Невеста для психопата

Мой спутник ничем не обнаружил интереса к незнакомке, но я отчаянно его к ней ревновала. До этой случайной сцены чувство собственничества и этот животный страх были абсолютно мне чужды. Глядя на приступы ревности со стороны, я всегда считала, что это убогий дефект отдельных личностей. Да что там, я всегда гордилась тем, что не умею ревновать- вплоть до того момента, пока не вошла в этот чертов лифт.

Возможно, подумала я, просто никто никогда не вызывал во мне раньше такой шквальной любви, как мой итальянец. С той вспышки ревности во мне будто зародилась неясная тревога, разъедающая ядом плохого предчувствия мой сложившийся было общий позитивный настрой.

Следующую неделю мы купались в минеральных бассейнах, делили на двоих гастрономические оргазмы в местных ресторанах, занимались любовью и гуляли по уютным галереям, но всё это не могло заглушить во мне тяжелого предчувствия надвигающейся беды.

На прощальный ужин в Риме перед моим возвращением в Россию Рикардо пригласил своих друзей и вежливо поинтересовался, смогу ли я организовать для них дегустацию La cucina russa. Я чуть в обморок не упала от волнения, ведь даже яичница выходила у меня сносно через раз. Отдавая себе отчет в том, что для italiano vero, каким, безусловно, был мужчина моей мечты, неумение готовить могло стать поводом для безапелляционного разрыва отношений, я набрала три тонны продуктов на местном базаре и, помолившись всем богам, три часа простояла у плиты, предвкушая неминуемый позор.

Важно отметить, что кулинарные инициативы в моем исполнении всегда напоминали игру в лотерею. Причем, в моей семье хорошо готовили абсолютно все женщины, кроме меня. Мне же в хаотичном распределении генетических особенностей вместо кулинарных талантов достался набор из страсти к самобичеванию, тонких волос и сорокового размера ноги.

“Браво, Элена, белиссимиссимммммооооо! Мы только что действительно побывали в России!” – я смотрела на итальянцев, слизывающих соус с тарелки моего коронного блюда, и поняла, что в ту ночь мой ангел приходил готовить вместо меня. Я просто свалила в один чугунный котел ароматные грибы странного вида, свежий бекон, отменную говяжью вырезку и специи, залила всё это стаканом дорогого красного вина и оставила на два часа томиться на медленном огне. Я назвала свое блюдо первым словом, которое пришло мне в тот вечер на ум, и моя импровизированная “солянка” вошла в историю моих гастрономических побед как первый и единственный оглушительный публичный успех.

“Так готовят женщины, которые влюблены,” – победно комментировала я, глядя на задорно жующих итальянцев, даже не представляя, чего мне будет стоить эта случайно брошенная фраза.

“Останься, не улетай сейчас…” – предложил мне мой итальянец.

“Прости, но у меня съемки в Москве, я не могу их отложить,” – с сожалением сказала я.

Рикардо подарил мне набор красивых картин, пригласил встретить с ним новый год в Китае и поцеловал меня на прощание. У этого поцелуя в аэропорту был горький привкус, мне показалось, что в нем чувствовалось его легкое раскаяние.

Мы созванивались ежедневно, однако, изо дня в день мой итальянец казался все менее вовлеченным. Всего через неделю после окончания моих римских каникул Рикардо прислал мне короткое послание на электронную почту.

“Я не влюблен, Элен… Увы, не знаю, как это исправить”

Прочитав письмо, я выбежала на улицу в морозную Москву и вдруг услышала, как о грязный асфальт столичного шоссе вдребезги разбилось мое сердце. Первый раз в жизни мне было так больно, что я не могла дышать.

Целый месяц после поездки в Рим я рыдала навзрыд везде, где только могла себе это позволить без свидетелей. В перерывах между съемками большого проекта я выходила поплакать в туалет и ругала себя последними словами за преждевременное признание. Не скажи я этой дурацкой фразы про то, что влюблена, возможно, все было бы сейчас иначе! Я люто ненавидела себя за то, что не сыграла в Риме до самого конца загадочную даму в шелках и туманах.

На втором месяце меня обуяла жгучая ненависть к нему. Вообще-то это Рикардо пел мне песни про нашу первую квартиру и сны, в которой я была частью его фамилии, разве не так?!

На исходе третьего месяца драма начала меня немного отпускать, и большую черную дыру в груди понемногу припорошило белоснежным сибирским снегом. Однако, моя душа продолжала пребывать в глубоком трауре.

Однажды вечером, слушая Нино Катамадзе, я явно почувствовала в воздухе запах волос Рикардо. Как выяснилось позже, грузинские слова этой песни в переводе означали следующее: “Один знакомый ветер принес мне запах твоих волос.” Итальянская любовь проехалась по мне таким железобетонным прессом и так потрясла все мое существо, что у меня внезапно открылось что-то сродни ясновидению.

Той зимой я начала видеть вещие сны особенно отчетливо. Информация о некоторых грядущих событиях приходила ко мне в виде простых и понятных фраз. Но. главное, в своих снах я тогда видела сцены, на которые никогда не решилась бы наяву. Однажды во сне, я хлестала итальянца по щекам в ответ на причиненную боль, а он только робко оправдывался.

К слову, в тот мрачный период своей жизни я иногда пыталась найти утешение у гадалок и экстрасенсов. Мне тогда позарез нужно было, чтобы хоть один человек на земле доходчиво объяснил, почему именно со мной приключилась вся эта трагедия. Так вот одна из них, дагестанка Лейла, послушав мой рассказ, на минутку прикрыла свои очаровательные миндалевидные глаза и произнесла то, чего я меньше всего ожидала.

“Этому мужчине нужен вечный праздник, он не твой человек. Его нужно постоянно удивлять. Он не годится на роль отца и вряд ли способен приготовить ребенку кашу”.

“Да кому она нужна, ваша каша?!” – подумала я тогда. Я хотела быть элегантной сеньоритой на фоне бесподобной красоты Рима и сценарии с ползунками и сосками казались мне унылыми. В общем, я оплакивала смерть своей красивой мечты целых шесть месяцев.

Как только я начала его забывать, Рикардо свалился как снег на голову. Через полгода с момента расставания он неожиданно написал мне в скайпе. Как выяснилось, он был одинок и принял решение о переезде из Рима в Коста-Рику.

“Поздравляю, – коротко отреагировала я, – там, наверное, очень красиво.”

“Я хотел бы, чтобы ты поехала туда вместе со мной,” – как ни в чем не бывало сообщил мне он.

“В качестве кого, интересно?” – спросила я.

“В качестве моей женщины и моей невесты,” – добавил он.

Я не нашла тогда слов, чтобы ему ответить. Предложи он это несколько месяцев назад, я бы паковала чемоданы за одни сутки. Но теперь я не знала, смогу ли ему поверить снова. Я ничего ему не ответила, но он обещал уладить все дела с переездом за десять дней и вернуться для обсуждения деталей.

Однако, сицилийские сердцеед так и не появился. Ни через месяц, ни через год, ни даже через десять лет.

Прошло очень много времени, прежде чем я отважилась открыть его профиль в инстаграм. Казалось, он совсем не изменился. Всё тот же чарующий взгляд, та же шикарная улыбка, только морщинок вокруг глаз стало чуть больше, что, впрочем, было ему только к лицу. Теперь он живет в Бухаресте, возводит там дома удивительной красоты и ходит на гламурные румынские тусовки. Словом, праздник в его жизни продолжается.

К тому моменту я уже давно не страдала по итальянцу, но иногда в груди покалывало от бессильных попыток понять, для чего мне был дан этот короткий вероломный роман?

Возможно, когда-нибудь Нино Катамадзе споет мне об этом на грузинском, и я чудесным образом пойму великий замысел этой истории без всякого перевода. Что до моей личной версии, то дело было в том, что я просто выдумала для итальянца роль, которая была ему не по душе и не по плечу. Я мечтала, что этот роковой мужчина войдет в мою жизнь и навсегда изменит ее в лучшую сторону. Однако, мой фатальный сицилиец предпочел оставаться самим собой. Я не могу винить его за это.

Глава V. Город-цирк. Пердимонокль, дикие выходки и внезапная любовь.

"Just look at her, she is like а rainbow!" – сказал привлекательный блондин, когда я проходила мимо бассейна. Первый раз в жизни кто-то назвал меня Радугой! Честно говоря, это был один из лучших спонтанных комплиментов, которые я когда-либо слышала в свой адрес. Возможно, дело было всего лишь в разноцветной тунике. Однако, мне было приятно думать, что в таком наипошлейшем курортном месте, как Шарм-эль-Шейх, кто-то удосужился разглядеть не только ноги и грудь, но и моё истинное лучистое нутро.

Мастер комплиментов был невысоким крепким блондином с добродушной рыжей бородой и кошачьими жёлтыми глазами. Про таких в России говорят "неладно скроен, да крепко сшит." Я наблюдала за ним пару дней. В компании своих сдержанных друзей-англичан этот британец был самым громким, самым весёлым и, что ощущалось даже на расстоянии, очень теплым. Он как-то украдкой всё время на меня поглядывал, и я каждый раз отмечала свою нетипичную реакцию.

Обычно, чтобы почувствовать влечение к мужчине, мне требовалась прелюдия: разговор тет-а-тет, танец, свидание или совместный проект, наконец. Но в случае с британцем мы не соприкоснулись ни единым словом, ни жестом, даже ни разу не встретились глазами. Однако, я чувствовала кожей, меня к нему тянет. И также интуитивно догадывалась, что это притяжение взаимно.

Какое-то время мы просто смотрели друг на друга издалека, на пару смущаясь довольно неуклюжими улыбками. Кто знает, возможно, у нас с Мистером Рыжая Борода ничего так бы и не сдвинулось с места, если бы не наступило двадцать пятое декабря.

Той зимой я первый раз в жизни праздновала католическое Рождество в компании иностранцев, разодетых в шерстяные свитера с оленями. Бедолаги жарились как сосиски на гриле под беспощадным египетским солнцем, но “оленей” не снимали и достойно держали фасон. Тогда я сильно их зауважала. За выдержку и невероятную преданность традициям.

Мой веселый бородач тоже нарядился в “оленей” и, как раскормленный кот в тесноватой фуфайке, расхаживал со стаей чопорных английский гусей по отелю, заражая всех вокруг своей сверкающей детской радостью и добродушным утробным смехом, от которого мне хотелось с ним обниматься.

Вечером того же дня весельчак грустил в одиночестве за бокалом вина в баре отеля и, проходя мимо, я сама не знаю зачем, вручила ему две маленькие мандаринки.

"Merry Christmas!", – произнесла я и он просиял мне в ответ своей бесподобной белозубой улыбкой. Через полчаса мы пили виски со льдом в шумном баре бессонного курортного города, еще через два – я ощущала шелковую нежность его густой бороды на всех своих скрытых от чужих глаз подробностях. Это было бесподобно.

Из номера отеля мы с Мэттью не выходили два дня. Я и подумать не могла прежде, что мужчина такой сдержанной национальности способен на такую пронзительную нежность. Этот могучий, но лёгкий человек с медовыми глазами и крепким телом, гениально сочетал в себе брутальность и чувственность и был обжигающе горяч. Не похотливым, а приятно согревающим, как спасительный камин в условиях английской непогоды.

Он целовал меня так, как будто хотел распробовать на вкус не только тело, но все мои желания и чувства. Подобный градус в любви заряжает женщину, как батарейку, на несколько дней вперед, так что остаток короткого отпуска на Красном море я не чувствовала земли под ногами, до чего легко было и в теле, и на душе!

В общем, когда мой курортник улетал домой, я даже расплакалась. Но я тогда и подумать не могла, что две рождественские мандаринки положат начало насыщенной эмоциями и путешествиями связи, которой суждено было продлиться пару лет.

Кстати, знакомством с Мэттью я была обязана очередному экономическому кризису, так как именно по этой причине в Египет в том декабре вместо россиян прибыли подданные Великобритании. Надо заметить, что абсолютное большинство английских туристов мужского пола были чудо как хороши собой. Спортивные, хорошо сложенные, ухоженные татуированные мужчины гуляли по Шарм-эль-Шейху с неопрятными англичанками. Дамы появлялись на публике в измятых шортах невнятной расцветки, с копной немытых волос, что само по себе составляло в британских парах контраст, сильно бросающийся в глаза.

Замечу, что красавцы-англичане выпивали на отдыхе крайне умеренно, без дебошей и сквернословия. Что до их спутниц, то они отрывались в Египте по полной, непроизвольно устраивая для публики бесплатный цирк.

Одна юная англичанка на наших глазах набралась так, что приземлилась своим выдающимся носом прямо на кафель пустого бассейна. Однако, огромный бандаж на ее шее и лице не помешал “зажигалке” продолжить веселье и уводить на ночь в свой номер от одного до трех молодых египетских жеребцов. В общем, подтянутым и в меру трезвым английским джентльменам ничего не оставалось, как, краснея за соотечественниц, сыпать извинениями направо и налево, как чаевыми.

“Oh, I am so sorry!” или “I am really sorry ", а выдающуюся степень вины они выражали фразой "I am terribly sorry”.

Однако, сложнее всего им было сдержаться и не вставлять в повседневную речь одно из самых популярных британских слов. Дело в том, что не “факать” в каждом предложении для представителя среднего класса в Англии практически невыполнимая задача. В будничной речи на слове “fuck” как на мощном фундаменте, держится весь разговорный язык, позволяя рядовому британцу выражать с помощью этого короткого слова богатую палитру эмоциональных реакций практически на всё вокруг.

Другим ходовым словом, без которого английский лексикон существенно бы обеднел, было, конечно же, "nice". Спроси англичанина, как сказать невероятно или необыкновенно приятный, используя что-то, кроме слова “nice”? "Very nice!", – радостно сообщит он в ответ, испытывая неподдельную гордость за лаконичную красоту родной речи.

Или ещё вот этот "stuff". Это вообще не поддается логике. Допустим, спрашиваешь, что ты делал вчера вечером? В ответ звучит загадочное: "You know, stuff…", что может одновременно обозначать, как полную ерунду, так и действительно важное занятие чем-то из ряда вон выходящим. В общем, для эффективной коммуникации с англичанами в Египте требовался весьма скромный лингвистический набор.

“Это просто пердимонокль какой-то!”– хохочет мой случайный приятель Денис Владимирович, глядя на свистопляску с пьянками, плохо скрываемым блудом и настоящими ЧП, которыми богата атмосфера любого туристического отеля на Красном море. Точным словом “пердимонокль” описать всё происходящее вокруг мог только человек из Питера. Денису Владимировичу было чуть больше тридцати, но, кроме, как по имени-отчеству, обращаться к нему было невозможно.

Это был высоченный и грузный дядька с угрюмым лицом, черным юмором и статусом востребованного детского фотографа в государственных питерских школах. Бизнес достался Денису Владимировичу по наследству, приносил солидный доход, и все в этой истории было бы удивительно гармоничным, если бы не тот факт, что детей фотограф не переносил на дух. Для бедных школьников каждая фотосессия была настоящих кошмаром. За десять лет практики при виде Дениса Владимировича от страха описалась всего одна первоклашка. Это был его личный рекорд самообладания.

Меня же питерский мизантроп веселил до спазмов в животе, специально при этом не стараясь быть со мной ни веселым, ни привлекательным. В этом заключалась вся прелесть нашей мимолетной дружбы. Денис Владимирович был явно не в моем вкусе и, по удачному стечению обстоятельств, я тоже не укладывалась в формат его предпочтений в любви. В общем, мы могли не париться на тему романтики и провести короткий отпуск в атмосфере ничем не омраченного веселья.

Мой питерский друг всё время курил траву, мне же в его компании было легко и без допинга. Мы часто сидели в баре по вечерам и ржали над происходящим вокруг, как две лошади. Вся жизнь нашего небольшого отеля вращалась вокруг бара с дармовым алкоголем, пить который было невозможно, однако, его эффект был экстремальным.

Посмеяться и правда, было над чем.

Среди прочих звезд туристического сезона явно выделялся один русский поэт. Его звали Серегой и он один не брезговал местным виски, пахнущим жидкостью для чистки стекла. Этот самый “виски” Серёга пил, не закусывая, с самого утра. В промежутках между дозаправкой он читал случайным барышням, непредусмотрительно усевшимся неподалеку от него, стихи собственного сочинения.

"И каждый вечер я зажигаю свечи...." Стихи, между прочим, о любви, но дамы шарахались. Когда закончились русскоязычные слушательницы, поэт переключился на англичанок. Было очень смешно со стороны наблюдать, как они слушали романтически настроенного алкоголика, не понимая ни единого слова, стараясь при этом не шевелиться до конца монолога. Поэтический бенефис Серёги длился целых семь дней, после чего его, серо-зеленого от интоксикации, облегченно проводили на скорой отдохнуть под капельницами.

История жизни моего Мэттью тоже была похожа на нетривиальный сюжет из реалити-шоу. Как выяснилось, он был веселым английским плотником и прибыл в Египет в компании бывшей любовницы, ее мужа и их двоих детей. Вот так поворот! За бутылкой хорошего итальянского вина одним прохладным египетским вечером Мэттью рассказал мне историю, претендующую на мелодраму.

Пятнадцать лет назад, когда Мэт был юн, красив и поражал воображение английских девушек своим мотоциклом и гривой белокурых волос, на его пути встретилась замужняя Джессика. К слову, Мэттью тогда тоже был обручен, но это не помешало влюбленным опробовать кровати во всех дешевых мотелях графства Йоркшир. Результатом тайной страсти стала беременность, к которой Мэттью ни материально, ни морально не был готов. Любовники поссорились и разбежались, связь оборвалась. Помолвка Мэтта тоже была разорвана, но позже он все-таки женился на другой, прожил с ней семь лет, развелся, поделив с бывшей, по справедливости, один общий бар и двух разнополых той-терьеров.

В тот год, когда мы встретились на Красном море, позабытая возлюбленная разыскала его и пригласила на совместный отдых.

Так они и прибыли все вместе в Египет. Мэтью, Джессика, её лысый муж в стильных очках и двое детей, одним из которых была пятнадцатилетняя девочка с такими же желтыми кошачьими глазами, какими задорно глядел на мир её биологический родитель. Девочка, бесспорно, была дочерью Мэттью, сходство было поразительным.

И вот мой весёлый плотник и муж Джес, как ни в чем не бывало, вместе пьют, хохочут, то и дело добродушно похлопывая друг друга по плечу. Сижу и тихо офигеваю от этой идиллии. Этот лысый с манерами, наверное, святой. Ну вот какой, скажите на милость, земной мужик из плоти и крови смиренно согласится провести отпуск бок о бок с бывшим любовником своей благоверной? Я так и сказала ему: “Мне кажется, мистер, что вы – святой.” Он меланхолично улыбнулся и ответил:" Мы все взрослые люди. Лучше, если у ребенка с аутизмом будет два отца." В тот вечер я сильно зауважала английских мужчин за способность быть выше ревности и других, осложняющих жизнь проявлений мужского эго.

Дочь Мэттью Мэри была красивой и тонкой, как фарфоровая статуэтка. По каждому её осторожному жесту, смущенной улыбке и робкому взгляду было видно, насколько она хрупка. Девочка, очевидно, тянулась к своему родному отцу, и он каждый раз отвечал ей теплыми объятиями. Как выяснилось позже, роль взрослого человека была Мэттью не по плечу, так что это почти детское тепло было, пожалуй, абсолютным максимумом, который он мог предложить окружающим его людям.

“Как здорово, – подумала я, – теперь оберегать хрупкую Мэри будут два отца. Один веселый, другой умный”. Я лично за то, чтобы у всех больных детей драмы между родителями разрешались такой чудесной и теплой атмосферой, какую излучала эта нетипичная английская компания.

Мой отпуск подошел к концу, и я увозила домой вместе с красивым загаром память о крепких, но ласковых руках Мэттью. В Египте я прощалась с ним навсегда, но вскоре мой спонтанный британский кавалер взял и прилетел ко мне на другой конец света. Специально для встречи со мной он явился в Индию! Эта совершенно не типичная для англичан дикая выходка красноречиво свидетельствовала только об одном. Мой рыжебородый кот был либо сумасшедшим, либо катастрофически в меня влюблен. Вторая версия приятно согревала мне душу.

Глава VI. Город контрастов. Грязные коровы, дома из картона и настоящая магия Будды.

“Пожалуй, это самое правильное место, в котором я могла бы сейчас быть,” – сказала я, впервые вдохнув воздуха одной из самых таинственных стран на планете.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.