Альфасамка

Тогда я отбросила свои страхи и сомнения, собрала волю в кулак и села писать эту книгу, каждый день борясь с собственной ленью не на жизнь, а на смерть.

Когда я только начала, многие мои коллеги женского пола и подруги спрашивали, о чем я пишу.

– Сегодня закончила главу об отношениях со спонсором, до этого написала об альфонсе, вечером начну про секс ради карьеры.

– А у меня никогда не было альфонса, – говорила одна.

– А я никогда не заводила романов на работе, – вторила ей другая.

– Именно поэтому, девочки, не вы, а я пишу эту книгу, – невольно вырвалось у меня, и в тот же момент я осознала, сколько правды в моих словах.

Вот и сейчас. Лето. Швейцария. Я еду через всю страну из Давоса в Гштаад в комфортабельном поезде, в вагоне первого класса, пью эспрессо, жую круассан и пишу главу про одиночество. Я понимаю, что во-первых, она слишком серьезная и философская для этой книги. А во-вторых, по всем законам жанра это должно быть предисловие. Но я не хочу, чтобы это было предисловие, потому что эти слова родились не перед тем, как я начала работать над книгой, а во время ее написания. Поэтому плевать мне на все законы жанра и на то, что глава слишком серьезная. Я хочу, чтобы она была именно здесь и поэтому она именно здесь.

На самом деле, я уже познакомилась с мужчиной моей мечты и первая эсэмэска, которую я ему отправила, выйдя пару дней назад из самолета в Цюрихе, была: «Тут так красиво! Жаль, что тебя нет рядом!» Теперь же я понимаю, как хорошо, что его нет сейчас рядом со мной. И вспоминаю слова из своей любимой книги: «Любовь не может помешать человеку следовать своей Судьбе. Если же так случается, значит, любовь была не истинная».

История нашего да и всех других миров – это история одиночек. Смелых и сильных духом героев, которые не побоялись заглянуть в глаза самому себе и пошли своим Путем. Имена многих мы знаем, но большая их часть похоронена под вековыми слоями пыли времен. Но это разве важно? Миллионы людей решались и делали шаг навстречу своей мечте и достигали ее. Такие же обычные люди, как я, как каждый из нас.

История мира – это история одиночек, следование своим Путем – это путь одиночества. Многих это пугает, и они остаются сидеть дома, всю жизнь с грустью глядя на дорогу из желтого кирпича, которая начинается прямо от их порога. Каждый день они дают себе обещание пойти по ней завтра и каждое утро откладывают первый шаг на потом. Пока не понимают, что уже поздно. И все их надежды рушатся в один миг. Только из-за страха, страха одиночества.

Я не сверхчеловек, и меня это тоже всегда пугало, да и сейчас иногда бывает страшно. Но с каждой минутой, проведенной вне общества, я понимаю, насколько прекрасно мое сознательное одиночество. И даже то, что я встретила мужчину своей мечты, не может изменить моего стремления. Настоящая Любовь – это не обладание и не попытка раствориться в другом человеке и жить его жизнью. Истинное чувство – это параллельное существование двух одиноких вселенных, каждая из которых совершенна в отдельности. Следуя каждый своим Путем, два человека счастливы, чувствуя любовь друг к другу в своем сердце и не пытаясь слиться навечно в единое целое. Поэтому сознательное одиночество – это не короткий период перед долгожданной встречей на всю оставшуюся жизнь, а следование по Пути своей души. Мой психоаналитик четко это понимала, когда давала мне тот совет. Теперь я действительно осознаю, что она имела в виду. Настоящая любовь не надевает кандалы, она дает каждому из нас крылья.

Что еще рассказать о моем сознательном одиночестве? Я уже потеряла много друзей, которые не поняли моих стремлений и старательно пытались вернуть меня в привычные для них рамки. Они стремились отговорить меня идти навстречу своей мечте, потому что боялись сделать подобный шаг сами. Я прекрасно осознаю, что встав на свой Путь, буду сталкиваться с трудностями и иногда сворачивать не туда. Но разве это важно? Чтобы обрести вселенную, надо сначала избавиться от всего ненужного. И только в состоянии сознательного одиночества можно понять, что же именно лишнее в твоей жизни.

Еще раз перечитываю написанную главу и еще раз понимаю, что она слишком серьезная для этой книги. Ну и пусть. Ничего не бывает случайно. Если уж я написала эту серьезную главу в моей не слишком серьезной книге, значит, кому–то это действительно нужно. Даже если всего один человек прочтет ее и рискнет изменить свою жизнь, пойдя по своему Пути, значит, я написала это здесь не зря! Buen Camino!

Ω ω – омега

Рано или поздно каждая социально и сексуально активная женщина встречает мужчину своей мечты…

Какой бы сильной и независимой ни была женщина, в глубине души она мечтает встретить мужчину, рядом с которым сможет стать слабой. Даже альфасамка. Парадокс, но факт. Такими уж мы все созданы. Всю жизнь ищем свою вторую половину – увлекаемся, разочаровываемся, сильно увлекаемся и сильно разочаровываемся, но не устаем искать. Даже в глубоко пенсионном возрасте. До последней минуты, до последнего вздоха каждый, кому еще не повезло, мечтает заглянуть в глаза другому и увидеть там потерянный рай. И мужчины, и особенно женщины.

Мне лично очень хорошо и комфортно живется одной. Мне с собой самой никогда не бывает скучно. Я люблю в одиночестве думать, путешествовать, курить сигары и играть в гольф. Мне не нужен кто–то еще, чтобы ощущать себя счастливой. Я счастлива в одиночестве. Мне не нужен кто–то, чтобы чувствовать себя любимой. Я очень люблю себя, и этой любви мне вполне достаточно.

Но однажды, так получается, встречается на пути тот, кто наполняет жизнь каким–то особенным светом. Без него можно жить не менее интересно, чем с ним. Без него краски мира такие же яркие и насыщенные. Без него так же легко дышится летним вечером после грозы, и соловьи поют не менее красиво. Он не наполняет твою жизнь каким-то особенным смыслом – она давно осмысленна и наполнена до него. Он просто есть. И когда он рядом, просто хорошо. Так же как и без него, но рядом с ним как-то по-другому. Как в детстве, когда просыпаешься рано утром первого января и тихонечко идешь босиком по залитому ярким зимним солнцем полу в гостиную, где под нарядной елкой лежат завернутые в блестящую бумагу коробки с подарками. И не важно, что все подарки были найдены за месяц до этого дня и ты точно знаешь, что тебя ждет. Просто когда ты идешь босиком по спящему дому, ты понимаешь, что солнце сейчас светит только для тебя, белоснежный снег за окном серебрится только для тебя, а мир вокруг наполнен волшебством. И это тоже только для тебя.

Называть это можно, как угодно. Но я не вижу в этом особого смысла. Зачем втискивать в словесную форму столь плохо поддающиеся описанию чувства?!

Я лежу на диване в маленькой однокомнатной квартирке в Киеве, пью украинскую водку «Хортица» с американской колой, курю доминиканскую сигару и читаю репортаж о путешествии на парусной яхте в мужском глянцевом журнале. Часы показывают десять утра. Я приехала в Киев всего два часа назад.

Рядом со мной на диване лежит автор репортажа, курит сигарету и читает на моем ноутбуке черновик книги про альфасамку.

– Ты будешь рассказывать об отношениях с женщинами? – спрашивает он, поднимая голову от ноутбука, чтобы стряхнуть пепел.

– Скорее всего, – отвечаю я, не отрываясь от журнала, – я тебе рассказывала, как первый раз влюбилась в женщину?

– А ты разве не помнишь? – удивленно спрашивает он.

– Уже рассказывала? Не помню. Видно, к этому времени выпила слишком много, – такое со мной не в первый раз. Моя память имеет свойство полностью стирать воспоминания, особенно о разговорах, после определенного количества алкоголя. Рассказать ему эту историю и потом забыть об этом я могла только в Австрии.

– Получилось очень забавно, – говорит он, улыбаясь, – присутствующие были просто в шоке…

– Присутствовал кто-то еще, кроме тебя? – удивляюсь я.

– Да. Наша компания в полном составе. Ты рассказала эту историю во всех сексуальных подробностях в первый же вечер, а потом повернулась ко мне и сказала: «Вообще-то, я рассказываю это для тебя».

– Круто, – отвечаю я и ловлю себя на мысли, что герой моего романа очень похож на Рика из «Касабланки», которого сыграл Хэмфри Богарт. Он читает мои мысли, поднимает свой бокал, чокается со мной и говорит:

– За твои глаза, детка!

Мы познакомились полтора месяца назад на австрийском горнолыжном курорте Зельден во время пресс–тура, посвященного масштабному театрализованному закрытию зимнего сезона. Я не могла пройти мимо красивого высокого шатена с острым взглядом, и в первую же ночь мы оказались в постели. Случайное столкновение двух свободолюбивых одиночек из разных стран и из разного прошлого, не обещающее ничего, кроме секса. Но потом, вместо того чтобы разбежаться, оставив друг о друге лишь приятные воспоминания, мы продолжали общаться. Просто так. Без планов и обещаний. Две разные вселенные, не нуждающиеся ни друг в друге, ни в ком бы то ни было еще. У каждого свои планы на будущее, у каждого свой взгляд на жизнь, у каждого свой Путь. Я дописывала свою первую книгу, собиралась еще раз подняться на Эльбрус и понырять в трюмы «Зенобии» на Кипре. Он искал деньги, чтобы снарядить экспедицию в Прикарпатье на поиски могилы Атиллы. Переживая каждый в своей истории временное затишье, мы с искренним восхищением узнавали детали вселенных друг друга. В каждом из нас было много того, чего нам не хватало в самих себе. Меня в нем подкупало его романтичное отношение к жизни вкупе с крайней степенью цинизма. Что его привлекло во мне, не знаю.

А потом я приехала к нему в Киев. На полтора дня. Сама не знаю зачем. Просто взяла билет на поезд и приехала.

– Хватит читать, а то мы так и не выберемся из дома, – сказал он, закрывая крышку моего ноутбука. – Пойдем, я тебе город покажу. Ты же в Киеве первый раз.

Я с сожалением оторвалась от его статьи, но спорить не стала. Я с ним почему-то вообще не спорила. К своему большому удивлению.

Мы бродили по городу, рассматривали архитектурные детали старого и нового времени, пили холодную водку, закусывая борщом с пампушками, рассказывали друг другу истории из своих столь разных и в то же время столь одинаковых жизней. Мы оба были одиночками, которые никогда, нигде и ни с кем не задерживались надолго. Любая попытка окружающего общества загнать нас в рамки стереотипов и принятых норм вызывала лишь раздражение. И он, и я не хотели заводить семью, обрастать детьми и лишним имуществом. Зато мы оба ценили пронизывающий ветер открытого моря, трепет парусов и свободу. И ни мне, ни ему никто не был нужен. Каждый из нас шел своим Путем.

Полтора дня в Киеве пролетели как одно мгновение. Первый раз в жизни я встретила мужчину, который лучше меня разбирался в истории, литературе и искусстве, был более начитан и гуманитарно образован. Схожесть наших предпочтений меня даже несколько напугала. А если добавить, что он прекрасно готовил и любил доминиканские сигары, – было над чем задуматься… Признаюсь честно, в Москву я вернулась в состоянии легкой паники.

– Спокойствие, только спокойствие, – одернула меня мой психоаналитик. – Подождем три дня, а потом будем думать, что делать.

– Почему три дня? – спросила я.

– Через три дня ты или успокоишься и все войдет в свое привычное русло, или…

– Или что? – в нетерпении перебила ее я.

– Или поймешь, что не успокоилась, и тогда будем думать, что с этим делать, – спокойно ответила она.

– Серьезно полагаешь, что со мной такое возможно? – спросила я через какое-то время.

– А сама как думаешь?

– Не знаю даже, – ответила я, давно привыкнув к ее манере отвечать на вопрос вопросом.

– Похож на Индиану Джонса? – спросила мой психоаналитик, хихикнув. После моего романа с альфасамцом Игорем вывод про супер-мега-альфасамца Индиану Джонса стал нашей любимой шуткой.

– Пока похож. Но ты же знаешь, многие позиционируют себя как Индиана Джонс, а на деле оказываются «библиотекарями», – это была наша вторая любимая шутка после совместного просмотра фильма «Библиотекарь», в котором красивая и сильная героиня все время спасала слабого главного героя. Мой психоаналитик тогда сказала, что чаще всего альфасамки встречают не своего Индиану Джонса, а именно таких вот «библиотекарей».

– Подождем три дня, – сказала мой психоаналитик, ставя точку в наших рассуждениях.

– Ты права, – поддержала я ее, – лучше напишу про него очередную главу.

– Трезвая мысль!

– И не говори, – улыбнулась я. – Даже если успокоюсь и все пройдет, эти переживания могут хорошо украсить мою книгу.

– Ты остаешься альфасамкой во всем, дорогая! – засмеялась мой психоаналитик. – Другая женщина на твоем месте сидела бы на диване и предавалась мечтам, рассказывая о своих чувствах подружкам, а ты всегда остаешься в трезвом уме, из всего извлекая для себя определенную выгоду.

– Что есть, то есть, – согласилась я со столь лестным для меня выводом и поехала домой сочинять главу, которая должна была завершить мой роман.

На третий день вечером я приехала на дачу к моему психоаналитику с велосипедом в багажнике. Мы взяли двух ее овчарок и поехали кататься. Вечер был теплый и ясный.

– Какой тебе хотелось бы видеть свою жизнь? – спросила она меня, когда мы остановились на краю поля, чтобы полюбоваться закатом.

– Мне хотелось бы, чтобы моя жизнь была книгой, которую подростки читают взахлеб, а впечатлительные женщины рыдают в конце, – это были его слова.

– Напишешь? – спросила она, не отводя взгляда от заходящего за горизонт красного шара.

– Да, – ответила я, – сегодня ехала на машине в офис и случайно подняла взгляд на один биллборд. Знаешь, что там было написано?

– Что?

– Будущее зависит от тебя, – сказала я.

– Это точно, – согласилась мой психоаналитик, – значит, он тебе все-таки нужен?

– Неправильная формулировка, – сказала я. – Мне никто не нужен, кроме себя самой. Я просто хочу, чтобы наши с ним вселенные были рядом друг с другом, но параллельно.

– Хочешь партнерских отношений?

– Да, хочу, чтобы он был близко, но не мешал моему одиночеству.

– Думаешь, на этой планете так бывает? – спросила мой психоаналитик.

– Ты же сама знаешь!

– Знаю, – согласилась она, – но хочу услышать твой ответ.

– Даже если так никогда не было, я прогну этот мир, чтобы было так.

– А его мнение тебя интересует? – спросила она, ехидно хихикнув.

– Да, – просто ответила я.

– А если он будет против партнерских отношений двух параллельных друг другу одиноких вселенных?

– Тогда он не мой Индиана Джонс.

– И что ты будешь делать в этом случае?

– Ничего, – ответила я, – просто полечу дальше.

Мой психоаналитик ничего не ответила. Мы наслаждались тишиной и красотой окружающего нас мира.

– Наши мечты могут изменить этот мир, – через какое-то время сказала она кому-то другому, невидимому в пустоте.

А через месяц я дописала свою книгу. Так сбылась одна моя мечта. Я стала писательницей.

Однажды мы сидели с моим психоаналитиком в ресторане и пили домашнее итальянское вино.

– Как жизнь? – улыбнулась мой психоаналитик.

– Расписана по минутам, – ответила я, вздыхая. – Закончила новую книгу. Сейчас работаю над сценарием сериала для одного известного режиссера.

– А как твоя личная жизнь? – спросила мой психоаналитик.

– Никак, – ответила я, грустнея, – просто для тела не хочется, а для души – не получается…

– А как твое киевское увлечение?

– Тоже никак. Больше он не давал о себе знать.

– Думаешь, испугался? – спросила она.

– Не знаю, может быть.

Мы помолчали. Официанты принесли горячее, долили вина в наши бокалы и без слов удалились.

– Дорогая, – спросила меня мой психоаналитик. – Ты помнишь, зачем ты начала писать книгу?

– Да, – ответила я. – У меня была мечта – стать писательницей.

– Стала?

– Не совсем, но почти.

– А для чего ты хотела стать писательницей? – не прекратила свой допрос мой психоаналитик.

– Я хотела стать по-настоящему свободной, – подумав, ответила я.

– Стала?

– Нет. Наверное, стала даже еще более несвободной.

– Ты знаешь, ты не похожа сейчас на альфасамку, – сказала мой психоаналитик.

– А может, я поняла, что могу быть просто женщиной. Может, я просто встретила того, с кем мне совсем не хочется бороться за власть и доказывать, что я ничуть не слабее, а даже, наоборот, сильнее.

– Наши мечты могут изменить этот мир, – просто сказала она. – Может, у тебя на самом деле была другая мечта?

– Может и так, – согласилась я. – У меня, наверное, творческий кризис…

– Что за депрессняк? Соберись, тряпка! Ты же альфасамка! Хочешь ты того – или нет, – но это то, чего у тебя не отнять!

– Ты права! Я как Иван–царевич, который прошел огонь и воду, но попался на медных трубах. Я же мечтала купить океанскую яхту и в одиночестве отправиться в кругосветку!

– Вот и пошли всех к черту! Ты же сама мне говорила, что прогнешь этот мир! А сейчас он имеет тебя, как хочет!

– Блин, а ведь верно! – меня словно окатили холодной водой. Последние несколько месяцев я жила как во сне. Пора было просыпаться.

– Вот и умница! – подытожила мой психоаналитик.

Мы сидели в ресторане еще часа два. Обсуждали планы на будущее, придумывали проекты один фантастичнее другого, сюжеты моих новых книг и наших совместных приключений.

Еще пара месяцев ушла на то, чтобы напомнить всем, что я – альфасамка. Мир посопротивлялся для приличия, но начал прогибаться под меня снова.

А однажды на моем мобильном телефоне высветился незнакомый московский номер. Я нехотя подняла трубку, отрываясь от монитора.

– Привет, – услышала я такой знакомый голос.

– Привет, – выдохнула я, не веря в то, что это действительно он.

– Я нашел деньги на экспедицию в Прикарпатье. Поедешь со мной?

Вот так все просто. Без лишних предисловий, ненужных извинений и пустых фраз. Когда я думала, что уже давно дописала эту главу книги, ее герой напомнил: истории, в которых не поставлена точка, могут жить своей собственной жизнью и менять нашу.

– Да, – просто ответила я.

– Только учти, это месяца три поисков в тяжелейших условиях! Комфорт нулевой!

– Мне не привыкать к трудностям, – сказала я.

– Выезжаем через два дня.

– Я успею собраться.

– Кстати, мне понравилась твоя книга. До встречи, – и повесил трубку.

Вот так все просто. «Наши мечты могут изменить этот мир», – вспомнила я слова своего психоаналитика. С профессионалом не поспоришь.

Мужчину моей мечты зовут … И эта глава моей жизни только начинается…