Сквозь ад

«Какой тут класс! Я сейчас сяду за решетку, а Ксюшу после реабилитации отправят в детдом. А если меня лишат родительских прав – тогда, действительно, будет «класс»».

Судья разъяснила присутствующим права и преступила к рассмотрению дела.

Поднялся прокурор и зачитал судебное дело, возвращая Андрея в тот зловещий день. Калинин опустил голову и погрузился в воспоминания. На него нахлынули те самые ужасные чувства, с которыми не смог совладеть. Он мечтал вернуться, побороть в себе гнев и все исправить.

– Подсудимый, встаньте, – прервала размышления судья. – Вам понятно, в чём вас обвиняют?

– Да.

– Вы признаете себя винновым?

– Да, – спокойно ответил Калинин.

Затем начались долгие и нудные прения сторон. Прокурор доказывал психологическую вменяемость подсудимого во время совершения противоправного деяния, предъявлял нож, с которым нападал Андрей, и просил суд вынести приговор с максимальным сроком лишения свободы. Защитник же давил на жалость, пытаясь скосить срок. Он обосновывал поступок Калинина спонтанным и необдуманным решением. Что все совершалось в состоянии аффекта из-за трудного положения с ребенком.

Судья спокойно выслушала стороны и, к удивлению Андрея, дала слово потерпевшему.

Иван Николаевич, не спеша, и прихрамывая на правую ногу, подошёл к трибуне. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем он ожил. Взглянув на подсудимого в клетке, пострадавший глубоко вздохнул и заговорил грубым баритоном.

– Я в чем-то понимаю этого человека. Он иной раз живет не разумом, а эмоциями, с которыми трудно справиться. У меня с женой есть сын, который болеет тяжелой формой аутизма. В свои десять лет он не может говорить, ходит в подгузник, неусидчив, непредсказуемо и шумно ведет себя и часто агрессивен. Первое время мы с трудом уживались. Часто сдавали нервы. Хотелось всё бросить и уйти, но так я мог потерять супругу. Несколько раз приходилось спасать её от суицида: то таблеток наглотается, то в ванной пытается утопиться. Сейчас я стараюсь как-то приободрить ее, разнообразить жизнь. У нее нет ни работы, ни друзей. Никаких развлечений. Она целыми днями сидит дома и ухаживает за сыном. А отдавать в лечебные учреждения не хочется. Жалко. Ведь своё, родное. – Иван взглянул на Андрея. – Я, конечно, не оправдываю этого человека, но и не осуждаю. Жаль только, что оказался в том месте и в то время. Но, слава Богу, остался жив.

Потерпевший снова замер. В зале наступила гробовая тишина. Ошеломленный Андрей готов был снова провалиться в ад и искупить вину перед этим человеком.

– Я не держу зла на него, – закончил выступление Иван Николаевич и, так же прихрамывая, вернулся на место.

– Последнее слово предоставляется подсудимому.

Калинин медленно встал и оглядел присутствующих в зале.

– Простите меня. Я не хотел, – жалобно произнес Андрей и сел на скамью, закрыв ладонями лицо.

– Суд удаляется в совещательную комнату для вынесения приговора.

Прозвучал стук молотка. Все встали, и судья вышла из зала.

Снова наступило время ожидания. Андрей не мог скрывать нервного напряжения, постоянно вытирая потные ладони.

Но вот секретарь объявила о возвращении судьи. Та прошла за стол и начала зачитывать долгожданный приговор.

– Именем Российской Федерации. Рассмотрев уголовное дело в отношении Калинина, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью первой статьи сто шестьдесят второй Уголовного Кодекса Российской Федерации, суд приговорил, принимая во внимание все обстоятельства и с применением положений части первой статьи восемьдесят второй, отсрочить отбывание наказания Калинина Андрея Павловича, до исполнения несовершеннолетним ребенком четырнадцатилетнего возраста. Прошу садиться.

Удивленный приговором Андрей продолжал стоять.

– Подсудимый, – обратилась судья к нему. – Вам ясен приговор?

– Да, – ответил Калинин, решив, что так будет лучше.

– Вы имеете право обжаловать данное решение в течение месяца, со дня его оглашения. Присаживайтесь. Судебное заседание считается закрытым.

Стукнул молоток о подставку. В зале засуетились. К клетке, за которой сидел Андрей, подошел конвоир и открыл её. Мужчина по-прежнему стоял в недоумении. К нему подошла Наталья и позвала к себе.

– Как это понимать? – поинтересовался Калинин.

– Я же говорила, что многих знаю в городе, – ухмыльнулась женщина. – Если ты ничего не натворишь, пока дочери не исполнится четырнадцати, то тебя могут вообще освободить от отбывания наказания. Так что не глупи и пойдем готовиться к встрече. Завтра прилетают твой друг со здоровой дочкой.

Июнь 2021