скачать книгу бесплатно
Все резко затихли, бросив на меня удивленный взгляд, а я же, не проронив ни слова, пошла к выходу. Не хотелось больше ни минуты находиться в этом зверинце!
– Эрика, ты же не съела завтрак! – пыталась окликнуть меня Имма, но безуспешно.
– Я не голодна, спасибо, – буркнула я, изобразив равнодушие и выскочив на улицу в сторону беседки. Вокруг нашего скромного приюта росло множество цветов. Когда мне было грустно, лишь они всегда могли меня выслушать. Иногда даже жаль, что людям не дано понимать их мысли, слышать их слова…
Хоть мне не по нраву лить слезы, но одна такая все же выкатилась из левого глаза, прокатившись по рельефам ненавистных шрамов. Лицо, казалось, вновь загорелось от одних лишь воспоминаний о том злополучном дне. Проклятой ночи, когда моя прежняя жизнь канула в небытие…
Прячась в беседке и ухаживая за цветами, я и не заметила, как сюда подкралась Имма. На хлипком подносе пожилая женщина принесла стакан молока и кусок знакомого малинового пирога.
– Держи, – воспитательница поставила угощение на лавочку и присела рядом. – Не стоит отказываться от любимого пирога в такой важный для тебя день.
– Незачем обо мне беспокоиться, – буркнула я, не отвлекаясь от клумбы. – Я уже давно привыкла к подобному.
Женщина аккуратно присела позади и заключила меня в объятия. Не такое любящее, как у родной мамы, но все равно теплое.
– Не представляю, как горько тебе на душе, но при этом я горжусь, какой завидной невестой ты выросла, – добрые слова женщины отдались в ушах успокаивающей мелодией.
– Скажете тоже… – фыркнула я, положив ладони поверх ее рук. – Какая из меня невеста? Да мне с цветами во сто крат удобнее общаться, чем с людьми. Те хотя бы не ткнут в меня пальцем и не посмеются, увидев мое лицо.
– Ой, да пусть верещат и смеются сколько угодно! – ослабив объятие, женщина села напротив и спрятала мне за левое ухо русые пряди, скрывавшие ожоги. – Гнилые душой люди лишь поиздеваются или сделают больно, зато достойные примут тебя не за внешность, а за светлую душу.
Эти слова звучали так тепло и по родному, будто со мной, спустившись с небес, разговаривала мама. Не сиди Имма сейчас живой передо мной, то я бы так и подумала.
– Думаете, мне правда стоит поехать в Марфурт? – пожала я плечами. – Это ведь не в деревне жить, где все тебя знают, там людей еще больше.
– Конечно, стоит! – кивнула воспитательница. – Лучше попробовать, чем вовсе сидеть сложа руки. Мечта сама себя не осуществит!
– Мечта… – прошептала я, грустно потупив взгляд.
– Прекрасная мечта! – усердно подбадривала меня старушка. – Я верю, она обязательно сбудется! Но и тебе нужно постараться, разумеется. Да, в одиночку будет сложно, но знай, что ты всегда, если понадобится, можешь вернуться в родную деревню. Уж у меня всегда найдется уголок для такой красавицы, помогу чем смогу!
Ее забота так согрела теплом, что вызвала на моем лице улыбку.
– Спасибо! Обязательно постараюсь!
– Вот и отлично! – довольно кивнула Имма, указав на угощение. – А теперь пора перекусить, я же пирог в первую очередь для тебя пекла!
Помыв руки под струей лейки, я уселась на лавочку и приняла поднос с уже слегка остывшим, но не менее вкусным пирогом.
– Вкусно! – ахнула я, радуясь приливу сахара. Один лишь кусочек – и все проблемы словно отошли в сторону. Обожаю это чувство!
– Рада, что тебе понравилось, – воспитательница поднялась со своего места в намерении покинуть укромную беседку. – Что ж, отдыхай, завтракай, а после обеда подъедет повозка, на которой тебя и увезут в город. И не забудь обязательно зайти попрощаться!
– Не забуду! – кивнула я, махнув женщине рукой. – Спасибо!
Имма потихоньку пошла обратно, оставив меня на дальнейшие размышления и войну с пирогом. Я провожала ее взглядом до самой двери приюта и думала, насколько все же правильно мое решение. Дело цветочницы очень мне нравится, но в деревне это занятие не сильно пользуется спросом. А домохозяйка из меня не самая хорошая: уж сколько раз случалось, что во время кормления скота я то и дело отвлекалась на какой-нибудь цветок… И вроде не раз я пыталась стать взрослее, взяться за ум, а дело матери и вид прекрасного сада все никак не выходили из головы. Аромат цветущих бутонов, разносившийся по дому вместе с запахом вкусной домашней еды, красота родного дома, обвитого вьющимися цветами, чарующие алые розы, растущие в клумбах у входа, добрые слова матери и улыбка отца – все эти детали составляли единую композицию, которая и заняла место в моем сердце. И которой мне так сейчас не хватало…
В голове вновь мелькнуло воспоминание о той злополучной ночи. Всей семьей мы крепко спали, и никто не заметил, как начался пожар. Когда я проснулась, моя комната уже была объята пламенем. Было тяжело дышать, а небольшая обвалившаяся деревяшка упала мне на голову. Отцу удалось вытащить меня на улицу, но из-за обрушения мама угодила в ловушку. Поцеловав мою опаленную макушку, папа ушел на помощь маме, и с тех пор я больше никогда их не видела…
Соседи выражали сочувствие, пытались забрать меня с руин, которые когда-то были домом с цветущим садом, чтобы отвезти в приют, но я никуда не хотела уходить. Мне не хотелось верить, что их больше нет!
– Они наверняка вернутся! Мама! Папа! – крики отчаяния, когда взрослые все же усадили меня в повозку, больно кольнули на сердце.
Как же я скучаю по родителям! Просто словами не передать…
Утерев слезинку рукавом платья, я собрала пустую посуду и пошла обратно в приют. Имма права, надо все же попытаться исполнить мечту! Зачем давать Джерду и другим ребятам повод для насмешек?
Прибрав за собой, я направилась в свою комнату и стала собирать те немногочисленные вещи, которые насобирала в приюте: расческу, справочник о растениях, зеркальце, запасное, потрепанное временем платье, плащ и горшок с лазурной фиалкой. Очень уж я его любила. По словам Иммы это единственный цветок, который чудом уцелел после пожара. Несколько месяцев растение сильно болело, но в итоге расцвело. Приходилось даже пересаживать некоторые черенки, и так вскоре лазурная фиалка украсила своими цветами едва ли не весь приют, и вот одному горшочку еще предстояла поездка со мной в Марфурт.
Я так увлеченно собирала вещи, что не заметила, как сюда вошла моя соседка по комнате.
– Не слушай Джерда. Ты большая молодец! – подбадривала Бриджит, заключив меня в дружеские объятия. – Я с этими цветами повсюду ни за что бы не управилась.
– Спасибо! А с лазурной фиалкой справишься? Ее так часто поливать не надо.
– Все равно сложно, но я постараюсь, – неловко улыбнувшись, подруга освободила меня из объятий и почесала свою рыжую кудрявую макушку. – Надеюсь, он доживет до твоего приезда.
– Думаешь, я так быстро вернусь обратно? – спросила я исподлобья.
– Нет, ты приедешь с мужем нас проведать! – выкрутилась подруга. – И никакая ты не уродина! Запомни! Вот увидишь, Джерд с его шайкой будут потом еще пальцы кусать от зависти.
– С мужем ты загнула, конечно, – усмехнулась я.
– Нет, не загнула! – возразила Бриджит, с укоризной помахав указательным пальцем. – Через полтора года и мне будет пора выпускаться, и я надеюсь, что за это время мы еще раз увидимся.
– Ладно, – отмахнулась я. – Ничего не обещаю, но постараюсь.
– Ловлю на слове, – подмигнула мне Бриджит и вскочила с кровати. – Ладно, ты пока собирайся, а я тебя на улице подожду.
– Хорошо, – крикнула я ей вслед и вновь задумчиво уставилась на сумку с пожитками. Да уж, богатства не самые великие, но зато много возить с собой не надо.
Ожидая повозку, я отдыхала, читая книги и прогуливаясь по окрестностям. На сегодня меня освободили от привычного труда, так что я со стороны наблюдала, как остальные ребята трудятся на благо приюта и соседей. Кто-то на грядках помогал, кто-то скотину кормил, а кто-то вместе с поварихой стряпал на кухне. Дело было для каждого, и вот после обеда я, как и обещала, заглянула к Имме.
Женщина завела меня в свою комнату и прикрыла дверь, а после достала из шкафа незнакомое мне платье.
– Это тебе, – воспитательница протянула мне наряд, и я удивленно захлопала ресницами.
– Ого! Но зачем такое дорогое? – ахала я, разглядывая дивное платье цвета топленого молока.
– Для тебя, милая Эрика, ничего мне не жалко, – голос женщины странно дрогнул, будто сожалея о грядущем расставании. – Ты же для меня почти как дочь. Разумеется, мне хочется отпустить тебя в люди в достойном наряде. Так что надевай скорее!
Не желая заставлять женщину ждать, я тихонько сняла старое платье и нарядилась в новое. Мягкая ткань струилась по телу, цветочная вышивка выгодно выделяла грудь и талию, а рукава с воланами придавали образу невиданной женственности. В деревне такое платье я бы, наверное, носить не стала, а вот для горожанки вполне сгодилось бы!
– Большое спасибо! Оно такое красивое! – воскликнула я, на радостях обняв добрую воспитательницу. На эмоциях из глаза даже слезинка выкатилась, проскочив по изуродованной ожогом щеке.
– Не за что. Чудесное платье для доброй и прекрасной девушки, – Имма заботливо утерла мне лицо платком. – Носи с удовольствием и почаще улыбайся. А еще возьми вот это, – женщина протянула мне сверток с едой, а также запечатанный конверт и тяжелый мешочек из плотной ткани, по ощущениям наполненный деньгами. – Как окажешься в городе, разыщи таверну «Марфуртский странник» и отдай письмо ее владельцу. Смуглый такой, с черными волосами и бородой, может седой немного. Он мой давний знакомый и хозяин заведения, поэтому наверняка не откажет в помощи на первое время. Кровом каким-нибудь или же работой… А деньги помогут продержаться до первых зарплат, здесь должно хватить примерно на месяц. Не стесняйся если что писать или обращаться за помощью, я всегда буду рада тебя видеть! Да и Бриджит будет скучать.
– Даже не знаю, как еще благодарить вас! – прошептала я, аккуратно уложив подарки в сумку и обняв воспитательницу.
– Твоя улыбка – уже благодарность. А когда приедешь сюда с мужем и первенцем и расскажешь о сбывшейся мечте, так я еще счастливее буду, – женщина похлопала меня по плечу и разомкнула объятия. – Ладно, засиделись мы тут. Повозка уже ждет тебя. Пойдем.
Крепко держась за руки, словно мать и дочь, мы вышли на улицу и подошли к повозке. Внутри сидели еще молодые мужчина и женщина в окружении нескольких мешков овощей и круп. Видимо, поехали в город торговать. Добрые люди помогли мне загрузить вещи и забраться в повозку, а через пару минут мы уже отдалялись от деревенского приюта, который в последние годы частично заменил мне дом и стал спасением. До последней секунды я махала Имме, Бриджит и ребятам, пока те не исчезли из поля моего зрения.
– Вы первый раз едете в город, да? – полюбопытствовала незнакомка, приспустив свой плащ с капюшоном.
– Угу, – кивнула я, крепко сжимая в руках сумку с письмом, едой и деньгами.
– А мы туда часто наведываемся. Может вам подсказать какое-нибудь интересное место?
Вспомнив об указании воспитательницы, я мигом выпалила:
– Знаете таверну «Марфуртский странник»?
– Знаем, – кивнула женщина, переглянувшись с мужчиной. – И нам с мужем как раз по дороге, так что даже покажем.
На том мы и условились. Между мной и парой завязался увлекательный разговор, а еще меня угостили свежими блоками. Несколько часов поездки пролетели как-то незаметно, и вот поздним вечером, когда солнце уже давно склонилось к закату, на горизонте возник пока еще неотчетливый, но все же городской пейзаж.
– Мы прибыли, – торжественно заявила попутчица. – Еще немного, и до таверны доберемся.
Мои глаза, казалось, вот-вот выскочат из глазниц. Даже сейчас, издалека, город казался куда огромнее нашей деревни. А что будет, когда мы приедем?
Сердце учащенно забилось от предвкушения и интереса. Ох, что же ждет меня там?
Глава 2
Несмотря на сумерки, сна не было ни в одном глазу. Одна лишь мысль о том, насколько огромен город в сравнении с нашей деревней, пробуждала неугасимое желание поскорее изучить каждый укромный уголок этого места!
Сначала на самой окраине мы встретили небольшие домики, похожие на деревенские, но чем глубже повозка пробиралась в Марфурт, тем чаще нам стали встречаться либо большие деревянные дома, либо и вовсе каменные. С непривычки было удивительно видеть множество окон в каждом из этажей. Ох, как жалко, что мне ни разу не доводилось приезжать сюда с родителями! Здесь же так интересно! И теперь ни мама, ни папа уже не увидят всей красоты.
Немного мысленно погрустив о разлуке с родными, я отринула в сторону печали и продолжила рассматривать новые, совсем незнакомые для себя улицы, часть которых даже охранялась стражами. Некоторые горожане с недоумением смотрели, как любопытная девушка в лице меня с выпученными глазами ахала и странно улыбалась, разглядывая каждый дом, дерево или клумбу. Мне же в тот момент было все равно. Уродливая, странная… Какая же, собственно, разница? К колкостям мне не привыкать, хотя хотелось бы, чтобы на новом месте их было поменьше.
Вскоре мы остановились у двухэтажного каменного здания. Большинство створок на окнах были закрыты, но в некоторых, еще открытых, проглядывалось зарево света.
– Мы приехали, – попутчица указала на деревянную табличку, висящую над входом.
– «Марфуртский странник», – прочитав надпись, я уважительно поклонилась и потянулась к вещам. – Спасибо за помощь!
– А вам спасибо за нескучное путешествие, – незнакомка улыбнулась и подтолкнула супруга в плечо. – Поможешь девушке донести вещи?
– Да что вы, мне не тяжело! – попыталась отмахнуться я, но женщина была непреклонна.
– Не переживайте, все хорошо.
Я тихонько подхватила сумку с деньгами и письмом, а мужчина выгрузил из повозки остальные мои вещи. Все вместе мы вошли в таверну, где семейная пара помогла мне устроиться за одним из столиков.
– Вот теперь мы с вами прощаемся. Желаю вам удачи! – попутчица помахала мне на прощание и исчезла в дверях, не дождавшись моего ответа.
Лишь когда они ушли, я осознала, какова все же красота здания изнутри. Разумеется, обстановка, скорее всего, не сравнится с каким-нибудь богатым залом, но наше заведение в деревне на фоне этого выглядело как питейная.
В зале было пусто. Лишь девушка в фартуке старательно бегала и мыла тяжелые, немного обшарпанные столы из темного дерева. Смерив меня взглядом, незнакомка продолжила работу как ни в чем не бывало.
Зато из-за стойки выглянул смуглый, среднего возраста мужчина, очень похожий на описанного Иммой:
– Добрый вечер. Мы скоро закрываемся, поэтому еду уже не подаем, но могу предложить напитки или удобную комнату для ночлега, если вам нужно отдохнуть с дороги.
– Добрый вечер. Скажите, вы владелец этого заведения?
Мужчина покосился на меня, но подозрений не высказал.
– Он самый, Альфред Бернсайд. У вас есть какие-то жалобы? Или вы что-то хотели узнать?
Неловко замявшись, я нырнула рукой в сумку, из которой спустя пару секунд достала конверт.
– Я из соседней деревни. Моя воспитательница просила передать это вам.
Удивленно подняв бровь, Альфред распечатал письмо и стал вчитываться в буквы.
Пару минут мужчина внимательно изучал бумагу глазами, иногда кривя губы и мыча что-то непонятное, а я стояла рядом и никак не могла найти себе места. Ох, и что там моя воспитательница такого написала?
– Надо же, а Имма, я смотрю, время зря не теряла, – усмехнулся владелец таверны, аккуратно сложив письмо и спрятав его в карман. – Значит, вы ее воспитанница из деревенского приюта?
– Угу. А вы с ней знакомы?
Альфред почесал макушку и перевел взгляд к стойке. Послышалось копошение, негромкий звон стекла и плеск разливающегося напитка.
– Встречались пару раз по молодости, она мне с обустройством таверны помогла немного, а потом со временем мы разошлись каждый своей дорогой. Писали друг другу письма иногда, но с возрастом и от этой традиции отошли. Приятно слышать, что она не только жива-здорова, но и вот воспитанницам своим помогает, – мужчина поставил на стойку стакан с оранжевой жидкостью. – Держите, угощаю.
– Спасибо, – скромно кивнув, я тихонько ухватила напиток и отхлебнула немного содержимого. Сладковато-кислый привкус прохладного сока растекался по телу, помогая бороться с усталостью и жарой. – Вкусно!
– А то! Мы тут дешевое пойло не подаем! – усмехнулся владелец таверны, в следующее мгновение убрав улыбку с лица. – Но вы, как я понял, сюда приехали не просто так.
– Вы правы. У себя в деревне я словно чужая, и мне захотелось попробовать обжиться в городе.
– Думаете, в Марфурте будет легче? Жизнь в городе гораздо суровее в сравнении с деревней. Только самым усердным трудягам удастся занять место под солнцем, – Альфред пожал плечами и бросил взгляд на мою левую щеку. – В вашем же случае будет еще труднее. Не поймите меня неправильно, но много кто здесь встречает именно по одежке, а у вас…
Даже и спрашивать не понадобилось, что именно он имеет в виду. Все те же проклятые шрамы, которыми меня наградила та злополучная ночь, и с которыми я не в силах что-либо сделать…
– Понимаю, на что вы намекаете, но ведь от этого я не перестала быть человеком. У меня также есть умения и мечты, которые я намерена постараться исполнить.
– Неужели? – мужчина удивленно поднял бровь. – И что вы умеете? О чем мечтаете?
– В приюте я по мере сил помогала с уборкой и готовкой, но больше всего мне нравится работать с цветами.
Владелец таверны кашлянул в кулак, будто услышал что-то смешное, но сдержался. Взгляд его становился все серьезнее с каждой секундой, и в моем сердце начали прорастать семена волнения. Ох, неужели он посмеется надо мной и выгонит?
– Без обид, но у меня не оранжерея, чтобы о цветах думать. Имма в своем письме просила меня дать вам работу на время и комнату, и по старой дружбе отказывать мне не хочется. Но дела при этом у меня сейчас не так хорошо идут, чтобы брать на работу кого попало. Спрашиваю еще раз: что вы умеете? Помимо возни с цветами, разумеется.
Воцарилось неловкое молчание. Дружелюбный с первых секунд Альфред теперь сверлил меня строгим взглядом в ожидании ответа, а я и не знала, что ему ответить. Мне хотелось сквозь землю провалиться…
