Проклятие рода Кенигсгейлов

– Вы уже можете выйти, ваше величество.

Что? Ему все известно?

– Представьтесь, – потребовала я и замерла, глядя в изумрудные глаза мужчины. На порядок выше меня, широкоплечий, мускулистый. Выправка свидетельствует о принадлежности к благородному роду. На нем легкая кольчуга поверх белоснежной хлопковой рубахи. За спиной лук, по бокам кортики, которые он с хрустом вытащил из врагов. К поясу приделаны ножны. За спиной плащ с эмблемой щита и меча. Неужели из рода Найтингейлов?

– Лорд Лерой Найтингейл, к вашим услугам, миледи, – чуть склонив голову, произнес он, подарив мне ироничный блеск глаз. Да как он смеет? – Нам необходимо идти, скоро здесь будет их подкрепление.

– Я никуда с вами не пойду! – пожалуй, хоть в этот раз нужно принять верное решение. Я не уверена, что передо мной именно лорд Найтингейл. Я помню его совсем мальчишкой. Озорной белобрысый мальчуган с искрящимися изумрудными глазами. Мы играли в догонялки по дворцу, хоть он и был старше меня, и задорно смеялись. Время меняет. Теперь перед ним стоит женщина с волосами цвета вороного крыла и аквамариновыми глазами, а передо мной – взрослый опытный мужчина. Воин. – Будет более мудро дождаться моей делегации.

– Что, прямо здесь, на тропе? – он вытащил второй кортик из разбойника и, вытерев кровь об него же, примостил за ремешок. – Вы дождетесь только разбойников. Делегации не будет.

– С чего такая уверенность? – его самоуверенный тон задевал.

– Потому что делегация уничтожена, – мужчина развел руками, отмахиваясь от меня, скорее как от надоедливой мухи, нежели давая отчет своей королеве.

– Кем уничтожена?

– Мной, ваше величество, – улыбка стала опасной. Я даже сглотнула невольно, завороженная выражением лица лорда. – Мы действительно должны поспешить.

Я стояла как вкопанная, наотрез отказываясь двигаться.

– Я никуда с вами не пойду. Вы только что сознались в убийстве кортежа, который должен был сопроводить меня в целостности и сохранности в Ардлис, а теперь хотите и меня… – последние слова произнесла уже на плече лорда Найтингейла, который, совершенно не чувствуя под собой ношу, уверенными большими шагами двинулся в сторону леса. – Прекратите это немедленно! Поставьте меня на землю! Я вас четвертую!

– Хорошо, – с полуулыбкой произнес он. – Сначала доставлю в Ардлис, а там посмотрим.

– Что значит посмотрим? Я королева Всеславии!

В таком положении, на плече у мужчины, пусть и привлекательного, но это сути дела не меняет, подобное заявление казалось не столь весомым, как на земле в окружении представителей гвардии. Но ни этих самых представителей, кроме лорда, ни земли под ногами у меня не было, а потому, обреченно обвиснув мешком у него на плече, я скорее из приличия, нежели из необходимости нехотя колотила его кулаками по спине, прекрасно понимая бесперспективность подобного занятия. В ответ он ударил по моему королевскому заду.

– Что вы себе позволяете, лорд!? – возмутилась я.

– Будете брыкаться, еще и не то позволю. Ваше величество, – добавил он со смешком и, наконец, поставил меня на землю.

– Докажите, что вы лорд Лерой Найтингейл? – вздернув носик, приказала я, отходя от мужчины подальше и принимая более подобающий вид. Хотя, кого я пытаюсь обмануть? Сердце чувствует, что передо мной все тот же заносчивый и слишком самоуверенный мальчишка, который уже тогда, в детстве подавал пример другим детям. Своей силой, выдержкой и умением обходиться с женщинами.

– Помню, однажды, заигравшись с куклами, вы намочили панталоны и, не желая признаваться в этом нянечке, просили меня посторожить двери, пока вы изволите сменить облачение. Кажется, вам тогда было три года.

Задыхаясь от гнева под блеском смеющихся надо мной глаз, я уже не чувствовала себя королевой. От гордости, уверенности и достоинства не осталось ничего. С каменным выражением лица, и прожигающим костром ненависти в глазах, уставилась на мужчину.

– А в пять лет, на ваш день рождения, в саду, под кустом цветущих пионов, я впервые вас…

– Достаточно! – спешно оборвала речь лорда. – Я поняла. Сомнений больше никаких.

– Тот поцелуй, миледи, до сих пор обжигает мои губы, – он провел кончиками пальцев по губам и задорно рассмеялся, наслаждаясь моим ненавидящим взглядом. Самодовольный, самовлюбленный, уверенный в своей неотразимости… даже не могу подобрать прилагательное, способное описать всю степень его гадости!

– Мне было пять! – возмутилась я. – Довольно, лорд. Это не время и не место, чтобы шутить!

Он одним сильным движением подтянул подпругу на коне и, потрепав его по крупу также, как до этого потрепал меня, улыбнулся. Это что еще за грязные намеки своей королеве?

– Давайте все проясним! – поскольку воин его уровня ведет себя спокойно, опасности, что на поляну выскочит очередная толпа наемников, нет. Следовательно, можно обсудить сложившуюся ситуацию.

С одной стороны, я безмерно рада, что теперь не одна. Насколько знаю из курсов дипломатии, которые мне преподавали в обители, Найтингейлы – первые после нас претенденты на престол. Лерой – старший сын. А раз так, значит, вхож в Закрытый Орден Отражателей и обладает невероятной силой. Это объясняет, почему мужчина так скоро меня нашел. Поисковые заклинания – их конек. Что хорошо – я под надежной защитой. И плохо – ведь он уничтожил мою делегацию. Впрочем, не стану делать поспешных выводов.

Расправив плечики – привычный жест, скорее для придания внутренней уверенности в себе, нежели несущий практический смысл, прошлась по поляне под испытующим взглядом. Внимательно окинула лорда с ног до головы. Ни единого ранения после сражения с целой делегацией. Либо силен настолько, что даже не верится, либо все же передо мной не Лерой Найтингейл. Ведь их род воинов владеет лишь одной магией – отражения. Я очень просто могу это проверить.

– Лорд Найтингейл, – степенно начала я. – Чтобы убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете…

– Остались сомнения? – перебил он.

– Не смейте перебивать вашу королеву! – под ироничный блеск глаз сложно держать величественность образа. Подавив улыбку, он чуть склонил голову в знак покорности и уважения. – Эти факты известны. Хоть и узкому кругу. Но есть надежный способ убедиться. Вы согласны пройти проверку? – вздернула бровь. Момент истины.

– Разумеется.

– Хорошо, – вздохнув, я размяла пальчики и, крепче закутавшись в шаль, подошла к мужчине вплотную. – Только не нужно обольщаться, – пресекла все недостойные мысли на корню и положила ладони на его грудь. Удар сердца, другой. Да. Чувствую. Заглянула в его глаза, едва не забыв, зачем вообще все это затеяла. Мир вокруг утратил краски и звуки. Только тепло и выжидательный взгляд, до которого, казалось, сузилась вся вселенная.

– Миледи? – окликнул он. Пришла в себя и, стараясь не чувствовать, как наливаются стыдом щеки, сдвинула брови, позволяя энергии выйти наружу.

– Отдайте мне свой меч, лорд, – это было внушение. Тут же энергия, отправленная мужчине, перетекла обратно в мои замерзшие от осеннего воздуха ладошки, согревая их.

– Может, я лучше снова вас поцелую? Для надежности. Чтобы вы убедились? – стискивая меня в объятиях, ухмыльнулся мужчина.

– Просто отпустите меня, – я мягко отстранилась и потерла ладонями виски. Произошел откат. Передо мной истинный представитель Закрытого Ордена отражателей. Передо мной лорд Лерой Найтингейл. Что ж. Это прекрасно. Расправив то, что осталось от моего траурного платья, я, с достоинством королевы, присела на бревно и повелела мужчине поведать причины, по которым он позволил себе сократить численность моих верных защитников. Попутно усомнившись в его способностях сделать это в одиночку без единого шрама. Захотелось задеть его самолюбие и поставить на место.

– Вы давно не были в Ардлисе, миледи, – прислонившись к ольхе, заметил он. – Род Найтингейлов верой и правдой служит короне. Но не все сохраняют прежнюю лояльность. Увы, в кортеже были предатели.

– Что, сразу все?

– Сразу все, – отрезал он.

– Не верю. Так не бывает.

– Когда за дело берется лорд Монрейн и не такое бывает!

– Зачем лорду Монрейну моя смерть? В случае моей гибели на престол взойдет, – я осеклась и едва сдерживалась, чтобы не повысить голос. Меня раздражало его постоянное веселье. И это лучшая кандидатура, если на мне прервется правящий род? – Да какой из вас король. Вы же шут гороховый, – прыснула я.

– Лучше быть шутом, чем депрессивной монашкой.

– Я только что узнала о гибели своего батюшки! Имейте хоть каплю совести! – это был удар ниже пояса. Сжав кулачки, я вскочила только для того, что бы отвернуться.

– Простите миледи… я… это было недопустимо, – кажется, говорил искренне. Но только слова ранят легко. А затягиваются эти раны мучительно долго. Тревога сгущалась в воздухе. Запах костров усиливался. Крестьяне, вопреки указу отца, жгли осенние листья. Если бы не сырость, свойственная осенней погоде этой части Всеславии, разразились бы страшные пожары. Сырость… я пригладила пряди, уложенные в аккуратную прическу. От влаги волосы пушились, создавая вокруг моей головы ореол, а шляпка потеряна во время сражения.

Владычица учила с достоинством принимать тяготы и не реагировать на хамство. Истинная леди, твердила она, не обращает внимания на недостойное поведение джентльмена, ведь ничто не способно унизить ее достоинство. Она знает себе цену и ведет себя соответствующим образом. Увы, за всю жизнь мне доводилось общаться лишь с учителями, монахами и некоторыми слугами. Таких образчиков как Лерой в моем окружении не было, потому навык реакции на хамство и недостойное поведение не был отработан и закреплен. В монастырском воспитании имеются свои недостатки.

– Неважно. Как вы планируете доставить меня в Ардлис? – изо всех сил сдерживала слезы. Только сейчас накатил страх после нападения разбойников. Только сейчас начало приходить осознание, что все это всерьез и я одна, совершенно одна против врагов, которых даже не знаю в лицо. Сердце защемило от боли. Растирая ладошкой грудь, принялась слушать предложения лорда.

– К вечеру мы доберемся до Ридана. Остановимся в одном из домов лорда Гринвалена. Следующая остановка в Сан-Себастьяне, куда проедем, следуя центральным трактом. Послезавтра прибудем в Ардлис.

– Какова обстановка в столице? Мою кандидатуру поддерживают?

– Информация о Беатрис прибыла в Ардлис еще два дня назад, – надо же, как быстро работают тайные шпионы, – хотя слухи ходили и ранее. За вами обеими выслали кортежи. Возможно, это и к лучшему, что она сбежала. Во всяком случае, теперь ей ничего не угрожает. Чего нельзя сказать о вас. Открытого противостояния вашей кандидатуре нет. Отец, хоть и стар, но этого не допустит. Однако волнения усиливаются. Лорды высказывают опасения, способны ли вы править без регента. При всем уважении, вас не готовили к такой ноше. Ваша матушка по понятным причинам не способна взойти на престол или помогать вам.

– Что? – изо всех сил стараясь сдерживать гнев, я развернулась. – И кого они прочат мне в регенты?

– Лорда Монрейна.

– Этому не бывать. Немедленно возвращаемся к карете, нужно поспешить.

– Боюсь, ваше величество, мы не вернемся к карете, – вздернула бровь, не желая снова слушать его шуточки. Кажется, мужчина говорил серьезно. – Это слишком опасно. Путь продолжим верхом. В Ридане сменим ваше облачение и представим вас простой аристократкой. Лучше – моей невестой.

– Вашей невестой? Вы в своем уме?

– Признаюсь, рядом с вами находиться в своем уме – крайне тяжелая задача, – не знаю, воспринимать как комплимент или оскорбление. – Тем не менее, вы сделаете так, как я сказал.

– Иначе что?

– Через плечо и высеку, – заверил он, ловко вскакивая на вороного коня и подавая мне руку.

Здесь, сейчас, в лису без рычагов власти, я понимала, что лучшей реакцией на подобное хамство будет полное игнорирование неуместных замечаний. Не стану тешить его самолюбие.

– Не понимаю вашего жеста, – он же не думает, что будущая королева поедет верхом на одном коне с мужчиной.

– Либо так, либо пойдете пешком. Времени нет.

– Но, мои вещи… отцовские письма… Я должна вернуться к карете и забрать их. К тому же, там моя камеристка!

– Камеристка мертва. Выбирайте, миледи, что для вас важнее. Ваше прошлое, которое уже не вернуть, или будущее Всеславии?

Стиснув зубы и тяжело вздохнув, я приняла руку мужчины. Слухи о силе лордов Найтингейлов оказались правдой. Несмотря на ворох тяжелых юбок, Лерой одним движением подсадил меня на коня и помог устроиться в седле перед собой. По понятным причинам ехать как мужчина я не могла. Приходилось сидеть в седле по-дамски, свесив ноги перед собой и располагаясь боком к ходу движения. Сложнее всего то, что приходилось дозволить стискивать себя в объятиях. Лорду Найтингейлу необходимо держать поводья. Вопреки заверениям, что я сама в состоянии управлять лошадью, он крепко держал вожжи и не позволял мне перенять инициативу. Как я буду управлять страной, если мне даже лошадь не доверяют? Впрочем, Владычица учила, что мудрая леди, устраивая хозяйство, всегда знает, когда необходимо поручить дело профессионалу, а когда вмешаться самой.

Я вглядывалась в его лицо, как ни странно, сейчас необычайно суровое. В нем не было прежней веселости и легкости. Резкие линии скул, гладко выбритый волевой подбородок – отличие аристократов. Носить бороды благородным мужчинам не дозволялось. Прямой нос с небольшим шрамом и два искрящихся изумруда. Они светились неестественным образом. Не может быть, чтобы Лерой оказался обычным воином, лишенным магии. Насколько помню из занятий по политологии, род Найтингейлов – носители древней силы. Силы столь же великой, как и сила нашего рода. Вот только мне не удалось узнать все секреты, поскольку отец ушел преждевременно, а на роль королевы готовили Беатрис. Свое место я знала – веселиться на балах до тех пор, пока не выдадут замуж за принца. Мне прочили Уилиама – принца Эльфийского или Даркела – принца демонического. Нам необходимо укреплять отношения с этими расами, поскольку лояльность – не мирный договор. А принцессы и принцы испокон веков считались разменной монетой в деле дипломатии. И я смирилась с такой участью. А сейчас, что мне делать и как себя вести?

Лерой подстегнул коня и тот перешел на рысь. Подскакивая от быстрой езды, я непроизвольно вцепилась ладонями в руку и грудь мужчины, чтобы не свалиться. Промелькнувшая в его губах улыбка тут же была стерта моим гневным взглядом. Пусть не позволяет себе лишних мыслей. То, что было в пять лет – детские игры. Это не считается и не дает ему повода относиться ко мне как к обычной девчонке, которая поддастся его обаянию. А это, признаться, оказалось проще простого. Заставив себя оторвать взгляд от его величественного облика, я повернула голову по направлению движения.

Перед нами Всеславия в ее девственно прекрасном обличии: луга, усыпанные поздними цветами, отдающими воздуху горьковатый аромат; смешанные леса, то светлые, словно древние храмы Религии светлой истины, усыпанные белоснежными колоннами, то темные, как лабиринты подземелий нашего дворца, где однажды в детстве мне удалось побывать. Солнце устало сползало к горизонту, еще не утопая в липком вишневом сиропе заката, но уже не питая воздух поздним теплом.

Наконец, устав от дороги и постоянной тряски и не выдержав более тягостного молчания, я разорвала тишину.

– Расскажите, как ушел мой батюшка?

Прикрыв на мгновенье глаза, Лерой стиснул зубы и коротко ответил:

– С достоинством.

– Что? – вспыхнула я. Достойная смерть – это смерть в бою за Отца Заступника или неприкосновенность царской власти. Никакая другая смерть не может быть признана достойной. – Кто это был?

– Я не знаю, ваше величество. Мне очень жаль.

Грудь тяжело вздымалась, глотая холодный осенний воздух. Я едва не задыхалась от возмущения, боли и гнева. Выходит, отца убили. Его убили!

– Где это произошло? Как? Я требую ответа!

– И я бы дал его. Но, увы. Все, что мне известно – во дворце произошла смута. Несколько инзраинцев ворвались в покои его величества. Защищая себя и ее королевское величество, он пал от меча инзраинца.

– Давно пора стереть с лица Эстамина эту расу! – слезы застыли на глазах, покрыв горькой пеленой все вокруг. Судорожно смахнув их, я заявила: – Клянусь своей жизнью, клянусь всем святым, как только взойду на трон, все причастные к убийству моего батюшки будут казнены. Все. До одного. А Инзраинцы получат ровно сутки, чтобы собрать вещи и покинуть пределы Всеславии, иначе познают мощь и гнев нашего меча!

– Ваш батюшка был интеллигентным и мудрым правителем. Но чересчур мягким. Если бы он поступил так, как вы говорите еще во времена первого восстания, все было бы иначе.

– Первого восстания? – почему в монастыре мне ничего об этом не рассказывали? Оказывается, власть уже была под угрозой, а я росла и цвела, распевая песни и листая вестники, думая, что все прекрасно!

– Миледи, нам необходимо добраться до Ардлиса. Мой отец введет вас в курс дела.

Что ж. Возможно в его словах имеется истина. Я не знала, как обстоят дела в столице и это заставляло нервничать. Как только доберемся до ближайшего селения, повелю устроить привал и отправлю своих вестников – воронов. Будут моими глазами, покажут, чего ждать и к чему готовиться. Слегка успокоившись, я сама не заметила, как от монотонной езды и одинаковых пейзажей задремала, упав головой на теплую грудь лорда. Наконец-то судорожный холод не пробирает до самых костей. Наконец-то тепло и спокойно, словно я дома…

– Миледи, – дыхание лорда огнем опалило кожу моего лица. Резко распахнув глаза и дернувшись, я стукнулась лбом об его подбородок. Мы недовольно уставились друг на друга.

– В чем дело? – краем глаза заметила, что мы остановились возле неприметного деревянного здания. Не похоже на поместье рода Гринваленов. Даже в сгущающихся сумерках здание не тянуло и на сарай родового замка.

– До Ридана несколько часов пути. Я решил, что вы захотите размяться и поужинать, – он ловко спрыгнул с коня и посмотрел на меня.

– Увы, лорд. У меня ни рама. Вряд ли здесь подают бесплатно.

Мужчина протянул мне руку, предлагая помощь в спешивании и совершенно бесплатную улыбку. Излишняя веселость лорда меня нервировала. Как он может вести себя столь вольно и непринужденно перед лицом опасности? Мои нервы напряжены до предела, как перетянутые струны лиры. Под неумелыми пальцами музыканта, несомненно, порвутся, причинив боль игроку и тем, кто рядом. Я не могу себе позволить срывы. Но где найти силы с достоинством принять свою новую судьбу?

– Так уж и быть, угощу даму, – ироничная улыбка. – Побуду джентльменом.

– А вы знаете, каково это? – предполагалось, что я изящно спущусь при помощи поддержки лорда Найтингейла. Но в последнее мгновение наглый воин убрал руки, от чего я раненой вороной скатилась к ногам лошади, едва не сев королевской попой на пыльную и даже не мощеную дорогу. Вскочив на ноги и расправив складочки потрепанного разбойниками платья, гордо вскинула голову, сложив руки на груди.

– Это как понимать, лорд?

– Пытаюсь соответствовать вашим ожиданиям, – он отсалютовал мне рукой и скрылся за деревянными дверьми, ведущими, судя по всему, в корчму. То есть меня, ее королевское величество Вилиану Шален Кенигсгейл пытается учить манерам мой же подданный? Ну, я ему устрою!

Вошла в заведение с боевым настроением. Но, стоило окинуть взором помещение, как настрой кардинально поменялся. Нищета этого места заставила обо всем забыть. Небольшая комнатка с тремя посеревшими от старости деревянными столами. Они даже не отполированы и вполне могут наградить занозами. Не говоря уже о лавках, которые не предусматривали спинки для поддержки спины. Возможность тайком навалиться на спинку – настоящее наслаждение для истинной леди, которой приходится целыми днями разгуливать с идеальной осанкой. Казалось бы, дело привычки. Но от такой привычки к вечеру ужасно стонут мышцы…

Половицы поскрипывали при каждом неуверенном шажочке. Мне было горько, горько и до боли стыдно, что я, представитель правящей династии, спала на пуховых перинах, одевалась в сатин и бархат, принимала горячие ванны и ела блюда с фарфоровых тарелок, опыленных золотом. Батюшка предпочитал исключительно серебряную посуду, поскольку заговоренное магами серебро реагирует на все известные магические и не магические яды и проклятья. Здесь же не было ни серебра, ни фарфора. Лорд Найтингейл, держа в руках погнутую алюминиевую ложку, быстрыми уверенными движениями отправлял в рот картошку, кажется, с мясом, с обычной стеклянной тарелки. Краешек сколот… Рядом с тарелкой – простая глиняная кружка. Точно такая же сервировка с моей стороны. Ни вилки, ни ножа, ни даже салфетки. Я понимаю, что крестьяне и аристократы живут по-разному. Понимаю. Мне преподавали политологию, социологию и теорию государства и права. Но наглядную демонстрацию слов из учебника увидела только сейчас. И она произвела на меня шокирующее впечатление. За высокой деревянной стойкой скучающе, подперев рукой подбородок, сидел упитанный мужчина с жесткой черной щетиной усов и лузгал семечки. В глазах – обреченность. Все это место нагоняло уныние, и даже сидящий в уголке гармонист наигрывал заунывную мелодию, навевающую тоску.

– Леди Найтингейл, – бархатистый голос воина прошит стальной ноткой. Обернулась в поисках предполагаемой леди, но никого, кроме меня, знатного происхождения не было. Повернула недоумевающий взгляд на мужчину. – Леди Найтингейл, – повторил он, видимо, чтобы я привыкла к подобному обращению, что, несомненно, крайне затруднительно. – Вы брезгуете отведать местную кухню? Уверяю, несмотря на бедную сервировку, вкус местной картошки ничуть не хуже, чем в обители Пресвятой Девы.

Меня возмутило подобное предположение. Неужели я создаю впечатление избалованной принцессы в платье с розовыми рюшечками, которая только и делает, что куксит носик и боится запачкаться? Да. Я шокирована. Но совершенно иными обстоятельствами.

– Они… – едва найдя силы для слов, присела на лавку, сохраняя идеальную осанку. – Они всегда так живут?

Еще раз посмотрела на мужчину с глазами цвета тоски. На нем худая хлопковая рубаха, некогда белая, а сейчас неоднократно застиранная, с заплатками. Широкие хлопковые же штаны точно в таком же состоянии подпоясаны обычной бечевкой. Я смогла хорошо его разглядеть, когда мужчина подошел, чтобы поставить на стол свежеиспеченный каравай. Шершавые мозолистые руки.

От сладкого и такого родного запаха хлеба мой желудок издал звуки, неподобающие леди. К чести лорда, он проигнорировал конфуз, подарив впервые за все время серьезный, даже испытующий взгляд.

– Всегда, леди Найтингейл.

– И давно это началось? – еда не лезла в горло, несмотря на то, что есть хотелось очень сильно. С момента выезда из обители я так и не обедала. Всю еду раздала жителям Старых Лук. Им нужнее, чем мне.

– Что вы имеете в виду? – мужчина тоже оторвался от еды и внимательно на меня посмотрел.

– Лерой, вы что, не замечаете? – сама не обратила внимания, как на эмоциях назвала его по имени. – Разве люди могут жить в таких условиях?

– Они же крестьяне и привыкли так жить.

– Но… это же бесчеловечно! Неужели у них недостаточно денег, чтобы позволить себе хорошую одежду, справный пол и надежную крышу? – словно в подтверждение моих слов, с потолка прямо на наш стол упала крупная капля. Осенняя сырость конденсатом скапливалась под гниющим деревянным потолком, роняя вниз дурно пахнущие капли.

– Недостаточно, – подтвердил мои опасения лорд.

– И мой батюшка допустил подобное? Когда это началось?

– Мне сложно ответить на ваш вопрос, леди. Экономический крах Всеславии начался еще во времена правления Вселодуса.

– Моего дедушки?

– Да. Примерно век тому назад. Именно тогда лорд Монрейн взял в жены инзраинку, сестру инфанта Инзраина. Нынешнего короля. Поговаривали, что с тех пор на Всеславию обрушились многие беды. В том числе и ветра, несущие лихорадку.

– Это же строжайшее нарушение завета! Как ему позволили такой брак?

– Я не знаю, как так получилось. Но ни один род не выступил против этого и не потребовал изгнания и лишения сил Монрейнов. Ни один, леди Найтингейл, – он вернулся к прерванной трапезе.

– Перестаньте называть меня так. По крайней мере, когда рядом никого нет, – нехотя взяла алюминиевую ложку, почувствовав на пальцах холод незнакомого металла. На удивление легкая, по сравнению с серебряными столовыми приборами. Зачерпнула картошку, попробовала. Лорд оказался прав: не только не хуже, чем в обители, но даже вкуснее. Заметила, что мужчина с любопытством наблюдает за моим экспериментом.

– Что? – смутилась я, испытывая немалое неудобство от того, что не могу промокнуть губы салфеткой. На верхней губе застыл соус. – Не подскажете, где здесь уборная?

Подарив мне очередной веселый взгляд, мужчина провел большим пальцем по моей губе и слизнул с него соус.