Багряное королевство

Почему от этой идеи меня охватила не меньшая паника, чем от приезда Эвандера? Сглотнув ком в горле, я отвернулась.

– Уверена, от этого будет только хуже, – уверила я отца. – Я вполне могу потерпеть несколько дней.

Наверное.

Точно!

12

Я решила избегать Эвандера до конца бала, но это оказалось лишним. Все придворные в округе, видимо, надумали приударить за ним и окружили его стеной, из-за которой он, похоже, не спешил выбираться.

Вот вам и вечный страх перед Сокэром!

– Роуэн? – голос Тео снова прервал мои мысли, и я поняла, что он сказал что-то еще, а я прослушала.

– Прости, – чистосердечно призналась я, – знаю, я сегодня рассеянная. Просто… бесит, что приходится терпеть, как он всем заправляет.

Тео кивнул, в его глазах появилось беспокойство.

– Знаю.

Леди Фиона пискляво хихикнула, когда Эвандер закружил ее по залу, пустив в ход свое невероятное обаяние. Я и не догадывалась, что сукин сын способен на такое. Откуда только взялся дипломатический талант?

Разумеется, его так воспитали, и оглядываясь назад, я понимала, что на Верховном Совете он тоже танцевал с другими женщинами. Свою скверную сторону он, похоже приберегал для меня одной.

– Что он вообще здесь делает? – пробормотал Тео.

– Зачем бы он ни явился, – ответила я, – его отношение к нашему союзу не изменилось.

– Значит, он не даст… разрешения?

– Не знаю. Думаю, это выяснится завтра на заседании Совета. А пока, я уверена, Эвандер постарается доставить всем как можно больше неприятностей.

– Не всем, – возразил Тео, приподнимая бровь.

Я проследила за его взглядом и успела заметить, как леди Фиона прильнула к Эвандеру, изящной рукой откинув прядь черных, как ночь, волос, которая вечно падала ему на лоб.

– Не всем, – согласилась я с немалой долей ехидства в голосе. – Только тебе и мне, полагаю.

На этом разговор с Тео иссяк. Нас обоих слишком раздражало присутствие Эвандера, к тому же оставался сложный вопрос, даст ли лорд клана Медведя разрешение на нашу помолвку, которую я пока официально даже не подтвердила.

Все мои планы сегодня же сообщить Тео, что я согласна, были благополучно забыты с появлением Эвандера.

Остаток вечера я натянуто улыбалась, танцуя с Тео и несколькими другими кавалерами.

По крайней мере, когда с приглашением на танец ко мне подступился сэр Похотливые-Глазки, выскочила одна из дворцовых собачек и, тяпнув его за лодыжку, спряталась за драпировкой столика с десертами. Я мысленно поблагодарила сестру за отвлекающий маневр, поскольку в это время подоспел Давин.

– Как держишься, кузина? – спросил он, когда мы оказались на достаточном удалении от других танцующих пар.

– Ненавижу его, – выпалила я, стиснув зубы.

–Так… ненависть к старому болвану не новость, значит, речь о ком-то другом.

Мы нырнули под поднятыми руками другой пары, а потом продолжили танец.

– Об Эвандере, разумеется, – прошипела я, не понимая, почему он решил, что нужно непременно сказать это вслух, если и без того знал, кого я имела в виду.

Глаза кузена зажглись весельем, и он задумчиво хмыкнул.

– Ну, его имя ты определенно произносишь с ненавистью.

Я сердито посмотрела на Давина, но он только усмехнулся в ответ. Мы закончили танец в приятной тишине.

Эвандер меня больше не приглашал, хотя и далеко не отходил, держа такую дистанцию, чтобы мне было слышно, как хихикает и впадает в экстаз леди Фиона и остальные придворные дамы.

Когда начался двадцатый танец, Авани мотнула головой в направлении двери, и я кивнула. Я уже изрядно поломала комедию ради мира между королевствами. Для одного вечера хватит. И точка.

Сестра ушла первой, а я пошла извиниться перед совершенно несгибаемым Тео, который настойчиво предлагал меня проводить. Волосы зашевелились у меня на затылке, когда я почувствовала на себе чей-то взгляд, провожавший меня, пока я шла через весь зал к выходу. Я убеждала себя, что это не может быть Эвандер. Его глаза наверняка прикованы к гибкому стану Фионы. К тому же это неважно.

Все это было абсолютно неважно, правда?

13

Иногда я храбро выносила одиночество своей спальни, но не в эту ночь. Мы с Авани валялись на ее огромной кровати с балдахином, когда раздался стук в дверь. Не успели мы встать, как тяжелая деревянная дверь распахнулась, и вошла мама. Под мышкой у нее была бутылка красного вина, а в руке три кубка.

– А пирожных нет? – спросила Авани.

– Я подумала, что сегодня нужно что-то покрепче, – с оттенком сухой иронии ответила мать.

Я зажмурилась, но увидев, как Фиона не торопится убрать пальцы со лба Эвандера, тут же открыла их.

– Правильно подумала, – заверила я.

Сидевшая рядом Авани энергично закивала.

Мама открыла бутылку, щедро плеснула в бокалы и, протянув их нам, тоже села на кровать. Я отпила большой глоток, даже не дав вину подышать. Оно было терпким, но мне понравилось, потому что это отвечало состоянию моей души.

– Итак… – проговорила мама. – Хочешь поговорить о том, что случилось на балу?

Я задумалась на целых три секунды. Хотела ли я говорить о человеке, который меня похитил, потом спас, потом поцеловал, а затем явился без предупреждения после двух месяцев молчания, чтобы успеть помешать моей нежеланной помолвке? О том, каким полным аалио он был с первой минуты своего появления? А еще лучше о том, как он целых четыре раза танцевал с этой проклятой звездами леди Фионой? Впрочем, я не считала.

– Не хочу, – твердо ответила я, снова откидываясь спиной на мягкие подушки.

Авани покачала головой, поддерживая меня. Мама некоторое время вглядывалась в нас, а потом кивнула.

– Ладно, – миролюбиво сказала она. – Может, обсудим этот ужас в перьях, что напялила леди Фенелла?

– Это можно! – Я раскатисто фыркнула. – Я как раз подумала, что у меня маловато перистых нарядов в гардеробе.

Мама изобразила вздох облегчения.

– Рада, что ты так считаешь, потому что я прямо с бала помчалась в комиссионку подобрать нам что-то подобное.

– Ладно, пусть мое будет хотя бы не розовое, – присоединилась к разговору Авани. – Почему портнихи по-прежнему считают, что принцессам нужно носить розовое, хотя давно убедились, что этот цвет не подходит к нашим красным волосам?

– Уж лучше розовое, чем лавандовое, вроде того, что мне сшили в прошлом году. – Я сморщила нос от отвращения при этом воспоминании.

Сероватые полутона придавали моей коже болезненный оттенок, который не могла скрыть никакая косметика. Кроме того, оно чудно пузырилось на талии. И я весь вечер отбивалась от вопросов, не в интересном ли я положении.

Мама сочувственно сморщилась.

– Какая… жалость! Но ведь знаешь, если обидеть мадам Фрейю…

– Оно того не стоит, – согласилась Авани.

Наступило молчание, прошел миг, другой, и мои горькие мысли потихоньку вернулись. Мама подтолкнула меня локтем, чтобы я освободила место, и я подвинулась, опустошив бокал. Внутри зашевелилось какое-то гадкое чувство, но не от вина.

–Ну, судя по событиям на балу, я бы сказала, что это не единственная кровать, где… так людно сегодня. – Эти слова вырвались у меня прежде, чем я успела остановиться, и каждое было глубоко и очевидно пропитано горечью, как вишни коньяком.

И мама, и Авани покосились на меня и не стали спрашивать, о ком я говорю, что было куда хуже, чем если бы они спросили. Мама встала с кровати.

– Пожалуй, принесу еще бутылку.

А сестра оглядела меня и, повернувшись к двери, крикнула вслед:

– Лучше две.

* * *

Вскоре мама ушла, а Авани наконец провалилась в беспокойный сон. Мне же не спалось, я ворочалась с боку на бок, пока не надоело бороться с противным комком, подступающим к горлу.

Кое-как набросив пеньюар и сунув ноги в мягкие тапки, я выскользнула в потайную дверь. Родители знали некоторые пути, но мы с Авани и Маком все детство изучали эти безлюдные проходы.

Передо мной тянулся длинный ряд переходов с не очень ровными ступенями, и мне пришлось пробраться мимо нескольких караульных постов, прежде чем я оказалась в узком коридоре, ведущем к потайным дверям в гостевые комнаты.

Я остановилась у той, которую искала. Если я пойду дальше, то окажусь возле комнаты Тео, что было бы, по крайней мере, немного разумнее.

Конечно, рассудительная и более здравомыслящая часть меня понимала, что вообще не стоит приходить в это крыло замка, что следует вернуться в комнату сестры. Но я повиновалась порыву, который и сама не понимала.

Я не прислушалась к голосу разума, а, сделав глубокий вдох для смелости, распахнула дверь в покои Эвандера.

Взявшись за рукоять сабли, он уже наполовину поднялся из-за стола, напружинившись, чтобы принять бой, когда понял, что это лишь я. Широкие плечи расслабились, хотя глаза на мгновение изумленно округлились.

Эвандер осторожно положил саблю на стол, опустившись на стул с обычным для него гнусным выражением лица. В его комнате, как всегда, все было на своих местах. Кроме…

– Леммикки? – Он обратился ко мне как ни в чем ни бывало, будто я столкнулась с ним за завтраком, а не ворвалась без предупреждения в его комнату.

Я не могла отвести взгляд от его кровати, на которой с обеих сторон было смято покрывало, хотя он всегда поддерживал безупречный порядок.

– Эта постель оскорбляет вас? – поинтересовался лорд, приподнимая бровь.

– Меня только удивляет, что она пуста. – Едва эти слова сорвались с губ, как мне захотелось взять их обратно.

Зачем, зачем я только произнесла это вслух? Я решила, что во всем виновато вино.

Эвандер моргнул раз, потом другой. От удивления? Или раздражения? Я не знала.

– И все же вы вошли без стука. – Он усмехнулся одними губами. – Не подозревал, что вы любите подглядывать.

Волна румянца поднялась от груди к щекам, но от меня не укрылось, что он не стал опровергать мой намек. Мне было уже нечего терять, поэтому я не стала сдерживаться и высказала все, что приходило на ум.

– Значит, она уже ушла? – По крайней мере, я говорила гораздо менее взволнованно, чем чувствовала, и довольно внятно, хоть и была слегка под мухой.

Эвандер взял стакан с виски с прикроватной тумбочки, отпил большой глоток и, пожав плечами, ответил:

– Вы же знаете, как я отношусь к тому, когда кто-то у меня задерживается.

Ага! Еще один многозначительный намек на то, как ему не терпится от меня отделаться, ведь сказанного прежде было мало.

– Верно. – Я кивнула, будто это было логично. – Зачем принимать гостей, когда можно грустить в одиночестве?

Эвандер тяжело вздохнул.

– Вам что-нибудь нужно, леммикки, или вы выбрались из постели Коронана, только чтобы проверить мою?

Я не могла пустить в ход праведное возмущение, раз сама явилась к нему с таким же обвинением, но его слова все равно сильно задели меня. Я холодно улыбнулась.

–Тео все равно спит,– увильнула я от прямого ответа, не видя необходимости поправлять Эвандера,– и я решила, что самое время заскочить и убедиться, что вы не завлекаете моих фрейлин. Ведь вы не можете предложить ничего, кроме временной связи.

По лицу лорда скользнула тень, на миг показавшись из-под его обычной маски высокомерия.

– Очень благородно с вашей стороны так заботиться о них. – Его тон не соответствовал сказанному. – Но, право, не стоило беспокоиться. На это обижаются только прилипчивые особы.

Я окаменела. Внезапная, острая боль пронзила грудь, отзываясь даже в кончиках пальцев.

В детстве мы с кузенами играли, по очереди стукая друг друга, каждый раз все сильнее, пока кому-нибудь не становилось больно. Родители всегда только качали головами, удивляясь такой глупости: сами затевали такую игру, а потом смели плакать.

Вот так я себя и чувствовала. И снова я была дурой, что затеяла эту игру. Что явилась сюда, ведь он дал понять, как относится ко мне. Что выудила у него правду, без которой вполне могла обойтись, хотя слишком поздно поняла это.

– Понятно, – тихо проговорила я, отворачиваясь, пока Эвандер не заметил, какое впечатление произвели его слова. – Тогда, конечно, прошу, продолжайте. А я вас оставлю.

Он зажмурился.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.