Смиритесь, мисс Чарльз

Ник

Маргарет что-то говорила. Кажется, пыталась расхвалить меня перед каким-то потенциальным заказчиком. Ах, да, у чувака сеть салонов красоты по всему миру, и он как раз искал маркетолога, а Маргарет перечисляла ему мои достоинства. И мне бы вот прямо сейчас стоило ухватиться за это знакомство, чтобы начать сотрудничество с еще одним крупным клиентом. Но я стоял и смотрел, как громила Кевин окучивал девушку, которую я по-прежнему дико хотел.

Мало мне было того, что весь концерт я провел со стояком, по которому с завидной регулярностью скользила задорная попка Анны, так теперь я еще должен был смотреть на то, как ее окучивает другой мужик. Во мне нарастало раздражение и злость уже понемногу достигала критической отметки. Мисс Чарльз нарывалась на крупные неприятности, которые я готов был ей устроить с превеликим удовольствием. Выпороть эту неугомонную задницу и оттрахать так, чтобы дым пошел.

Я испепелял взглядом их спины, пока они не исчезли в толпе. Но благодаря росту Кевина я прекрасно видел, что они направлялись в дом. Когда достигли крыльца, Анна обернулась и посмотрела прямо на меня. Я не успел отвести взгляд или сделать безразличное выражение лица. Так и продолжал пялиться на нее, скрипя зубами. А потом я не выдержал и пошел сквозь толпу к дому. Я должен был прекратить то, что задумал Кевин. Анна может сколько угодно тешить себя иллюзией о том, что громила хочет с ней пообщаться, но по его взгляду и поведению легко было вычислить, что он уже представлял свой члены всаженным глубоко в тело, которое должно принадлежать мне. Дурацкая, наверное, мысль, но именно так я к Анне и относился.

– Эй, красавчик! Я видела тебя сразу после концерта там, на стадионе. ― Меня за локоть зацепила какая-то девица, и потянула к себе. Невысокого роста, на вид хрупкая, а хватка, как у бультерьера.

– Прости, я спешу, ― огрызнулся, а она слегка скривилась.

– Эй, да брось. Здесь же вечеринка, все веселятся, а ты такой грустный. И злой. Меня, кстати, Дина зовут. ― Я молча переводил взгляд с нее на входные двери в дом ― и обратно. ― А тебя как? Эй, ты тут? За Кевом следишь? Не обломится, он натурал. Самый что ни на есть стопроцентный.

Я приподнял вопросительно бровь, а она засмеялась.

– А, так тебя телочка привлекла, которую он в дом потащил? Ну, могу тебя, красавчик, расстроить. После Кевина тебе от нее вряд ли что-то достанется.

– Личный опыт?

– Ага, ― просто ответила она, всасывая через соломинку голубого цвета коктейль.

– И что же после него от нее останется?

– Тряпочка на трясущихся ногах. Этот парень умеет трахаться, поверь мне. После него еще дня три ничего не хочется. Даже пописать ― это целая проблема. Как-то я ездила с ними в Коннектикут…

Я резко выставил ладонь, прерывая поток этого бреда.

– Избавь меня от подробностей. Прости, мне нужно идти.

– А у тебя красивый акцент, ― не отлипала она. ― Ты англичанин, что ли?

Я не удостоил ее ответом, молча развернулся и продолжил свой путь к дому. Если все будет так, как она сказала, я, боюсь, могу стать убийцей. Внутри меня забурлило чувство собственничества. И мне стоило бы себя тормознуть в тот момент, напомнить, что я не имею права на это чувство. Но оно, черт возьми, не спрашивало. Просто растекалось по венам горячей лавой, подстегиваемое моим бурным воображением.

– Ник! ― Блядь! Да что ж такое-то? я внезапно стал популярным? Передо мной возник Итан Янг, мой старый клиент и ловелас в каком-то там поколении. Он развязно хлопнул меня по плечу и продемонстрировал свои виниры. ― Привет, дружище. Не ожидал тебе здесь встретить.

– Да, я тоже, Итан. Как поживаешь?

Эту беседу мне пришлось поддерживать. Не так просто бортануть одного из самых влиятельных людей в штате и по совместительству моего частого клиента.

– Да в порядке. Только вернулся из Альп. Мы там неплохо покатались с друзьями. Правда, один из нас загремел в больницу с переломом ноги. Но мы ему так расписали гипс, что он теперь боится идти к врачу.

Я вежливо улыбнулся, делая вид, что мне интересно слушать о развлечениях мажоров.

– Планируешь запускать новые проекты?

– Как раз собирался к тебе заехать на следующей неделе. Мой помощник даже согласовал встречу с твоей. В общем, так…

Он не собирался меня отпускать ни на минуту. Итан положил руку мне на плечо и ненавязчиво повел к бару. Я пару раз открывал рот, чтобы извиниться и продолжить свой путь, но он не давал мне и слова вставить. Ему пришла дурацкая идея в голову, пока он заливал свой организм алкоголем в Альпах, и теперь она срочно требовала реализации. Вообще у меня складывалось впечатление, что Итан пытался воплотить все идеи в жизнь как можно скорее, пока сам не понял, что затея идиотская, которая не приведет к ощутимым результатам. Мне казалось, что он больше тратил на свои проекты, чем зарабатывал на них.

– О, Лиана! ― крикнул Итан, едва не оглушив меня, и помахал рукой кому-то за моей спиной. Я обрадовался, что кто-то другой привлек его внимание, и у меня появился шанс по-тихому свалить, но не тут-то было. ―Там моя подруга, это была ее идея. Она расскажет лучше.

К нам подошла высокая брюнетка из категории «золотая молодежь». Те, которые празднуют восемнадцатилетие в самых дорогих клубах города, с именитыми ди-джеями, а в подарок от родителей получают элитные автомобили мировых брендов.

Я тоже из богатой семьи и у меня тоже есть трастовый фонд. И такими же будут мои дети. Но, глядя на этих людей, я понимаю, что буду воспитывать своих детей так, как воспитывал нас отец. Мы со Скоттом работаем с пятнадцати лет. Мне даже довелось поработать в автомастерской, владельцем которой был брат папиного водителя. Потому что, когда нам исполнялось пятнадцать, отец резко переставал финансировать все наши прихоти. Каждый из нас поначалу бунтовал и из принципа мы делали так, чтобы отцу приходилось тратить на нас деньги. Я, например, разбивал свой телефон и воровал в магазине колу так, чтобы меня поймали. Потом я разбил планшет и папа спросил:

― Хочешь отремонтировать?

― Хочу новый, ― ответил я.

― Тогда заработай на него.

Мы как раз ехали в машине, и папа спросил у водителя:

― В мастерской твоего брата есть вакансия?

― Найдется, сэр. Там всегда не хватает рук.

Папа кивнул и посмотрел на меня.

― Вот туда ты и пойдешь отрабатывать свой планшет. Хватит денег на покупку ― покупай. Не хватит ― ремонтируй. Но если в течении полугода у тебя не будет нового планшета, можешь попрощаться и с ноутбуком.

Я не мог себе такого позволить. Я много рисовал и ноутбук с графическим планшетом были для меня на вес золота. Тогда я мог бы ногу отдать на отсечение, если бы встал выбор: часть тела или ноутбук. Что ж, в пятнадцать папа научил меня ценить деньги и достаток. А немного позже, когда поостыл, он сказал мне:

― Если бы я расходовал деньги так, как ты, то мы бы уже были нищими. Я тоже люблю дорогие игрушки, люблю тратить деньги и даже пускать их по ветру. Но не делаю этого, потому что осознаю их ценность. Деньги нужны, чтобы их тратить, а не транжирить, Николас. Поэтому научись не только просаживать, но и сохранять, и приумножать. Когда научишься этому, познаешь истинную свободу, которую дают большие деньги, тогда и начинай тратить.

― Но до этого момента ты обеспечивал все наши траты.

― Потому что вы бы все равно не оценили деньги иначе, чем лишившись их. Но ваши умы были еще слишком молоды, чтобы мудро переоценить изменившиеся возможности, и правильно воспользоваться шансом. Теперь тебе достаточно мозгов, чтобы все сделать, как надо. Дерзай, а я помогу, если в этом будет такая необходимость.

Из задумчивости меня вырвал возглас Лианы.

– О, это же Кевин! Солист! ― она верещала, как свинья на убой, даже в ухе зазвенело. ― Я так хочу с ним познакомиться. Итан, ты его знаешь?

– Да, мы неплохо знакомы, ― снисходительно ухмыльнулся он.

– Пойдем к нему! Пойдем!

Я повернул голову и посмотрел в сторону дома. Анна. Такая же красивая и лощеная, какой была, заходя в дом. Ничто не указывало на то, что Кевин ее потрепал. И внезапно ко мне вернулось чувство раздражения на то, что она в принципе пошла с ним туда одна. А вдруг бы что-то было? Может, он пытался, а она не согласилась? Или договорились встретиться позже? От этой мысли мне окончательно снесло голову. Я резко поставил стакан с недопитым виски на стол, извинился перед Итаном и Лианой, и рванул через толпу.

В этот раз, кто бы меня ни дергал, я вежливо извинялся и пробивался дальше, ни на секунду не спуская взгляда с Анны. Я слышал позади голоса Итана и Лианы, которые, вероятно, вообразили себе, что я бегу к Кевину, но нет. Моя цель стояла рядом с ним и вежливо улыбалась. На ее щеках играл румянец. Румянец, который я видел у нее только один раз… после гребаного оргазма!

Я слетел с катушек, поэтому, даже не перекинувшись словом с Кевином и стоящей рядом с ним Линдой, схватил Анну за локоть и повел назад в дом.

– Ты что делаешь?! ― прошипела она. ― Пусти немедленно. Все смотрят.

– Начхать, пусть смотрят.

– Да что с тобой, Донован?! Пусти!

Я заволок ее в дом под удивленными взглядами множества людей и недоумевающего персонала, выносящего закуски. Быстро осмотрелся по сторонам и, заметив справа по коридору двери, поволок туда.

– Куда ты меня ведешь? Ник, пусти! ― Анна несколько раз попыталась выдернуть локоть, но я вцепился в него мертвой хваткой.

Толкнул дверь. Гардеробная. Хер с ней, пойдет. Заволок Анну внутрь, прижал к двери и впился ей в губы, пытаясь почувствовать чужой вкус. Отстранился. Она замахнулась и влепила мне пощечину. Я завис буквально на секунду, а потом схватил ее за затылок и, резко притянув к себе укусил за губу. Я должен был ее трахнуть, иначе сгорю на месте.

Глава 22

Мне хотелось его оттолкнуть, пнуть по яйцам и выбежать из комнаты, в которую он меня заволок. Здесь, среди какого-то старого тряпья и курток, Донован прижал меня к двери и поцеловал. Конечно, мне льстило то, что он не мог держать себя в руках, что слетел с катушек, увидев меня с Кевином. Но еще я поймала себя на мысли, что мне тоже тяжело рядом с ним сдерживаться. Когда его губы в первый раз коснулись моих, я разозлилась и ударила его. Я не знала, какой будет реакция, потому что не знала толком этого мужчину. Мы замерли буквально на секунду, а потом в глазах Ника зажегся самый горячий пожар. Он всегда на меня смотрел, как голодный на тарелку с едой, но в тот раз все как будто усугубилось, и я поняла, что это было знаком. Предупреждением.

Бежать!

Бежать!

Бежать!

Но я не успела, потому что его идеальные зубы впились в мою губу, прикусив ее достаточно чувствительно. Я даже ахнуть не успела, как горячий влажный язык прошелся по месту укуса, успокаивая пульсирующую кожу. Это все меня распаляло, сводило с ума, и я поняла, что лечу в эту пропасть вместе с Ником.

Под его тихий стон ― такой мужественный и искренний ― я схватила его за волосы и сильнее притянула к себе. Впустила в рот его язык и наслаждалась вкусом, запахом, ощущениями. Я теряла голову рядом с этим мужчиной. Он вызывал во мне какие-то животные инстинкты и совершенно подавлял сопротивление. Одним своим взглядом, жестом, лаской, поцелуем. И мне опять было мало всего этого. Между ног ощутимо заныло, тело требовало впустить его и позволить сделать все, что Ник задумал.

Мы целовались, как сумасшедшие. Словно добрались друг до друга впервые после долгого перерыва. Когда ты уже знаешь, на что способен партнер в сексе, и понимаешь, что именно эти ощущения хочешь испытывать снова и снова. Дикий голод, который во мне пробуждали его руки, уже захватывал мои мысли. Гасил их, не оставляя шансов. Но здравый рассудок кричал до хрипоты, что все это нужно остановить. Игра «подразнить и свалить» заключается не в том, чтобы через несколько дней сдаться этому напору. Она как раз призвана распалить его желание, поиграть и уйти в закат, виляя задницей.

Как бы больно мне ни было от того, что я должна была сделать, но такова была стратегия. И я продумывала ее несколько дней, посвятила ей слишком много времени, чтобы сейчас отступиться.

Собрав всю волю в кулак, я оттолкнула Ника, и он от неожиданности сделал пару шагов назад. Застыл, глядя на меня мутными глазами, в которых застыло непонимание. Я тяжело сглотнула и, указав на него пальцем, произнесла:

– Больше не смей меня касаться, Донован!

– Какого хера, Анна?

– Такого, Ник! Я не разрешала затаскивать меня сюда и целовать.

– Да ты бы и трахнуть себя позволила, если бы в твоей голове сейчас не всплыли какие-то идиотские мысли!

– Да пошел ты!

– А что, неприятно признавать?

– Считаешь меня шлюхой? ― прошипела я, прищурившись.

– Не большей, чем остальные, кто прыгают на моем члене.

– Ты подонок.

– Старая новость. Еще эпитеты?

Он уже полностью взял себя в руки и смотрел на меня так, как я привыкла: со снисхождением и превосходством. Скотина во плоти. И почему меня так к нему тянуло? Он ведь недостоин даже моего мизинца.

Я резко развернулась и дернула ручку, открывая дверь. Услышала позади себя тяжелый вздох.

– Анна, прости…

– Пошел ты!

Я попыталась выйти, но Ник схватил меня за локоть и вернул в комнатушку, снова захлопнув дверь. Он навис надо мной. Зажмурился и провел рукой по волосам.

– Анна, я был неправ. Просто ты меня очень разозлила. Я…

– Я тебя разозлила? Ты ведешь себя, как животное!

– Из-за тебя.

– Что?

– Я… блядь, я не умею вести такое разговоры. Анна, облегчи мне задачу, ты же умная женщина.

Я усмехнулась. На меня, конечно, влияли его слова. Всегда приятно осознавать, что мужчина к тебе неравнодушен. Но почему бы не выразить это нормальными словами, без оскорблений?

– Я не буду этого делать, Донован.

Я сложила руки на груди и задрала подбородок. Мозг опять напомнил об опасной близости, но я его игнорировала. Моего лица касалось теплое дыхание Ника, и я наслаждалась этим. Хотя не стоило.

– Анна…

– Ник, выпусти меня.

– Сначала мы поговорим.

– Знаешь, у меня сегодня нашлась гораздо более приятная компания для разговоров.

– Анна, не беси меня. Давай договоримся по-хорошему.

– По-хорошему? Когда ты в последний раз с кем-то договаривался? Ты ж прешь, как танк, не останавливаясь ни перед чем. Даже люди, встречающиеся на твоем пути, тебя не останавливают. Ничего! Ты не считаешься с чужими чувствами!

– У тебя есть ко мне чувства? ― спросил он тише.

Я фыркнула.

– Не обольщайся. Наверное, третья мировая война начнется быстрее, чем у меня появятся чувства к тебе. ― Я тяжело вздохнула. ― Ник, у меня к тебе единственная просьба: давай вести себя, как профессионалы. Мы просто работаем над одним проектом. Все. Никаких отношений вне контракта быть не должно.

Он слегка прищурился, черты лица стали жестче.

– Профессионалы? ― спросил он стальным голосом. Я кивнула. ― Профессионалы, ― повторил утвердительно и, повернувшись, распахнул дверь и вышел из комнатки, оставив меня смотреть ему в спину.

Мне бы выдохнуть с облегчением и пойти дальше развлекаться. Но нет, мне внезапно стало как-то тоскливо. Я начала привыкать к нашим противостояниям и постоянному обмену колкостями. Как можно так быстро привыкнуть к кому-то? Это же чушь.

Я поправила волосы и вышла из дома, и была тут же подхвачена под локоть Кевином.

– Мы так и не закончили обсуждать камины.

– А, да, ― рассеянно ответила, осматриваясь. Взгляд сам выискивал Донована в толпе.

– Все нормально?

– Да, все хорошо, дай мне минутку.

– Буду у бара.

Кевин подмигнул мне и начал протискиваться через толпу. А я вытащила из заднего кармана джинсов телефон, задумчиво покрутила его в руках и разблокировала. Как бы я ни пыталась себя остановить и образумить, все равно пальцы сами набрали сообщение: «Извинение принято» и отправили его Доновану. Я сжала в руке телефон и бесшумно выругалась. А потом, вздернув подбородок пошла к Кевину. В конце концов, все равно за мной осталось последнее слово.

– Эй, все. Это моя новая подруга Анна! ― выкрикнул Кевин, когда я поравнялась с ним у бара. ― Она ― один из самых крутых маркетологов страны.

Он закинул руку мне на плечи и притянул к себе.

– Перестань, ― со смехом сказала я. Несмотря на то, что я всегда трезво оценивала свои возможности и достижения, мне, конечно, приятно было услышать такое признание моих профессиональных заслуг, но «один из лучших маркетологов страны» ― это, пожалуй, был перебор.

Я рассеянно слушала то, что говорят окружающие, улыбалась, где надо, но мыслями все время возвращалась в ту каморку в доме. Более того, я то и дело прокручивала наш разговор, анализируя каждое сказанное нами слово. Чувства сменялись одно другим. Я как будто была на эмоциональных американских горках, снова и снова проживая эту ситуацию. Телефон прожигал задний карман. Мне хотелось, чтобы он ответил. Мы оба были неправы. Он оскорбил меня, да, у меня был повод злиться на него. Но и я тоже молодец. Он практически признался мне в каких-то чувствах, но я высмеяла его. Мужчины такое не любят. Они чувствуют себя при этом, как подростки, над которыми посмеялась девочка, которой признались в любви. Во всяком случае, мне так говорили. А, ну и черт с ним. Если взрослый мужик способен обидеться на иронию, то какого хрена я вообще о таком думаю? Мне точно не нужен сопляк, который не умеет вести себя по-мужски. А, как показала практика, Донован не умеет. Обиженный мальчишка, не более.

Едва я сказала себе это, телефон коротко провибрировал в кармане, и ритм сердца внезапно сбился. Я могла сколько угодно убеждать себя в том, что мне наплевать, но слабая часть меня все же на что-то надеялась, хоть и сама еще не до конца осознавала, на что именно.

Я вытащила телефон и, быстро его разблокировав, уткнулась взглядом в экран. Тяжело вздохнула. Это всего лишь Эм интересовалась тем, как прошел концерт.

Глава 23

― Тебе надо успокоиться, ― с улыбкой сказала Аманда, когда я в который раз прошла мимо нее.

– Я спокойна.

– Анна, ты уже десять минут меряешь шагами кабинет и постоянно клацаешь ногтями. Отвратительный звук, перестань это делать.

Я разжала пальцы и посмотрела на валяющиеся на моем пути туфли, едва ли увидев их. Снова переступила и прошла в другой конец кабинета под внимательным взглядом подруги.

– Понимаешь, все так закончилось неприятно между нами.

– Да почему неприятно, Анна? Вы договорились, что будете профессионалами.

– Мы не договорились. Я потребовала, но он ничего не ответил.

– Повтори, как он сказал.

– Сначала спросил: «Профессионалами?», и брови так нахмурил. Ну, как Донован умеет. ― я махнула рукой, а Эм прикусила нижнюю губу и кивнула. Моя подруга забавлялась, глядя на мои мучения, но мне и на это было плевать. Как и на туфли, которые я собиралась откинуть в сторону всякий раз, когда подходила к ним. ― А потом он как будто задумался и повторил уже утвердительно: «Профессионалами». И все. Он просто свалил, Эм, оставив меня в этом чулане. Мне кажется, я даже чувствовала, как после его ухода в воздухе буквально висело это слово. Профессионалами.

Аманда не сдержалась и рассмеялась, и я посмотрела на нее, нахмурив брови.

– Что смешного?

– Ты смешная. Ей-богу, Чарльз, я еще не видела тебя такой растерянной. Ты как будто с Луны свалилась сегодня.

– Мне совсем не смешно, Эм.

Она устроилась в кресле поудобнее и отъехала немного назад.

– Ладно, давай по порядку. Что тебя сейчас беспокоит?

– Понимаете, доктор Ловелл…

Мы обе расхохотались. Эм махнула рукой.

– Ну, давай, мы должны найти корень проблемы и вырвать его из твоей головы. Через полтора часа встреча у Донована, и ты должна быть во всеоружии.

Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Прикрыла глаза, представив себе, что я в нирване. Ни черта не получалось. Но то, что я смогла сделать вдох полной грудью ― это уже результат. Так что я распахнула глаза и двинулась в противоположную сторону кабинета.

– Я не знаю, чего от него ожидать. Понимаешь, даже когда творилось все это дерьмо с нашим сексом и вообще всем этим непонятным… Господи, я выражаю свои мысли, как второклассница. Так, ладно, еще раз. Я посмеялась над его чувствами.

– Погоди, он прямо признался тебе в них?

– Ну нет же, Эм, ― раздраженно ответила я. ― Чем ты слушала?

– Прости, я немного отвлекалась на того курьера.

– Курьер был неплох, ― согласилась я.

– Да, его задницей только орехи колоть. Интересно, это потому что он постоянно ездит на велосипеде?

– Эм, ты отвлекаешься.

– Ох, черт, прости. ― она резко стерла с лица мечтательность, важно насупила брови и приготовилась слушать.

– Итак, что мы имеем? ― я пнула туфли в сторону, надоело их переступать. ― Он почти признался мне в чувствах, но перед этим оскорбил.

– Ты сама это сделала.

– Как это?

– Ты первая спросила, не считает ли он тебя шлюхой. Не задавай вопросов, ответы на которые тебе могут не понравится. Первый закон… ― Я вопросительно приподняла бровь, ожидая мудрости от подруги. ― Ну, в общем, первый закон. Проще говоря, ты сама налетела на такой ответ. Потом он типа признался…

– Не признался, ― перебила я.

– Ладно, не признался, согласна. Но почти. И ты его высмеяла.

– Слушай, может, он и не обиделся вовсе. Может, я просто сама себя накрутила?

– Наконец-то, женщина! ― воскликнула Аманда. ― Послушай мудрую подругу. Не нужно додумывать за мужчину. Не анализируй его. Он сам даст тебе знать обо всем, что считает важным. Не беги впереди машины. Дождись для себя зеленый свет. А теперь у меня другой вопрос. Уже не как твоего партнера по бизнесу, а подруги, которая знает тебя практически, как себя. ― она выдержала драматическую паузу, многозначительно глядя на меня. ― Ты действительно хочешь профессиональных отношений с Ником?

Я резко тормознула, глядя в стену. Хотела ли? И если да, то готова ли была проститься с оргазмами?

– Да кто мне предоставляет выбор?

– Если ты хочешь знать мое мнение, Анна, ― а ты его уже знаешь, ― я против ваших отношений, пока мы работаем над одним проектом. Это вносит… сумятицу. Понимаешь меня? Все как будто становится с ног на голову. Это как если ты соберешься варить две каши, и вместо того, чтобы взять две отдельные кастрюли, просто смешаешь крупы. Вот так это выглядит.

– Ты просто королева эпитетов.

– Я в курсе, спасибо. А тебе нужно разделить крупы. Рассортировать их. ― Я повернулась к Эм лицом и увидела, как она медленно разводит сложенные ладони в стороны. Эффектная лекция от доктора Ловелл, даже с пантомимой. ― Понимаешь, о чем я говорю?

– Почему ты все время спрашиваешь, понимаю ли я, как будто я идиотка?

Она вздохнула и закатила глаза.

– Анна, потому что иногда ты себя ведешь, как идиотка. Мы договаривались о том, что ты будешь дразнить его с какой целью?

– Чтобы играть грязно.

– Точно! Только ты, вместо того, чтобы разведывать информацию об этом сотрудничестве и о работе «Донованз» в целом, сама погрузилась в это.

– Боже, да я всего пару раз с ним пофлиртовала.

– Да, а еще он пару раз тебя трахнул. В общем, так, Чарльз. ― Она поднялась с кресла и хлопнула себя по обтянутым серыми укороченными брюками бедрам. ― Сегодня ты едешь к нему. Ты будешь не одна, поэтому паниковать нет причин. При других людях он вряд ли тебе что-нибудь такое скажет или сделает. Так что выдохни. Я не знаю, выпей там успокоительное какое-то, зарядись уверенностью и поезжай в его офис. Ну не съест же он тебя, в конце концов!

– Надкусит точно, ― пробубнила я под нос.

– Ох, Анна, ты сама себя накручиваешь. Вот посмотришь: Донован поведет себя, как профессионал. Выдохни уже.

У нее зазвонил телефон и Эм, ответив на звонок, послала мне воздушный поцелуй и выбежала из офиса. А я села на ее место и посмотрела на свои туфли, валяющиеся у стола. А хотела ли я, чтобы он вел себя, как профессионал? Это бесило. То, что Донован как будто присадил меня на секс, как на самый опасный наркотик. С ним я поняла, как это может быть. Как можно терять себя в оргазме, растворяться в процессе, не думая ни о чем. Интересно, как много мужчин умеют такое делать? Возможно, я смогла бы найти замену мистеру «Профессионалу»?

Спустя полтора часа я с небольшой командой вышла из лифта. Знакомый офис, известная мне атмосфера. Я шагала по проходу справа от кабинок, гордо задрав подбородок. Внешне я ничем не выказывала своих зашкаливающих эмоций. Но внутри меня все переворачивалось. Даже просто от мысли о том, что через пару минут я увижу Донована впервые за последние три дня, прошедшие после концерта. Я волновалась совсем не о представлении проекта, как должна была. Нет, я переживала о нас.