Хозяин леса

Картины были написаны так красиво и детализировано, что становилось ясно – написаны любящей рукой мастера …

Вот только где она? И почему Влад не хотел мне все это показывать?

В голове был целый рой вопросов, на которые мне сможет ответить только один человек. Вот только… Кто я для него, чтобы спрашивать? Что вообще между нами происходит?

Немного подумав, было принято решение оставить все вопросы на утро. Сейчас, в таком состоянии – в голову не придёт ничего путного. Поэтому я наспех завесила картины тряпками, стараясь лишний раз на них не смотреть и в чувствах, направилась в свою комнату.

Там я провалилась в, на редкость, глубокий сон, едва коснувшись подушки.

Глава 7

Ночь оставила привкус боли.

Я проснулась резко, в поту, словно от кошмара, вот только в голове было пусто.

Прозрачная ткать балдахина мягко свисала, еле пропуская утренний свет. Тело казалось каменным, а мозг, работая на замедленной скорости – как мог вспоминал детали прошлого дня.

Взгляд блуждал по выбеленному потолку, цепляясь за накладные рельефы, переходящие в черную люстру с шестью плафонами, которую я до этого не замечала.

Сначала вспомнился пикник… Мирный отдых, наше баловство с Максом и ребятами, а потом … Олень, кажется… Да там определённо был олень! А что потом… Взгляд метнулся на широкое окно. Я всматривалась в еле видневшийся пейзаж, подсознательно пытаясь не думать…

Потом стало больно.

Воспоминания, камнем свалились все и сразу, да так, что захотелось кричать.

Я вспомнила про оленя, оставшегося на растерзание неведанным чудовищам, про свою боль в промокшем овраге, про страх, про голоса и про Влада, который каким-то чудом оказался рядом…

Я медленно приподнялась, отметив, едва ощутимое тянущее чувство в грудной клетке. Видимо плиложилась знатно… Быстро приняв душ и приведя себя в порядок, я направилась на первый этаж, терпя неприятные ощущения в теле.

Будто камаз переехал!

Мне нужно было поговорить с Максимом, он наверное так переживает… Не смотря на то, что больше всего на свете мне хотелось успокоить друга и поговорить с ребятами, на самом деле я искала Влада.

Он точно знает куда больше чем показывает и что бы там ни было, кажется, все это как-то со мной связано…

Вспомнился ненарочно подслушанный разговор Севиллы и Альфреда… Может ли быть так, что они говорили обо мне?

Я закусила губу.

Альфред всегда казался дружелюбным и беззлобным, просто образцом человека, знающего своё дело: всегда идеально отглаженный фрак, чёткие стрелки на брюках, даже белые перчатки перчатки оставались чистыми в любой ситуации.

Вот только не смотря на всю свою деловитость, управляющий постоянно терял свои очки, причём часто на голове! После усердных поисков – он сдавался, обречённо вздыхая и, как не странно, именно в этот момент они приземлялись прямо ему на нос! В этот момент, как по волшебству с него слетала вся спесь – Альфред облегчённо улыбался и неловко благодарил всех тех, кто готов был прийти на помощь.

Как подобный человек может всерьёз желать кому-то зла?

А Севилла… Некстати вспомнилась наша встреча на кухне, поведение, показавшееся мне странным… Вишня…

Я замерла.

Нет, все же что-то здесь определённо происходит, а я слишком привыкла верить, что  странности – лишь игра воображения.

Мысли путались в голове и казались бредовыми, вот только что в моей ситуации нормально? Чудища? Волшебный олень? Да уж …

Выводы сделать было сложно, значит, нужно узнать больше.

В гостиной собрались ребята, разбившись на группки, обсуждая что-то своё. Макса я разглядела не сразу, в конце концов, он был тем, кто скреплял всю нашу компанию – тем самым весельчаком, за которым все тянулись. А сейчас, я видела не на шутку серьёзного парня, в чьём лице не было и намёка на улыбку. Он стоял, заложив руки за спину, внимательно вглядываясь в панорамные окна, совершенно игнорируя ребят.

– Эй, мисс Неуклюжесть! – крикнул Марк, едва меня заметив. – Как ты только умудрилась так упасть? Альфред сказал, что у тебя ребра треснули!

Не смотря на шутливый тон, было видно, что парень на взводе.

Ко мне подскочили девушки, расспрашивая о моем самочувствии, среди которых я не нашла Дашу.

– Как так вышло, что сам Влад Бершев вынес тебя на руках? – спросила Кристина, чересчур пренебрежительным тоном.

– Т-т-ебе больно? – заикнувшись, Арс тыкнул пальцем в сторону моей грудной клетки, на что я просто покачала головой. Прямо представляю все его эмоции, когда этот гемофоб увидел меня в лесу такой потрепанной.

– Достаточно, не приставайте к ней так! Видите же, что она бледная как поганка! – голос прозвучал слишком громко, заставив моментально заткнуться всех, причём, скорее от неожиданности.

Макс подошёл ко мне достаточно быстро и, взяв за руку, увёл из общей гостиной, оставив ребят лишь молча смотреть в след. Я даже не смогла ничего сказать, даже пошутить и огрызнуться не вышло – он никогда не был таки серьёзным. Так видимо подумали и остальные.

Поднявшись на мой этаж,  парень аккруратно толкнул меня в мою комнату, глядя в мои круглые с блюдца глаза.

Я оставалась стоять неподвижно, пока лишь наблюдая за тем, как он ходит из стороны в сторону.

– Прости, я не должен был тебя так резко хватать и уводить, не говоря ни слова.

Максим остановился и запустил руку в волосы, взлохматив и без того небрежную причёску.

– Да, это было странно.

Снова тишина.

Парень опустил руки и как-то затравленно посмотрел на меня. В его голубых глазах было столько новых для меня эмоций и чувств, что я так и осталась стоять, не решаясь сказать хоть слово.

– Прости… Я слишком много обо всем этом думал. – Сказал он хрипловатым голосов, снова взъерошив волосы.

Максим всегда игрался с волосами, когда серьёзно нервничал или переживал, будь то важный экзамен или встреча с симпатичной одноклассницей, однако, казалось, что со временем она у него пропала…

– Прости, – мои слова прозвучали слишком громко в густой неловкой тишине. – Я заставила тебя так волноваться…

Мы смотрели друг на друга в молчании долгие минуты, а после, каждый сделал маленький шаг на встречу, а потом ещё один, словно вернувшись в далёкое прошлое.

Мы сидели на полу, обнимая и успокаивая друг друга. Я разрыдалась, но быстро сменила роль, утешая такого родного и эмоционального друга, ставшего мне братом… Ставшего мне семьёй.

Максим читал мне нотации не переставая, а я принимала их с самым серьёзным выражением лица, позволяя ему выплеснуть ему весть свой страх. А когда эмоции схлынули, мы рассмеялись, окончательно приходя в себя.

– Соф…

Максим посмотрел на меня задумчиво, словно решая в голове серьёзный вопрос.

– Что такое?

Я все ещё улыбалась и смотрела слегка удивлённо, на столь резкое изменения настроения.

Макс оглядел меня с ног до головы, тяжело вздохнул и уже расслабленно выдал:

– Тебе нужно отдохнуть, видела бы ты, на сколько сейчас бледная! – парень усмехнулся, и я не удержалась от шанса покривляться.

– Такая же бледная, как и прекрасная принцесса из сказок? – я свернула губы уточкой и часто захлопала глазами, вызывая новую волну смеха.

– Конечно как принцесса! Которая только что чем-то траванулась!

Парень встал с пола и на мой высунутый язык лишь красноречиво похлопал ресницами, явно меня передразнивая.

– Отдыхай, принцесса, а ребятам я сам скажу что с тобой все в порядке! Позже поговорим.

Максим захлопнул дверь и я осознала, на сколько устала.

Эта маленькая эмоциональная передряга, не смотря на хороший исход, значительно измотала, поэтому «просто отдохнуть и поспать» – оказалось действительно лучшей идеей!

Я прикрыла глаза лишь на секунду, казалось просто моргнула, а открыв снова –  оказалась в лесу, в тёмном страшном и холодном.

Было очень и очень, холодно! Тело озябло в мгновение ока, кожа покрылась мурашками, а зубы застучали.

Я с досадой глянула на босые ноги и оголённые руки, да на мне была ночнушка или летнее платьице, серьёзно? Даже в такой темноте отчётливо различались почти голые деревья, покрытые желто – оранжевыми листочками, значит— уже даже не начало осени.

Оглянувшись, в попытке найти хоть что-то, что могло бы помочь, я заметила лишь невероятного большие ели, куда больше, чем мне довелось увидеть в последние дни.

Красивое звёздное небо заволокли тучи, собирался дождь и в этой живой клетке не было видно и намёка на выход.

Я двинулась вперёд, обнимая себя в отчаянных попытках согреться и как на зло – шажочки получались крохотными, то ли от страха и холода, то ли мои ноги стали меньше.

В глухой тишине, прерываемой лишь завыванием ветра послышались множественные шорохи, плавно перерастающие шлаги. Они были слишком знакомыми, ведь в прошлый раз, лежа в овраге, я запомнила каждый издаваемый Ими звук!

Сердце ушло в пятки, когда послышалось рычание, а тело позабыло о холоде.

Отчётливо запахло гнилью и железом.

Удушающая сладость, которая присуща стухшим фруктам и мясу, заполнила собой воздух.

Я побежала, вот только движения замедлились ещё сильнее!

Звуков стало больше, и теперь, когда они были так близко, до меня дошло – это вовсе не рык и не вой, какой бывает у диких животных и не скрежет!

Это человеческая речь! Да, искажённая, словно чудища просто на просто забыли как говорить и издавали что-то отдалённо похожее на слова.

Я обернулась и увидела в паре метров от себя огромное существо на четвереньках, которое в холке достигала человеческого роста. Но самое страшное, это его морда, точнее – лицо.

Это было очень странное лицо: с неестественно широким ртом, прячущим множество заострённых зубов. Оно медленно приближалось, ведя за собой стаю себеподобных, всматриваясь пустыми глазницами, в которых виднелись лишь сгустки тени.

– Уууурррммм…ррррии..

Оно задумчиво, словно собака наклонило голову, пытаясь произнести фразу, калеча язык своими же зубами, от чего из пасти вытекала вязкая, давно стухшая и провонявшая падалью кровь…

Я втала как в копаная. От ужаса начало темнеть в глазах.

– Ууууууммммррр....

Оно встрепенулась, встряхнув некое подобие шерсти, больше походившее на сгустки темноты, и старательно попыталось повторить одно единственное слово, которое словно эхо, отражали остальные члены стаи.

Я попятилась. Чудища остановились и стали внимательно меня разглядывать. Казалось, ещё немного и у меня получится сбежать. Ещё всего один шажок назад и я буду в безопасности!

Главное чудовище на миг замерло, даже тьма, окружавшее его застыла, выжидая.

А дальше случилось то, от чего моё сердце ушло в пятки, потеряв всякую надежду на спасение. Сейчас я чувствовала себя раненной мышью в лапах кошки. Появилась надежда – вдруг наиграется и отпустит? А раны можно будет залечить… Но увы нет.

Оно улыбнулось, точнее –  оскалилось в неестественно широкую улыбку, выставляя на показ каждый свой клык, напоминавший тонкую острую иглу. И, наконец,  произнесло то, что так пыталось:

– Умри!

Эта фраза прозвучала слишком чётко и слишком быстро.

Хотя, последующий прыжок все же был куда быстрее.

Шанса убежать не было. Я не закричала – не успела. Кажется даже не слишком испугалась, когда увидела в сантиметре от своего лица широко раскрытую пасть.

Миг. Одно движение – и страх сменился удивлением.

Я почувствовала тепло и тягучий горьковатый запах, который перекрыл весь окружающий смрад.

Я подняла глаза, отметив, что телу больше не холодно.

На меня смотрел мужчина, невероятно красивый на контрасте с увиденным. Греческий профиль обрамляли отросшие волнистые волосы, придавая лицу утонченный, даже благородный вид.

Но больше всего пленили тёплые карие глаза, в которых было столько спокойствия и силы, что я невольно засмотрелась.

Достаточно было всего мгновения, чтобы я забыла о холоде, о невероятном животном страхе и о чудовищах, которые словно перестали существовать.

Я протянула свою крохотную, ещё детскую ладонь, коснулась лица, отчерчивая высокие скулы, замечая как губы мужчины дрогнули в улыбке … А когда вновь заглянула ему в глаза, оказалась мирно спящей в свое комнате, на мягкой не расправленной кровати.

Когда я так быстро уснула – не заметила.

Голова кружилась, а в теле появилась уже знакомая ломота, как вчера в лесу. Ощущение – будто меня что-то разрывает изнутри, но сейчас, это волновало меньше всего.

Я вспомнила его, это был не сон. Я действительно терялась в лесу, когда мне было шесть лет! Это озарение оказалось таким внезапным, что мне самой не сразу удалось в это поверить. Но это действительно было.

Тогда мы с родителями прогуливались в парке, как раз в той части леса, которую облагородили для отдыха.

Помню аппарат с сахарной ватой где работала приветливая смуглая тётенька, которая каждый раз дополнительно угощала меня то шоколадной конфетой, то сахарным печеньем. Она мне очень нравилась. И я часто лопала сладости возле  искусственного пруда, где мама любила устраивать пикники, а папа, вздремнуть под её разговоры.

Это время ощущалось внутри особенно тепло. Я любила сладости, даже слишком, поэтому мама поставила условие – минимизировать количество съеденных конфет за неделю, тогда, на выходных я съем все что захочу. Это была очень полезная для меня хитрость, ведь с тех пор не было ни одной проблемы с зубами.

В конце недели мы всегда приезжали сюда и встречались там с Максимом, когда тот был ещё совсем ребёнком. Они с дедушкой частенько делали обход, оглядывая работу города. Дед пытался привить с детства нужные навыки внуку, рассказывая о своей работе, вот только я более чем уверенна, что мальчик радовался таким вылазкам только из-за мятного мороженного с шоколадной крошкой.

Это были одни из самых счастливых воспоминай моего детства, большая часть которых безвозвратно стёрлась после аварии.

Лечащий врач говорил, что это защитная реакция психики на боль, что воспоминая могут вернуться. Вот только ничего не менялось, сколько бы я не возвращалась в это место.

Кроме поганой, тянущей сердце боли от утраты – я ничего не чувствовала.

А сейчас вспомнила и не понимаю, как такое можно забыть.

Это было много лет назад в осенний субботний вечер. Мы с родителями, как обычно, приехали сюда на отдых. Вот только, в один момент я потерялась и никто не понял как это случилось.

Родители в панике привлекли дедушку Максима к поискам, но на территории парка никого не было.

В начале никто и не подумал прочёсывать часть леса, огороженную тяжёлым металлическим забором с колючей проволокой в придачу. Однако в самом его сердце все же нашли девочку в слишком ярком белом платьице для глубокой холодной ночи. В округе обнаружили и лёгкую курточку, застрявшую на сучке, а чуть дальше пару разбросанных ботиночек. Все удивились, как ребёнок остался целым при таких условиях.

Как говорила мама, я не плакала, лишь сидела спокойно сидела на руках молодого человека из спасательной службы, которому удалось меня отыскать. Медики списывали все на шок, вот только она им не поверила. Случилось точно что-то страшное, потому что, как сказала мама, я смотрела слишком серьёзно и осознанно на всех собравшихся людей.

Никто не понимал, как я пробралась за забор, но после этого – территорию значительно урезали, усилив охрану.

После этого случая я на две недели слегла с температурой, был шанс, что уже и не выберусь, но все обошлось. По итогу мы с родителями перестали на выходных вместе проводить время таким образом. Даже школьные поездки за город были строго под запретом, хотя, мне, признаться, никогда туда и не хотелось.

Когда-то, спустя несколько лет, мама в чувствах вспомнила этот случай и очень удивлялась тому, что я больше никогда не говорила об этом, словно мозг напрочь стёр все события той ночи. Даже когда психиатр спрашивал о том, что произошло в лесу – я молчала, не помнила и не говорила.

Кто бы мог подумать, что воспоминая вернуться сейчас, во время случайной поездки … И кто бы мог подумать, что самой важной их частью будут не родители, чьи образы я так отчаянно пытаюсь не забыть, а мужчина, который меня спас.

Тогда я впервые встретила чудовищ и тогда впервые я встретила Влада – человека, который вытащил меня из этого леса.

А в том, что это был он – нет никаких сомнений! Ведь… С тех пор он никак не изменился.