скачать книгу бесплатно
– Ты, – вторая его рука дотронулась кончиками пальцев до моей щеки, – так красива, что дыхание перехватывает.
Я вздрогнула и отстранилась.
– И ты ненавидишь себя за это, – донеслось в след.
От этих слов тело вздрогнуло снова. Я обернулась, уставилась на него как завороженная. Мы оба стояли молча.
– На тебя можно смотреть бесконечно. Ты гипнотизируешь.
Снова сделал он шаг, и его пальцы стали мягко гладить мою кожу, проводя линии от скул к подбородку. Тело даже не дернулось. Глаза сами собой остановились на его губах. Я замерла, слабо осознавая свои желания. Пальцы продолжали скользить.
– Чего ты боишься?
– Ничего, – опомнившись, произнесла я, и убрала свое лицо из-под его пальцев. – Тебе показалось, – поскорее заспешила я выйти из ванной.
– Катрин, – донеслось до меня еще раз, но я уже не реагировала.
– Не говори, что все в порядке. Это не так! – снова раздался голос мужчина, последовавшего за мной.
– Конечно не в порядке. Такая история! – произнесла я тихо.
– Не сваливай все на текущие дела, – снова прекословил мне мужчина, встав за моей спиной. – Что с тобой происходит? В тебе будто жизни нет? Безвольная, покорная судьбе, жестокости. Почему ты молчишь, терпишь, помогаешь мне, принимаешь как неизбежное, почему не говоришь, что несправедливо втягивать тебя в подобные дела?!
Я прятала глаза и молчала, продолжая стоять к нему спиной.
– Откуда в тебе эта покорность? Зачем ты помогаешь мне, почему слушаешь меня? – мужчина схватил меня и оплел своими руками как кольцом.
Я лишь вздрогнула от испуга, затаив дыхание и продолжала молчать. Голова Поля прикоснулась к моим волосам.
– Ты даже не сопротивляешься, – тихо произнес он. – А ведь я могу сделать с тобой, что угодно.
Я еще раз поежилась в стальном кольце его рук, но так и не решилась произнести что-либо, что открыло бы мужчине правду.
– Катрин, – дыхание тихо коснулось моей щеки. – Я не хочу, чтобы ты шла прямиком в ад и не сопротивлялась. Я боюсь, что с тобой случится плохое. Эти люди опасны!
– А ты знаешь дорогу в рай? – тихо раздался мой голос. – Мой ангел-хранитель.
Поль улыбнулся и позволил себе прижаться еще ближе, коснувшись щекой моей щеки.
– Если останешься, я обещаю тебя оберегать, – произнес тихо его голос. – Но прошу, хватит жертвовать собой. Самоубийству господь не учил!
– Он учил терпению и смирению, – тихо произнесла я. – Это лишь малая толика его заповедей.
– В нашем жестоком мире, похожем на разлагающийся имперский Рим, где важны только собственные эгоистические цели, деньги, которые дают власть, нельзя вести себя как фанатичная христианка, соблюдая до буквы все заповеди. Таких христиан в первые века уничтожали бес сожалений!
– Как католик может такое говорить?!
– Мы – не фанаты глупости, – произнес Поль. – Зачем этот бессмысленный риск во имя спасения души?
– Разве ты не хочешь спасти душу? Тело не вечно, и жизнь на этой земле не вечна.
– Но не стоит рано уходить в мир иной по собственной неосторожности!
– Но я не преднамеренно рискую. Так сложились обстоятельства. Возможно, сам Бог ведет меня.
– Он привел тебя ко мне, – улыбнулся Поль. – Я за это его благодарю и обещаю о тебе позаботиться, но прошу, не будь слишком безвольной, податливой. Бог дал нам не только душу, чтобы быть единым с ним, творить, подобно ему, но и разум, чтобы принимать решения, разделять черное и белое, совершать поступки и брать на себя ответственность за них.
– Мы не сопротивляемся тому, что преподносит судьба. Стараемся справиться с проблемами, не роптать, а просить у Бога помощи.
– Мы сопротивляемся, протестуем, стремимся изменить то, что не нравится, с чем не согласны! – произнес голос мужчины. – Мы делаем выбор. Ты должна научиться этому!
– Для чего? Чтобы в мире стало еще больше хаоса?
– Чтобы понять всю сложность человеческой жизни, хаотичность социума, перестать быть жертвой обстоятельств.
– Не всегда обстоятельства бывают только плохими или хорошими. Обстоятельства могут что-то ухудшить в твоей жизни, и в тоже самое время, что-то улучшить. Забирают одно, дарят иное.
– Ты так думаешь? – улыбнулся мужчина.
– Надо лишь внимательнее присмотреться. Есть такая поговорка: не было бы счастья, да несчастье помогло, – на мои слова Поль снова улыбнулся.
Просидев в номере до вечера, мы спустились вниз в ресторан. Мы выбрали столик с прекрасным обзором. Поль то и дело бегал глазами по публике, заполнявшей ресторан, хмурил лоб и молчал. Меня созерцание перебинтованных женщин мало интересовало, я уткнулась в меню и стала читать каждую строчку. Есть совсем не хотелось. Пролистав пару раз вперед и назад страницы, вздрогнув, я подняла глаза. Голубые глаза смотрели на меня, а не на зал. Поль опять засмущавшись, чуть потупил взор, а потом уставился на меня более уверенно. Я улыбалась, сама не знаю от чего, скорее всего из-за того, что мне нравилось внимание мужчины.
– Если ты будешь смотреть на меня, то ее не найдешь, – снова опуская глаза в меню, произнесла я.
Он тоже улыбался, закрывая рот кулаком, и снова уставился уже гораздо увереннее.
– Выбрала?
– Мне не хочется ничего.
– Совсем? – удивился он, забирая у меня меню.
Я стала бегать по залу глазами, откинувшись на спинку стула, вместо него. Поль сделал заказ, уткнулся в тарелку с едой, после того, как его принесли. Ел с аппетитом. Удивительно, но проблемы на его способность поглощать еду с удовольствием никак не сказывались, в отличии от меня. В моей голове только и было мыслей, что о том, где сейчас Татьяна, и как долго я смогу удерживать Поля вдали от нее. А самое главное – где же картина, которую все ищут? Если предположить, что ее забрала Татьяна, то где она оставила все свои пожитки? Как бы это проверить? Опомнилась я только, когда руки Поля оставили нож и вилку и отодвинули тарелку.
– Я же сказал – ее здесь нет.
– А что будет, если мы так ее и не найдем?
– Кого?
– Картину, конечно.
Поль невесело вздохнул.
– Картину надо найти. Так или иначе, о ней просто так не забудут. Если сделка сорвется, то люди потеряют очень большие деньги. Мне все это сильно подпортит репутацию. Ну а тебя живьем съедят.
– Почему достается всегда невиновным? – вздохнула я и посмотрела невинным взглядом.
Поль не сдержался, улыбнулся и коснулся рукой моей щеки. Проведя пару раз пальцем, в его голове начали крутиться мысли, которые я угадывала без труда, и совсем не связанные с нашими общими делами. Потом его рука снова вернулась к его лицу и закрыла кулаком рот, а глаза все так же бегали по мне.
– А ты давно занимаешься маклерством?
– Меня приобщили к этому лет в семнадцать.
– Так рано?
– У меня сложная жизнь, – вдруг тихо начал он. – Мой, так называемый крестный, на самом деле был любовником моей матери на протяжении многих лет, – очень высокопоставленная фигура в парижском деловом мире – Валери Эрво, владелец частного банка. Он устроил меня на эту работу, познакомил с нужными людьми. Только сделки у него, как и у них, далеко не всегда честные, – подчеркнули последнее слово губы с четким контуром.
– Ты согласился?
– Не куда было деваться. Отец, очень хороший, но к сожалению, не обладает достаточным состоянием и связями. К тому же, всегда был у матери под каблуком. Деньги пришлось зарабатывать самому.
– А родители знают?
– Отец не знает. Мать, может и догадывается. Я мало рассказываю им о своей работе, они видят только обложку.
Не знаю почему, но мне ужасно захотелось обнять его и пожалеть. Я чувствовала неодолимое желание разделить с ним его проблемы и тяготы жизни, хотя бы объятиями и ласковым словом облегчить их. Я всегда думала, что у меня сложная жизнь, но в последнее время, все больше убеждалась в том, что я то, как раз, жила в раю. Правда, не в последнюю неделю.
– А ты, серьезно, хочешь реализовать себя в живописи? – тихо спросил он.
Я пожала плечами.
– По правде говоря, моей мечтой был Париж. Мне не хочется отсюда уезжать, – тихо сказала я, опуская глаза, – даже в свете сегодняшних событий.
– Так оставайся, – улыбнулся он и рукой дотронулся до щеки.
– Без жилья и работы? – невесело спросила я.
– У тебя же есть квартира.
– Она не моя, – тихо ответила я, – и скоро ее придется покинуть.
– Твой родственник не позволит тебе остаться подольше?
– Он… – протянула я, отвернувшись в сторону, чтобы скрыть лицо, потом погладила себя рукой по шее, и повернулась обратно уже со слезой на щеке, умело смахивая ее, – квартира подготовлена для продажи. Я живу в ней до его возвращения, скоро у квартиры появится хозяин, заберет ее.
Поль нахмурил лоб от удивления, глядя как я вытираю со щеки вторую слезу, потом третью.
– Прости, – встала я из-за стола, – я пойду.
И ноги быстро заспешили вон из ресторана, чтобы доиграть спектакль до конца. Поль замешкался, потом заспешил следом, но меня уже и след простыл. Я быстро бежала вниз, к массажным кабинетам, чтобы встретить ту, с которой следовало поговорить еще раз. Я побродила недолго и вышла на улицу. Было совсем темно и очень похолодало, не смотря на то, что было только самое начало октября. Пару раз шмыгнув носом, я прошлась вдоль аллеи, пару тройку раз свернув на дорожках, присела на лавочке.
Небо было сине-черное, с белыми разводами облаков, словно забеленное тонкой струйкой сливок, только начавших смешиваться с темнотой причудливым кругообразным и волнистым рисунком. Луна, болезненно желтая, светила на небе полушкой. Горечь от картины, как и горечь от проблем были так похожи, что невольно я ёжилась от страха перед будущим. Нет ничего более печального, чем осознание полного краха своих надежд. Хоть и говорят, что завтрашний день приносит облегчение, я предчувствовала, что предстоят еще более трагические события. Неизбежно приближающиеся из-за того, что я уже иду путем, который ведет к ним, никуда не сворачивая, на полном ходу, понимаю, но ничего не делаю, чтобы это переломить, потому как, не знаю, что вообще можно сделать. По велению одного человека, я приехала в Париж, по просьбе другого человека, помогла и впуталась в историю, по желанию третьего – сижу здесь безо всякого смысла, и понимаю, что мою голову это не спасет. За спиной что-то зашевелилось. Поль присел рядом и взглянул на небо.
– Холодно уже для ночных прогулок.
Я шмыгнула носом.
– Заболеешь, если будешь так ходить.
Я с грустью посмотрела на свою одежду и с тоской подумала о чемодане.
– Я хотел позвонить на сотовый, чтобы узнать, где ты, но понял, что не знаю твоего телефона.
– От него никакой пользы.
– Почему?
– Он давно разряжен.
Поль снова мило избороздил лоб морщинами.
– Я зарядное устройство потеряла, – шмыгнула я опять носом.
– Можно купить новое.
– Я собиралась. Только потом начались более серьезные дела, и мне было не до того.
Я повернула голову и замерла. Моя рука резко схватила руку Поля.
– Ты что? – опешил он.
– Смотри, – палец другой руки указал в другую сторону, – это они.
– Кто?
– Те двое, – замерев и глядя во все глаза, как двое мужчин идут по парку, произносила я.
– Те двое, – тихо сказал Поль и потянул меня за руку.
Я не помню как приподнялась и следом за Полем юркнула в кусты около лавочки. Все произошло мгновенно.
– Ну и где они? – произнес один мужчина.
– А я знаю? – был ответ второго.
– Ты же сказал, что они здесь! – прозвучала в воздухе претензия первого.
– Ну, сказал, – фыркнул второй мужчина.
– И где они? В кустах? – сильнее раздражался первый мужчина.
– Не хочешь, сам ищи! – ответили ему резко.
И как по закону подлости два тела уселись прямо на скамейку, где только что сидели мы. От страха я еще более жадно вцепилась в Поля, уткнувшись в грудь и позволяя руке покрепче обнять себя.
– От этих баб одни проблемы. То картину умыкнула, то сама сбежала! Ищи теперь ее!
