Звездные инженеры. Начало

Вот этим шлюзом и решил воспользоваться Сергей. У него в космобиле всегда хранился особый скафандр – не очень удачная курсовая работа его отца. В академии его забраковали и не взяли на выставку, иначе этот уникальный экспонат пылился бы в витрине студенческого музея и никак не мог бы находиться у них дома. Сергей втайне от родителей аккуратно дорабатывал скафандр. И сейчас тот вполне не только мог выдержать давление в отсеке для роботов, но и был оснащен специальным устройством, позволяющим свободно перемещаться в нужном направлении в космическом вакууме. Эта замечательная вещь, вкупе с плащом-невидимкой давали неплохой шанс на тайное проникновение на станцию.

Плащ-невидимка это было уже почти самостоятельное изобретение Сергея. Он нашел старые разработки ученых, которые посчитали неперспективным в свое время и так же как и скафандр, сам внес нужные доработки. И получилась прекрасная вещь.

Эта прекрасная ткань обладала оптической маскировкой. Преломляя световые волны, проходящие через нее, она делала человека, невидимым для человеческого глаза и камер наблюдения. Эта особенность достигалась благодаря встроенным наночастицам, которые изменяли свою форму и расположение в зависимости от окружающей среды.

Плащ, сделанный из это ткани был способен адаптировать свою теплопроводность, чтобы соответствовать температуре окружающей среды. Это предотвращало излучение тепла и делало его невидимым для инфракрасных сенсоров. Ткань поглощала звуковые волны, что позволяло ее обладателю двигаться абсолютно бесшумно. Это достигалось за счет особых микроскопических структур, которые рассеивали звуковые волны и предотвращали их отражение.

Плащ искажал электромагнитные сигналы, что делало его невидимым для систем радиолокации и других сенсорных устройств, использующих радиоволны. Для этого по все его поверхности распылялось специальное покрытие, которое рассеивает электромагнитные волны. Ткань обладала свойством самоочищения от загрязнений и могла восстанавливать свои свойства после механических повреждений благодаря встроенным нанороботам, которые поддерживали целостность материала.

Несмотря на свои сложные свойства, ткань очень легкая и прочная, что позволяла легко передвигаться и не сковывала движения. Но главным ее достоинством была возможность синхронизироваться с устройствами, которые носит человек позволяя ему управлять функциями маскировки, а также получать информацию о состоянии окружающей среды и сигналов тревоги.

Подлетев достаточно близко к Станции, Сергей включил на космобиле режим следования, как и все остальные гости и участники конгресса. В этой толпе точно никто не обратит внимание на еще один дрейфующий катерок. Взяв все необходимое, облачившись в скафандр, Сергей аккуратно покинул свой маленький островок безопасности, отправляясь навстречу большим приключениям.

***

Вдох…выдох… все уже позади. Пора успокоиться и найти местечко, откуда будет хорошо видно все что происходит в конгресс-холле. Продолжая кутаться в мантию, стараясь не вспоминать как его чуть не застали в отсеке для роботов, Сергей аккуратно продвигался по коридорам орбитальной станции.

Чудом он не попался работникам, обслуживающим станцию и не отправился вместе с робо-мойщиком наружу в вихревом потоке, который образовался когда робот выходил наружу.

А ведь он здорово доработал отцовский скафандр. Сергей гордился своим изобретением, которое только что спасло ему жизнь. Жаль, что его пришлось оставить около входа в отсек с роботами. Но иначе ему было сложно двигаться внутри станции. В этих отсеках ощущалась спокойная тишина, вселяющая почтение к огромному пространству вокруг. Это было удивительно, ведь где-то совсем рядом, шумели более сотни ученых со всего мира, основной задачей которых было решить: нужно ли вообще тратить ресурсы на преобразование какой-то иной планеты для жизни людей.

Ведь сейчас так удобно все устроено: жители Земли в любой момент могут построить космический корабль и отправиться жить в нем на орбиту почти любой планеты Солнечной системы. Эти космические лайнеры очень удобны для жизни. В них есть абсолютно все необходимое для нормального функционирования небольшой страны. Кто хочет – может летать между этими огромными космическими странами. Организуются путешествия, учеба, обмен технологиями. Но все равно время от времени кто-то начинает настаивать на терраформировании одной из ближайших планет. Но, как правило все эти разговоры сводятся к постройке еще одного, более комфортабельного, более пригодного для долгосрочной жизни лайнера.

И сегодня как раз такой день, когда в очередной раз собираются ученые для обсуждения этого вопроса. Если честно, Сергей ни за что не захотел бы присутствовать на этом обычно очень нудном мероприятии. Если бы не случайно подслушанный разговор, когда дедушка сказал своему сыну: "Я обязательно выступлю с этим на следующем конгрессе, и я точно знаю, что некоторые слушатели захотят меня уничтожить. Но точно найдутся и те, кто поддержит. И что бы ты не говорил, я не могу больше держать втайне наши с тобой наработки."

Любопытство сжигало Сергея изнутри, он не мог ни спать, ни есть, все думал: что же такое изобрели его папа и дедушка, что вызовет такой резонанс. И вот тогда он и придумал свой план, в результате которого он сейчас, обливаясь потом от страха и нетерпения под мантией-невидимкой двигался по пустым коридорам рабочих отсеков орбитальной станции. Его целью был маленький проход, который вёл на самый верх огромного зала. оттуда должно быть все хорошо видно и слышно. Аккуратно закрыв за собой дверь, мальчик обернулся и ахнул. Здесь он был впервые.

Внутри конгресс-холла создавалось впечатление, что открытые пространства стирают границы между будущим, настоящим и прошлым. Многомерные экраны мультиреальностей, расположенные вокруг центральной капсулы, позволяли участникам просматривать и анализировать все аспекты времени и вселенной, раскрывая миллиарды потенциальных путей развития человечества. Стены этого гигантского зала покрыты наночастицами, способными мгновенно воспроизводить идеи и концепции в трехмерной форме, превращая пространство в динамическую среду, где мысли материализуются, как по волшебству.

Сидения для гостей представляли собой легкие, но удивительно удобные структуры, созданные из материалов, имеющих память и адаптивной антигравитационной технологии. Их можно было перестраивать по желанию, либо оставлять плавающими в пространстве для более свободного обмена идеями.

В центре находилась многофункциональная платформа, способная трансформироваться под любые нужды – от появления голографического ведущего до формирования моделей галактик. Освещение зала обеспечивалось миллионами биолюминесцентных организмов, формирующих световые потоки, которые могут красиво танцевать или плавно рассеиваться в зависимости от общей атмосферы происходящего события.

***

Сергей даже не догадывался, что совсем недалеко от него, в таком же небольшом отсеке находился некто совсем с иными мыслями. Наблюдая то безумие, которое в очередной раз охватило человечество, эту ненасытную жажду заселять новые планеты, его сердце было охвачено скепсисом и обидой.

– Зачем им это? – задумчиво прошептал он. – Города сегодня устилают Землю, словно паутина во всей своей безумной красе. Мы с ними везде, и вот теперь они хотят захватить остальные планеты этой Вселенной. Они только будут мусорить, губить новые миры, и все это ради своего эгоистичного величия.

Он вспоминал, как тысячу лет назад, когда люди еще не заполонили каждый уголок планеты, мир еще был зеленым и чистым. Воскрешал в памяти те прекрасные природные пейзажи, которые давным-давно переполняли души их предков восторгом.

– А сейчас? – буркнул он с грустью в голосе. – Повсюду бетон и стекло, выхолощенные леса и исковерканные реки. Они научились делать огромные межпланетные лайнеры, готовые лететь в любую точку солнечной системы. Ну ведь могут же они просто стать на орбиту любой планеты, зачем спускаться туда? Они снова хотят преобразовать другие планеты в угоду себе. Зачем? Что они намерены там делать? Мусорить? Отравлять? Уничтожать?.

Ему было трудно поверить, что люди могут найти счастье на других планетах, когда они даже не могут сохранить и заботиться о своей собственной земле. Он сетовал на поколение своих соратников, которые закупорили все клочки природы, затоптали все частицы непорочности своими корпоративными сделками.

– Мы сами творим свое несчастье, – проговорил, возвращаясь в свою унылую реальность. – Пока мы не вылечим нашу собственную планету, мы не вправе оставить следы своего разума и эгоизма на других. Люди должны понять, что природа – это наш дом, и мы должны заботиться о нем даже больше, чем о нас самих.

Он повернулся к далеким звездам, улыбаясь своим скорбным размышлениям. Может быть, он был старомодным скептиком, но просыпающиеся эмоции заставляли его верить в обратимость этого рокового пути.

***

Со всеми своими приключениями, мальчик пропустил начало. По сонным лицам ученых он догадался, что все стандартные приветствия уже сказаны и парочка выступающих уже рассказали о каких-то изобретениях, но фурора ни одно из них не произвело на ученых должного впечатления.

Следующим выступающим был тот самый хромой. Его выступление отражало мысли большинства людей. Сергей слышал это уже много раз. Поэтому он не особо вслушивался в этот голос. Достаточно глубокий, осыпанный горьким презрением, каждое слово пронизано язвительным сарказмом. Звучание этой речи вызывало у мальчика ощущение неприятного трения, как будто красной шерсткой по стеклу.

– Ах, как же странно в очередной раз слышать людей, мыслящих о заселении новых планет. Я, человек 31 века, понять этого категорически не могу. Ведь в мире нас должны перестать привлекать чужие и неизведанные планеты. Межпланетные лайнеры, больше похожие на огромные космические города, вот настоящее наше жилище.

Голос словно нес в себе звонкую ноту разочарования, огорчения, но никакой слабости. Он был наполнен силой, как у человека, знающего неприятную правду и не боящегося ее высказать. Было в этом голосе что-то навязчивое, подталкивающее к размышлениям, поднимающее вопросы и вызывающее сомнения.

– Вы все знаете: каждый межпланетный лайнер предлагает миллиарды квадратных метров жизненного пространства, созданного и поддерживаемого в точном соответствии с нашими потребностями. Они гордо плывут в мареве звезд, невидимые нити притяжения от одного тела подводят к другому, как бесконечный вальс в космическом балете.

– Нам не нужно искусственно создавать атмосферу или бороться с враждебной природой новой планеты. – продолжал он. – Наш мир – это комфорт для человека, проявленный в каждом атоме. Почему мы должны покинуть его ради безжизненного камня, пылающего под чужим солнцем? Галактика не обещает нам ничего, кроме одиночества и тяжелого труда, в попытках адаптироваться к чужому миру.

Даже через намек на иронию в этих словах проскакивали мелкозернистые отголоски резкого скептицизма.

– Нам лишь надо поддерживать свои корабли, каравеллы времени и пространства, которые плавают в безбрежности. Это наши поселения, наши дома, наши миры. Огромные многоэтажные леса, идиллические озера, искусственные реки винтовых коридоров, бесконечные поля и грядки с овощами и фруктами – все это уже создано на наших лайнерах. Вместо дождя здесь аэрозоли и туманы, подхватывающие влагу и распыляющие ее по всему кораблю.

– Да, я отрицаю заселение далеких планет. Зачем нам они, если в звездных просторах космоса у нас есть все? Конечно, людей сейчас так много и они так долго живут, что маленькая Земля их всех не может обеспечить ресурсами для жизни. Но мы же нашли прекрасный выход. Вместо отчизны – корабль, вместо неба – купол с искусственными звездами, вместо солнца – светящийся биолюминесцентный купол, а вместо моря – культурный аквариум. И живем мы вполне счастливо, слава всем богам космоса!

Тишина в зале показала, что эта тема уже давно обсуждается. В этом споре стороны ломали копья последние лет сто семьдесят, и даже в школах дети отрабатывали свои навыки ораторского мастерства, участвуя в игровых дебатах, типа "За и против заселения планет". Слишком стандартной была эта речь. Она не вызвала никаких эмоций у присутствующих здесь ученых. Они уже начали оглядываться по сторонам, рассчитывая, что это заседание скоро окончится

И вот одно из кресел присутствующих задвигалось. Стены отреагировали на движение, спроецировав как оно двигается к середине зала. Когда движение прекратилось, все увидели, что на сцене стоит красивый статный старик в серебристом комбинезоне. Его голубые глаза сияли. И вот он заговорил.

С каждым словом ученого в зале магически замирает дыхание. Он начинает свою речь, и каждое его слово наполнено таким великолепием и важностью, которое позволяет всем присутствующим мгновенно окунуться в мир будущего, где вселенная становится не просто объектом исследования, но и творчества человека.

– Дамы и господа, накануне нового века исследований, мы стоим перед новым порогом открытий. Вместо того, чтобы направить все наши усилия на то, чтобы ломать копья по обычному за последние сто лет вопросу: "Как добраться до ближайших экзопланет и как их превратить в пригодные для человека, и стоит ли это делать?" Почему бы нам не стать истинными властителями космоса, способными не просто путешествовать между звездами, но и создавать их?

– Мы не просто ученые, мы – творцы. – Продолжал он и его голос гремел в ушах каждого. – Почему бы нам не поставить эксперимент, который для всего человечества станет новой эпохой? Давайте оставим свое имя в истории вселенной, создав звезду, для которой мы сами выберем все необходимые параметры?

Тревожный шепот, прокатившийся по рядам, показал, что зал точно проснулся, прислушался и просто ошарашен таким невероятным странным и нелепым предложением.

Тем временем старик на останавливался:

– Наши теоретические модели позволяют нам предсказывать все этапы жизни звезды от ее создания до возможного конца. Я уверен, что пришло время нам превратиться из теоретиков в практиков. Забытые звезды, поглощенные черными дырами, могут стать источником материала для нашего нового создания.

– Мы – творцы звездной пыли и зарождающихся миров. Фантастическая теория, скажете вы? Возможно. Но разве не фантазия является началом любого открытия?

– Если наш эксперимент удастся, мы откроем эру потенциально бесконечного количества новых планет, предназначенных именно для нас, где мы сможем не просто приспосабливаться к условиям нового мира, но и предопределить условия его существования.

– Впереди нас ждут огромные возможности. Я призываю вас обрести новый вид смелости – смелость быть творцами, а не просто исследователями. Пора оставить наш след во Вселенной – смелый и грандиозный!

Из зала послышался хохот и громкий голос спросил:

– И как вы предлагаете это делать?

Стены отразили хохочущего огромного великана – молодого профессора космологии Микко Юхани. Достаточно талантливый ученый, который занимался технологиями разработки новых видов топлива.

Но это совершенно не сбило с мысли опытного оратора. Своим спокойным голосом, многократно усиленным стенами помещения он продолжал:

– Для начала, нам придется выбрать подходящую локацию в космическом пространстве, где наше детище, новая звезда, не будет угрожать существующим звездам и планетным системам. Нужно тщательно продумать методику сжатия и нагнетания материи – то есть исключить возможность образования черной дыры, вместо звезды. Затем, нам придется решить проблему доставки необходимых материалов… Возможно, воспользоваться идеей использования астероидов или того же забытого космического мусора.

Ученый продолжает обсуждать сложности, которые встают на пути к реализации этой идеи, и, тем не менее, каждая проблема не представляется непреодолимой. Каждая из них – лишь новый вызов, новое возможное открытие или достижение.

– Да, предполагаемых трудностей несметное количество, и прежде чем превратить эту фантастическую идею в реальность, потребуется масса времени и усилий. Но ведь именно такие амбициозные замыслы позволяют нас двигаться вперед, закончить эпоху исследований и начать эпоху создания. Пора стать теми, кто вовсю использует предоставленные нам вселенной ресурсы и возможности.

Он завершает свою речь на высокой ноте. В зале воцаряется восхищенная тишина слегка нарушаемая только тонким компьютерным гудением, исходящим от аппаратуры. Ученые, находясь под впечатлением, буквально парят в этой невесомости тишины. Мгновение показалось Сергею вечностью, он не мог понять почему все молчат. Ведь то, что только что предложил его Дедушка это потрясающая идея.

Но тут зал буквально разорвали громкие аплодисменты. Подбадривающие крики позволяли ощутить объединяющую энергию, которая идеально подходит для начала столь масштабного проекта. Глаза присутствующих с восхищением смотрят на седого оратора, они горят не только от открытых возможностей и вызовов, но и от веры в то, что человечество в состоянии обратить эти фантастические мечты в реальность.

Копна серебристых волос ученого слегка покачивалась от этой реакции, улыбка озарила его лицо. Он делает глубокий вдох, то ли собираясь сказать еще что-то, то ли вслушиваясь в поддерживающие возгласы коллег. Его глаза, пронизывающие веки вечной мудрости и умудренные бесчисленными звездами, встречаются со взглядами друзей. Он стоит на подиуме как колосс, огромная фигура, высеченная в карьере Вечности.

В это время, в другом углу зала, человек в черном постепенно перестраивает свою аппаратуру, настраивая ее по частоте биения сердца ученого. Он фиксирует диоды и измерительные приборы, окутанные зеленым светом, на человеке, стоящем на сцене. Всего несколько нажатий, и… Шок от гармонического резонанса в миг проходит через тело ученого. На его лице появляется переполняющее удивление, глаза расширяются. Он начинает качаться, потом рушится, словно старое дерево, срубленное под ногами временем. Второй раз за вечер, зал окутывает мертвая тишина, только на этот раз она пронизана страхом… потом его взорвали возгласы ужаса.

Глава 2

3140 год. Где-то в земной лаборатории.

В бесконечных глубинах 31 века, где тьма небес расползается на фонарях сверкающих звезд, зондирует наука пути в неведомое, разработка межзвездного корабля идет полным ходом, протягивая свои невидимые щупальца к тайнам космоса. Из стеклянных стен лаборатории в отраженной свете видно огни стройной турбины, которая, как гигантский металлический цветок, готова раскрыться и открыть новую эру космических перелетов.

Здесь, среди мерцания экранов и плавных углов высокотехнологичной архитектуры, седой ученый обращает свои мудрые глаза к наблюдателям из разных уголков вселенной. Обсуждение идет, и каждое его слово погружает слушателей в восхищенное молчание.

– Одна из главных сложностей, – говорил седой ученый собравшимся вокруг него коллегам, – это накопление достаточного количества материалов, необходимых для создания звезды. Нам придется использовать целую гамму космического мусора, астероидов и других объектов, передвигая их на огромные расстояния с помощью сил гравитации или физической силы. Но это может привести к космическим катастрофам, если не рассчитать все аккуратно.

Он остановился, сделал глоток воды, обвел всех присутствующих ясным взглядом.

– Далее, мы сталкиваемся со сложностями сжатия этих материалов до точки, когда начнет происходить ядерный синтез – истинное рождение звезды. И здесь возникает еще ряд вопросов с доставкой туда нашего оборудования. Но с новыми прорывами в технологии ионных двигателей и подобных им средств, такие проблемы сложны, но вполне решаемы.

– А вы учли, – послышался голос из зала, – что при создании новой звезды всегда есть риск создания нечто большего и опасного, например, черной дыры.

– Да. – Ответил лектор. – Но с каждым десятилетием мы все лучше понимаем физику этих объектов, и уверен, что сможем найти способы его предотвращения. На самом деле, это может даже раскрыть новые возможности в области космической физики.

– Ну ладно, предположим, у нас получится решить этот вопрос и даже создать этот "зародыш звезды". А как вы вообще планируете доставлять его и эту, как вы ее называете "пушку", чтоб выкинуть его в межзвездное пространство?

В этот момент в лабораторию постучали, двери заскользили в стороны, и появился внук лектора. Молодой ученый, улыбчивый, как новая звезда, сияющая ярче всех остальных на небесном полотне. Он вошел с необыкновенной живостью, как будто была задействована дополнительная энергия его белого комбинезона, заставляющая углы комнаты отсвечивать ярким светом.

– Вы знаете, – начал он, едва скрывая улыбку, еще стоя в дверях и оглядывая группу людей, давно знакомых ему, – А что, если моя лабораторная крыса может научиться управлять миниатюрным межзвездным кораблем? Многие из нас могут потерять работу.

Зал наполнился смехом. Он продолжил, его глаза блестели, как звезды.

– А теперь серьезно. Вы уже рассмотрели использование кварковой турбулентности для стабилизации энергоматрицы корабля? Это могло бы облегчить его массу и увеличить скорость. Именно эти характеристики позволят нам отправить в межзвездное пространство значительный груз.

Внезапная тишина спустилась на аудиторию. Почти все эти ученые были тогда на конгрессе, когда его дедушка чуть не умер. Они уважали его за тот поступок и за его дальнейшие открытия и достижения. Поэтому понимали, что его слова достойны внимания. Но то, что он предлагал сейчас звучало очень странно.

И тут разразился межгалактический шторм.

– Вы уверены, что стоит реально обращать внимание на это заявление неоперившегося юнца? – прогремел бас доктора Станислава Фомичева. Он наблюдал за внуком старого ученого с открыто сомневающимся выражением лица. – Я конечно специализируюсь на вопросах обнаружения, очистки и эксплуатации воды на других планетах, но и в межпланетных перелетах что-то соображаю. Допустим, существует вероятность усиления скорости, но нужны ли нам кварковые бури в межзвездном пространстве во время каждого второго перелета?

– Это как пытаться раскрутить червоточину в блендере. Что будет, когда матрица стабилизации перегреется? – Раздался голос из зала.

Сергей в ответ проговорил сквозь смех:

– Беспокоиться о перегреве в безграничной холодной вселенной? Это как всерьез готовиться к партии в шахматы против черепахи!

Зал оживился, снова многие засмеялись.

– Так, а собственно в чем веселье? – вмешался Доктор Эмилио Мартинес. – Этот молодой человек еще не опытен в наших галактических миссиях.

– К тому же если твоя крыса поведет его, хоть немного ошибившись в расчетах… – Почесал в затылке доктор Станислав Фомичев. – То корабль превратится в огромную пивную бочку.

Смех усилился и даже всегда строгий дедушка скрывал свою улыбку в бороде.

Послышался голос профессора Эллы Кей. Она разрабатывает методы преобразования атмосфер, но ее приглашали на все совещания. Ее авторитетному мнению очень доверял Главный Конструктор:

– Мы никогда не обсуждали это ранее, но возможно при правильной калибровке турбулентности можно минимизировать риск. Конечно, потребуются расчеты и дополнительные исследования, но если мы не рискнем использовать это предложение, то мы никогда не доберемся до межзвездного пространства. А это значит, мы никогда не доставим туда материал для создания новой звезды!

Профессор Жак Монте – авторитет в области астронавтики и транспортных систем для глубоких космических полетов постарался ее поддержать:

– Представьте, что это предположение верно. Это откроет новые горизонты для наших межзвездных перелетов, для будущего, для жизни на новой планете!

– Но что, если кварки изменятся в процессе? Они же непредсказуемы, это может привести к катастрофе, – встрял в разговор Доктор Эмилио Мартинес, компетенцией которого были энергетические системы, адаптируемые к условиям на чужих планетах.

– К тому же, – дополнил Фомичев, даже если мы каким-то образом сможем держать кварки под контролем, такая стабилизация может потребовать огромное количество энергии. Мы сможем ли получить больше, чем потратим?

На мгновение в комнате повисло напряжение, и пространство само как будто держало дыхание, ожидая ответов.

Кто-то с энтузиазмом заявил:

– А если это сработает, то мы будем жить в мире, где межзвездные путешествия будут такими же обыденными, как поездки за галактическим мороженым, пока же мы можем летать только между планетами Солнечной системы! Я бы рискнул!

Молодой ученый, получивший поддержку, улыбнулся и сказал:

– У кварков есть уникальное свойство – цветовое зарядовое связывание. Если мы изучим его и выясним, как использовать это для стабилизации емкости корабля, мы можем снизить плотность и тем самым улучшить его производительность.