скачать книгу бесплатно
Вспоминая это, я не испытала ни единой эмоции, только почувствовала, как мое лицо пластмассовой маской застыло и перестало выражать хоть что-то из должного – страх там или растерянность. И я очень надеялась, что ППп списал это на перенесенный недавно шок.
ППп выждал несколько секунд и спросил:
– Может быть вам удалось рассмотреть лицо нападавшего?
– Нет. (Конечно, я даже могу вам предоставить портрет преступника), – я в очередной раз мысленно перенеслась в тот вечер и вновь почувствовала точно такое же чувство спокойствия и удивления, но не страха, будто это были не мои чувства. Хотя удивление определенно, было моё.
– Жаль. Отсутствие примет, затруднит поиск злоумышленника. Так что на скорую его поимку рассчитывать не стоит. Но я отвлекся. Так, а после столкновения с машиной, вы что-нибудь помните?
– Само столкновение не помню. Очнулась я на обочине с торчащим из груди прутом. (Помню все отчетливо, как в замедленной съемке. Этот невообразимый полет над асфальтом, слепящий свет фар, отчаянный гудок сигнала, визг тормозов, удар. Помню, как стекло немного прогнулось от силы столкновения. Помню, как моё тело изменило траекторию полета и направилось на бетонные заграждения. А дальше вспыхнул яркий свет, даже ярче, чем свет фар, и стало больно. Очень-очень больно. От этой отчаянной боли я потеряла способность двигаться, словно у меня не было больше тела, вместо него была сплошная боль. Но сознание и зрение постепенно возвращались ко мне. Я поняла, что лежу на земле. Щека моя плотно впечаталась в шершавую поверхность дорожного покрытия. Немного в стороне стоял автомобиль, водительская дверь была распахнута. Кто-то суетился. Но я не обращала внимания, что происходит здесь и сейчас, вокруг меня. Свет фар падал как раз на то место, где я столкнулась с тем… Но там уже никого не было)…
– Почти полгода прошло, а я постоянно думаю об этом, – рассеянно вытирая полотенцем стеклянный бокал, я стояла у окна и опять разговаривала сама с собой. Последнее время для меня это стало нормой. Я часто замыкалась в себе. Я так и не смогла рассказать никому, что же на самом деле случилось тем вечером.
Наконец, оцепенение прошло, вынырнув из мыслей, как из мутной воды, я глубоко вздохнула. Затем вспомнив, что нужно торопиться, поставила бокал и прошествовала в большую комнату, выполняющую роль гостиной в квартире. Потянувшись, схватила с поверхности стола телефон.
– Всего полчаса осталось. Я не успею!
И как раз в этот момент раздался звонок. Раскрасневшаяся и запыхавшаяся, проковыляла по коридору.
– Стоит успокоиться, – прошептала я и распахнула дверь.
От неожиданности слова приветствия застыли на губах, когда я буквально уперлась лицом в огромный букет разноцветных бутонов.
– С днем рожденья тебя! – из-за букета раздался голос Виктора.
– Сшпасшибо. – пытаясь отпихнуть от лица благоухающие цветы, поблагодарила я.
Но делать было нечего, и я все же обхватила букет обеими руками. Реально, он был таким огромным, что за ним, наверное, можно было разглядеть только мои ноги, от колен и ниже. Такой букет на ножках.
Пока я сражалась с букетищем, Виктор вошел в коридор и снял пальто.
– Милая, как прошел день, – вопросы Виктор задавал с повествовательной интонацией и не делал пауз между предложениями, так что ответить на них не представлялось возможным, если он того не хотел. – Как здорово, я смотрю ты уже накрыла на стол. Я так голоден. И налей мне, пожалуйста, чая. Замерз очень. – произнося эту тираду, Виктор уже успел уютно устроиться в мягком кресле и теперь рассматривал все, что было на столе. Но я нисколько не была удивлена или как-то обижена происходящим. Это было обычное дело. Я спокойно поставила цветы в напольную вазу и теперь, прошаркав по коридору мягкими тапочками, заливала кипятком чайную заварку. Я знала, что можно не отвечать на задаваемые мимоходом вопросы, но и в себя уходить тоже не стоит. Виктор может заметить и начнет допытываться – что не так, а это выльется в очередную ссору. Растянув губы в приветливой улыбке, присела напротив Виктора.
– Так во сколько она должна прийти? – теперь это был вопрос, на который нужно ответить.
– К восьми, – ответила и посмотрела на часы.
Еще пятнадцать минут.
– А мы сегодня получили новый заказ. Правда, не такой крупный, как хотелось бы. Нужно будет отреставрировать зал в особняке одного депутата, это под Ростовом. Мне придется уехать на следующей неделе на несколько дней. Необходимо оценить работу. Я думаю, непосредственного моего участия не потребуется. Вернусь быстро.
Во время монолога Виктор ухитрялся еще и есть. А вот у меня аппетита не было. Впрочем, это было обычно для меня в последнее время. Я вновь посмотрела на часы. Еще десять минут. Вернувшись взглядом к Виктору, я почти вздрогнула. Он смотрел на меня и молчал. Накрыло чувство апатии, я вздохнула. Определенно вечер пошел насмарку.
– Так чем ты занималась весь день?
– Готовила.
– На счет работы думала? – Виктор отложил ложку и откинулся на спинку кресла.
– Думала, – снова выдохнув, почувствовала, как знакомая волна удушья из груди поднимается к горлу.
– И? – Виктор поднял одну бровь.
– Я не хочу работать в твоей фирме, – медленно произнесла я, упрямо сдвинув брови.
– Почему? Почему ты такая бестолковая? Человек должен постоянно развиваться. Вот чего ты ждешь, сидя дома? Старости своей? Дождешься…
И Виктор пустился в бесконечные рассуждения о том, каким должен быть человек, чего он должен хотеть, к чему стремиться. И как-то так получалось из всего сказанного, что я как бы и не человек вовсе, а овощ какой-то.
– Вот что было такого на твоей прошлой работе, чего нет у меня в офисе?
Я обреченно пожала плечами:
– Я люблю фотографировать. (И еще там не было тебя.)
– Так стань профессиональным фотографом. Займись этим вплотную. Фотографировать на документы и распечатывать принесенные фото – это не серьезно, – весьма довольный собой Виктор потянулся за чашкой с чаем.
«Главное не ввязываться,» – напомнила сама себе и с хладнокровной улыбкой подала ему кусок торта.
– Да, определенно ты прав. Я подумаю над этим. (Только остановись, пожалуйста. На сегодня с меня уже хватит.)
И тут прозвенел спасительный звонок. Улыбнувшись, я поднялась и поспешила к двери. Хотя на секунду меня все же притормозила мысль, не слишком ли искренне я радуюсь приходу подруги, но отогнав её, решила, что могу позволить себе быть самой собой в свой день рождения.
– Привет! – из-за открытой двери раздался громогласный голос Маргариты.
– Привет! – я порывисто обняла подругу.
– С днем рождения! – Рита протянула небольшой подарочный пакет. – Мы так давно не виделись, и ведь не звонишь совсем.
Я мгновенно почувствовала вину за то, что бросила подругу.
– Ну, ладно, как вы тут поживаете?
Из комнаты появился Виктор.
– Привет, – на лице его была дежурная улыбка. – А мы тут замечательно поживаем. Ну, что ты, Анна, почему держишь гостью у порога? Проходите скорее.
Вечер обещал быть долгим. Мой оптимизм таял на глазах, но я все же решила держаться во что бы то ни стало.
– Как ты себя чувствуешь? – Ритка, смутившись, кинула в мою сторону взгляд.
Все понятно, ведь я ей так толком ничего и не рассказала, а мой внешний вид, сгорбленной и худющей, оставлял желать лучшего. Наверняка, подруга не знает, о чем вообще стоит говорить, а о чем нет.
– Нормально. Два месяца прошло, шрам уже затянулся, – я отхлебнула горячего чая и постаралась выглядеть как можно непринужденнее.
– Правда? Хорошо. Я за тебя рада. И ты здорово выглядишь. Такая стройная.
Виктор усмехнулся.
– Ну, это благодаря утягивающему белью. Ты ведь сейчас в нем? А так у нас такой приличный пузанчик образовался, ну, на фоне отсутствующей груди.
Подруга ошарашенно взглянула на улыбающегося мужчину. Она промолчала, но взгляд её говорил сам за себя – не стоит говорить такое при посторонних. Как-то это не красиво.
И я вроде бы не была удивлена таким поведением Виктора. Это было нормально. Но что-то щелкнуло внутри, словно в большую кучу чего-то нехорошего упала еще одна бяка. И теперь стало как-то особенно все равно. А я из своего опыта знала, что, когда становится вот так особенно все равно, стоит готовиться к колоссальному выбросу этой бяки наружу.
Поговорить с подругой по нормальному мне так и не удалось. В десять часов Виктор деликатно дал понять, что пора бы и заканчивать это празднество. Рита поторопилась уйти.
Закрыв за подругой дверь, вернулась на кухню и молча пнула ногой стоящую у стены вазу с букетом.
Звон разбитого стекла. Вода, растекающаяся лужей по полу. Лепестки роз под моими ногами. Виктор ничего не сказал. Он вообще никогда не повышал голос и не участвовал в наших ссорах. Он всегда молча ждал, когда я остыну, а потом продолжал гнуть свое.
Стоя в зеленой пижаме босиком на голом полу ярко освещенной кухни, я вот уже не первую минуту размешивала свой слегка подостывший чай. Неожиданно сзади меня обнял Виктор. Зарывшись носом в волосы, он прошептал:
– Малыш, зачем тебе кто-то, когда у тебя есть я?
И сразу вспомнился вопрос Ритки:
– Почему ты не уйдёшь от него? Ведь мучаешься же.
И мое растерянное:
– Люблю потому что.
Глава 4
{Пару недель спустя.}
Чувство надвигающейся катастрофы переполняло и не позволяло остановиться и поразмыслить. Я ходила из угла в угол комнаты. Двери лоджии были распахнуты настежь. Ветер непрерывно трепал занавеску. На улице шел дождь.
В очередной раз преодолев небольшое расстояние от стены до стены, остановилась. Мое лицо перекосила гримаса отвращения. Дернув головой, попыталась отогнать навязчивую мысль, без конца возникающую из ниоткуда и заставляющую метаться.
– И Виктора, как назло, нет… Я бы и ему сейчас была рада.
Вот уже как три дня Виктор уехал по работе в Ростов. По началу его отъезд вызвал чувство облегчения, но затем одиночество притащило за собой смутное беспокойство, которое с каждым днем усиливалось, вытягивая странные мысли из самых глубин моего сознания.
– Я словно завернута в полиэтилен и мне абсолютно нечем дышать. Задыхаюсь.
Упала на колени. Меня душил приступ паники.
– Опасность… – прозвучало где-то внутри меня. Я дернулась, а потом замерла, прислушиваясь.
– Опасность… – повторилось уже отчетливее. Стало откровенно жутко, поэтому я резко вскочила и, схватив куртку, выбежала в едва освещенный коридор, хлопнув входной дверью. Спуск по лестнице не занял и минуты.
Распахнув дверь подъезда, вырвалась из душных объятий серого здания. В лицо ударили капли дождя. Серое небо над городом обещало скорое наступление сумерек. Вокруг не было ни души. Натянув на голову капюшон, зашагала прочь от дома. Особо осмысленными мои действия вряд ли можно было назвать. Не разбирая дороги, шла куда-то, ведомая лишь желанием убежать от этого смутного ощущения надвигающейся катастрофы, которое, ворвавшись в мое сознание из ниоткуда, теперь стремительно набирало обороты. В моей голове постоянно рождались новые странные мысли и образы. Чья-то паника, чей-то страх. Я вдруг поняла, что помимо меня в моем сознании есть кто-то еще, и голос этого существа становится все отчетливее. Мне уже казалось, что стоит только открыть рот и крик вырвется наружу.
Зажала рот руками. Остановилась и огляделась. Вокруг не было ни людей, ни домов. Городской пейзаж исчез. Я стояла на краю обрыва. Позади плотной стеной возвышались деревья, а впереди и внизу бурлила река. Везде, насколько хватало глаз, виднелись макушки деревьев и небо над ними. Первые минуты недоумения прошли, и до меня медленно дошло, что это загородный парк.
– Да, я уже была здесь. Но тогда было достаточно солнечно. Было лето, – воспоминания о солнце померкли, смялись и почернели. Там в этой куче мусора, снова зашевелилось нечто. Сознание не выдержало натиска.
– Что ты от меня хочешь?! – крик утонул в порыве ветра. Я все-таки заплакала.
Что же происходит? Откуда это ощущение чьего-то присутствия в моем сознании?
Схватив себя за волосы, сгорбилась, затем села на корточки.
– Опасность, опасность!!! Ты твердишь мне это. Постоянно. Одно и то же. Но что это значит? Кто ты? – снова рыдания прервали поток слов, переполненных отчаянием.
– Господи, сколько это может продолжаться? Моя жизнь разваливается на части. Я что, схожу с ума?! Блин. Блин. И все это он, этот чертов придурок! Графическая задница! Ты мне всю жизнь искалечил!!! – я вскочила на ноги и остервенело уставилась в небо.
– Да, пускай моя жизнь ничего особенного из себя не представляла. Но это была нормальная жизнь. Без этих вот голосов в голове! – наклонилась и, схватив первый попавшийся камень, запустила его в небо.
Описав небольшую пологую дугу, камень шлепнулся в воду. Я растерянно смотрела на разбегающиеся по воде круги.
– Вот и я так же шлепнулась тогда. И ведь рассказать никому не могу. Точно в дурку отправят, – я снова села на корточки, закрыв лицо руками, прошептала: – Меня едва не убил нарисованный мной же персонаж, а теперь я начала слышать голоса в своей голове, – вслед за сказанными словами вырвался истерический смешок: – И Виктор – чертов собственник! Ну, почему у меня в жизни нет такого человека, с которым я могла бы поделиться абсолютно всем?!
Уставившись в сумеречную даль с видом – я поняла что-то важное – выдохнула в морозный воздух клубы пара. На самом деле не понимала ровным счетом ничего.
Изрядно похолодало. И недавно пролившийся первый весенний дождь превращался в лед.
– Опасность… – протяжное завывание в моей голове вновь напомнило о себе.
– Да. Ну, поняла я. Опасность. И я одна. Что же мне со всем этим делать? – мои губы растянулись в неконтролируемой улыбке, а веко на правом глазу непроизвольно дернулось.
– Опасность… – веко дернулось еще раз. Я снова хихикнула, только громче.
– Вот так и сходят с ума. С этим нужно что-то делать, – повернувшись спиной к волнующимся водам реки, я зашагала в сторону темнеющих стволов деревьев. Где-то там должна была быть тропинка. И странное дело, чем глубже я заходила в парк, тем отчетливее становился голос в моей голове.
– Опасность… душе грозит… – разобрала я.
– Чьей? Моей? – я ускорила шаг. В темноте было жутко. Голоса, звучащие в голове, лишь усугубляли эту навеваемую ночным парком жуть.
– Опасность… душе грозит… разбуди… разбуди… разбуди…
– Прямо-таки хор оперный. Вас сколько там вообще?
Тем временем парк закончился. Впереди был освещенный тротуар и широкое шоссе. Машины сновали туда-сюда. Это немного успокоило мои расходившиеся нервы. Но впереди была темная пустая квартира – и эта перспектива абсолютно не радовала.
Но делать было нечего. Нужно было возвращаться.
Голоса притихли. Теперь слышен был лишь неясный шепот. Но и он сводил с ума.
Вернувшись в квартиру, включила везде свет. Заварила себе чая. В каждом темном углу мне мерещилось что-то. Нужно было отвлечься. Наклонившись, нажала на кнопку пуска компьютера, раздался мерный гул заработавшего процессора. Загорелся монитор. Сжав горячую чашку руками, спрятанными в рукава кофты, стала ждать полной загрузки компа. Наконец, на мониторе показалось приветствие. Потянулась к мышке, но рука моя дрогнула и замерла на полпути. На рабочем столе что-то изменилось. Я пригляделась. Каждая папка была переименована. Надписи гласили:
«Опасность. Душе грозит. Разбуди.»
Дернулась всем телом. Стул упал. И чашка с горячим чаем также полетела на пол. Кинувшись к полкам с книгами, схватила первую попавшуюся. Открыв её посередине, уставилась в написанный текст:
«Разбуди. Разбуди. Разбуди…»
