скачать книгу бесплатно
Так, ладно. На этом стоит остановиться. Он явно принял решение и не изменит его теперь ни под каким давлением.
Да мне и самому уже надоело заискивать перед ним и упрашивать – не привык я к таким методам, скорее попробовал их как последний шанс… Ведь на самом деле я прекрасно понимал Сола. И на его месте поступил бы точно так же..
– Хорошо. – согласился я. – Я согласен считать нашу сделку выполненной. Вы честно попытались провести меня через ноктус, у нас не получилось. Вы свое дело сделали. Информацию о вас я публиковать не буду.
– Да я все равно тебе не верю. – усмехнулся Сол. – Так что можешь просто молчать – я все равно не поверю ни единому слову.
Внезапно Сол повернул голову к плечу, словно прислушивался к тому, что ему говорят сзади. Явно Стеф постаралась.
Сол несколько секунд внимал телепатке, а потом с сомнением посмотрел на меня:
– Думаешь?
Пальцы, держащие копье, нехорошо шевельнулись, словно ухватывая древко поудобнее.
На всякий случай я спустил из рукава нож и полметра веревки и слегка качнул рукой, чтобы нож превратился в подобие маятника. Сол секунду смотрел на меня, а потом кинул через плечо:
– Нет, слишком долго и опасно. Квантуем! У нас полно работы!
Стеф отчетливо фыркнула и первой прошагала мимо меня, попытавшись протаранить плечом, от чего я машинально отшатнулся. Следом за ней прошли остальные, и последним – Сол.
Внезапно он остановился рядом со мной.
– Будь добр. – неожиданно вежливо сказал Сол. – Сделай так, чтобы я тебя больше никогда не видел. Следующая встреча легко может стать для одного из нас последней.
– Я учту. – серьезно кивнул я.
Сол еще секунду буравил меня взглядом, потом кивнул тоже и пошел вслед за девчонками.
А я кое-что вспомнил.
– Сол! – окликнул я его. – Цветные пометки на стенах это маршрут к Дочери Ночи?
– Пошел нахер. – грустно ответил Сол, даже не оборачиваясь.
Но от моих глаз не укрылось, как он слегка споткнулся, когда услышал этот вопрос. Словно я раскрыл какую-то тайну. Или почти раскрыл. Но давить на Сола явно было не к месту и не ко времени – займись я этим, и светлячки действительно могли бы решить, что я создаю слишком много проблем.
Оставалось стоять и смотрел, как уходит прочь моя надежда добраться до ответов. Возможно, не последняя, но всяко – первая. Та, именно которую хотелось бы реализовать, чтобы не прибегать потом к остальным.
Сколько еще на самом деле в Тай-фо есть светлячков, которые водят к Дочери? Не по версии Сети, а на самом деле? Один Спектр, два, три? Как мне их найти? Какими цветами они метят свои маршруты? В каких местах?
По большому счету, я вернулся в ту же точку, с которой начинал свое исследование Тай-фо. Одно радовало – вернувшись в ту же точку, я обзавелся кое-какими знаниями.
Во-первых, я научился владеть своим оружием еще и как инструментом для подъема и спуска.
Во-вторых, я узнал, что стены ноктуса не являются непробиваемыми для него.
В-третьих, я узнал, что количество лоа каким-то образом зависит от количества находящихся в ноктусе людей. Тут уже становится немного непонятно, что именно имеется в виду – количество лоа, нападающих на группу зависит от числа людей в этой группе или общее количество лоа в ноктусе в момент времени зависит от общего количества людей, находящихся в ноктусе в тот же момент времени? Непонятно. Но какая-то связь есть.
В-четвертых, я выяснил, что лоа, хоть и парят над землей, к полноценному полету не способны. Даже когда они целой волной цунами преследовали нас, эта волна не превышала высоту второго этажа, и росла лишь «в толщину», становясь все более и более непрозрачной. Что же касается тех лоа, которые оказывались у нас не за спинами, а прямо по курсу – они так вовсе от земли почти не отрывались.
И самое главное в-пятых. Я выяснил, хоть и косвенно, что метки светлячков в ноктусе действительно являются маршрутом, который ведет к Дочери Ночи.
И, если соединить все, что я выяснил, приправить только что произошедшей неудачей и поставить на медленный огонь утекающего, как песок сквозь пальцы, оставшегося у меня времени, то в итоге может получиться одно из двух. Или феерический успех или такое же громогласное фиаско.
Хотя нет. Фиаско будет как раз-таки тихое и незаметное. Да и про успех, в общем-то, узнаю один только я.
Впрочем, мне меня достаточно.
Еще раз посмотрев вслед светлячкам и убедившись, что они уже успели скрыться из виду, я стравил из рукава еще больше веревки, до самого максимума – пока не почувствовал, что дернулась петля на запястье. Получилось метров семь. Как раз примерно второй этаж.
Что ж, в принципе, можно и потренироваться немного, и никто меня не увидит, кроме, разве что случайных полуночников, что пырятся в окна. Все камеры тут все равно уже Гай пожгла… Ну не думать же в самом деле что мы выходили из ноктуса прямо под камеры наблюдения?
Подойдя к ближайшему дому, я задрал голову, раскрутил нож на веревке и метнул его вверх, так, чтобы он воткнулся в стену где-то близко к самой верхней точке.
Нож взлетел, утаскивая за собой веревку, не достал до стены, и упал вниз, чуть не прилетев мне в голову – я едва успел отскочить.
Я повторил попытку, но получилось еще хуже – невовремя отпустил веревку, и нож просто плашмя ударился о стену, отрикошетил от нее и снова упал чуть ли не мне на голову.
Нет, так не пойдет. Кидать нож вперед – это одно, а вот делать то же самое вертикально вверх оказалось намного труднее. Или даже не труднее, а просто по-другому. Клинок вел себя совсем по-другому и будто бы отказывался меня слушаться, несмотря на то, что мы вроде бы с ним только-только нашли общий яз…
Стоп, секунду…
«Слушаться»?
А должен ли он вообще меня слушаться?
Если пошариться в памяти и вспомнить все случаи, когда нож безукоризненно исполнял то, что я от него хочу… Получится, что он исполнял именно то, что я от него хочу! А не то, что я пытался заставить его сделать! Над головой Лизы он тогда свистнул, потому что я хотел поразить лоа. За трубу уцепился, потому что я жаждал найти опору. Да и во всех остальных случаях он исполнял мои желания – но никак не то, что я мог бы попытаться сделать с ним, как с обычным дротиком на веревке. Во всяком случае, обычный дротик на веревке совершенно точно не умеет выстреливать из рукава, как из катапульты и тем более – спускать и поднимать своего хозяина.
Да и Птичник, помнится, говорил что-то про то, что чтобы познать свое оружие, нужно сначала познать себя. Что оружие это часть меня.
Помнится, еще в той, прошлой жизни была у меня одна пассия – отъявленная мотоциклистка, которая и меня пыталась посадить на свой мотоцикл, несмотря на то, что меня ее пластиковая ракета никогда не привлекала – мне больше нравились большие тяжелые круизеры, которые делают «бу-бу-бу» и блестят на солнце хромом.
Тем не менее, несколько раз на ее мотоцикле я проехался. И первое, чему она пыталась меня учить, и что я так и не смог в полной мере понять – «Куда ты смотришь, туда мотоцикл и едет».
Может, и здесь что-то похожее? Что я захочу, то нож и делает? Может, мне вовсе не нужно пытаться попасть куда-то неловким броском, а просто захотеть это сделать?
Я снова задрал голову и принялся раскручивать веревку. Воздух тонко засвистел под клинком ножа, а я прищурился и сфокусировал взгляд на точке под окном третьего этажа. Представил, как в поле зрения влетает световой клинок, тянущий за собой веревку, вонзается в стену, расклинивается в ней…
Я даже не успел отпустить веревку.
Я даже моргнуть не успел!
Нож выстрелил из руки, как живой, взмыл вверх под небольшим углом к стене дома, коснулся острием стены, но вместо того, чтобы срикошетить от нее как в прошлый раз – прорезал бетон, уходя в него как горячий нож в масло! И остановился, лишь засев почти по рукоять!
Что ж, чего-то подобного я ожидал. Получается, пытаться обращаться с этим оружием как с оружием – провальная затея. Надо принять его как часть себя, как дополнительную конечность, если угодно, которая при ненадобности убирается в компактную маленькую незаметную форму.
Надо сказать, мне нравится такое приобретение!
Я подергал веревку, даже повис на ней, но она держалась крепко. Тогда я представил, что нож выпадает из стены и ныряет обратно мне в рукав – и через мгновение лишь одинокая черточка на стене напоминала о моем хулиганстве. А если не знать, где и что искать – то и она никому ничего не напомнит.
Я метнул нож снова, в то же самое место, и нисколько не удивился, когда он вонзился точно в ту же черточку. Ни миллиметром правее или левее.
Тогда, намотав сколько получилось, веревки на кулак я представил, что меня тащит наверх, как на импровизированном лифте, и действительно поехал вверх! Веревка сама собой проскальзывала через мой кулак, при этом совершенно не обжигая его, как это сделала бы материальная товарка, а лишь слегка согревая, и теплыми витками укладывалась на предплечье – как на катушку наматывалась.
Чудеса, да и только!
Добравшись до засевшего в стене ножа, я ухватился за рукоять, что было не сильно удобно из-за того, что она была наклонена к земле, уперся ногами в стену, подтянулся и зацепился руками за отлив окна, под которое целился. Тонкая жесть неприятно резанула пальцы, ну и ладно – мне всего на секундочку.
Вытащив нож из расщелины, я снова раскрутил его одной рукой, продолжая второй хвататься за отлив, и снова метнул вверх – еще на два этажа выше!
На третий раз я уже добрался до крыши, причем ради эксперимента даже перекинул нож через парапет, слабо представляя, за что он там может зацепиться, но искренне этого желая – и мое желание исполнилось! Когда я влез на крышу, предварительно подергав веревку целых семь раз, оказалось, что нож просто вонзился в крышу и торчал из нее на манер Экскалибура.
Если так подумать, то получается, что от светового оружия нет защиты… Возможно, собственный Свет – тот, которым мы защищаемся от лоа в ноктусах, и только. Теперь понятно, почему мотыльки, несмотря на свою военную экипировку, не носят ничего похожего на бронежилеты – они все равно ни от чего не защитят, а веса прибавят прилично, снизив мобильность. А им мобильность ой как нужна.
Светлячки тоже не носят никакой брони, уповая лишь на свой Свет и контроль над ним. А контроль – штука такая… Контроль может потерять кто угодно и в любой момент… И ситуация с Дейдрой, с которой началась моя история – лучшее тому подтверждение.
Да уж… Вспомнил на свою беду…
В голове тут же загудел рой тревожных мыслей – а что, если я ошибся? А что, если я все неправильно понял? А что, если?.. Если?.. Что?..
Вопросы копились в голове и превращались в уже знакомую волну лоа, которая грозила навалиться на меня и погрести под собой. Я сел прямо на гравий, которым была усыпана крыша, и взялся за голову, чтобы она не лопнула от растущего внутри снежного кома вопросов…
В висок уперлось твердое.
Я опустил руку, перевел взгляд – это был мой проводник. Без Света, просто проводник. Жалкий кухонный нож, который я несколько дней назад схватил даже не для того, чтобы убить кого-то, а просто – продемонстрировать серьезность своих намерений. Проводник, с которым я с тех пор не расставался, и который уже много раз успел спасти мне жизнь.
Неужели для того, чтобы я ее бездарно закончил в сомнениях в самом себе? Часики-то тикают…
Я почти услышал этот вопрос у себя в голове. Нет, не «почти» – я буквально услышал его у себя в голове! То ли я сам себе его так задал, то ли я сам знал ответ – но вопрос прозвучал! Если остальные тревожные мысли гудели озадаченными пчелами, сбиваясь в общий хор, из которого невозможно было вычленить хоть что-то, то этот вопрос был задан спокойным, уверенным и звонким голосом. Таким, каким задают вопросы, на которые просто невозможно ответить как-то иначе, кроме как того ждет вопрошающий.
Я сжал пальцы на рукояти, и проводник вспыхнул, снова превращаясь в жуткий нож со сквозным долом, ребристой рукоятью и веревкой из чистого света, скрывающейся в моем рукаве.
Да черта с два! Вот мой ответ – черта с два! С три! В моих руках самое необычное оружие этого мира, и это не моя характеристика, а окружающих! Я – непревзойденный мастер паркура, возможно, вообще единственный трейсер в этом мире, ведь я до сих пор не видел ничего даже похожего на паркур, хотя тем же светлячкам он ой как бы помог! В конце концов, мне банально нечего терять! Если ли что-то, что может остановить меня?!
Да черта с два.
Я улыбнулся и повернул голову в сторону, с высоты крыши глядя на световой барьер, за которым высились черные шпили и плоские коробки.
Хватит посторонних, ноктус. Завтра у нас с тобой свидание тет-а-тет.
Глава 5. Свидание тет-а-тет
Вернулся в гостиницу я тем же способом, каким и уходил из нее – через окно, на своем (теперь уже официально) личном лифте. Можно было и просто влезть по стене, благо совсем рядом проходила водосточная труба, но хотелось еще раз насладиться тем, что я наконец-то нащупал в себе и чем теперь мог полноценно пользоваться – слиянием с оружием.
После энергичной пробежки по ноктусу хотелось есть, но еще больше – хотелось спать, поэтому я упал на кровать, едва-едва скинув с себя одежду. Единственное, что я вспомнил и сделал, прежде чем меня накрыл сон – это принял дозу астриума, чтобы снова не влипнуть в болото.
Но в этот раз почему-то не помогло. Я снова провалился в нефтяную лужу, коснулся дна собственного сознания и запутался ногами в проволоке собственных мыслей. Все то, что я переживал в ноктусе с группой местных светлячков, происходило по-новой, только в этот раз уже некуда была бежать – все пути отступления упирались в тупики. Не на кого было надеяться – я был один. И даже сражаться было нечем, и нечем было попытаться уйти по крышам – со мной не было даже оружия.
Волна лоа навалилась на меня, погребая под собой, ломая кости и сознание, затапливая, заливаясь через уши, глаза и нос, не давая ни двигаться, ни дышать, разрывая на части…
А потом откатывалась, собиралась в новый девятый вал и накатывала снова.
И так раз за разом.
Хорошо, что я не стал закрывать шторами окно, когда вернулся – только солнечный свет, проникающий в комнату, и смог выдернуть меня из этого кошмара. Если бы не он, я бы, кажется, и не проснулся вовсе.
Это начинает напрягать. Неужели астриум перестает действовать на меня? Такое вообще возможно? Или все дело в том, что заражение в моем теле прогрессирует и астриум перестает справляться с этой волной тьмы в моей голове? Ну или это просто астриум в моем ингаляторе закончился, но это полная чушь – я еще перед уходом с «Зефира» отдал его на заправку Валери, а на вопрос про частоту заправки сказала, что даже при условии ежедневного использования, его должно хватить минимум на неделю. Так что астриум точно ни при чем. Просто мое заражение перешло ту черту, за которой не помогает уже даже он. А это, в свою очередь значит, что у меня осталось совсем мало времени, даже если формально его больше, чем кажется. В скором времени я могу просто перестать спать из-за этих кошмаров, а это в свою очередь будет означать, что я банально окажусь не в состоянии просто двигаться. Я не буду отдыхать ни морально, ни физически, и очень скоро рискую просто сойти с ума.
Значит, сегодня, край завтра, надо все решить. Уже окончательно. Или успешный рейд в соло, или нож в сердце. Послезавтра, боюсь, я уже могу оказаться в том состоянии, в котором я не вспомню, что существует способ прервать эти мучения.
Я откинул простыню и усилием воли стащил себя с насквозь мокрой простыни. Наверное, сегодня стоит попросить портье провести уборку в номере и поменять белье, а то при заселении я попросил не беспокоить меня, чтобы ненароком чужие глаза не увидели того, что им видеть не следует.
Дотащившись до крошечной душевой и сунув голову под струю холодной воды, я почувствовал, что напряжение постепенно отпускает. Ингаляция астриума – уже вторая за неполные двенадцать часов, – прогнала дурное состояние почти полностью, и я снова почувствовал себя готовым к новым свершениям.
А свершения сегодня предстояли глобальные… Но – вечером, или даже вернее ночью. В этом мире день и ночь официально поменялись местами, во всяком случае для меня. И что самое интересное – меня это устраивало и не приносило никакого дискомфорта. Я думал, что будет сложно перестроить биологические часы, но, судя по всему, у этого тела они остались от старого хозяина, и ничего перестраивать не пришлось. Я спокойно (ну, насколько возможно) спал днем и активничал ночью, словно меня в запястье укусила радиоактивная кошка. В прошлой жизни, конечно, я тоже был любителем поспать, но такого, чтобы я вставал позже одиннадцати часов дня, было всего пару раз за последние несколько лет – даже по выходным. Здесь и сейчас же я спокойно сплю до трех-четырех часов дня, когда солнце добирается по небосводу до той точки, с которой может заглянуть ко мне в окно.
Оставшиеся несколько часов до выхода я потратил на то, чтобы поесть, и проверить все свое снаряжение и амуницию, если это можно так назвать. Проводник вел себя как обычно, послушно превращаясь в оружие и действуя так, как я от него хочу – хотя у меня были подозрения, что он станет слушаться хуже после того, как я обнаружил, что астриум больше не спасает от кошмаров.
С одеждой дела обстояли хуже. Местами слой черной краски от движения полопался и выкрошился, обнажив ткань. Кое-где даже проступили цветные полосы, обозначающие мою принадлежность к Спектру. Остается надеяться, что это произошло не в ноктусе, а уже после – когда я развлекался с оружием, я там знатно об стены потерся.
Я по-новой закрасил проблемные места, благо, краска еще оставалась, все, что могло показаться подозрительным, сложил в сумку и вывесил ее за окно, прицепив за крючок, держащий водосточную трубу. Теперь уж точно никакая горничная не будет копаться по моим вещам, даже если им это придет в голову.
Пока суд да дело, на Город опустилась ночь и стемнело. Я снял с ручки двери табличку «не беспокоить», и на сей раз решил выйти по-старинке – через дверь. А то будет странно, если горничная придет убираться в пустой номер, постоялец которого не выходил из гостиницы.
Портье, уже другой, незнакомый, поприветствовал меня, я доброжелательно кивнул в ответ, попросил убраться у меня в номере и вышел на улицу.
Входить я решил в том же месте, где мы входили вчера – все на том же, где нижняя часть экрана была расцвечена знаком Сола и его Спектра. Я думаю, светлячки позаботились о том, чтобы там не было никаких камер или других подлянок от корпораций.
Сегодня барьер взламывался особенно долго – я даже успел подумать, что напоролся на блок и придется входить через другую точку, но наконец код подобрался и световые лучи погасли.
Ох и повезло же мне, что у меня самая старая версия Пульса, и Валери собрала энкодер для меня отдельно. Если бы не это, пришлось бы мне носить на руке весь девайс ради коротких секунд взлома барьеров, а это могло бы подсказать девчонкам, где я есть и чем занят. А мне это было не нужно.
И, если уж на то пошло, то у меня даже появилась теория, почему именно этот Пульс мне подошел – моя температура тела снижена из-за заражения. Какие-то иные причины мне в голову не приходят. Ну, или это врожденная особенность предыдущего хозяина моего тела. В таком случае, низкий ему поклон.
Я вошел в ноктус и сразу же, не теряя времени, раскрутил и метнул вверх роупдарт. После этого убедился, что он прочно закрепился в стене, подергав несколько раз веревку – вдруг в стенах ноктусов он закрепляется как-то по-другому. Но нет, все было точно так же – нож прочно засел в черной стене, яркой искрой выделяясь на антрацитовом фоне. Поэтому, защитив все тело Светом на случай, если я и тут оботрусь о стены, я крепко взялся за веревку и начал свое восхождение.
Я выбрал то самое здание, на котором висел привлекший мое внимание экран. То самое, с которого я наблюдал за Солом и компанией, в общем – то самое, с которого все началось.
Ну, не прямо его, конечно, а его теневой двойник. Но сути это не меняло – по форме это было все то же жилое здание, а значит, я уже знаю, как по нему подниматься. Сначала зацепиться под окном, подняться, ухватиться за отлив, не забыв как следует защитить пальцы Светом от влияния ноктуса, и снова метнуть роупдарт вперед. Главное – не забывать поддерживать световую броню в полном виде, и не касаться черноты.
Интересно, а что со мной станет, если коснусь? Обычный человек понятно – заразится. А я? Я уже и так заражен. Подействует ли здесь принцип «Зараза к заразе не липнет» или наоборот – мое состояние лишь ухудшится, причем моментально и неизвестно до какого уровня?
Само собой, пробовать я не собирался. А собирался наоборот как можно быстрее добраться до крыши, и, выглядывая с них метки светлячков, как можно быстрее добраться по ним до… В идеале – до Дочери Ночи. Но сойдет и просто узнать, куда они ведут, без опасности встретиться с волной лоа.
А лоа стали собираться подо мной даже раньше, чем я успел подняться на крышу. Добравшись до второго на моей пути окна, я бросил короткий взгляд вниз – там уже стояло целых пять лоа. А, может, и шесть, или десять. Сложно было сказать – они дрейфовали на крошечном пятачке, постоянно проникая друг в друга и путаясь, как облака дыма от кальяна. Каждый из них будто стремился оказаться как можно ближе к той точке, из которой я начал свое восхождение, но при этом каждый следующий выталкивал его с этой точки.
А по улице к ним тянулись новые лоа.
