Слуги дьявола: Одна капелька крови

– Все ведь закончилось? – Илья лукаво посмотрел на Дашу.

– Значит, пора вернуться к нашему вопросу, – подвела итог девушка.

– Вот именно! – Илья коснулся пальцем кончика носа девушки. – Но для начала, мне нужно забрать свою одежду из Лехиной машины. Не буду, же я все время ходить в одних плавках!

– Мне и так нравиться, – заметила Дарья.

Продолжая обсуждать предстоящее свидание и гардероб Ильи, парочка стала подниматься по склону холма. Карина продолжала смотреть на свежий бугорок. Книга спрятана, папка, которую они нашли в подвале, со всем своим содержимым лежала под подушкой на веранде – ждала момента, когда снова перекочует в подвал. Все закончилось, можно жить дальше. Вот только как?

– Карина, ты идешь? – спросил ее Макс.

– А? – Девушка очнулась от своих мыслей. – Да, конечно.

Они поднялись следом за Дашей и Ильей. Наверху Карина остановилась и достала из заднего кармана мятую пачку сигарет. Она хотела закурить, но потом передумала и заявила, обращаясь к Максу:

– Ты знаешь, я, пожалуй, брошу курить! – Она скомкала пачку прямо с оставшимися сигаретами и бросила ее в овраг, затем взяла Максима за руку и потянула к дому.

Скомканная пачка приземлилась прямо на холмик, где, под слоем земли, была погребена книга «Слуги дьявола». Она словно затаилась в ожидании своего часа.

– Странно, – рассуждал Илья, оглядывая безмолвные дома. – Деревня словно вымерла!

– Точно, – согласился Макс и отметил про себя, как громко прозвучали их голоса в тишине пустой деревенской улицы.

– Знаете, что еще более странное, – подхватила Карина, – вокруг нет ни одного тела! Если предположить, что жители Семеновки не вернулись к жизни как все мы, то где тогда их тела? Они должны были остаться. – Она вспомнила женщину, которая лежала на крыльце своего дома, ту самую женщину, которую Карина видела, когда ходила за крапивой. – Я точно знаю.

После погребения злополучной книги, они вернулась в бабы Варину избушку. Настроение у всех было превосходное, они смеялись, шутили и уже спокойно вспоминали вчерашние события. Теперь, когда все страхи остались позади, ребята чувствовали себя бодрыми и свежими, несмотря на то, что не спали всю ночь. Погода разгулялась, термометр показывал 28 градусов выше ноля, небо синело совсем по-летнему, а легкий ветерок приносил откуда-то беззаботный птичий щебет.

Перед тем, как пойти осматривать деревню, Даша сняла с веревки практически сухие шорты Макса и Ильи. Все-таки будет приличнее, если они покажутся на глаза жителям Семеновки в шортах, а не в плавках. Дина с Лешей воздержались от похода на «похороны» книги, но деревню осматривать пошли вместе с остальными. Они держались за руки и постоянно смотрели друг на друга влюбленными глазами. Карина взглянула на них и улыбнулась. «Кажется, Дина по-настоящему влюбилась, – подумала она. – Наконец-то!» Она перевела взгляд на Дашу с Ильей, те тоже шли за ручку. Даша заметила взгляд подруги и улыбнулась. «Я счастлива!» – перевела Карина ее улыбку. Она подмигнула Даше и показала ей большой палец, как бы говоря: «Я рада за тебя». Карине в голову пришла строчка из известной песни: «Все подружки по парам в тишине разбрелися. Только я в этот вечер засиделась одна». А ведь пара для меня тоже есть. Она украдкой взглянула на Максима. Парень шел, справа от нее, правую руку он сунул в карман шортов, а левая рука была опущена и развернута ладошкой вверх, как будто приглашая Каринину ладошку в гости. Девушка поколебалась пару секунд и все-таки вложила свою руку в ладонь Максима. Парень улыбнулся и сжал руку девушки.

И все бы, казалось, было хорошо, но тишина, царившая на улицах Семеновки, омрачала прекрасное настроение ребят. Казалось, в безмолвии улицы застыла какая-то смутная угроза, вся природа замерла, словно готовилась к очередной грозе, даже ветерок стих, улетел радовать прохладой кого-то другого. Возможно, направился в соседнюю деревню Камышово.

«Как будто мы попали в другое измерение, или во временную петлю, – думала Карина. – Как будто где-то в другом времени есть другая Семеновка, которая продолжает жить своей жизнью… только вот уже без нас». У нее по спине побежали мурашки.

– Предлагаю разделиться и проверить дома, – Илья решил перейти к более активным действиям. – Возможно, люди спят.

– Все сразу? – скептически заметила Карина.

– Возможно, – Даша пожала плечами. – По крайней мере, других предложений нет, поэтому я согласна с Ильей.

– Еще бы ты с ним не согласилась, – буркнула Карина.

– Лесникова, ты чего? – удивилась Дарья. – Что я такого сказала или сделала?

– Да нет, все нормально. – Карина попыталась улыбнуться. Ее не покидало ощущение нереальности. – Извини, не знаю, что на меня нашло.

– Итак, тогда расходимся? – на всякий случай уточнил Илья.

Остальные согласно кивнули. Даша пошла в дом, где по-прежнему жила Антонина Семеновна, та сама бабулька, которая обнаружила Варвару Петровну после инсульта семь лет назад; Илья – в коттедж слева. Дина ни за что не хотела отходить от Леши, и они вместе направились к дому, который раньше принадлежал Козловым. Макс и Карина, не сговариваясь, застыли на месте. Они смотрели друг на друга, девушка заговорила первой:

– Лучше будет, если мы разделимся и поможем остальным.

– Согласен, – кивнул парень. Он наклонился к ней и поцеловал. – Скоро увидимся?

– Конечно! – улыбнулась Карина, но почему-то возникло чувство, что они прощаются навсегда. Девушка откинула глупые мысли и чмокнула Максима в щеку. – До встречи.

Карина решила проверить дом, где она рвала крапиву для зелья. У нее из головы не выходила та женщина, которую она видела на крыльце. Девушка приблизилась к знакомой калитке и, перед тем как войти, сделала несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоиться. Сердце бешено стучало в груди, не иначе готовилось к марафону. Осторожно толкнув калитку, Карина ступила во двор. Тела женщины на крыльце не оказалось, сей факт вызвал у девушки вздох облегчения. Она поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Ответа не последовало. Карина дернула ручку, дверь оказалась не заперта, и девушка вошла. Внутри было темно, лишь сквозь маленькое окно пробивался дневной свет. Она аккуратно, стараясь ничего не задеть, пошла вглубь дома. Карина тщательно все осмотрела (даже в шифоньер заглянула), но дом был пуст. Никаких признаков людей, казалось, что здесь давно никто не живет.

– Да куда же вы все подевались, – прошептала Карина опустевшим комнатам.

Обойдя еще раз дом, и ничего нового не обнаружив, она вернулась на крыльцо. Пребывая в глубокой задумчивости, девушка спустилась по ступенькам и пошла к калитке, глядя себе под ноги. Может, псов смерти они и победили, но вокруг явно происходит что-то странное. И где эта чертова калитка? По всем расчетам Карина уже должна была упереться в забор. Она подняла глаза и с удивлением обнаружила, что калитки то и нет. Нет забора, нет деревенской улицы, нет Семеновки! Она стояла посреди леса, на поляне залитой солнечным светом. Карина обернулась, дом, в котором она только что была, пропал. На его месте высилась огромная сосна.

– Мамочка… – прошептала девушка, она не на шутку испугалась. Нет, не правильно – она была в ужасе. – Даша!!! Макс!!! Илья!!! – позвала она друзей, но только вспугнула своим криком стайку птиц. – Дина!!! Леша!!! … Кто-нибудь… – последнюю фразу она практически простонала. Значит, все-таки ад? Конечно, чудес не бывает, разумеется, она умерла – никто не выживает после того, как вышибает себе мозги пулей 12 калибра!

Вдруг, за спиной хрустнула ветка, и послышалось тяжелое сопение. Сердце Карины сковал ледяной страх. Девушка медленно обернулась и открыла рот в беззвучном крике. Прямо напротив нее стоял пес смерти и скалился.

– Боже, нет, – прошептала Карина.

Пес тем временем зарычал и бросился на нее. Наконец, к Карине вернулся голос, она закричала и кинулась бежать. Последнее, что запомнила девушка, это острая боль в правом боку.

После грозы

– Николай Иванович! В доме никого нет.

– Ясно! – откликнулся капитан милиции Смирнов и что-то записал в своем блокноте. – Мда.

Накануне вечером в сельское отделение полиции поступил звонок от гражданки Козловой Марии Викторовны. Женщина была очень обеспокоена тем, что уже несколько часов не могла дозвониться до своей дочери, которая отдыхала в деревне Семеновка с подругой. На ее звонок не обратили особого внимания, так как несколько часов – не такой уж большой срок, чтобы поднимать панику. Тем более из-за этой проклятой грозы был поврежден телефонный кабель, поэтому в Семеновке не работал ни один телефон. Перебои были и с сотовой связью, скорее всего, тоже благодаря грозе. Женщина не унималась, ссылалась на то, что у нее очень плохое предчувствие. Ее попытались успокоить традиционной фразой «не волнуйтесь, все с вашей дочерью в порядке» и пообещали съездить проверить, как только кончиться гроза. Женщина в ответ пообещала позвонить, если ей все-таки удастся связаться с дочерью.

Гроза кончилась, но Мария Викторовна так и не смогла дозвониться до Даши. Утром она позвонила Антонине Семеновне Полушко, одной из жительниц деревни и попросила ее проверить, все ли в порядке с девочками. Бабулька сообщила, что она сама плохо помнит вчерашний день, помнит, что в шесть часов вечера из-за грозы погас свет, и она пошла на веранду за свечами, а дальше все… очнулась Полушко лишь утром на полу в коридоре. Мария Викторовна чуть ли не плакала в трубку и Антонина Семеновна, без лишних споров и вопросов согласилась проведать девочек, она тут же пошла в бывший дом Симоновой. То, что она там обнаружила не вызывало никаких сомнений, что произошло что-то странное. Во дворе валялись пластиковые бутылки, на крыльце засохшее пятно крови, дверь не заперта, в доме стоял тошнотворный запах какого-то отвара. На кухне обнаружилась кастрюля, в которой, по всей видимости, этот самый отвар и готовили. Все вещи девушек были на месте: документы, сотовые телефоны, одежда. В ванной комнате на веревках висело два женских купальника, сарафан, женские шорты и майка. На веранде обнаружили трое мужских плавок, еще один женский купальник, шесть чашек из-под чая и кофе, пепельницу с окурками, а так же колоду карт. Больше никаких следов.

– Что же с ними случилось этим вечером? – задумчиво протянул Смирнов и захлопнул блокнот.

– Никаких записок или иных подозрительных предметов в доме не обнаружено. – К капитану подошел младший лейтенант Щеглов. – И по поводу кровавого пятна на крыльце, Рябов сказал, что ему не меньше недели. Думаю, вряд ли оно связано с исчезновением девушек.

– Все это очень странно, – заметил Николай Иванович.

– А, по-моему, все понятно, – возразил Щеглов. – Этот запах отвара и кастрюля, а так же карты наводят на определенные мысли. И эти мужские вещи. Возможно, девчонки устроили вчера вечеринку и отправились куда-нибудь дальше праздновать. А в кастрюле они варили какой-нибудь наркотик.

– «Куда-нибудь, какой-нибудь» – как у тебя все легко и просто! – возмутился капитан. Он посмотрел на Щеглова, и лишний раз подивился говорящей фамилии лейтенанта. Щегол, самый настоящий щегол! – Девушки ушли, телефоны не взяли и даже дверь не заперли! А по поводу изготовления наркотиков – с этим разберется экспертиза. Более того, на вечеринке, если таковая была, алкоголя, по-твоему, тоже не было? Ни одной бутылки не найдено.

Щеглов покраснел и потупился.

– Как-то все не вяжется. Тут что-то более странное. – Смирнов потер подбородок. – Ладно, дождемся результатов экспертизы. Пойдем, я хочу еще раз осмотреть все внутри.

Двое мужчин пошли к дому, Николай Иванович задержался на крыльце и взглянул на кровавое пятно. Ему очень хотелось верить, что оно не имеет никакого отношения к исчезновению девушек, и что Щеглов отчасти прав в своей версии. Но интуиция (а она его еще ни разу не подвела) подсказывала ему, что это не так. Они опросили всех жителей Семеновки, показания получили практически одинаковые: все помнят грозу, помнят, как погас свет, но что случилось дальше, сказать не могут, не знают, как провели ночь, не слышали никаких подозрительных звуков, никого не видели. Казалось, каждый человек в этой деревне вместе с погасшим светом потерял еще и память! Каждый из опрошенных жителей помнил, что очнулся лишь утром, – кто на полу, кто за столом, кто на крыльце дома, а кто-то вообще в огороде, – и каждый затруднялся ответить, что же все-таки случилось ночью. Чертовщина какая-то… нет, тут явно произошло что-то темное. Смирнов тяжело вздохнул.

Над деревней светило яркое летнее солнце, слышался плеск воды в речке, временами налетал легкий ветерок. Все было тихо и спокойно. Ничто не нарушало покой жителей Семеновки,… никто из них не знал, что произошло этой ночью.

Часть II. От Него не скрыться

Найденыш

Она бежала вперед, не разбирая дороги. Ветки кустов больно били по лицу и рукам, но она не обращала на это внимания. Ее обуревало только одно желание: бежать,… бежать,… бежать. Наконец она упала без сил. Вокруг все кружилось в бешеном танце, она закрыла глаза. Стало немного легче. Она попыталась привести свои мысли в порядок. «Я устала… Нужно немного полежать и отдохнуть, а потом снова бежать… Но… где я?». Она сделала глубокий вдох. Пахло сырой землей и травой, и был еще какой-то запах. Возможно грибы? Она прислушалась, но в ушах раздавался только бешеный стук собственного сердца. «Наверное, я в каком-то лесу. Как я здесь оказалась?.. Не помню. Куда я бегу?.. Не знаю. Кто я?» На этот вопрос она тоже не смогла ответить. «Но ведь я есть? Или нет?» Она ощупала свое тело. Ноги, руки, живот, грудь. «Я просто сплю. Так бывает во сне. Я скоро проснусь, и все будет хорошо». Прошло меньше минуты, и она действительно провалилась в глубокий беспокойный сон…

– Семеныч, смотри-ка! Девчонка!

– Нельзя тебе пить, Петрович, сразу девки мерещатся. Я вот расскажу бабке Насте, о чем ты думаешь! О, черт! И, правда, девчонка!

Двое мужчин остановились. Метрах в пяти от них на земле лежала девушка. Петрович, а точнее Николай Петрович Капустин, худенький старичок лет шестидесяти пяти, подошел поближе и присел рядом с неподвижным телом девушки. Второй мужчина, Аркадий Семенович Петухов, остался стоять на месте.

– Ну, что там? – спросил он Капустина, в голосе его слышалось жгучее любопытство.

– Девчонка, молодая еще совсем.

– Она хоть живая вообще? – голос Аркадия Семеновича дрогнул.

– Дышит, но очень тяжело. – Голос старика был полон сочувствия. – Надо бы ее с собой взять, в деревню. Моя Настька ее выходит.

– Да ты что! Сдурел что ли! А если она помрет по дороге? Нас же и обвинят! – возмутился Петухов. Аркадий Семенович был моложе Капустина на пятнадцать лет, в деревню переехал недавно, любил смотреть по телевизору различные сериалы про милицию типа «Убойная сила» и «Агент национальной безопасности». Всегда сопровождал просмотр яростными и умными (как ему казалось) комментариями. Говорил жене, как бы он поступил на месте того или иного героя, но в реальной жизни Петухов смелостью не отличался.

– Да ты посмотри на нее! – Николай Петрович укоризненно взглянул на Петухова. – Тощая какая! Сразу видно много дней не ела, девчонка.

– Ой, Петрович, не нравится мне все это. – Аркадий Семенович подошел поближе и взглянул на девушку.

Она и вправду была очень худенькая. Белая майка и джинсовые шорты все в грязи, кроссовки, по-видимому, когда-то были белыми, но сейчас на них засох толстый слой глины. Голые руки и ноги покрыты ранами и царапинами. Петухову стало жаль ее, и он согласился с Петровичем.

– Ладно, давай разбудим ее. – Он наклонился и легонько потряс девушку за плечо. – Эй, просыпайся!

Девушка что-то невнятно пробормотала, что-то похожее на фразу «я брошу курить…», но не проснулась.

– Видать совсем умаялась, бедная, – участливо пробормотал Николай Петрович. – Давай-ка поднимем ее, Семеныч, подсоби мне.

Мужчины вдвоем подняли девушку с земли, она даже не пошевелилась.

– Смотри-ка, у нее на боку рана! – воскликнул Николай Петрович. – Вся майка в крови!

– Ну-ка, Петрович, дай я сам ее понесу. – Петухов аккуратно взял девушку на руки, стараясь не задевать рану. – В ней весу то всего ничего.

Мужчины пошли в сторону деревни.

– Кого это вы несете? – поинтересовалась Настасья Филипповна Капустина, уже издалека заприметив своего мужа. – Я тебя в лес вроде за грибами посылала.

– Тише, Настька, – прикрикнул Николай Петрович. – Мы с Семенычем в лесу девчонку нашли, еле живую, надо бы покормить ее да раны обработать.

Мужчины подошли к крыльцу. Настасья Филипповна взглянула на девушку, спящую на руках Петухова.

– Господи, совсем молодая же, а худая какая! – закудахтала женщина. – Несите ее, скорее в дом, на кровать укладывайте. – Она пропустила мужчин вперед, а сама пошла следом, причитая на ходу. – Да это ж как же ее в наш лес-то занесло? Заблудилась чай…

– Никаких заявлений о пропаже не поступало. – Участковый Зиновьев сделал большой глоток чая. – Ну и вкусный же у вас чаек, баба Настя. Я во всех соседних деревнях узнавал. Никто не ищет девушку. Был один случай исчезновения шестерых молодых ребят, но это было давненько, да и деревня, где они пропали довольно далеко от нашей Кияновки. Но я все равно проверил эту информацию. В «Деревенском вестнике» были опубликованы фотографии этих ребят, наша Найденыш ни на кого из них не похожа.

Это было на следующий день после того, как Петрович и Семеныч нашли в лесу загадочную девушку. Участковый и чета Капустиных сидели за столом в уютной кухне Настасьи Филипповны.

– Ну и что нам с ней делать? – спросила хозяйка дома, подливай Зиновьеву чаю.

– Не знаю даже. – Участковый почесал затылок. – Я уже передал начальству информацию о нашей девушке, так что, если она действительно потерялась, кто-нибудь ее обязательно хватится. Она в себя приходила?

– Нет, – покачала головой баба Настя. – Как вчера к вечеру один раз очухалась на пару минут, так и все. Спит до сих пор, видать устала шибко.

Из комнаты послышался тихий стон.

– Вспомнили! Кажись, проснулась, – прошептала Настасья Филипповна.

Он встала и поспешила в комнату, Зиновьев за ней. Девушка лежала на кровати, среди множества кружевных подушечек. После того, как Николай Петрович принес девушку домой, его жена обтерла ей руки, ноги и лицо, обработала раны йодом. Найденыш (так про себя называла ее Настасья Филипповна) даже не проснулась во время этих процедур. Она пришла в себя лишь единожды, вчера, около девяти вечера. Проснулась и спросила, где находится, но, даже не дослушав до конца объяснений четы Капустиных, снова провалилась в сон. Всю ночь Найденыш спала очень беспокойно, стонала, что-то бормотала, но слов было не разобрать. Сейчас девушка ворочалась на кровати и, по-видимому, собиралась прийти в себя. Она открыла глаза и изумленно посмотрела на вошедших людей.

– Кто вы? – еле слышно спросила девушка. – Где я?

– Я – баба Настя, а это Павел Артурович, – ласково заговорила Настасья Филипповна и присела на кровать рядом с девушкой. – Ты у нас в деревне, в Кияновке, дед мой тебя вчера в лесу нашел. Ты откуда, милая?

– В лесу? – недоуменно прошептала Найденыш. – Как я там оказалась? Кто я?

– Боже милостивый, – запричитала старушка, – не знает даже кто она.

– Постарайтесь все вспомнить. – К кровати подошел Зиновьев. – Это очень важно, возможно вы заблудились. Что последнее вы помните?

Девушка задумалась.

– Ничего… – спустя пару минут ответила она. – Одна чернота. Жутко болит голова. – Она откинулась на подушку и закрыла глаза.

– Идем, Паша, идем, – баба Настя подтолкнула участкового, открывшего было рот, к двери. – Она еще в себя не пришла.

Они вышли из комнаты и закрыли за собой дверь.

– Когда девушка окончательно придет в сознание, приведите ее ко мне. Я сделаю фотографию и распространю объявления по ближайшим станциям, да через Интернет. Кто-нибудь обязательно ее опознает! Через пару дней за ней приедут.

– Вот, что я думаю, Павел Артурович, – зашептала Настасья Филипповна. – Надо ее к Авдотье отвести. Она быстро девчонку на ноги поставит, а там может она и сама что вспомнит. Ты сходи пока к Авдотье, да предупреди, а я нашего Найденыша покормлю.

Участковый согласно кивнул и вышел из дома, а Капустина поспешила на кухню.

Глава 1

Электричка прибыла по расписанию, ровно в 12.30. Две девушки и два парня, вышли на платформу и огляделись. На станции помимо них было всего лишь четыре человека. Один служащий в оранжевом жилете подметал дорожку, ведущую к маленькому домику, по всей видимости, местному зданию вокзала. Двое других – старушка и мальчик лет восьми, – сидели на скамеечке и ждали поезда. Ребенок ежесекундно спрашивал у бабушки скоро ли приедет нужный поезд, долго ли им ехать, будут ли их встречать мама и папа. Старушка односложно отвечала. Рядом с домиком-вокзалом стоял новенький небольшой павильон – местный магазин. Продавщица в темно бордовом фартуке с ярким макияжем и бешеным начесом на голове стояла у входа и щелкала семечки. Вот собственно и все описание станции.

– Да-а-а, – угрюмо протянула одна из девушек. – Глухомань так глухомань.

Это была красивая стройная блондинка со стрижкой каре. На ней был надет красный короткий сарафан, в одной руке она держала маленькую красную сумочку, в другой большую спортивную сумку. Рядом стоял дорожный чемодан на колесиках. Она была среднего роста, но из-за огромных каблуков, казалась значительно выше. На красивом личике застыло кислое выражение.

– Тебе что-то не нравится, Ира? – спросил, высокий парень с густыми русыми волосами. – Ты ожидала увидеть шикарную гостиницу? Лимузин и группу встречающих лиц? Вообще-то, ты знала куда едешь. – В его голосе слышались нотки иронии.

– Конечно, знала, но… – Ира пожала плечами, – это…

– У тебя еще есть время сесть в электричку и уехать, – заметил другой парень. Он был чуть ниже первого, широкоплечий, темноволосый, с темно-карими глазами. На нем была голубая обтягивающая футболка и темно-синие шорты. Он стоял, закинув на плечо свой черный рюкзак, в другой руке держал синюю спортивную сумку, и смотрел куда-то вдаль. При разговоре он даже не взглянул на блондинку.

– Нет-нет, я остаюсь, – поспешно возразила Ирина.

Позади них раздался гудок, и электричка тронулась. Ребята стояли и смотрели ей вслед.

– Ты упустила свою возможность, – снова заговорил темноволосый парень, обращаясь к Ире. – Теперь тебе точно придется остаться. Хотя бы до следующей электрички.

– А ты, я вижу, не больно-то этому рад, Кирилл, – заметила вторая девушка, маленькая и худенькая, с ярко рыжими волосами, собранными в конский хвост.

– Да мне, Таня, все равно на самом деле, – пожал плечами парень. – Просто меня раздражает ее нытье. Я приехал сюда отдыхать, а не выслушивать жалобы.

– Да не буду я ныть! – возмутилась Ира.

– Хорош ругаться, – вмешался высокий парень. – Пойдемте, узнаем, как нам добраться до Кияновки.

– Ты как всегда прав, Саша, – согласилась Таня.

Она взяла свою сумку и пошла вслед за Сашей. Кирилл и Ира поспешили за ними. Ребята подошли к мужчине, подметавшему дорожку.

– Извините, вы не подскажете, как нам добраться до деревни Кияновка? – вежливо поинтересовался Саша.

Мужчина перестал мести и посмотрел на ребят. На вид ему было лет сорок пять, маленькие темные глазки-бусинки скользили по ребятам, с одного на другого, тщательно изучая. Наконец, закончив осмотр, он ответил:

– Дык вот эта дорога прямо к Кияновке вас и выведет. – Мужчина указал на неширокую заасфальтированную дорогу.

– А автобусы туда ходят? – с надеждой спросила Ира.

Мужчина засмеялся:

– Да ты что! Каки автобусы! Тут идти-то километра три всего! – Он с сомнением посмотрел на Ирину обувь. – Хотя на таких-то каблучищах… – Он снова засмеялся. – Странные вы ребята, – изрек он, отсмеявшись. – Сразу видно – городские. Чего вас в Кияновку то потянуло?

– Просто решил отдохнуть вдали от городской суеты, – пояснил Кирилл.

Мужчина внимательно посмотрел на него и выдал:

– Тебе бы следовало опасаться, больно лицо у тебя смазливое.

Кирилл опешил от такого заявления.

– А что в этом плохого? – удивилась Таня. – Чего ему бояться?

Мужчина перевел взгляд на нее. Яркие зеленые глаза, вздернутый носик и широкая открытая улыбка делали Таню очень миловидной девушкой. В отличие от холодной красоты Ирины, она была как солнышко, девушка просто излучала обаяние и этим покоряла людей. Станционный служащий не стал исключением, он тепло улыбнулся ей и пожал плечами:

– Да слухи нехорошие ходят по Кияновке.

– В каждой деревне есть свои легенды, – заметил Саша и улыбнулся. – Я думаю, с ним все будет в порядке.

– А что за слухи? – спросила Ира, опасливо оглядываясь по сторонам.