть хотят. – нагнувшись ко мне, прошептала Кира тихо, озвучивая мои мысли. Но только не для слуха перевёртышей…

– Так и есть. – ответил Макс, стреляя в Киру своим хищным взглядом. Интересно, она его тоже заметила или это я такая внимательная? – Но не волнуйтесь, вы только наш десерт и мы вас никому не отдадим.

Напротив послышался скрип отодвигаемой лавки. Вскинула голову и увидела только спины троих парней, исчезающие в дверях. За ними последовали ещё двое, предварительно схватив со стола по пирожку. Провожая их взглядом, наткнулась на испепеляющий взгляд двух девушек.

Даа-а. Весна-а. Горячая кровь. Играй гормон. Походу, не я одна такая внимательная. Проблема…

Даниил

Держу Эльфёнка за руку, как за спасательную портальную сферу. Она сейчас мой реальный якорь в этом мире. Потому что я понимаю одну вещь, что после сегодняшнего обряда не смогу отказать зверю, который уже рвётся наружу. Ему остался лишь один шаг до своей цели.

Чёрт! И эта цель сейчас сидит рядом. Всматриваюсь в её лицо. Понимает ли она, что будет после? Если мне уже сейчас зализать её охота. Покусать. Пометить…

Если бы я тогда знал, что всё так обернётся, не просил бы Александра Аркадьевича запечатать своего зверя и давно бы уже решился бы этот вопрос с договором. Дьявольский договор! Мой брак с дочерью Навицких должен был показать, что вражда между ведьмами и всеми остальными магически одаренными существами закончена. Мирный договор, мать твою… Только почему-то условия договора – живые существа.

Хотя в политическом мире среди «сильных» мира сего тоже самое. Там тоже играют судьбами живых существ, да что существ… судьбами своих детей. Вон, в стаях перевёртышей договорные браки до сих пор имеют место быть и ничего, живут же и детей рожают. Несмотря на то, что они могут встретить свою Истинную. А могут и не встретить и полюбить ту, что рядом, как у Алёхиных к примеру. Но даже если встретят, то это никак не повлияет на жизнь первой жены… ну, они так считают. Просто Истинная принесёт потомство с более сильным магическим даром. Кто ж от такого откажется? Поэтому многие спокойно относятся к тому, что в доме появляется ещё одна женщина. Особенно это практикуется у вожаков стаи. А то и понятно, власть все хотят удержать. Вот только я так не могу…

Сжимаю пальцы девочки под столом чуть сильнее и, отпустив, выхожу из-за стола вслед за дедом. Дед… У меня теперь есть ещё один родственник… Но ближе Навицких у меня всё равно никого нет. Люблю их, как родных. Даже больше матери. Помню, как только она привела к Верховной, так и забыла о моем существовании. Готовилась стать преемницей Верховной. Перенимала бразды правления в Ковене. А я…

Я всё больше проводил с семьёй Навицких и Алёхиных. Мы могли часами пропадать в лесу, прячась от надоедливой малышни. Среди этой малышни была и Эля. Когда она была ещё ребёнком, мы могли часами болтать обо всём, бродя по лесу между деревьев. Потом она подросла и всё – её как будто подменили. Она стала спорить и язвить.

Эх, Эля, Эля… Язвочка моя маленькая…

Кто же знал, что моя пара – не старшая дочка Навицких, а младшая сестра моей будущий невесты? Если бы я только знал, я бы… я бы… не натворил столько дел. И не привязал бы неведомо зверушку и не запечатал бы зверя… Но как говорит Василиса Васильевна: "Если бы знал, где упаду, соломку бы постелил". На тот момент это было правильное решение. Тем более, Алиса меня поддержала. А Эля…

Драконья чешуя, она доводит меня лишь своим присутствием. Как у неё это получается? Стоит ей показаться в поле моего зрения и всё… кровь в венах превращается в кипящую лаву.

А я ещё всё жду, когда она, наконец, поймёт, что не сможет без меня. Чувствую, что нужен ей, по крайней мере, мне так кажется. Её глаза смотрят на меня, будто они видят насквозь, и мне становится страшно. Страшно, потому что я не знаю, как буду жить без этих глаз, если что-то пойдёт не так.

Эти глаза… Они снятся мне ночами, и я как могу, заглушаю в себе её боль. Почему-то мне не так больно, когда Алиса смотрит с укором на мои выходки и похождения. Но вот когда я встречаюсь взглядом с глазами цвета неба, я чувствую себя беспомощным и в то же время живым. Поэтому стараюсь делать всё, чтобы она как можно чаще смотрела на меня. Это, наверное, какой-то вид мазохизма, но я рад её ненависти. Ведь ненависть – это чувство, а от него, как известно, один шаг до…

С этими мыслями прослушал всё, что сказал дед. Лишь отрывки от его речи задержались на подкорке моего тёмного сознания. Он что-то говорил про моего отца, то бишь своего сына, что-то про стаю и, что надо чтить традиции предков. С этими словами дед вручил мне перстень с гравировкой и чистейшим, как слеза младенца, белым камнем. Мол, этот перстень передается от отца к сыну. Потом был разговор про зверя, тренировки и обряд… неважно. Сейчас мне важней сделать всё правильно – предотвратить переворот в Ковене и не дать убить Верховную моими руками.

Это надо же додуматься до такого? А ещё "мать" называется. Что с людьми делает власть? Наверняка, её подружка подбила. Но не за мой счёт будут они вершить свои дела и тем более не жизнью человека, который дал мне больше, чем собственная мать.

Снова загоняют меня в тупик. Опять приходится искать выход. Но теперь-то я готов и сделаю всё правильно. Главное, что бы Шелих не подвёл и Эльфёнок не взбунтовался, а там… Если всё сложится удачно и наш план сработает, то завтра она будет ненавидеть меня ещё больше, но это не будет иметь уже значения – завтра Эля станет моей женой.

Опять погрузился в мысли и не заметил, как оказался на веранде с кружкой горячего какао. Мне бы, что покрепче не помешало, но почему-то бабушка в руки всучила этот напиток. Ещё одна женщина в моей жизни. Делаю глоток, поворачиваясь в сторону от куда доносится смех и голоса малышни, которые носятся вокруг костров с воздушными змеями. Вот что значит: рождённый ползать, летать не сможет. Но всё равно всех тянет в небо. Да-а. Ответственные и запасливые нынче перевёртыши пошли. К обряду инициации готовятся, как к свадьбе вожака. Спрашивается, зачем такие костры сооружать, чтоб из вселенной видно было? Из таких брёвнышек сарайчик строить, а они их на костёр готовят.

Один из тех перевёртышей, что был за столом напротив нас, проходя мимо девушки в длинном белом платье, что-то ей сказал. Её спина напряглась, так же как и моя. Какого демона я так реагирую? Присмотрелся. Маленькая, в бесформенном платье, больше на ребёнка похожа, но что-то в ней было знакомо. Зверь внутри насторожился. Втягиваю носом воздух, будто на таком расстоянии способен уловить её запах. Во мне только-только пробуждается сущность и многое мне не доступно, но повадки-то никуда не делись. Замираю, когда девчонка, смеясь, создаёт воздушную воронку. Ветерок подхватывает один из змеев и несёт его по кругу…

Эля! Что она там делает одна?

Готов уже сорваться, когда замечаю рядом Макса. Выдыхаю. Друг присмотрит. В нём я уверен. Ему доверяю. Пусть он ведёт себя как разгильдяй и повеса, но он всегда знает – когда и где нужно остановиться.

Большинство ребят в Академии почему-то уверены, что мы враги, но на самом деле мы сдружились с первых дней учёбы. Когда сын вожака Чёрных ягуаров хотел показать своё превосходство над ведьмаком и, был побит вторым. Тогда мы поняли, что нам есть чему друг у друга поучиться. И мы учились и были идеальными напарниками во всём.

Поэтому, видя сейчас, как Макс накинул Эллфёнку на плечи свой камзол, я лишь сжимаю кружку сильней. Но вот, когда очередной перевёртыш, проходя мимо, окидывает её фигурку жадным взглядом, я готов уже загрызть. Впервые в жизни на меня накатывает удушающая жажда крови. Она застилает глаза красной пеленой. Она заставляет зверя внутри бесноваться и рычать.

– Дан… – раздаётся рядом женский голос и, я, вздрогнув, разлил горячий напиток на себя.

– Кир-ра… – рык всё-таки вырывается из меня.

– Прости, – виновато проговаривает она и отступает назад, испугавшись. – Меня попросили сказать, что тебе нужно переодеться к обряду.

– Передай, сейчас приду. – Бросил на ходу, спускаясь с крыльца и направляясь в сторону дома, где пропали Алиса с Евгением Михайловичем. – И Кира, – окликаю я девушку, которая хотела уже вернуться в дом и зачем-то даю ей указание словно опекаю её: – Из дома одна не выходи!

Мне нужно проветриться. Слишком взвинчен.

Только сейчас осознал, почему она испугалась – мой зверь уже вырывается. Я так отвык, каково это чувствовать и контролировать сущность. Мне нужно будет взять дополнительные занятия у Дмитрия Александровича.

**** ***** ****

– С ней всё хорошо? – спросил я Евгения Михайловича, переступив порог комнаты, куда меня проводила хозяйка дома.

Просто наш декан с кафедры по Защитной магии держал Алису на руках, которая явно была без сознания. И эта картина не вызывает во мне никаких эмоций кроме умиления. В его руках Алиса была похожа на маленького ребёнка, которого убаюкивают перед сном.

– За неё не волнуйся, – мужчина сильней прижал девушку к своей груди, словно пряча её от меня. Хм… ревность? – Как видишь, она в надёжных руках.

Вижу…

Алиса мне нравилась, но совсем не как девушка, а скорее как друг. Нам легко было в общении, мы не чувствовали стеснения рядом друг с другом. Признаться, когда нас только познакомили, мы пытались перейти из дружеских отношений в более близкие. Ведь нам предстояло создать семью, и возможно, обзавестись детьми. Но меня не выворачивало от неконтролируемого желания её поцеловать. Я не сгорал от желания рядом с ней. Скорее наши отношения были родственными, как брат с сестрой. Поэтому, этот собственнический жест со стороны Евгения Михайловича я воспринял с улыбкой.

– Надеюсь, ритуал она выдержит? – хмыкнул я.

– Дан, ты же понимаешь, что всё это неспроста? – вместо ответа, серьёзно спросил мужчина.