Играя злодея для неё

«Вы отвратительно его играете», – личный триггер. Он уже сталкивался с тем, как его ломает желание доказать женщине, что он чего-то да стоит. Холод и презрение – его крючок, способный одним движением содрать кожу и обнажить чувства.

– Просто… Хотел убедиться, что ты в порядке после вчерашнего и не держишь на меня зла, – почти адекватный ответ портила ухмылка.

Наён с секунду моргала, силясь понять, кого в этот раз он играет: очаровательного парня, проявляющего заботу, или саркастичного злодея. Это то, о чем её предупреждала госпожа Кан? В любом случае его слова казались ей неискренними.

– За что? Вы выполняли свою работу, я – свою, – она спрятала телефон в карман, опустила взгляд и убрала волосы за ухо.

Чон, похоже, правда не держала зла на него. Голос был чистый, тон – прямолинейный, почти равнодушный. Такому можно и позавидовать, и возненавидеть за то, насколько он холоден в противовес к твоим собственным чувствам. Ли понял, что его порыв обесценили. Ему в принципе всегда приходилось относиться к своим истинным симпатиям как к криминалу. Запрет на отношения в агентстве давил странным образом.

– Чон, быть актрисой, кажется, не твоя работа или ты передумала? – подхватил он её ледяной тон.

Для Наён это прозвучало грубо. Она чуть прикусила нижнюю пухлую губу, так что Ли захотелось отвернуться, но он удержал взгляд на её светлом лице.

– Господин Ли, спасибо, что напомнили, – она кончиком пальца постучала по тоненькой табличке на груди. «Второй помощник режиссера Чон Наён» – гласил её бейджик. – Это все? Или планируете сделать ещё что-то, после чего я действительно начну держать на вас зло?

Тэхо красочно представил, как снова запускает пальцы в её чёрные и шелковистые волосы, делая «то самое», от чего придется страдать. Желваки на его точеных скулах заходили от жесткой усмешки над самим собой – смелая и несгибаемая Наён.

– Это все, – отступил он.

***

– Интересно… – проговорил Нам Джунхён над ней. Актёр что-то заметил на площадке и разглядывал, комментируя сам себе.

Пак Чиу подняла голову от подола очередного алого с золотым костюма, который подкалывала по длине. По концепту у главного протагониста множество смен нарядов, так что ей беспрестанно приходилось их мерить и подгонять под звезду их дорамы. Только благодаря этому Чиу привыкла к его неземной красоте и проявляла полный иммунитет к лучезарной улыбке.

Пак Чиу оглянулась, пытаясь понять, что же там такого увидел Нам. К её удивлению, их главный злодей – Ли Тэхо – нависал над Наён, и они разговаривали!

Надо же… И после этого Наён будет утверждать, что между ней и Ли нет ничего особенного. Да там сейчас разве что электрические искры не сверкали – как неоновая вывеска с разбитыми сердцами.

Выглядели они со стороны и вправду с большой долей любовной химии. Все-таки их чертов режиссер неспроста вчера заставил Наён играть с Ли Тэхо в паре. Чиу даже отметила, как отлично оттеняют светлая футболка и джинсы Наён черный шёлковый костюм Ли. Две противоположности, что неожиданно сочетались…

– Похоже, Тэхо зацепился за эту девчонку, – проговорил Нам Джунхён и вырвал из раздумий Чиу. Её булавка соскользнула с края одежды и безжалостно впилась в его голень. Джунхён вскрикнул, отшатнувшись от костюмерши.

– Пак, ты сдурела? – потёр он раненую ногу.

– Простите, здесь слишком темно. Встаньте на свет, – Чиу без зазрения совести повернула актера спиной к парочке, что сейчас разговаривала у стоек.

***

Чон была довольна собой. Хоть перед кем-то на этой съемочный площадке она отстояла себя. Тем более грело душу, что это был Ли Тэхо. Парень, зачем-то проникший в святая святых – её мысли.

Но победу она праздновала недолго: ровно до тех пор, как в комнату персонала стремительно не вошла Юн Хэджин, женщина под сорок в строгом голубом костюме, всегда собранная, как и её высокий пучок волос.

– Мне нужно, чтобы вы распечатали эти бумаги, – госпожа сценарист оказалась не в духе. Голос её звучал звонко, словно она сейчас сорвется на Чон и начнет отчитывать девчонку.

Но Чон заочно сопереживала госпоже Юн в любых порывах, так что без лишних слов кивнула, забирая флэшку. Женщина нервничала. Чон только сейчас осознала, что и не видела госпожу сценариста в другом состоянии на площадке.

– Я могу ещё чем-то вам помочь? – Наён искренне хотела поддержать Юн из солидарности и тайного обожания, но та лишь окинула Чон затравленным взглядом.

– Господин продюсер будет на площадке через 15 минут. Мне нужна распечатка к его приходу, – сказала она сквозь зубы отрывисто и сухо.

Наён понятливо кивнула, вставила флешку в дежурный ноутбук и запустила принтер. Документ, который просила напечатать госпожа Юн, оказался новым сценарием первой серии. Наён удивилась. Легкая тревога передалась и подкралась к Чон вслед за сценаристкой.

Они же уже четыре дня снимали первую серию, неужели все пойдет в утиль? Впрочем не стоило удивляться, очевидно, что порой в процессе съемок планы кардинально меняются. Наён задалась вопросом, насколько она сама гибкая для таких поворотов судьбы и выходок продюсеров. Смогла бы Чон по первому требованию переписать сценарий, рожденный ею в муках? Наён прониклась ещё большим сочувствием к нервной госпоже Юн.

– Хотите кофе или чай? – спросила Наён, замечая тёмные круги под глазами сценаристки. Та отчего-то глубоко вздохнула, будто и так по горло сыта всем.

– Я хочу только спать… – откликнулась госпожа Юн.

Наён ничуть не обиделась. Так тихо рычит загнанный в капкан дикий зверь, которому нужна помощь.

– Тогда черный кофе?

Юн Хэджин медленно кивнула. Наён встала и под аккомпанемент принтера налила из большого термоса в бумажный стаканчик напиток. Похоже, им с госпожой Юн сегодня не везло на пару. Остатков хватило ровно на две трети. Подавать такой кофе было стыдно, но ничего другого не оставалось. Наён согнула спину и сказала:

– Если вы подождете, я схожу за новым термосом.

Юн, заглядывая в стакан, услышала, как остановились протяжные мучения принтера. Всё было готово. Она приняла стаканчик кофе как есть.

– Не стоит. Мне нужно ещё оставить пометки в сценарии… Спасибо, – последнее слово она выдавила из себя через силу, но Наён почувствовала тепло. Ей всё-таки удалось немного смягчить госпожу Юн. Она поклонилась, провожая взглядом уходящую из помещения женщину.

Если бы Наён могла, то окружила бы госпожу Юн заботой, чтобы ничто не отвлекало её от создания шедевра. В этой точке очень тонко переплеталась мечта самой Наён стать настоящим сценаристом и трепетная любовь к первоисточнику сериала. Госпожа Юн Хэджин талантлива – более пяти удачных киноадаптаций книг. Даже Чон, нарочито избегавшая дорамных знаменитостей из-за слишком сильного интереса матери, слышала о работах Юн и мечтала достичь её уровня однажды. А пока прикасаться к госпоже сценаристу и дышать одним воздухом с ней казалось чем-то необыкновенным.

Вот только что-то на бессознательном уровне начинало портить эту картину уродливой трещиной. В голове Наён сценарист… Писатель выглядел по-другому. Она должна сидеть за красивым дубовым столом в полном книг кабинете и писать, погружаясь в свои миры. Госпожа Юн на площадке выглядела иначе, вся издерганная нервотрепкой и бессонницей.

Взгляд Наён упал на забытую ей флешку. Чон безумно захотелось посмотреть на сценарий и правки, что внесла госпожа Юн для продюсера. Но открыть документ она не успела. Первый помощник Ким Джухо как всегда зашел не вовремя. Наён лишь перекинула файл на рабочий стол. Будет время, она его прочитает.

– Малышка Чон! Ты-то мне и нужна, – улыбнулся круглолицый Ким. – Там приехал господин продюсер, режиссер и госпожа Юн обсуждают с ним сценарий. Сходи за кофе, – Ким сделал многозначную паузу. – Господин Сон Мину предпочитает фильтр-кофе, удели ему особое внимание.

Чон Наён глубоко вздохнула, понимая: придётся идти наружу, на угол улицы к кофейному фургону. Что ж она тешила себя только тем, что принесет нечто стоящее госпоже Юн.

***

Наён уже не чувствовала кофейный запах, хотя каждый вечер, когда возвращалась домой, брат морщился, говоря, что от нее несет кофе как от официантки из кафетерия. К сожалению, пока она также себя и чувствовала на работе.

Господин режиссер постоянно требовал американо со льдом, не допивая старый. Первый помощник гонял её за латте с сиропом. В остальных случаях она носила большие термосы для непредвзятого вкуса команды. Парень-бариста из фургончика на углу вечно ей сочувственно улыбался и давал карамельки… Со вкусом кофе.

Наён вернулась на площадку, неловко держа большой термос в одной руке и картонный холдер со стаканчиками в другой. Она молилась, чтобы ничего не снести и не уронить по дороге. Пак Чиу перехватила её у служебных комнат и взяла термос из рук.

– Помощник Ким снова и не подумал тебе помогать? – съязвила она.

Вместо того, чтобы в десятый раз перемывать косточки старшему, Наён устало спросила:

– Продюсер и сценарист всё ещё разговаривают? – она надеялась, что за те двадцать минут, пока она отсутствовала, руководство не закончило.

– Там все серьезно. Они основательно оккупировали репетиционную.

Наён выдохнула, но тут её настиг неожиданный вопрос от подруги:

– Что у вас там было с Ли Тэхо… Что ему от тебя нужно?

Захотелось спрятаться от проницательной Пак Чиу. Наён отступила, не готовая к этому разговору.

– Ничего, – быстро ответила она. – Прости, мне надо отнести кофе в репетиционную, – она сбежала, но до последнего чувствовала напряженный взгляд Пак Чиу на своей спине.

***

Наён ещё у двери услышала басовитый голос господина режиссера. Со Тегун эмоционально объяснял:

– Нам придется что-то урезать, тайминг не бесконечен, – сказал он, когда Наён вошла.

Трое сидели на стульях в середине комнаты. Режиссер – крупный мужчина в чёрной водолазке с густой бородой и в очках, сильно жестикулировал. После слов Пак Чиу об их руководителе Наён не могла перестать видеть в нем гротескные черты Кубрика. Она поставила стаканчики на стол и почувствовала кожей молчание, повисшее в комнате. Наён постаралась как можно быстрее отдать кофе, чтобы не мешать важному разговору.

Чон взяла в руки стаканчик с подписью «Сон Мину» и повернулась – внимательный, цепкий и холодный, взгляд резанул её. Продюсер – молодой мужчина – без стеснения смотрел прямо на Наён, не отводя взгляда до тех пор, пока она не протянула ему напиток.

– Господин Сон, фильтр-кофе. Надеюсь он не остыл,– сказала Наён, опуская голову. Взгляд её скользнул по уголку его губ, приподнявшемуся в тонкой полуулыбке.

– Спасибо, мисс Чон, – он, наверное, прочёл её фамилию на бейджике. Наён напряглась и поспешила отдать оставшийся кофе, особенно трепетно подойдя к госпоже Юн.

– Мы решим этот вопрос при помощи монтажа. Это сериал для телевидения, здесь абсолютно не нужны длинные экспозиции, – ответил наконец продюсер Со Тегуну.

Наён успела сбежать до того, как их режиссер разразился очередной гневной тирадой.

***

Только под вечер у Наён выдалась свободная минутка посмотреть новый сценарий. Прежде всего в глаза бросилось то, что сцен с Роаном стало больше. Например, появилась дополнительная с участием Ён Хари – похищение, которое в книге только косвенно упоминали.

На первый взгляд госпожа Юн поработала очень тонко и ловко, вшила в полотно повествования лоскуты с изнанки. Все выглядело так, словно события книги просто рассказали подробней. Ничего, что противоречило первоисточнику.

Но паническое волнение затопило сознание Чон Наён. Ей снова предстояло надеть костюм фрейлины и отыграть жертву Роана. Жертвой Ли Тэхо ей было страшно себя называть. К тому же Наён уже убедилась, что в кадре в отличие от сценария многое меняется в зависимости от режиссуры и игры актеров.

Нервно покусывая губы, она надеялась, что за изменениями и встречей с продюсером не будет стоять что-то подобное. Единственное, что она могла сделать – внимательнее изучить новый сценарий. Все её естество требовало глубже перечитать текст, проанализировать его и сверить со своей книгой. Будто так она сможет заточить оружие перед смертельной битвой.

Наён собралась и полезла в свою сумку, но с ужасом обнаружила, что её любимой книги там нет. Чон подавила первый страх. Она наверняка выложила книгу дома… Или где-то на площадке.

Яркой вспышкой в сознании возник момент, когда она последний раз её читала. Фигура Ли Тэхо стояла тенью рядом. Если она не найдёт книгу дома, придётся подойти к нему и уточнить, не находил ли он её.

От одной мысли об этом захотелось застонать, упираясь лбом в стену. Она уже поняла, что их встречи и разговоры напоминают огонь – горячо и болезненно, а Наён не мазохистка, чтобы добровольно идти на это.

6. Украденная книга

Казалось, черный цвет символами преследовал Ли Тэхо везде. Господин директор агентства и по совместительству продюсер дорамы всегда носил чёрные деловые костюмы, сидящие на нем как влитые.

Смотря, как господин Сон Мину запирает дверь, чтобы поговорить наедине, Ли понимал, что все это время бессознательно черпал в его образе вдохновение для своей роли. И только теперь осознал, что в реальности далеко не все злодеи вешают на себя чёрную одежду как ярлык. Опасность этого человека была не такой прямолинейной, как излюбленный костюмерами образ злодея в черном.

Сон Мину никогда не доходил до грубых угроз или прямых наказаний, но всегда тонко манипулировал и добивался своего любыми средствами. Ли помнил, как год назад его стерли из медиапространства за легкий намёк на бунт. И сейчас Тэхо, как истыканный иголками-пиками дикобраз, готовился к новой подножке.

Их съемочный день почти закончился после того, как сценарист, режиссер и господин продюсер просидели в репетиционной больше трех часов. Что они обсуждали, никто не знал. От того Ли ожидал худшего.

Тяжело, когда твое агентство является одновременно продюсерским центром сериала. Тогда оно защищает не твои интересы, а проекта. Ли прекрасно знал, как в их индустрии звезды превращаются в рабов контракта. Сейчас его новый договор с агентством только начинался, и Тэхо надеялся избежать всех своих старых ошибок.

– Ты в курсе, что вчера вечером кто-то из съемочной команды слил в сеть новость о том, что ты играешь Роана? – спросил Сон Мину прямолинейно и без лишних прелюдий.

Ли Тэхо за последние двенадцать месяцев выработал привычку игнорировать СМИ и сеть. Чуть было не разразившийся скандал в прошлом косвенно стал тому причиной. В целом в состоянии творческого молчания это давалось легко. Сейчас же он был погружен в образ и старался игнорировать все отвлекающие факторы.

– Не в курсе, – ответил Тэхо спокойно, пряча свой страх перед Сон Мину и плохими новостями, что тот всегда приносил. – И что там пишут?

– О… Твои фанатки в восторге и ждут возвращения на экран даже в роли второстепенного персонажа. А вот фанаты книги… Мягко говоря, не рады.

Перед Тэхо встало светлое лицо Чон Наён. И это её: «Вы совершенно не похожи на Роана».

Украденная, нет, одолженная книга обрела новый вес. Он по-настоящему почувствовал давление с этой стороны. Реальный страх, что его снимут с роли из-за протестов тех, кто читал новеллу.

Обязательство быть более трепетным к первоисточнику перед фанатами стало реальностью. Тэхо уже предвидел, как на интервью его будут заваливать вопросами о Роане и книге в целом. Он всегда довольно живо представлял свои фантазии и вживался в них, и эта заранее кололась острым стеклом.

– Это… Может как-то повлиять на мою роль в дальнейшем? – осторожно спросил Тэхо.

Господин Сон Мину выдержал паузу, будто рассматривал Ли и искал изъяны в его бесстрастной игре на публику.

– Агентство решило, что на фоне такого интереса фанатов твою роль стоит расширить. Добавить сцен и новую сюжетную ветку.

Ли Тэхо не удержался и выдохнул, расслабив плечи, наконец выдав свой страх. Сон Мину не отвёл внимательного взгляда. Уголок его губ приподнялся, показав, что Ли слишком предсказуем.

– Надеюсь, фанаты новеллы всё-таки примут отхождения от канона, – с тоном покровителя сказал господин Сон. – Ли, если бы ты не встал в позу и взялся за главную роль, все прошло бы проще. Но теперь придётся терпеть нападки критиков, пока ты не докажешь им, что способен сыграть эту роль.

– Я постараюсь оправдать ваше доверие, – сказал Тэхо, опустив голову.

***

Нервная тревога зудела в голове весь вечер, пока он перечитывал посты фанатов «Империи пепла и теней». Ли Тэхо заочно поливали грязью. Он хотел бы отстраниться и не читать это, но не мог уже остановиться, возвращаясь к одним и тем же словам о себе даже в мыслях. Пока в этом котле желчи неожиданно не нашёл один единственный пост, похожий на луч солнечного света.

Блог Китсу «О пепле и тенях»:

«На первый взгляд, Ли Тэхо далек от Роана. Прежде все видели его только в роли романтических героев. Но кто знает, может стоит дать ему шанс».

Хоть кто-то давал ему шанс…

Ли Тэхо выдохнул, наконец закрыв ноутбук и убрав его подальше. Взгляд скользнул к книге Чон Наён, и он нашел в себе силы победить страхи, которые уже собирались обглодать его кости.

Нужно прочитать книгу Чон от корки до корки. Нет, лучше выучить всю.

Это обещание давало ему подобие умиротворения в слишком эмоциональный момент. Знал ли Сон Мину, к какой бездне подвёл своего актера?

Все выглядело как новое наказание за ослушание. Если бы Тэхо первым принял роль, которую в итоге отдали Нам Джунхену, всех этих проблем не возникло. Ли выкрасил бы голову в красный и носил одежду в тон. Но вместо этого Тэхо теперь примерял на себя не только образ злодея, но и мученика за то, что отстаивал себя. Его силу воли ломали на кусочки, как плитку горького шоколада.

Но он говорил себе, что справится.

***

Битое стекло треснувшим льдом лежало у её ног. Раскуроченная металлическая коробка напоминала огромную разбитую птицу с чёрным оперением, изломанную и размазанную по бетонному полу.

– Твою ж, – выдохнула еле слышно Пак Чиу рядом. Руки её были заняты несколькими костюмами в портпледах, и она чуть не споткнулась.

– Что здесь произошло? – нервничая, спросила Наён. Она помогала Пак, неся ещё несколько тяжелых чехлов. Было совсем раннее утро, все только приходили на площадку. Даже свет в павильонах пока не включили полностью.

В полумраке серый сгорбленный уборщик маленькой метелкой нелепо пытался замести осколки в совок. Первый помощник Ким вёл себя неожиданно деятельно и предприимчиво. Он огораживал место гибели софита столбиками с натяжной лентой.

– Чон и Пак! Не обращайте внимания. Просто ночью один из осветительных приборов упал. Я уже вызвал техников и электриков, они сегодня же проверят все крепления.

Пак Чиу дернула Наён за плечо в сторону, и они пошли к костюмерной.

– И это нормально? – пробормотала Пак. – А если бы это произошло днём? И там оказался кто-то из персонала или, не дай боги, актеров?

– Как будто актеры важнее, – передразнила её Чон, вешая новые костюмы на стойку.

За выходные Пак пришлось обновить часть гардероба героев новеллы. Наён даже страшно было спрашивать, спала ли подруга, но по темным кругам под глазами все и так ясно. Не зря Чиу попросила заехать за ней и помочь отвести костюмы.

Только в машине Наён заметила, что указательный и большой пальцы Пак украшены розовым пластырем. Чон не видела такого со времен университетского диплома Чиу. Подруга тогда растерзала иголкой кончики пальцев, нашивая на дипломное платье огромное количество цветов из тонкой ткани. Каждый лепесток создавался вручную. Наён с бесконечным уважением относилась к таланту Чиу кропотливо созидать красоту, ей бы ни за что не хватило терпения. Тогда она помогала подруге лишь тем, что развлекала и криво вырезала кругляши-заготовки.

Вот с чтением у Наён было лучше. Читать взахлеб книгу за книгой или писать рассказы ей всегда нравилось. Это было как путешествие или приключение в другом мире, от такого она могла не отрываться сутками.

– Книга… – еле слышно вслух вспомнила Наён. Она за выходные перерыла весь дом и не нашла её, значит, придётся искать на площадке.

Сегодня предстоял знаменательный день, во многом повторяющий тот, когда на неё впервые нацепили розовый костюм. Сегодня они снимали сцену похищения Ён Хари… Возможно, так будет легче найти потерянную книгу. Она решила, что восстановит в памяти все места, где тогда была.

– Что ты там бормочешь? – спросила Чиу, распаковывая костюмы.

Наён, выдохнула:

– Я пойду. Мне нужно кое-что поискать.

Пак не ответила, уже хозяйничая в своем царстве шелка и золота.

***

Последним местом, где Наён читала книгу, была скамейка у комнат актеров. Она невольно прикусила нижнюю губу, прочитав на соседней двери имя Ли Тэхо.

Пока актер не появился на площадке, она со всех сторон попыталась осмотреть место потери, вдруг книга завалилась куда-то. Чон неловко встала на коленки, заглядывая под скамью. Стоило с удачей Наён быть готовой, что именно в этот момент она услышит мужское:

– Доброе утро, – он, кажется, ещё и тяжело вздохнул.

Голос сухой и напряженный. Наён выпрямила спину и одними губами выругалась, не спеша поворачиваться. Ей было стыдно, и стоило выиграть пару мгновений, чтобы побороть жар, подступающий к шее и щекам. А еще она забыла, что нужно подняться с колен. Над ней, конечно, по стечению обстоятельств стоял именно Ли. Синяя толстовка, из-под которой торчал воротничок рубашки, и джинсы…

«У него что вся черная одежда в стирке?» – про себя затравленно огрызнулась она. Даже с «по-утреннему» взъерошенным волосами и хмурым взглядом он выглядел прекрасно… Теперь Чон понимала, по какому образу «хорошего парня» раньше сходили с ума фанатки.

Ли в который раз не сразу узнал Чон. Похоже это её врожденные таланты то быть незаметной, то попадать в дурацкие ситуации. Он наклонил голову набок, смотря на Наён у своих ног.

– Чон, что ты делаешь? – слово «опять», произнесенное с укором, не прозвучало, но Наён его прекрасно услышала и насупилась. Сцена была, мягко говоря, неоднозначная, хотя, похоже, вид её пятой точки заинтриговал Ли, и он приподнял уголок губ. Боги, ему нравилось ловить Наён в таких нелепых обстоятельствах?

– Я тут потеряла свою книгу… Помните, неделю назад, после того дня, как мы… – Наён выдохнула. Она правда пыталась говорить непринужденно, несмотря на ситуацию, но выходило прямо-таки паршиво. – В общем в день наших совместных съемок я последний раз читала её здесь.

Тэхо внимательно следил за её губами. Наён произносила фразу за фразой, подбирая слова с трудом, как взбираются на высокие ступени. Ли Тэхо похожим образом запирал свои эмоции на замки.

– Правда? Не помню, – ни единый мускул не выдал в нем лжеца.

– Черт, это первое издание «Империи пепла и теней», – пораженная потерей в самое сердце Наён подняла на него влажные глаза цвета молодой зелени. Ли отвернулся в сторону, потирая шею, и сказал с укором:

– Ты снова надела зелёные линзы?

Наён тоже устало отвела взгляд.

– В этот раз я подобрала хорошие. Не волнуйтесь, я прекрасно вас вижу, – у Наён было время для того, чтобы подготовиться к сегодняшним съемкам более основательно.

Ли Тэхо молча подал ей руку, наконец помогая встать на ноги. Наён посмотрела на его ладонь с опаской. Она до сих пор вспоминала их физические соприкосновения с ужасом и потаенным жаром. Наён, пересиливая себя, приняла руку мужчины и удивилась её теплоте.

– Я не видел твою книгу, – поставил он точку в этом разговоре, уходя.

Ли оставил этот момент в памяти, признавая, что у Наён потрясающая мимика. От распахнутых ресниц до вечно прикушенных губ. Это завораживало, Чон и вправду могла бы играть на камеру профессионально. Живое лицо, которое не умеет врать… В отличие от него.

Смотреть за её эмоциями стало самым большим испытанием для его отыгрыша. Он пообещал себе, что вернет ей потерянную книгу, но чуть позже.

Ли так надеялся, что Чон забыла про книгу, теперь важную и для него. Тэхо прочёл её от и до за выходные. Каждая цветная закладка, каждая карандашная запись превратились в золото. Он заставил себя полюбить эту книгу, и немаловажную роль в этом сыграли пометки Наён.

***

Комната для репетиций была переполнена шумной тишиной. Тем самым молчанием, в котором слышится все: от шелеста бумаги и чужих вздохов до собственного сердцебиения. Напряжение такое густое, что в нем можно задохнуться. Здесь собрали весь основной состав актеров.

Режиссер и сценаристка Юн Хэджин превратились в их надзирателей.

В прошлые разы Наён не присутствовала на утренних читках. Её назначение стало слишком внезапным, да и роль не предполагала слов. Теперь же Ён Хари получила голос, и Чон предстояло прочитать свои реплики под пристальным вниманием стольких профессионалов.