Мой бывший темный

Вот только когда я попыталась открыть кран, воды в нем уже не было. Повернулась к унитазу, нажала кнопку смыва – ничего.

– Сволочи! – в сердцах ударила кулаком по хлипкой двери.

Ну и долго я так продержусь?

Весь день меня мучила жажда. Вначале это ощущалось не так сильно. Но с каждым часом тревога все нарастала. К лицу приливала кровь при мысли о том, что я действительно ничего не могу с этим поделать. Может быть Виктор и ищет меня, но долго ли я так продержусь? А самое главное, как это может отразиться на ребенке?

Я нервно ходила из угла в угол, то поднималась по лестнице почти до самой двери, а затем стояла, тяжело дыша, готовая постучать и сдаться.

Ощущение собственной беспомощности давило, заставляло учащаться пульс, то и дело мне казалось, что меня прошибает холодным потом, но кожа при этом оставалась абсолютно сухой.

Мало мне было того, что меня похитили, так теперь еще мучают! И, главное, кто? Родной отец! Вот о встрече с этим я мечтала все детские годы?

Да лучше бы я вообще никогда с ним не встретилась!

Но эта встреча все-таки состоялась, и теперь только и оставалось, что кусать губы и накручивать себя, опасаясь, во что все это выльется для меня.

Под конец дня я снова улеглась на потертый старый диван, провалившись в беспокойное тревожное видение. Мне снились озера, водопады, реки. И когда я проснулась, пить хотелось с удвоенной силой, а живот крутило голодными спазмами.

Жажда и мысли о воде даже вытеснили страх перед Раисом. Я то и дело прислушивалась к себе, гладила живот. Все ли в порядке с ребёнком? Паника волнами накатывала на мой разум, заставляя до боли кусать губы.

В конце концов, я не выдержала, поднялась, пошатываясь, по лестнице и постучала в нее. Подождала с минуту. Никто не ответил.

– Эй, есть там кто?! – крикнула я, снова ударив по двери.

Тишина.

Вот тогда-то мне действительно стало не по себе. Стайка мурашек неприятно пробежала по телу. А если про меня просто забыли? Или решили бросить здесь умирать мучительной смертью?

В горле встал ком, так что даже дышать стало трудно, я изо всех сил забарабанила по двери.

– Да слышу я, слышу… – я замерла испуганной мышкой, когда с той стороны послышался раздраженный голос.

Деверь наконец открылась. Это снова был Руслан. Волосы растрёпаны, рубашка застегнута не на те пуговицы.

– Спал просто, – он протер заспанные глаза. – Чего тебе?

– Я… пить хочу.

Парень усмехнулся, жестом фокусника доставая из-за спины пол-литровую бутылку. Я невольно сглотнула, хоть слюны и не было.

Руслан покачал головой и протянул ко мне ладонь.

Зажмурилась и, ругаясь про себя самыми последними словами, все же стащила с себя кулон. Лишь увидела, как мышка плотоядно сверкнула красными глазами-рубинами, а затем сунула ее в руку «братца».

– Сразу бы так, – он кинул мне бутылку.

Поймала на лету, открыла крышку и жадно приложилась, делая глоток за глотком.

– Через час зайду за тобой на завтрак, – он отсалютовал мне кулоном. – А пока пойду обрадую отца.

Дверь захлопнулась прямо перед моим лицом.

Опустошив бутылку, я спустилась вниз, снова усевшись на старый диван. Ну вот и все. Теперь мне точно не на что надеяться. Если Виктор увидит кулон у оборотней, мне он уже не поверит, что бы я ни говорила.

Рассеянно погладила живот, прислушиваясь к шевелениям малыша.

Я никогда не любила «плыть по течению», но, кажется, сейчас был тот самый момент, когда надо было довериться судьбе и просто ждать, когда она наконец повернется к тебе лицом, а не тем местом, из которого валятся сплошные неприятности.

Когда Руслан говорил, что позовет меня на завтрак, я думала, что это будет по меньшей мере такое же собрание, как у вампиров, когда их было с десяток сразу в одном месте.

Но нет, когда новоявленный братец привел меня на кухню, там никого не было. Да и сама обстановка была гораздо скромнее. Ни бархата, ни картин. Старые бумажные обои, мебель советских времен. Разве что на окнах – плотно закрытые жалюзи, но и они были явно не слишком новыми.

Кухня была маленькой. Метров восемь квадратных, не больше. С одной стороны – видавший виды кухонный гарнитур, с другой – приставленный к стене стол.

– Вы тут вдвоем? – на всякий случай уточнила я.

– Ага, – подтвердил мою догадку Руслан, – после того, как полгода назад отец сдал позиции, большинство разбежались. Разъехались, примкнули к другим стаям, у нас не больше пяти человек осталось, причем двоих из них мы уже потеряли… Эх…

– Опять много треплешься? – суровым тоном прервал его вошедший на кухню Раис.

Я подняла на него взгляд. Грозный голос не вязался с довольным видом. Мужчина просто лучился самодовольством. Возможно, все дело было в том, что на шее у него сверкал глазами-рубинами волшебный кулон.

– Заказал чего? – спросил Раис у сына.

Тот спешно закивал, выставив на стол пакет с логотипом известного в городе ресторана. А затем принялся выуживать оттуда многочисленные контейнеры.

– Если вы так завтракаете, то что ж вы в обед едите… – проговорила я в унисон с болезненно урчавшим животом.

Тут была и копченая курица, и стейки, и салат, несколько баночек с супом, плов, колбаски…

– Угощайся, – сделал барский жест Раис. – Я сегодня добрый.

Дважды повторять мне не пришлось.

Уже запихав в рот первый кусок и видя, что мужчины не спешат начинать трапезу, осторожно уточнила:

– Мы будем ждать кого-то еще?

– Ты ешь, ешь…

Где-то внизу раздалась протяжная трель. Руслан тут же убежал, очевидно, чтобы открыть дверь и впустить гостя.

Кто бы это мог быть? Другие оборотни?

В голове всплыл разговор о том, что для того, чтобы я стала одной из них, нужна какая-то инициация. Поежившись, отложила булочку в сторону. Несмотря на голодный вчерашний день, есть моментально расхотелось.

А уже через пару минут в дверях появился сияющий Руслан. За ним с недовольным надменным видом стоял человек в черном дорогом удлиненном костюме. Я не сразу поняла, кто это, так как братец заслонял вошедшего.

– Мне передали ваше послание. В ваших же интересах, чтобы я не пожалел о том, что приперся в эту дыру, – раздраженный голос показался знакомым.

– О чем речь, Герман Игнатьевич, – не слишком вежливо фыркнул Раис. – Чувство исполненного долга не должно оставлять сожалений.

Герман? Нагицкий? Меценат?

Тут Руслан наконец сдвинулся, выставляя один из стульев и предлагая гостю присесть.

Действительно, он. Недовольное лицо, кудрявые волосы, выдающийся нос, все, как и в прошлый раз. Разве что вид был уже не таким болезненным, и щеки не настолько впалыми, как при прошлой встрече.

Но… он ведь друг Виктора? Разве нет? Неужели он предатель?

– О… – Нагицкий наконец заметил меня и прошептал вполголоса. – А я-то думаю, откуда бездарностью тащит.

Его губы сжались в тонкую линию, крылья носа затрепетали.

– Вы утащили девку одного из Алмазовых и не нашли ничего лучше, чем позвать меня?! Совсем жить расхотели? Какого хрена она здесь делает? – в голосе была настоящая угроза. Казалось, от переполняющего его гнева не только глаза Германа стали темнее, но даже кожа, хотя как такое вообще возможно?

Я вжалась в стул, отчего-то снова ухватившись за отложенную булочку, как за спасательный круг. Сжала слишком сильно, начинка брызнула на стол, угодив и мне на кофту.

– Но-но! – Раис резко поднялся во весь рост.

Сейчас он выглядел гораздо более устрашающе, чем тогда, когда я увидела его впервые. От него веяло какой-то звериной мощью, опасностью, первобытной силой.

– «Девка»? Ты говоришь о моей дочери, так что придется тебе извиниться.

Никогда прежде не видела, как выражение лица меняется так быстро. От злости и раздражения до сомнения, удивления и наконец полнейшего шока.

Нагицкий, высоко подняв брови и округлив рот, смотрел в мою сторону, словно у меня только что появилась вторая голова. Но надо отдать ему должное, справился с собой он быстро, и вот уже снова передо мной надменный мужик с безразличной миной на лице.

– Есть доказательства? – холодно уточнил он.

Раис кивнул Руслану, и тот, сразу же подорвавшись, метнулся в коридор, чтобы спустя минуту принести уже знакомую бумагу.

– Вот, из лаборатории. Семейный артефакт еще есть… – начал было парень.

– Хватит ему этих записулек, – оборвал его отец.

– Я сам проверю информацию, – кивнул в ответ Герман. – Если все действительно так… Кхм… Вероника Раисовна, приношу вам свои нижайшие извинения. Это все, о чем вы хотели мне сообщить? Похвастаться новой волчицей в стае? Если так, то поздравляю, но, пожалуй, пойду…

Я вздрогнула, услышав чужое отчество рядом со своим именем. Было непривычно слышать такое в свой адрес.

Мужчина чуть поклонился и, очевидно, собирался попрощаться, как его перебил Раис.

– Ты же у нас представитель арбитров, вот и выполняй то, за что получаешь свою хваленую неприкосновенность, сволочь, – сквозь зубы процедил тот.

– Неразумно оскорблять того, от кого хочешь чего-то добиться. Так, урок на будущее. Если оно, конечно, у тебя будет, блохастый, – скривился Нагицкий. – И да. Я знаю свои обязанности. И чту договор.

– Где же ты был со своим договором полгода назад?

– Арбитры не нашли причин для вмешательства, – елейно пропел Герман, улыбаясь при этом какой-то гадкой недоброй улыбкой. – А в договоре нет того, что я должен решать за вас все проблемы.

– Нам нужна нейтральная территория. И организация встречи, – почти прорычал оборотень. – Это ты точно должен делать.

– Переговоры. Как интересно! – с преувеличенной радостью отреагировал Нагицкий. – Что ж… Как вы относитесь к опере?

Моего мнения явно не спрашивали, но сердце забилось чаще при мысли о том, что все это может означать. Раис встретится с Виктором? Что он ему скажет? И, главное, как он ему скажет?

– К опере? – Раис пожал плечами, показывая, что ему абсолютно безразлична как сама опера, так и все, что с ней связано…

– Да, и к балету.

– Мне все равно. Главное, устрой все быстро.

– Быстро только туры в балете крутят. А тут надо подходить серьезно, – он повернулся ко мне. – Вероника Раисовна, а вам как опера?

– Драма мне как-то ближе, – сглотнув, ответила я, не в силах отделаться от дурного предчувствия.

– В «Аиде» драматическая составляющая очень сильная, – он сделал вид, что задумался. – Да и отзывы о премьере чудо как хороши. Меня там, к сожалению, не было, но оно и понятно. А вот вам обязательно надо сходить. Говорят, прима-балерина затмевает своими вставками с танцами даже партию Амне́рис, да и самой Аиды… Вечером, в шесть, второй показ. Если поторопитесь, успеете собраться.

– Ты, ценитель искусства, – чуть повысил голос Раис. – Ближе к делу.

– Я, по-моему, уже прямым текстом все сказал. Повторять дважды не собираюсь, – отчеканил Нагицкий, разворачиваясь на месте.

– Пап, наверное, он имел в виду, что встреча сегодня в шесть на спектакле… – начал было обрадованный своей догадливостью Руслан, но под грозным взглядом отца моментально сник.

– Какой сообразительный юноша, – насмешливо протянул Герман. – Не хотел бы, конечно, портить первые показы своим присутствием, но договор есть договор. На какие жертвы только не пойдешь ради помощи ближнему и дальнему. Я же недаром получаю свою хваленую неприкосновенность.

От количества яда в его голосе у меня самой становилось кисло во рту. А Раис и вовсе побагровел.

Пожалуй, если бы Герман не поспешил выйти, то его бы просто выбросили из дома, запустив прямо из окна. Но вот он скрылся в дверях, а Руслан, поймав очередной недовольный взгляд отца, побежал выпускать гостя и закрывать за ним дверь.

– Поела?! – гаркнул мужчина, да так, что я на месте подскочила. – Тогда убирайся обратно в свой подвал!

– Но… – возвращаться не хотелось, вдруг удастся потянуть время, остаться здесь и найти телефон, чтобы позвонить Виктору? Или докричаться до соседей? Из окна выпрыгнуть и сбежать? – Я пойду сегодня в театр?

– Я еще не решил, – чуть сдержаннее ответил он.

– О, то есть еще, может быть, пойду? И даже кулон отдадите? – удивилась я искренне.

– Это еще зачем?

– Зачем? Еще спрашиваете? Сами же подставили меня! Натравили полицию с этими обвинениями…

– Ты о чем? – в голосе мелькнуло глухое раздражение, а я на мгновение впала в ступор.

– Как… то есть, микросхемы… фальшивые деньги… это не ваших рук дело?

– Я понятия не имею, что ты несешь.

В этот момент в дверях кухоньки снова появился Руслан. Раис поднял на него суровый взгляд.

– Запри ее в подвале. Нам надо хорошо подготовиться.

Может быть мой биологический папаша просто хороший актер? Ну не зря ведь я всю сознательную жизнь хотела играть на сцене, от кого-то же таланты должны были достаться.

А ведь так все сходилось. Раис узнал, что у него есть дочь, стал искать ее, чтобы укрепить свое положение, так как женщины-оборотни редки. Найдя, понял, что она связана с давним врагом, ну и решил через такую многоходовку насолить Виктору. Я в розыске, а у Алмазова проблемы в бизнесе из-за связи со мной.

Потрясла головой. «Женщина-оборотень». Даже не верится, что я на полном серьезе думаю обо всем этом. И тем не менее… если меня подставил не Раис, то тогда кто?

Или все-таки это сделал он? Ведь кто-то же отправил двух оборотней в дом к бывшему. И помог братцу выследить и похитить меня.

Может, я что-то упускаю? Или задаю неправильные вопросы?

Руслан подхватил меня под локоть, потянув вверх.

– Осторожнее, – попыталась выдернуть руку, но хватка молодого оборотня была крепкой, – я все-таки беременна.

– Если скинешь, все здесь будут только рады, – вместо парня огрызнулся Раис. – Валите уже, давайте!

Он оглушительно ударил ладонью по столу.

Внутри все буквально сжалось от громкого звука, я на миг вжала голову в плечи. А затем разозлилась на себя. За этот липкий страх, струящийся по спине. Этот мужчина – насильник, возможно, убийца и вообще не самая приятная личность. Черта с два я покажу ему свое истинное состояние.

Упрямо стиснула зубы и вскинула подбородок:

– Судя по тому, что вы договариваетесь о переговорах, где я и мой ребенок станут главной разменной монетой, вы очень, очень не обрадуетесь, если с малышом хоть что-то случится. А уж как не обрадуется Виктор… Стоит ли говорить, что в этом случае у вас не останется и шанса получить желаемое?

– Ты ничего… – он говорил с нажимом на каждое слово, – не знаешь о моих желаниях. Вон.

Руслан торопливо потянул меня за собой, шепнув при этом на ухо:

– Ты чего нарываешься? С альфами так не разговаривают…

С альфами? Я усмехнулась тому, насколько нелепо это прозвучало. Вот только этот смешок словно сломал что-то в моей душе. Будто позволив себе хоть какие-то эмоции, я позволила их все разом. Из глаз градом хлынули слезы.

Нет! Нельзя сейчас плакать! Надо быть сильной.

Торопливо пошла вперед, надеясь только на то, что биологический папаша не увидит моего лица.

Проходя мимо окна, невольно замерла. Второй этаж, милый садик под окном, за садиком живая изгородь. Сейчас она была сухой, запорошенной снегом, а вот летом, наверное, выглядела потрясающе. Но прямо за ней начинались неровные ряды из крестов и надгробий.

– Кошкин хвост… – проронила я, не в силах перестать пялиться. – Мы где?

Никогда прежде я не бывала на кладбищах и всегда старалась их избегать. У меня не было родственников, у меня не было предков, я не знала своей истории. И все вместе это сложилось в то, что погосты и могилы я обходила по широкой дуге. Смерть внушала неясный трепет, она была тем, о чем я предпочитала не задумываться.

В первый раз я столкнулась с ней близко и реально полгода назад. А сейчас просто стояла и смотрела на возвышающиеся за забором белые от наледи оградки.

– Мы в городе вообще? – все еще пребывая в ступоре, спросила я.

– Да, рядом с воинским кладбищем, оно на окраине… то есть, было когда-то на окраине. Сейчас все так активно застраивается, – бесхитростно рассказал Руслан, – уже назвать окраиной сложно.

Быстрыми движениями стерла остатки слез, нацепив на лицо улыбку, и усилием воли заставила себя оторваться от окна.

Как бы разговорить его? Раз уж парня так тянет на откровенность, надо этим пользоваться.

– Так что, вы правда не в курсе, что я в розыске?

– В розыске? Ты что там натворить успела? – присвистнул Руслан.

– Стащила с завода списанные микросхемы. Правда, потом оказалось, что это совсем не списанные, а вполне рабочие… но это уже мелочи.

– И что, твои ребята-упырята тебя не отмазали? – он подвигал бровями вверх-вниз.

Подходя к лестнице, Руслан засмотрелся на меня и со всей дури врезался в перила. Раздалось сдавленное «Уу», он потер ушибленный локоть, а затем вдруг со злостью пнул одну из балясин. Та хрустнула, переломившись пополам.

Парень громко выматерился.

– Виктор сказал, что у него не получилось сразу. Что нужно время.

– Ха! – засмеялся парень, наклоняясь к балясине и пытаясь хоть как-то ее сложить обратно. – Алмазов, и не смог сразу? Ты вообще в курсе, что собой представляет этот клан? Они и нас задавили потому, что не хотели уступать монополию. В прессе, банках, у них даже менты куплены! Причем на уровне федералов. Это какого порядка на тебя наезд был, если у него «не получилось сразу»?

– Откуда ж я знаю, – присела рядом, протягивая руки. – Давай помогу.

– Хотя, может, это арбитры за тебя взялись? Было бы круто.

– А арбитры это кто?

– Лучше не спрашивай.

– Руслан! – гаркнул отец парня, и тот моментально выпрямился, как солдат под приказом командира. – Ты че там копаешься?

– Идем, – зашептал он, утаскивая меня вниз по лестнице.

– Но ты так и не рассказал мне, кто такие арбитры!

– Пусть тебе твои упырята объясняют, – фыркнул парень, вталкивая меня в дверь подвала.

Лестница начиналась сразу от двери, а потому я не упала с нее лишь чудом. Ухватилась за перила, лавируя на самом краешке ступеньки. Тяжелая дверь захлопнулась перед носом.

«Придурок!» – прошептала я едва слышно, а затем направилась вниз по лестнице.

Через пару часов Руслан занес мне обед, а вместе с ним большую коробку.

– Что это? – нахмурилась я.

– Платье на вечер. Там еще туфли и маска.

– Маска? – округлила я глаза, хотя больше интересовало, каким образом Раис мог бы угадать с размером одежды и обуви.

– Ну, для глаз, с дырочками… – смутившись, пояснил парень. – Ты ж типа в розыске. А чтобы ты там не одна была такая и в глаза не бросалась, сказали, их на входе будут раздавать, типа рекламная акция следующей премьеры.

– Любопытно… – открыла коробку, вытаскивая на свет длинное черное платье и такие же туфли. Размер действительно был мой.

Ткань платья была чудесной, легко струилась между пальцами. Несмотря на всю ситуацию и переживания, хотелось его померить. Мне казалось, что должно смотреться очень красиво, даже учитывая мой выпирающий живот.

– Раис не слишком доволен, что ребята-упырята без тебя встречаться отказались. Платье и туфли, кстати, тоже они передали. Так что ты это… ну, осторожнее там, что ли, – парень неловко похлопал меня по плечу, видимо, желая выразить этим поддержку.

– Ты не слишком его любишь? – я надеялась, что вопрос выйдет непринужденно.

– Он мой отец. И твой тоже, – пожал плечами Руслан. – Какой есть.

– Но ты ведь мог уйти вместе с другими, присоединиться к какому-нибудь другому клану?

– Я вырос в этом городе. Черта с два какие-то уроды меня из него выгонят!

Пафосная фраза и после нее такой же пафосный хлопок дверью.

Глава 11

Я присела на диван, одной рукой снова коснувшись платья. Значит, его для меня выбирал Виктор. На сердце потеплело от этого факта. Вот только, судя по маске, кулон мне возвращать никто не планирует, так что в любом случае надо быть предельно осторожной.

Как же волнительно! И страшно…

Я окинула взглядом подвал. Не хотелось бы после спектакля вернуться сюда снова.

Через пару часов за мной снова зашли. На этот раз это был сам Раис.

Он был в сером поношенном костюме с чуть протёршимся на плечах пиджаком. А на шее красовалась знакомая серебристая летучая мышка.

– Уже готова? Отлично. Надень маску сразу. Во избежание, так сказать, – он окинул меня придирчивым взглядом, а затем кивнул каким-то своим мыслям.

– Мне нужна куртка. На улице холодно…

– Идем.

Двор вокруг дома был полностью засыпан снегом, а снаружи поджидала машина с логотипом фирмы такси. Обернулась, снова разглядев начинающееся кладбище за забором.

Какое все-таки дурное место.

До театра оперы и балета доехали быстро.

Вокруг было довольно много народу, некоторые действительно с масками. Стоило выйти из машины, как Раис крепко вцепился мне в локоть.

– Только попробуй сбежать! – прошептал он мне на ухо. – Я тебе в обед яд подсыпал медленнодействующий, так что если убежишь со своим хахалем, то сдохнешь уже завтра.

Дернулась, переведя на него шокированный взгляд. Раис сиял гаденькой улыбочкой, зорко посматривая при этом по сторонам.

– Вы ведь пошутили? – икнув, спросила я. Слишком уж довольным он выглядел. Ведь глупо с его стороны так рисковать? А вдруг яд подействует быстрее и убьёт его единственный козырь?

– Может, да, может, нет, – туманно потянул он.

Мы прошли внутрь. Хотя с учетом того, что Раиса люди не замечали, продвигаться вперед было сложно. Когда оборотень оттолкнул контролера на входе, тот подумал, что это сделала я, и начал громко ругаться.

– Да что вы себе позволяете, девушка?! – пожилой старичок на входе сдвинул брови. – Осторожнее!.. О, Герман Игнатьевич!

Стоило в нашу сторону подойти Нагицкому, как проверяющий моментально расцвел самой искренней улыбкой.

Меценат кивнул ему и указал нам в сторону лестницы.

– Давайте вашу куртку, Вероника, а сами проходите наверх.

Раис тут же снова уцепился за мой локоть, словно боялся, что я опрометью кинусь бежать.

На втором этаже так же было полно людей. Все в красивых платьях, костюмах. За это я и любила театры. Тут всегда царила особая атмосфера. Сначала я боялась, что маска на моём лице будет выглядеть нелепо и неуместно, но нет.

В коридоре стоял небольшой павильончик, где были выставлены яркие плакаты. «Джузеппе Верди. Бал-маскарад. Опера»

– Обязательно приходите к нам на будущую премьеру, – негромко говорила стоявшая рядом с павильоном девушка, раздавая всем желающим маски, похожие на мою.

Кто-то держал их в руках, а кто-то надевал, но так или иначе, я действительно не выглядела белой вороной.

– Девушка, маску? – обратилась ко мне работница театра.

– Спасибо, – рассеяно поблагодарила, – у меня уже есть.

Я повернулась осмотреть толпу и замерла, не сразу поверив своим глазам.

Дыхание сбилось, реальность на миг потемнела. Мне пришлось самой вцепиться в руку Раиса, чтобы не упасть. В нескольких шагах от меня стоял Виктор.

И взгляд его не сулил мне ничего хорошего.

– А вот и ты, – мрачно констатировал он, не отрывая от меня своих наливающихся красным цветом глаз.

Я сделала шаг назад.

– Можем пройти в отдельную комнату, – словно во сне услышала обращенный к оборотню голос.

– Ищите дурачка. Предпочитаю быть на виду, – фыркнул Раис. – Да и обсуждать особо нечего.

– Зачем же тогда эта встреча? – холодно уточнил Виктор.

– Я отдаю тебе девку, ты в присутствии представителя арбитров подтверждаешь, что не тронешь больше ни меня, ни кого-то из моего клана. Я подтверждаю, что не трону больше ни ее, ни твоего ублюдка. Ни словом, ни делом, как говорится. Мы возвращаемся в город.

– В таком случае, предлагаю другой вариант, – голосом вампира можно было замораживать воду, – оставляешь ее себе, а сам убираешься из города. Взамен на кулон гарантируем безопасный выход всем твоим людям.

Что?!

В первый момент я решила, что ослышалась. Кулон? Так вот почему он пришел сюда? Моя безопасность его не интересует? Или это потому, что он окончательно уверился в моем предательстве?

– Он оказался моим отцом! – выпалила я. – Выкрал прямо со двора твоего дома! Не давал пить сутки и в итоге заставить отдать ему твой проклятый кулон…

Виктор перевел на меня невозможно тяжелый взгляд, открыл рот, явно собираясь ответить, но не успел.

– Заткнись, – Раис до боли сжал мою руку, наверняка после такого останутся синяки. – А ты… считаешь меня таким идиотом, что я отдам единственное, что защищает меня?

– А еще он сказал, что проблемы с микросхемами – это не их работа. Так что…

– Я сказал, заткнись! – прикрикнул Раис, но, должно быть, из-за кулона никто даже не обратил внимания.

– Как твои люди попали в мой дом? – негромко спросил Виктор, никак не реагируя на мои слова.