скачать книгу бесплатно
– Да, конечно. С Сашкой мы расстались. Не могу себе позволить быть занятой, когда вокруг такие красавцы будут расхаживать, – подруга сглотнула слюну, и вот я сильно засомневалась, что это реакция на аппетитный тортик.
– А вы с Виктором? – усадив меня на стул и взяв на себя инициативу по завариванию чая и нарезанию угощения, спросила Ритка.
– Он работает, – ответила я, наблюдая за проворными движениями девушки.
– Он постоянно работает. Мог и выходной взять, развеялись бы. Ты когда последний раз из дома выходила? – поинтересовалась подруга, поставив передо мной чашку с парящим свежезаваренным чаем.
Я неопределённо пожала плечами, припоминая:
– Недели три назад, когда вызывала скорую во время ночного приступа.
– А по нормальному? – воскликнула подруга, возмущенно раздув ноздри. – Давай, допивай чай и пойдем.
– Куда? – насторожившись, переспросила я.
– Дышать свежим воздухом и параллельно возвращать тебя в социум.
Подруга допила чай и уже суетилась в комнате, по-хозяйски роясь в моих вещах. Вскоре из кучи одежды были выужены футболка и джинсы. Ритка помогла мне одеться, пропуская мимо ушей все мои вялые протесты.
– Заплести или так пойдешь? – задумчиво поинтересовалась девушка, придирчиво разглядывая меня с ног до головы. – Давай сделаем тебе косу французскую, как раз подойдёт. – решила она, уверенно направившись ко мне с расческой наперевес.
Через пять минут Ритка довольно разглядывала плоды труда своего, поправляя выбившиеся локоны, а я с сомнением смотрела на ссутулившуюся себя. Повязка, прикрывающая шрамы и защищающая их от натирания об одежду, топорщилась на плоской груди.
Проследив за моим взглядом, подруга отдернула мою футболку и уверенно заявила:
– Это тебе заметно, а посторонние даже внимания не обратят. Ань, все будет хорошо. Сейчас выйдешь и вспомнишь, что там и вполовину не так страшно, как ты себе надумала. Погуляем, развеемся. А потом, глядишь, и на фестиваль вместе смотаемся, – улыбнувшись и подмигнув мрачной мне, заявила Ритка.
На улице и впрямь было не так страшно. Просто непривычно. Улицы были пустыми, мало кто передвигался по тротуарам. Большинство парили в воздухе, на высоте 10 метров и выше. И, если не задирать голову, казалось, что город вымер и остались только мы с Риткой и собаки, роющиеся в помойках. На рекламных щитах красовалась пестрая реклама будущего фестиваля. Открытие фестиваля было запланировано на 2 июня. А потом три дня безудержного космического веселья и новых технологий, которые раздвинут границы реальности…
«Куда уж шире…» – но вслух я этого не сказала. Не хотелось портить настроение подруги. Шум в голове усиливался по мере того, как мы отдалялись от многоэтажек и приближались к парку. Я притормозила и, сославшись на боль в груди, попросила подругу вернуться назад. Не хотелось повторять тот незабываемый опыт с хождением в парк.
В остальном все прошло нормально. Хотя по возвращению домой нас встретил недовольный Виктор. Он кивнул смутившейся Ритке, которая тут же поспешила уйти, но на прощание чмокнула меня в щеку и, подмигнув, пообещала, что все обязательно наладится.
Оставшись наедине с парнем, я вздохнула и, присев на край тумбочки, спиной прислонилась к зеркалу. В груди горело, а шепот в голове не затихал.
– В следующий раз потрудись вернуться к моему приходу, – недовольное откуда-то из зала.
Конечно.
– Голодный?
– А ты как думаешь?
– Подожди минутку. Сейчас разогрею.
– Что ей вообще надо? У вас даже общих тем не осталось. Ты сидишь дома. Неужели ей с тобой интересно? – искренне удивляясь, спросил Виктор, материализовавшийся за моей спиной.
– Ну, мы как бы дружим, – ответила я, стараясь слишком не углубляться в смысл сказанного парнем.
– Основа хорошей дружбы – взаимная выгода.
– В твоем мире, – ответила я, доставая тарелку с нарезанной колбасой.
– То есть у калек есть какой-то свой мир, в котором они живут? – едкий голос за моей спиной заставил меня дернуться и застыть в полусогнутом положении.
И через секунду:
– Ну, ладно, котенок, извини. Просто я говорю, что у этой Ритки есть какой-то скрытый мотив приходить к тебе. Может, она хочет меня у тебя увести, а ты тут ушами хлопаешь и про дружбу лопочешь.
– И правда, сокровище такое, – не удержавшись, съязвила я.
– Конечно. Ты подумай, – пропустив сарказм мимо ушей, улыбнувшись, посоветовал Виктор.
А я в который раз всерьез задумалась, почему я это терплю. Потому что люблю? Или потому что просто завишу от этого придурка?
Глава 7
– Вот, – Виктор положил на стол красную плоскую коробочку.
– Что это? – спросила я, взяв в руки и всматриваясь в незнакомые символы на упаковке.
– Деган, – загадочно улыбнувшись, ответил Виктор.
– Волшебная таблетка? – Переспросила я, искренне удивившись. Таблетка, предлагаемая пришельцами в качестве решения любой проблемы, отклонения, болезни, существующей в твоем организме. Чудо-таблетка совсем недавно поступила в продажу, но спрос на нее был настолько высоким, что ее почти невозможно было достать.
– Она для тебя, – обняв меня со спины за талию и прижав к себе, прошептал Виктор.
– Ты им настолько доверяешь? – сжав упаковку и нахмурившись, переспросила я.
– А разве у нас есть причины им не доверять? Таблетка протестирована и одобрена министерством здравоохранения. Правительство дало добро на ее продажу. По всей Земле люди, выпившие таблетку, отращивают себе утерянные когда-то конечности. Излечивается рак и СПИД на любой стадии. Даже врожденные недуги, вызванные сбоем в генном коде, исправляются.
– У меня нехорошее предчувствие, – вернув обратно на стол упаковку с таблеткой, прошептала я.
Парень тут же разомкнул объятья и отстранился.
– Конечно, я теперь должен жить с калекой, которая не хочет принимать таблетку, только из-за плохого предчувствия.
– Не хочешь – не живи.
– Анна, все не так просто, как ты себе представляешь. Отношения – это труд. Без упорства и желания ничего не выйдет. Бросить тебя ради чего? Чтобы начать с другой и снова споткнуться на первом же конфликте? Ты уже знаешь мой характер. Я не хочу проходить вновь все тоже самое. Выпей таблетку, и конфликт будет исчерпан. Тем более что я уже выпил.
– Ты принял чудо-таблетку? – я не удержалась от восклицания и сейчас во все глаза смотрела на мужчину, стоящего передо мной.
– Да. А что, нельзя? – криво усмехнувшись, спросил он.
– Но зачем тебе? – искренне не понимая, спросила я.
– Для самосовершенствования. Мир меняется. Нужно ему соответствовать. Так что глотай. И хватит спорить, – устало произнес Виктор и вышел из комнаты.
Я молча смотрела ему вслед. Что-то внутри меня испуганно сжалось, а жар в груди стал почти нестерпим. Я опустилась на стул и рукой оттолкнула от себя маленькую красную упаковку с таблеткой. Та проехала по столешнице и свалилась на пол.
Все это очень плохо кончится. Я это знала, но не знала откуда.
Глава 8
– Виктор принял таблетку? – удивленно вскинув брови, переспросила Ритка.
Подруга только вчера вернулась с фестиваля, и ее кожу все еще покрывал тонкий красный мерцающий узор, состоящий из завитков и непонятных символов. Узор этот что-то смутно напомнил, и это воспоминание беспокойством отозвалось в моем сознании, но что-то конкретное понять мне так и не удалось.
– А ты? – с тревогой в голосе поинтересовалась девушка, накручивая на палец золотистый локон.
– Нет. Мне как-то не по душе эта идея, – честно ответила я и, привстав, попыталась занять более удобное положение в чересчур мягком кресле, но, потерпев неудачу, встала и заходила по комнате.
– А он предлагал тебе таблетку? – вкрадчиво поинтересовалась Ритка.
– Да. Она где-то на кухне.
– Можно посмотреть? – подскочив на диване, попросила девушка и блестящими умоляющими глазами уставилась на меня.
– Посмотри. Только я под стол не полезу. Так что доставай сама.
Ритка подскочила и бегом рванула в сторону кухни, я поплелась следом за ней. К тому моменту, когда я дошла до кухни, девушка уже стояла возле стола и разглядывала упаковку.
– Ты точно не хочешь ее выпить? – с сомнением в голосе переспросила подруга.
– Нет. И тебе не советую. Слишком это все быстро происходит. Думаю, стоит подождать и посмотреть, а не бросаться с головой в омут.
– Ну и правда, – согласилась Ритка и, бросив таблетку на стол, скривившись, схватилась за голову. – Ань, завари кофе, пожалуйста. Что-то голова раскалывается. Не спала трое суток. Наверное, совсем давление упало.
Я кивнула и, щелкнув кнопкой на электрическом чайнике, потянулась за банкой с молотым кофе.
– Ладно. Дай я сама, – воскликнула подруга и, оттеснив меня к стулу, стала хозяйничать на кухне.
Через пол часа Ритка ушла. А я вернулась на кухню и наткнулась взглядом на красную коробочку с таблеткой. Подумав, что нужно куда-то ее убрать, взяла упаковку в руки и с удивлением обнаружила, что она пустая.
«Могла бы и сказать», – обиженно пронеслось в голове. Я потянулась к телефону, но так и не позвонила подруге. Почему-то было неудобно и неприятно.
Глава 9
– Ты не понимаешь. Он всегда был слишком идеальным, – накручивая на длинный тонкий палец, заканчивающийся острым загнутым когтем, сияющий чистым золотом идеально уложенный локон, сообщила мне Ритка. Она стала выше меня на две головы и теперь смотрела сверху вниз, оценивая своими люминесцентно голубыми глазами. – Виктор, верный и заботливый. Сейчас таких уже и не встретишь. Как он заботится о тебе! И это несмотря на то, что тебя сейчас и женщиной-то трудно назвать. Не обижайся, Ань. Но это правда. Физическая неполноценность сейчас не оправдание. Она достойна лишь презрения.
Девушка выпятила вперед грудь пятого размера и обхватила руками осиную талию.
– Тебе ничто не мешает принять деган и избавиться от своего увечья, но ты думаешь, что умнее остальных. А по факту ты ограниченная, такая же, как и твое тело, – Ритка криво улыбнулась и провела кончиком языка по ровным белоснежным зубам с острыми аккуратными клыками, отчетливо выделяющимися на их фоне. – Так что я просто предупреждаю по-дружески, он уйдет от тебя, и в конце концов ты останешься одна. И я больше не стану делать вид, что мне безразличен Виктор. Раз ты отказываешься что-либо предпринимать, я займу твое место. Ты же не будешь спорить, что я сейчас подхожу ему гораздо больше, чем ты?
Я пришла в себя примерно минут через пять после того, как дверь за Риткой закрылась, оставив меня одну в звенящей пустоте квартиры.
Но вдруг за закрывшейся дверью раздался душераздирающий крик, и я кинулась к ручке. Повернув ее, распахнула дверь и застыла, пытаясь понять, что происходит. А картина была точь-в-точь из фильма ужасов. Окровавленные стены. Оторванная человеческая нога, все еще дергающаяся, валялась в паре метров от меня. Чуть дальше, над кровавым месивом, в котором с трудом можно было узнать человека, склонилось существо. Оно громко чавкало, отрывая куски от вздрагивающего тела.
Я сглотнула, пятясь обратно, но споткнулась и упала навзничь. Мое сознание, вопреки всему происходящему, продолжало отмечать какие-то мелкие детали и делало выводы. На ноге, что валялась сейчас на грязном полу лестничной площадки, была одета красная туфля – Риткина. На монстре, который рвал ее тело, висели остатки знакомого серого костюма, а через деформированную спину была перекинута лямка черной кожаной сумки. Я попыталась отползти в сторону. Я видела, но не хотела понимать.
– Виктор, – имя непроизвольно сорвалось с онемевших губ. Монстр, терзающий тело, замер, а потом медленно развернулся, принюхиваясь. С обезображенного лица на меня уставились темно-синие безумные, но все же знакомые глаза. Монстр вытер рукавом стекающую по подбородку густую кровь.
Я глухо вскрикнула, когда кусок плоти, бывший когда-то нижней частью лица Виктора, отвалился на пол, словно часть порванной резиновой маски, оголяя белую кость и искривленные острые зубы.
Виктор, опираясь на все четыре конечности, медленно направился в мою сторону. Я хотела кричать, но все тело свело спазмом, и я не могла не то что пошевелиться, но и вздохнуть. Только смотрела, как монстр медленно подходит все ближе.
Жар в груди полыхнул с такой силой, что я дернулась и, вынырнув из оцепенения, все-таки вскочила, но было уже слишком поздно. Монстр прыгнул в мою сторону и, размахнувшись, наотмашь ударил по моей голове. Мир рассыпался яркими искрами, а я рухнула в спасительную тьму. Обрадовавшись, что уж не почувствую боли, когда Виктор начнёт свою трапезу.
Часть 2
Глава 1
Мне кажется, мир, окружающий меня, когда-то был другим. Воспоминания таятся на окраине моего сознания, но стоит мне сосредоточиться на них, тут же ускользают. Впрочем, это не сильно беспокоит меня. Не сильно и не всегда. В редкие минуты моего одиночества смутное ощущение тревоги посещает мое сердце. Но я не часто бываю один. Меня почти всегда окружает моя стая. Вместе мы добываем пропитание. Я не могу назвать точную численность соплеменников – те, кто охотятся вместе со мной, постоянно меняются. Кто-то из них погибает, кто-то просто растворяется в ночи, но и тем и другим на смену всегда приходят новые. И наша охота продолжается.
Мир, окружающий меня, всегда мрачен и сер. Степень его мрачности колеблется от сумерек, когда без труда можно различать силуэты моих соратников, до абсолютной кромешной тьмы.
Когда наступает тьма – приходит наше время. Вот как сейчас. Азарт предстоящей охоты захлестывает с головой. Несмотря на это, мои инстинкты работают отменно.
Почувствовав присутствие добычи, я начал свою гонку и повел притихшую стаю к нечего не подозревающей жертве.
Я кожей ощущаю нетерпение своих братьев. Но, несмотря на нарастающее эмоциональное напряжение, ни один из них не позволит себе выразить свое нетерпение неосторожным звуком или движением. Мы действуем вместе, как хорошо отлаженный механизм, работающий четко и без перебоев.
Я бесшумно преодолеваю препятствия, возникающие передо мной. Ничего не видя, я ощущаю и воспринимаю мир, окружающий меня так, словно он является моим телом.
Легко оттолкнувшись ногами от твердой плоти земли, взлетаю ввысь, и только тихий свист от рассекаемого массивными телами воздуха, свидетельствует о том, что моя стая безоглядно следует за мной.
Полет был недолгим, зацепившись руками за край выступа, я оттолкнулся еще раз и направил свое тело вверх. Пару раз пришлось повторить эти несложные действия и вот я уже стою на горизонтальной поверхности, находящейся в нескольких десятках метров от земли. Позади меня, прижавшись к полу, замерли в ожидании мои братья.
Передо мной зияет пустота. Там, далеко внизу, на земле, я чувствую присутствие жертвы. От непосредственной близости к ней, жажда, до того тлеющая в моей груди, стала невыносимой. В моем сознании вспыхнуло синее пламя, и огонь, перекинувшись с мыслей на мое тело, распространился по венам, обжигая плоть и даруя неизмеримую силу, расширяя границы моих способностей. Пространство передо мной озарилось синим свечением. Теперь я мог не только чувствовать, но и видеть каков он – мир, окружающий меня.
Сейчас я находился на крыше высокого, высотой в три десятка этажей, здания. Также, как и все в этом мире, оно разрушалось. Гниение поразило его правый верхний угол, и частицы праха поднимались в небо, кружась и закручиваясь в спираль. Каждое здание, каждый столб, каждый булыжник – все, что мне удалось рассмотреть, гнило и разлагалось, медленно тлело, рассыпаясь в прах. И тонкие серые струйки поднимались в верх, соединяясь в одну сплошную черную тучу, затянувшую небо от горизонта до горизонта.
Все это было привычно для меня. Центром моего мира сейчас был клубок света, что завис над поверхностью земли, строго по середине двора. Форма светового облака постоянно менялась. Красное сияние, исходившее от него, было неровным, будто на поверхности, излучающей его, блуждали тени.
Голод в моей груди стал невыносимым, к нему примешалась, вырывающаяся из глубин сознания непонятная мне ненависть. Что я ненавидел? Я не мог толком разобраться. Да и не хотел. Шагнув вперед, я позволил телу свободно упасть вниз. Маленький дворик, находившийся у самого подножия здания, с каждой секундой расширялся. Я падал лицом вниз, чувствуя, как упругий воздух хлещет по щекам, выбивая влагу из глаз.
За мгновение до удара о землю я остановил свое тело, зависнув неподвижно в воздухе. Свет был здесь, в нескольких метрах от меня. Я и это облако алого сияния оказались в центре круга, который сформировали мои братья. Они стояли на четырех лапах, оскалившись и издавая гортанный рык. Все были поглощены близостью жертвы, каждый из них уже чувствовал привкус теплой горьковатой крови. Я знал их чувства, как свои. Я мог читать их мысли, и жажда крови дурманила меня не меньше. Я опустился на землю. Облако света сжалось и стало плотнее.
Я медленно пошел навстречу пульсирующему сиянию. С каждым моим новым шагом оно становилось тусклее. Бесформенное и бурлящее до этого, сейчас оно начало принимать определенную форму. Я знал кого увижу в следующую секунду. Все это из раза в раз повторялось. Каждый раз свет принимал один и тот же облик, опять и опять пробуждая в моей памяти отголоски боли и отчаяния. Свет погас, облако закончило изменяться, и теперь передо мной возвышалась высокая широкоплечая фигура, одетая в темно-коричневый плащ. Мое тело двинулось почти бесшумно, совершив набор привычных действий. Оттолкнулся, взлетел, приземлился уже на грудь жертвы. Обхватил руками остроухую голову. И вот наступил мой любимый момент в этом заученном процессе. Приблизив свое лицо почти вплотную к лицу жертвы, я наслаждался непониманием и растерянностью, так откровенно считывающимися со знакомых черт. Я знал его, но не мог вспомнить, кем он был для меня. Но это было не важно, важна была лишь ненависть, сжигающая мои внутренности.
В устремленных на меня глазах родился страх, созерцание которого на короткое мгновение подарило моей душе успокоение. А потом, упираясь ногами в грудь жертвы, одним отточенным до безупречности движением я сорвал голову с широких плеч. Мощный поток горячей крови ударил мне в лицо. Обезглавленное массивное тело подо мной покачнулось и рухнуло на землю. Едва успев отпрыгнуть в сторону, я стоял на земле, чуть в стороне, всматриваясь в удивленное выражение лица, застывшее на сжимаемой в моих руках голове. Ненависть приняла кровавое подношение, и сейчас внутри меня стало тихо и пусто.
Вглядываясь в безжизненные глаза, я пытался найти причину моей ненависти и жажды мести. Ничего. Холодное безразличие пришло на смену огню, столь беспощадно сжигающему мои душу и разум несколько секунд назад. Из навалившегося оцепенения меня выдернули звуки борьбы. Обезумев от запаха свежей крови, собратья грызлись над останками добычи. Один из них уже валялся с порванной глоткой. Струйка серого праха поднималась от его застывшего тела. Стало мерзко и гадко. Поняв, что все еще держу остывающую голову, размахнувшись, швырнул ее прямо в кучу вцепившихся друг в друга братьев. Один из них ухитрился поймать ее на лету, но тут же был сбит с ног и затоптан. Я отвернулся и пошел прочь по дорожке, которая шла вдоль здания. Синие сияние, что освещало для меня окружающее пространство, угасло. Тьма обступила меня. Но я чувствовал мир так, словно он был моим телом, и продолжал идти, обходя, карабкаясь, прыгая. Я шел до тех пор, пока визг дерущихся за остывающую плоть зверей не потерялся в шорохе падающего в небо праха.
Я лежал на крыше одного из многих зданий, устремив взгляд во тьму, затопившую меня и этот безмолвный город. Где-то совсем рядом, я скорее почувствовал это, чем услышал, кто-то подкрадывался, изо всех сил стараясь не выдать своего присутствия. Едва заметив, я уже знал кто это – мой соплеменник и друг.
Ни у кого из моих братьев не было имени. Мы просто знали друг друга. Но его я в шутку прозвал Мыслижуй. За то, что, в отличие от остальных, он все же пытался думать словами, хотя, получалось это крайне плохо.
