Секрет мэра Громова. В постели с врагом

Когда выходим на улицу, к нам присоединяются два громилы. Александр кладет руку мне на поясницу, отчего я вздрагиваю, а он хмыкает.

– Не бойся. Ни парней, которые нас будут периодически сопровождать, ни меня. Я не кусаюсь. Только если женщина сама попросит, – добавляет он, заставляя меня опять впасть в ступор.

Все шутки Громова на грани фола. Их можно расценить как намек на что-то… пошлое. И в то же время их можно повернуть так, что они кажутся безобидными и очень остроумными. Как, например, эта про укусы. Вроде и есть намек на секс, а вроде и ничего такого он не сказал.

Вздыхаю, понимая, что мне постоянно придется расшифровывать этого мужчину.

– Поедим, Ксюша? – спрашивает Александр, когда мы подходим к тонированному черному джипу.

Перевожу взгляд на своего босса, а он с интересом всматривается в мое лицо.

Об образе жизни Громова ходят легенды. Он… скажем, любит женщин. Всех женщин. Вообще всех.

Самое интересное, что его фотографий с девушками разных мастей по всей сети сотни, но ни с одной из них он не состоял в официальных отношениях. Я, конечно, понимаю, что это значит. И, откровенно говоря, меня коробит от мысли, что, возможно, мне придется попасть в эту вереницу красавиц, чтобы выудить из Громова всю нужную информацию. Может быть, даже познакомиться с его семьей, чего мне бы не хотелось. Хотя, подозреваю, придется.

– Так что насчет еды? – напоминает о себе Александр. – Я накормлю. Вообще с этих пор угощаю только я.

– Я согласна.

– На обед?

– Ну да, – хмурюсь. – А вы разве еще что-то предлагали?

– Ой, Ксюша, – вздыхает он и распахивает заднюю дверцу. – Садись.

Я озадаченно хмурюсь, но залезаю в огромную машину и устраиваюсь на кожаном сиденье. Здороваюсь с водителем и жду, пока Громов займет место рядом со мной. До сих пор не могу понять, где я пропустила намек. А он точно был, иначе Александр не дал бы мне понять, что я его прощелкала.

Машина трогается с места. Я всю дорогу смотрю в окно, а Александр отвлекается на пару звонков, один из которых, насколько я поняла, от кого-то из его семьи. Слишком личными фразами бросался Громов. Ничего особенно не значащими, но я все равно запоминаю и мотаю на ус.

Разумеется, мы приезжаем в самый крутой ресторан города. И он – что неудивительно – принадлежит семье Громовых. Я чувствую себя в таких местах очень уж неуютно. При этом мне надо как-то изображать крутышку, для которой все это не ново. Только вот правда в том, что ново. Я еще никогда не обедала в таких заведениях.

– Расслабься, Ксюш, – говорит Александр, усевшись напротив меня в кресле. – Здесь не будет пятнадцати вилок и претенциозного персонала, обещаю. Да, экзотические блюда подают, но мы приехали поесть, а не впечатлиться, правда? – Я киваю. – Поэтому предлагаю заказать по стейку с пюрешкой и салату. А десерт уже выберешь какой захочешь. Как тебе идея?

– Да, хорошо, – киваю.

– Фил, – обращается к подоспевшему официанту. – Попроси шефа приготовить нам стейки средней прожарки, пюрешку и греческий салат. А пока ждем, принеси холодный чай.

– Будет сделано, – кивает официант и испаряется.

Александр подается вперед и понижает голос:

– Здесь не готовят стейки, – делится со мной “страшной” тайной.

– А как же…

– У меня есть некие привилегии, – самодовольно отзывается он и подмигивает. Опять откидывается в кресле. – Ну что, Ксюша, готова попасть ко мне в рабство?

Он так произносит этот вопрос, что в нем сквозит не то что намек, а, кажется, прямой призыв стать его настоящей рабыней. От этой мысли по телу прокатывается волна дрожи. Неприятной такой, от которой хочется потереть плечи и поежиться. И это совсем не возбуждает, кстати.

– Не готова в рабство, но готова на работу.

Александр хмыкает и переводит взгляд на официанта, который разливает по нашим бокалам холодный чай и отходит от столика. Я тут же беру свой напиток и цежу, стреляя взглядом по сторонам. Не могу встретить прямой взгляд Александра. Слишком уж неловко я себя чувствую, когда тону в этих ярко-голубых омутах.

– А что, если я скажу, что за рабство я плачу больше? – тоном соблазнителя произносит Громов, а я давлюсь своим напитком.

Глава 6

Ксения

Господи, только первый день рядом с Громовым, а я уже рискую умереть или… попасть к нему в постель.

Как бы ни отрицала, приходится признать, что соблазнять Александр умеет. Эти полутона во взгляде, словах, тоне голоса… Все это складывается в картинку, от которой сжимаются внутренности.

Всего на секунду позволяю себе представить, каков Громов в постели, и низ живота неожиданно обдает горячей волной. Уверена, он умеет трахаться. Не просто умеет, а любит это дело и наверняка подходит к нему со всей присущей ему обстоятельностью.

Почему-то кажется, что он не просто берет женское тело. Он пирует на нем. Наслаждается. Вкушает, как самый сладкий десерт. И это… отвратительная новость. Для меня, по крайней мере. Потому что у меня ни черта нет опыта в сексе. А я уже даже настроилась на то, что мне придется спать с Громовым. Только вот как? Наверняка он привык к раскованным женщинам, которые знают, что делать в постели. Я же пока способна только на какие-то нелепые движения, которые его скорее насмешат, чем спровоцируют возбуждение.

И как же тяжело общаться с ним! Особенно когда он бросается такими неоднозначными фразами и смотрит так, что я прямо ощущаю, как на трусиках появляется мокрое пятнышко.

Черт подери! Он ведь даже не в моем вкусе!

Мне нравятся милые домашние парни, а не такие альфа-самцы, которые сразу после знакомства готовы уложить девушку в постель.

Но надо признать, в искусстве соблазнения Громов хорош. Это все исходит от него настолько естественным образом, что я не удивлюсь, если девушки сами просятся в его спальню, даже если он не предлагает.

Только вот когда он выдает эту шутку про рабство… А, может, это не шутка вовсе? Или как в каждой в шутке в ней юмора только доля?

В общем, я давлюсь своим чаем и начинаю совершенно неэлегантно кашлять.

Александр, нисколько не смутившись, поднимает руки и начинает мне аплодировать. Когда я таращу на него глаза, он поясняет что-то там про высокочастотные звуки и что его этому научила прабабка. Но я его едва ли слушаю. Мой взгляд тормозит на его губах, и в ушах начинает шуметь.

Господи, как же собраться в кучу и перестать плыть от Громова?

– Ты как? – спрашивает он, а я киваю и неспешно делаю еще пару глотков чая.

– Прости, если ты поперхнулась из-за меня.

– Вы такое не говорите, когда у меня занят рот, – прошу, а потом понимаю, как неоднозначно это прозвучало. Губы Александра искривляются в дьявольской улыбке, а глаза загораются. Мои же становятся еще больше. – В смысле, когда я ем или пью, – поясняю, но, понятное дело, эффект от сказанного уже не тот.

– Что ж, Ксюша, – тянет он таким тоном, будто разливает горячую карамель. – Когда у тебя будет занят рот, я постараюсь тебя не отвлекать, – произносит этот дьявол и подмигивает. Я сглатываю. Интересно, это только у меня сейчас пошли совсем неправильные ассоциации? – Кстати, когда мы наедине, обращайся ко мне на “ты”. Не люблю официоз. По крайней мере, не с красивыми девушками.

– Это будет мешать работе, – выдавливаю из себя хриплым голосом.

– Да и черт с ней, – отзывается легко.

– Вы так не говорите. Мне эта работа нужна как воздух.

– А что так? Семеро по лавкам, а муж за хлебом вышел?

– Я никогда не была замужем, – отвечаю.

– Это хорошо, – кивает. – А дети есть?

– Пока нет.

– Пока? – его брови слегка подскакивают. – Надеюсь, ты не беременна.

– Конечно, нет. Кто ж устраивается личным помощником, будучи в интересном положении?

– Вам, женщинам, присуща самоотверженность. Так что я не удивился бы, если бы ко мне пришла работать беременная дамочка, которая скрыла бы от меня свое положение. Все ради того, чтобы заработать на пропитание своему будущему ребенку.

– Похоже, вы хорошо знаете женщин.

Наконец мне выпадает возможность немного ступить на личную территорию Громова. Но не в сторону его спальни. А прощупать его взгляды и, возможно, получить доступ за кулисы безупречной жизни этой семьи.

– У меня много сестер. Есть мама, тетки, бабушка. До прошлого года еще и прабабушка. Мировая была тетка. Тебе бы она понравилась.

– Почему вы так решили?

– Ты, Ксюша, – говорит он нарочито строго.

– Что – я?

– Просто напоминаю, что в личной беседе мы перешли на “ты”.

– А я напоминаю, что в работе панибратство мне только мешает.

– Ох, как интересно нам с тобой будет, – говорит он и проезжается по нижней губе зубами.

– Так с чего вы взяли, что мне бы понравилась ваша прабабка? – повторяю вопрос, потому что коварный Громов то и дело сворачивает в сторону постели, а этого я как раз хочу избежать.

– Она всем нравилась. Душевная была. Добрая. Светлый такой человек, который любил весь мир.

– Тогда точно понравилась бы.

– А вот и наша еда.

Мы замолкаем на то время, пока перед нами расставляют наши блюда. Желаем друг другу приятного аппетита и приступаем к еде. Первые несколько минут едим молча. Похоже, не только я проголодалась.

Но все же я успеваю исподтишка наблюдать за Громовым.

Как-то я вычитала о том, что по тому, как мужчина ест, можно сделать вывод, как он занимается сексом. Очередное бредовое исследование каких-нибудь британских ученых, помещенное под глянцевую обложку женского журнала.

Так вот Громов ест… В принципе, как я и предполагала. С аппетитом. Наслаждается вкусом. А еще, когда ему что-то нравится, он слегка прищуривается. Интересно, это срабатывает только с едой или он ко всему, что нравится, так относится?

Наблюдая за ним, я даже зависаю на несколько секунд. А когда он резко поднимает на меня взгляд, из моего рта вырывается тихий стон, который я не смогла сдержать просто по какой-то дурацкой причине.

Громов облизывает губы и коварно улыбается.

– Ксюш, а давай добавим в перечень твоих обязанностей еще одну, – предлагает он. – Очень-очень приятную.

Глава 7

Ксения

Когда он озвучивает это предложение, моя челюсть отвисает. Какую такую обязанность Громов собрался добавлять? Немного пообщавшись с этим мужчиной, я уже могу сказать, что ничего приличного он мне не предложит. И все же задаю логичный вопрос:

– Какую?

– Расслабление, – произносит он и складывает приборы на своей тарелке. Я повторяю его жест.

– Что… что это значит? – спрашиваю, озадаченно хмурясь.

– Ты напряжена. Очень напряжена. Поэтому я считаю, что тебе стоит расслабиться.

– Каким образом? – уточняю, прищурившись.

– Ну-у-у, – тянет он, делая вид, что крепко задумался. – Есть несколько вариантов. Я понимаю, что тот, который первым приходит мне в голову, ты сразу отметешь. Поэтому можно использовать доступные способы. Скажем, СПА. Бассейн, йога, маникюр…

– А что не так с моим маникюром? – хмурюсь сильнее и, не удержавшись, разглядываю свои ногти.

В этот момент к нам подходит официант. Забирает тарелки и смотрит на Александра.

– Десерт?

– Мне кофе, а милой даме… – Громов сверлит меня взглядом. – Рекомендую фисташковое тирамису. Почему-то мне кажется, тебе должно понравиться.

– Пусть будет фисташковое тирамису.

– Напиток? – спрашивает он.

Почему-то между нами такая атмосфера… напряженная. Как будто воздух вокруг тихонько потрескивает,  и это слышим не только мы. Более того, этот воздух становится как будто плотнее, что затрудняет дыхание и заставляет сердце биться чаще.

Такой он – эффект Громовых на женщин?

Никогда не понимала этого феномена. Почему все девушки города – и не только – так пищат от этих мужчин. Мне они всегда казались какими-то слишком самовлюбленными и высокомерными. Как клан вампиров, считающих людей более низкой расой.

Но сейчас, попав под обаяние одного из двух самых старших неженатых братьев Громовых я, кажется, начинаю ощущать все на собственной шкуре.

Черт, он же спрашивал о напитке, а я уже минуты две пялюсь на Александра невидящим взглядом и пытаюсь осознать феномен этих мужчин.

– Гм, – прочищаю горло. – Напиток, да. Чай, пожалуйста. Малиновый, если есть.

– Малиновый, – повторяет Александр. – Похоже, я ошибся с выбором вкуса тирамису.

– Было бы странно заказать фисташковый чай, – хмыкаю, а он улыбается и кивает.

Официант отходит от столика, а Громов продолжает сверлить меня взглядом. Откидывается на спинку кресла и, поставив локоть на подлокотник, касается нижней губы указательным пальцем.

Этот жест привлекает внимание к его руке. У него широкая ладонь, на тыльной стороне которой очень отчетливо видны вены. А еще его пальцы… они крупные, но не толстые, как сосиски, а скорее такие очень мужские. Как будто Александр не то что держит в руке что-то потяжелее ложки, а регулярно делает это.

– Вы занимаетесь спортом, – озвучиваю очевидный факт.

– Занимаюсь, – кивает и продолжает смотреть, практически не моргая. – У меня дома обалденный спортзал. Хочешь посмотреть?

– Это как посмотреть марки или коллекцию шахмат?

– За коллекцией шахмат – это к моему дяде. У него огромное собрание из разных материалов.

– А что коллекционируете вы?

Так и хочется добавить к своему вопросу: “помимо женских сердец”, но я удерживаюсь от колкого замечания.

– Ничего, – легко пожимает плечом Громов. – Как-то меня обошло стороной желание складировать одинаковые предметы в своем доме. Люблю минимализм и разнообразие.

– Ясно, – отвечаю просто и позволяю вернувшемуся официанту поставить передо мной заварник, изящную белую чашку на блюдце и тарелочку с присыпанным фисташковой крошкой десертом.

Сглатываю, глядя на лакомство, и беру десертную ложку.

– Любишь сладкое? – спрашивает Александр. А когда поднимаю на него взгляд, он усмехается. – Наш обед больше похож на свидание. Или только мне так кажется?

Я на пару секунд зависаю, потому что он прав. Мне даже кажется, что Громов озвучил только что мои мысли.

Начинаю мысленно метаться, потому что когда задумывала эту авантюру, продумывала все варианты, как можно вывести Александра на чистую воду. И самым эффективным способом оказалось соблазнение. Только вот существуют две проблемы.

Во-первых, я не думала, что все произойдет настолько быстро. Громов… он не дает даже опомниться. Как будто хватает жертву, оглушает ее и, пока она еще в коматозе, делает свое грязное дело. Мне надо немного больше времени на то, чтобы хотя бы даже смириться с мыслью, что я могу стать этой самой добычей хищника.

А во-вторых, я… как бы это сказать? Не умею я соблазнять. Когда пытаюсь, начинаю карикатурно жеманничать и создаю о себе впечатление какой-то неадекватной личности. Мне в таких случаях сразу вспоминаются мемы о красивых девушках, которые ходят по улицам и, чтобы отвадить от себя нерадивых ухажеров, притворяются сумасшедшими. Кривляются, меняют походки на какие-то корявые и всячески пытаются выглядеть по-идиотски. Так вот плохая новость в том, что мне даже притворяться не надо. Я все это могу изобразить невольно.

Собственно, поэтому я и решила устроиться в штаб Громова. Чтобы не травмировать окружающих своим идиотским поведением. Ну, и чтобы иметь больше шансов получить сведения о подноготной знаменитой криминальной семьи.

Теперь же Александр попыткой соблазнить ломает мне все планы. Вынуждает играть роковуху, которой я не являюсь.

– Не только вам, – отвечаю наконец и втягиваю губы. А потом отпускаю их, и из меня вырывается звук “пф-ф-ф”.

– Тогда оно идет немного неправильно, – говорит Александр.

– Почему же?

– Потому что такую девушку, как вы, я бы пригласил на обед в другое место.

Сейчас наверняка ляпнет опять что-то с подтекстом.

– В какое, например?

– Например, в Le Petit Café de Montmartre в Париже.

– Ясно, – натянув улыбку, отвечаю я. Мое выражение лица должно показать Громову весь скепсис, который я испытываю в данную минуту.

– Ты не веришь, – усмехается он. – Что ж… – Достает из кармана пиджака телефон и, выбрав номер, прикладывает гаджет к уху. – Лерочка, нам с моей новой помощницей нужен самолет до Парижа. Будем в аэропорту в течение часа. Спасибо. Фил, – подзывает официанта, пряча телефон. – Нам чай, кофе и десерт с собой. И пошустрее.

– Будет сделано, – кивает тот с готовностью и, схватив мой тирамису, уходит.

– Вы же пошутили, – произношу ошарашенно, понимая, что угроза Александра обретает слишком четкие формы.

– Разве? – спрашивает и приподнимает одну бровь. – В вопросах свиданий я всегда предельно серьезен, Ксюша. Пойдем.

Глава 8

Ксения

На выходе из ресторана нам вручают крафтовый пакет с нашим заказом, и Александр выводит меня на улицу, где у крыльца уже ожидает его машина. Мы усаживаемся в джип и, как только он трогается с места, Громов передает мне стакан и небольшой контейнер с десертом. Установив стакан в держателе, перевожу взгляд на своего босса.

– Вы предлагаете мне прямо по дороге есть десерт? – спрашиваю, и брови слегка подскакивают, а Александр кивает.

– Да. Другого времени не будет. Приступай, Ксения.

Хмыкнув, открываю контейнер и обнаруживаю в нем настоящую ложечку, хотя ожидала одноразовую. Погружаю прибор в нежный десерт и кладу его на язык.

Мне не удается сдержать тихий стон, настолько воздушный, ароматный и вкусный тирамису.

Когда понимаю, насколько неприличные звуки издаю, резко перевожу взгляд на Александра. Лицо мгновенно вспыхивает, потому что он смотрит на меня так, словно готов сожрать. Взгляд темный и тяжелый. Дыхание частое. Вот-вот набросится на меня диким зверем и разорвет на ошметки. Даже дрожь по телу проходит то ли от страха, то ли от волнения.

– Вкусно? – чуть хрипловатым голосом спрашивает мой начальник.

– Мгм, – отвечаю утвердительно, не в силах выдавить из себя ни единого слова.

– Вот и славно, – кивает и делает глоток своего кофе из стакана.

В этот момент его телефон звонит, и до самого аэропорта он разговаривает.

А я раздумываю, не притвориться ли мне, что у меня нет паспорта, хотя я всегда ношу его с собой. Как-то в универе нам преподавательница рассказывала, как ей подвернулась возможность полететь в США в качестве корреспондента, чтобы освещать катастрофу. Лететь нужно было немедленно, на поездку домой за документами времени не было. Поскольку она оставила дома паспорт, вместо нее полетела более удачливая коллега. С тех пор она всегда носит паспорт с собой. Теперь и я делаю так же.

С другой стороны, паспорт-то есть, а вот визы нет. Так что затея господина Громова провалится.

Коварно улыбнувшись, доедаю свой десерт, а потом спокойно выпиваю ароматный чай с кусочками свежей малины.

Я жду, что машина остановится на парковке перед зданием аэропорта, но она огибает его, на секунду притормозив у шлагбаума, а потом въезжает прямо на летное поле!

Я в шоке таращусь на то, как джип подъезжает к частному самолету с опущенным трапом и останавливается прямо у ступеней. Рядом с ними стоит пилот в форме.

Александр заканчивает разговор и, пряча телефон в карман пиджака, поворачивается лицом ко мне.

– У меня нет визы! – выпаливаю, осознавая, что все происходящее – реальность.

– Пустяки, – отмахивается он.

– Как? Но я же не могу…

– Ты же со мной, – подмигивает он и выходит из машины.

– Безумие какое-то, – бубню себе под нос и выскакиваю с другой стороны.

Александр, который уже практически подошел к моей двери, недовольно кривит губы.

– Девочка должна сидеть в машине, пока мужчина не откроет ей дверцу, – говорит он.

– Девочка – может быть, а я ваш сотрудник.

– Ой, Ксюша, мне еще столькому предстоит тебя научить. – Громов качает головой и кладет руку мне на поясницу. Ведет к джету.

Пилот здоровается с нами, Александр пожимает ему руку, называет по имени. Не думала, что такие, как Громов, запоминают имена персонала. А то, что этот пилот входит в состав персонала, сомневаться не приходится. Насколько я знаю, у Громовых два или три частных самолета с пилотами и бортпроводниками. Все они входят в состав корпорации.

Иногда, когда задумываюсь о размахе этой семьи, масштабы поражают. У них есть даже нефтедобывающая вышка. Поговаривают, что они занимаются еще и добычей золота, но это неофициальные данные, подтверждения которых я не нашла ни в одном легальном источнике.

Пилот указывает жестом на трап, и мы с Александром поднимаемся на борт самолета.

Внутри меня все трепещет. Сердце так сильно колотится, что ритм резонирует даже в кончиках пальцев и горле. Дышать тоже тяжело. Меня накрывает одновременно паникой и восторгом.

– Никогда не летала? – спрашивает Громов, бросив на меня взгляд. – Ты побледнела.

– Не летала, – выдавливаю из себя с трудом.

– Ничего не бойся. Наши пилоты опытные, а лететь нам не так уж и долго. Пойдем.

Пока готовимся к полету, я кручу головой, рассматривая бежевый салон. А когда пилот поднимает трап и уходит в кабину, мое тело покрывается мелкими бисеринками холодного пота. Я чувствую, как в некоторых местах моей темно-синей блузки появляются мокрые пятнышки.

– Я бы с удовольствием взял тебя на руки и обнял, – говорит Александр, – но на взлете мы должны сидеть на своих местах пристегнутые.

Проверяю свой ремень безопасности и, сглотнув, перевожу взгляд в иллюминатор. Самолет начинает двигаться, и мое сердце колотится еще быстрее.

Александр берет меня за руку и слегка сжимает ее. А вот я впиваюсь в его ладонь ногтями и сжимаю так сильно, что рискую оставить багровые полосы на его коже. Меня немного успокаивают волоски на тыльной стороне его ладони. Они приятно щекочут кожу.

А еще аромат Александра, который медленно заполняет собой весь салон самолета.

Наконец мы взлетаем. Не хочу даже описывать свои ощущения и страхи, потому что я чуть не поймала паническую атаку. Если бы Александра не было рядом, я бы, наверное, отключилась. А так приходится держать лицо.

– Первый полет всегда страшный, – говорит он. – Но потом привыкаешь.

– Ага, – бросаю растерянно.

– Ксюша, посмотри на меня. – С трудом отрываю взгляд от иллюминатора и впиваюсь им в спокойное лицо моего начальника. На нем расплывается соблазнительная улыбка. – Расскажи мне, милая Ксюша, какой секс ты любишь.

– Что? – выдыхаю шокированно, даже забывая, что мы в воздухе, и я тут вроде как боюсь.

– Секс. Жесткий, нежный, с игрушками и без. Может, у тебя есть особые предпочтения типа публичного секса или игр в садо-мазо?

Моя челюсть отвисает. Не могу поверить в то, что он спрашивает меня о таком. И вообще что это? Садо-мазо? Публичный секс? Если это его предпочтения, то план с соблазнением Громова, пожалуй, вычеркиваю.

Глава 9

Александр

Она так очаровательно краснеет, что ствол в брюках конвульсивно дергается. Шок на лице Ксюши неподдельный, о чем свидетельствуют широко распахнутые глаза и слегка отвисшая челюсть.

Какая прелестная у меня помощница, просто глаз не отвести.

Но она и правда так ошарашена, что у меня закрадывается мысль о том, что девочка может быть девственницей. Это, конечно, не проблема. Технически. А вот в эмоциональном плане такое себе мероприятие. Девочки привязываются к своим первым. Поэтому я стараюсь не иметь дела с невинными крошками. Зачем мне такие осложнения в жизни?

– Ты девственница, Ксюш? – задаю следующий провокационный вопрос, и ее глаза становятся еще больше.

Ты ж моя прелесть.

– Что за… что за вопрос? – спрашивает севшим голосом. В него добавляется такая приятная хрипотца, которая еще сильнее будоражит мою фантазию.

– Просто интересно, – легонько пожимаю плечом. – Мы же вроде как знакомимся. Хочу узнать свою помощницу поближе.

– Александр Денисович, мы не на свидании, – возмущенно отзывается Ксения.

– Ну как же не на свидании? Мы летим в Париж.

– Это была ваша идея! Вы хотели пообедать на Монмартре. Но я совсем не голодна.

– Пообедать мы все равно не успеем. Прилетим туда ночью. Снимем отель, переночуем, а утром позавтракаем на Монмартре. Потом пойдем гулять по городу и дальше пообедаем в другом ресторанчике.

– Мне кажется, наше сотрудничество свернуло не в ту сторону, – хмурится прелесть.

– А мне сдается, что все развивается очень гармонично, – подмигиваю ей. – Смотри, вот ты уже и не боишься летать. А мы, меж тем, находимся на высоте примерно десяти километров от земли.

– О, боже, – выдыхает она и крепче сжимает мою ладонь.

В этот момент к нам выходит один из пилотов.

– Мы набрали высоту, вы можете отстегнуть ремни, – произносит он. – Напитки?