Лигейя в стране зеркал и другие странные истории. Сборник из шести новелл

Карибо долго сверялся с картой, рылся в каком-то древнем фолианте и даже дёргал себя за усы, проверяя, не спит ли он, но был в итоге вынужден признать реальность: на пути между двумя городами, прежде проходившем лишь через поля и парочку рощиц, вдруг выросло непонятно откуда взявшееся болото. Заросшая нездорово-сизой растительностью вода источала гадостный аромат; деревья, видимо, остатки находившейся здесь когда-то рощи, согнулись и почернели. У Маюми от этой картины на глаза навернулись слёзы; видеть гибнущую природу было выше её сил. Даже Мион помрачнел.

– Здесь была битва магов, – произнесла Лина, глядя куда-то вдаль.

Через болото продвигались медленно и осторожно, ступая по самым сухим местам. Ловкий и юркий Мион быстро вырвался вперёд и стал кем-то вроде проводника; Карибо, боясь намочить лапки, ехал на руках у Маюми. Гэйл замыкал строй, подстраховывая неуверенную в своих силах Окадию: девушка продвигалась медленно, то и дело оступаясь, из-за чего оба в скором времени отстали от группы. Это их и погубило: когда Окадия, в который раз неловко ступив на вязкую почву, споткнулась и опасно накренилась к воде, Гэйл подался вперёд, чтобы подхватить её, а в результате поскользнулся сам, потерял равновесие – и миг спустя топь сомкнулась над ним, как голодная пасть. Крик Окадии оповестил соратников о том, что произошло нечто крайне нежелательное; вытаскивали они Гэйла всем скопом, едва ли координируя свои действия, и остаток пути через болото проделали на удивление быстро – на чистом, видимо, адреналине. В хорошей сказке на этом чудесном спасении всё бы и завершилось, но реальность вам, увы, не сказка, а наглотаться воды из магической топи – не из ручейка попить.

Сначала все надеялись, что уж с кем с кем, а с Гэйлом всё будет в порядке – варвар был самым здоровым и физически сильным из группы, его никакая хворь не брала. Однако уже на следующий день он с большим трудом проснулся, был мёртвенно-бледен и даже не притронулся к завтраку, что для него было немыслимо; во время пути он не жаловался и старался держаться бодро, но, когда перевалило за полдень, дыхание парня стало тяжёлым и хриплым, а походка неуверенной. Общим голосованием было решено остановиться на отдых; Гэйл упал, привалившись к дереву, закрыл глаза и больше их не открывал, сколько его ни звали. К вечеру его начало лихорадить, и больше путники никуда не выдвигались – ни на следующий день, ни ещё сутки спустя.

Гэйлу соорудили самопальную лежанку и дежурили у неё по очереди. Маюми непрестанно молилась и отпаивала парня лечебными отварами; те если и помогали, то не сильно, но и хуже, вроде бы, не делали. Мион держал друга за руку и непрестанно говорил ему нечто подбадривающее; Гэйл что-то шептал сквозь свой тяжёлый сон, но обращался явно не к разбойнику. Иногда удавалось расслышать несколько фраз: «мама», «отец», «на войну». Карибо устраивался на ночь у Гэйла под боком, свернувшись, как кот. Лина измеряла температуру тела, осторожно проводя рукой по бледному, словно восковая маска, лицу; та была то опасно-высокой, то пугающе-низкой. Окадия тихо плакала, уткнувшись лицом в ладони. Она упорно настаивала на том, чтобы дежурить по ночам, словно пыталась загладить свою вину, но совесть её всё не отпускала: сквозь её всхлипы можно было явственно услышать, как девушка вновь и вновь просит у варвара прощения.

В одну из таких ночей, как раз после их не очень приятного разговора, Лина проснулась не то от жажды, не то от смутной тревоги. Привстав на локтях и дождавшись, когда глаза привыкнут к темноте, девушка по привычке кинула взгляд на лежанку Гэйла, ожидая увидеть подле неё сгорбленную плачущую Окадию. К её удивлению, тёмная колдунья сидела прямо; её силуэт был чётко очерчен на фоне серебрившейся на небе полной луны. Глаза девушки были закрыты; губы двигались, но с них не срывалось ни звука. Словно находясь под заклятьем замедления, Окадия положила обе руки Гэйлу на грудь и постепенно повела их выше, к его шее. Мышцы варвара напряглись, хриплое дыхание на секунду прервалось; подойдя ближе, Лина разглядела, что его помутневшие глаза были широко открыты, но, похоже, ничего не видели. Окадия провела кончиками пальцев по шее Гэйла, будто лаская; потом подняла правую ладонь над его лицом, положив левую ему на грудь, примерно туда, где находится сердце, и застыла, словно в ожидании. С полуоткрытых губ парня сорвался стон; вместе с ним изо рта поднялась струйка чёрного дыма, которую Окадия поймала правой ладонью и сжала в кулаке. Когда девушка разжала руку, ладонь её оказалась пуста.

– Как ты это сделала?! – удивлённый и чуть ли не восторженный возглас Лины словно выбил Окадию из транса; девушка вздрогнула и заозиралась по сторонам, пытаясь понять, кто и откуда к ней обращается. Лина подбежала к колдунье, полностью отказавшись от своего обычного напускного спокойствия.

– Я, конечно, изучала тёмную магию лишь в теории и никогда в неё не углублялась, но о подобном в жизни не слышала! Что это было за заклинание? Ты просто так взяла и подчинила себе магию болота?!

– Я не знаю, – растерянно прошептала Окадия. – Я просто очень хотела что-то сделать, как-то ему помочь, и… На меня, видимо, что-то нашло.

– Невероятно, – покачала головой Лина, – моя первая ученица, а уже такой талант. Уж не знаю, кому из нас больше повезло.

Обе перевели взгляд на Гэйла. Тот спал спокойным крепким сном; дыхание было ровным и тихим, веки чуть подрагивали. Мягко улыбнувшись, Окадия убрала прядку волос с его лба и наклонилась чуть ближе к его лицу, но, поймав взгляд Лина, тут же отстранилась. Обе, не сговариваясь, пошли спать, уверенные, что завтра всё будет хорошо.

Для того, кто три дня провалялся в лихорадке, Гэйл действительно был утром на удивление бодр: первым делом он потребовал еды, и у всех коллективно отлегло от сердца – парень пошёл на поправку. Идти ему всё равно никуда не позволили, велев отдыхать и набираться сил; в путь отправились на следующий день, поняв, что с Гэйлом бесполезно спорить. Тот утверждал, что чувствует себя прекрасно, что промедления позорят его воинскую честь, и, если нужно, он мог бы всех спутников нести на себе до самой Нары; ему слабо верили, но собственную поклажу нести, так уж и быть, позволили. Бледный, осунувшийся и чуть-чуть исхудавший, варвар всё равно бодро шагал вперёд; Окадия шла рядом с ним, беззаботно улыбаясь, и у Лины сложилось впечатление, что больше эти двое в жизни далеко друг от друга не отойдут. Как к этому относиться, она уверена не была, но решила не встревать – пусть сами разбираются.

Проклятые топи остались далеко позади, и навстречу искателям приключений вновь светило солнце.

Глава 9

Апокалипсис, и как с ним бороться

Нара встретила своих героев так, как от неё и ожидалось – светлыми улицами, толпами людей на площади и поразительно красивой архитектурой в стиле «а давайте каждый дом сделаем таким лоснящимся и ярким, чтобы его хотелось лизнуть!». Мион бы и лизнул, будь он один – но согильдийцы, зная, что в городе он впервые, не спускали с парня глаз. Окадии, тоже в первый раз попавшей в восточную полустолицу, да и вообще ни разу прежде не выбиравшейся за пределы родной Киры, доверяли чуть больше – девушка за время пути проявила себя человеком более чем адекватным, в отличие от рыжего разбойника. Задания для искателей приключений, как объяснил Карибо, можно было взять в ратуше на площади – туда группа первым делом и направилось, вот только задание нашло их само. Под ноги бросилось, можно сказать.

А именно, под ноги Миону бросился щуплый мужчина в коричневом плаще. Лицо мужчины закрывал капюшон, но разбойник его, кажется, узнал – только что этот же тип цеплялся за рукав какого-то купца на площади и что-то ему возбуждённо тараторил, тогда как купец упорно пытался его стряхнуть. Мион, признаться, принял его за уличного торговца и внимания не обратил, но сейчас незнакомец явно нацелился на группу приключенцев, и Мион наконец-то смог расслышать, что тот говорит.

– Грядёт Апокалипсис! Великое ничто! Ничто, говорю, грядёт, бегите из города! – закричал мужчина, без предупреждения хватая Миона за ворот накидки. Парень инстинктивно попятился, не особо понимая, что происходит. К тому моменту он успел немного оторваться от основной группы, разглядывая яркую черепицу домов, и теперь друзья, заметив его беду, пробивались к нему через толпу.

– Да пошли ты этого психа, он тут всё утро ошивается и народ пугает! – посоветовал Миону кто-то из проходивших мимо местных. Парень почти последовал его совету и отвесил прицепившемуся к нему незнакомцу удар в челюсть, когда к нему наконец-то подоспела подмога.

– Ты кого это подцепил? – едко спросила Лина, поморщившись. – Ни минуты спокойно постоять не можешь, обязательно во что-нибудь вляпаешься.

Окадия, напуганная происходящим, пряталась за широкой спиной Гэйла; Лина и Маюми же, привычные к подобным эксцессам, смело выступили вперёд.

– Господин, у вас какая-то беда? Нужна помощь? – ласково спросила Маюми. Ей вспомнился мамин совет: с пьяными и неадекватными говори всегда вежливо и обходительно, тогда есть шанс, что они не проявят агрессию. Лина же была настроена куда менее доброжелательно, причём как к незнакомцу, так и к рыжему товарищу.

– Что тут вообще происходит? – с плеча Гэйла спрыгнул Карибо и посмотрел на закутанного в плащ типа снизу-вверх, получив возможно заглянуть под капюшон. То, что он увидел, заставило его мордочку вытянуться от удивления.

– Ты-то что здесь забыл? – зверёк несколько раз моргнул, словно проверяя, не обманывают ли его глаза, – Ты в штабе гильдии должен быть!

– Меня послал господин Озимас, – уже спокойнее, но всё ещё на повышенных тонах, объяснил мужчина, отпуская Миона и снимая капюшон. – Найти вас и предупредить. Мне повезло, что вы добрались до Нары так быстро, я сам прибыл только вчера.

– Предупредить о чём? – непонимающе спросил Мион.

– Я же сказал, – мужчина бросил на разбойника усталый взгляд из-под очков. – О том, что грядёт Апокалипсис!

4

Пока мужчина в очках вёл их к дому, в котором снял вчера комнату, день постепенно клонился к вечеру, улицы становились всё тусклее и загаженнее, а Окадия всё меньше понимала, что к чему. Под предлогом того, что Гэйл всё ещё не до конца оправился от болезни, и ему стоит иди налегке, девушка забрала у варвара Карибо и несла его на руках, что позволило им, чуть отбившись от группы, поговорить практически наедине.

– Ты же говорил, что в гильдии, кроме вас пятерых, никого не осталось? – спросила девушка напрямик.

– Так и есть, – ответил ей зверёк, – Воинов больше не осталось, только мы. А этот, скажи, похож на воина?

Окадия смерила взглядом сутулую худую фигурку в плаще – нет, абсолютно не похож.

– Он у Озимаса что-то вроде секретаря, – пояснил Карибо. – И с неопасными заданиями бегает, если что.

– А Миона он почему не узнал? – снова спросила Окадия.

– Мион у нас новичок, как и ты. Мне кажется, они и не встречались раньше, Озимас секретаришку своего куда-то отослал, когда мы Миона принимали.

– Слушай, а кто такой этот Озимас? – задала наконец Окадия главный мучивший её вопрос.

Карибо на долгое время замолчал.

– Глава нашей гильдии, – ответил он наконец, почему-то пряча от Окадии взгляд. – Его обязанности я выполняю, как заместитель. Страшный человек.

Этот ответ Окадию устроил, хоть ей и стало от него не по себе. Дальше она выяснять не стала, да и возможности не представилось – они пришли. Щуплый мужчина отпер незаметную дверь маленьким гнутым ключом, и вся компания ввалилась в тесную каморку, заваленную бумагами и каким-то скрабом, явно мужчине не принадлежащим. Тот с видом полноправного хозяина устроился на старом прогнувшемся кресле.

– Моя скромная обитель, – гордо объявил мужчина, поправив очки. – Все деньги, что выделил господин Озимас, на неё ушли!

– Отлично, очень важная информация. Так зачем ты нас искал, Шана? – Карибо спрыгнул с рук Окадии и подошёл к креслу, пока мужчина зажигал масляную лампу. Остальные, не уверенные, что им делать, всё так же толпились у двери.

– Господин Озимас велел перехватить вас в Наре и передать, что грядёт нечто страшное! – мужчина по имени Шана всё ещё говорил на повышенных тонах, практически кричал, но в его голосе не было угрозы – создавалось впечатление, что иначе разговаривать он просто не умеет. – Я боялся опоздать и не застать вас, но в итоге прибыл первым – вот так неожиданность!

– У нас возникли некоторые сложности в пути, если тебе интересно, – проворчал Карибо, кидая на Шану раздражённый взгляд из-под насупленных бровей. Шана отвечал тем же; из-за толстых, отливающих зеленью стёкол очков его тёмные глаза казались ещё более большими и выразительными, чем были на самом деле, и выражали они сейчас нечто среднее между чувством превосходства и снисходительностью. У Окадии, внимательно наблюдавшей за их разговором, возникло стойкое ощущение, что Карибо и Шана крайне недолюбливают друг друга.

– Ваши проблемы касаются только вас! – объявил Шана, театральным жестом вскинув вверх руку, – А господин Озимас, тем временем, решает проблемы мира! Сегодня ночью мир потрясёт ужасающее событие, и только вы, следуя мудрым наставлениям славного господина Озимаса, сможете его предотвратить!

– Так, а теперь по порядку и без ужимок, – Карибо начинал терять терпение, – Что произойдёт, откуда Озимасу об этом известно, и что нам делать?

Вместо ответа Шана порылся в своей походной сумке и извлёк из неё странный механизм, напоминавший наполненную шестерёнками колбу для зелий. В середине предмета блестел маленький красный камень.

– Эту вещь передал господину Озимасу он сам, – заговорщицким тоном принялся объяснять Шана. – Точнее, его версия из другой вселенной! Господин Озимас давно проводил опыты с параллельными мирами, и вот, наконец, они увенчались успехом, хоть пока и не в нашей реальности! Воистину, велик гений господина Озимаса!

– Ты не отвлекайся, – фыркнул на него Карибо. Шана его проигнорировал.

– Так вот, иной господин Озимас передал нашему господину Озимасу механизм, способный стабилизировать реальности, – продолжил свои объяснения мужчина, – И велел применить его, чтобы спасти вселенные от полного наслоения одна на другую и непременной гибели! Дело в том, что в той вселенной, где был создан механизм, некий рыжий юноша, один из подчинённых иного господина Озимаса, запустил прибор, который ему запускать не полагалось, и тот начал сливать и рушить вселенные – и теперь лишь этот же юноша из другой вселенной, ещё не начавшей рушиться, сможет всё исправить, запустив механизм, излучающий противоположную полярность – именно его я держу в руке! Сейчас объясню, как это работает: понимаете, когда полярности…

– Не надо сложных слов, прошу! – взмолился Гэйл. – Просто объясни, что нажать и где найти рыжего, который должен это сделать!

– Рыжего, я думаю, мы уже нашли, – хмыкнула Лина, и все, кто находился в комнате, воззрились на Миона – тот стоял у перегруженного книжного шкафа, всем своим видом излучая полную невинность.

– А что сразу я? Я никаких приборов не трогал!

– Здесь не трогал, а там трогал! – заявил Шана. – Вот тебе прибор, нажми на нём сначала…

Внезапно комнату словно сотрясла взрывная волна. На улице что-то громко бухнуло.

Вся толпа высыпала из коморки и воззрилась на ночное небо – то исполосовали фиолетовые трещины, из которых капало что-то чёрное и вязкое. Где-то в панике кричали люди.

– Мы опоздали! – воскликнул Шана.

5

– И что теперь делать? – спросила Лина скорее раздражённо, чем испуганно. – Ты сказал, что прибор нужно активировать в той вселенной, которая ещё не начала разрушаться, я правильно помню?

Шана кивнул, вновь поправляя очки.

– У нас нет выбора, – серьёзно произнёс он, – Мион, или как там тебя, ты должен передать эту вещь себе из другой вселенной!

– А как? – Мион покрутил в руках прибор.

– Нажимаешь вот здесь, – показал Шана, – и тебя притянет к себе же, но в ином мире. Скачи, пока не найдёшь мир, где нет, – мужчина показал рукой на небо, – вот этого вот всего.

– А можно мы все пойдём? – спросила Лина. – Я ему не доверяю, обязательно что-нибудь запорет.

– Для этого нужно всем коснуться камня на приборе, – кивнул Шана, – Сейчас я…

Договорить он не успел – прямо мимо его уха просвистел кинутый кем-то кинжал. Из теней подворотни начали выходить вооружённые до зубов люди.

– Не знаю, что творится с небом, – произнёс один из них, видимо, главарь шайки, – Но жандармы все разбежались, так что на помощь можете не звать. Отдавайте деньги и вот эту вот штуку, в которой камень – она выглядит дорогой.

– Разбежались, – прорычал Гэйл, вынимая из-за спины топор. Окадия встала рядом с ним; по руке девушки скользнули чёрные молнии. Лина покрепче перехватила свой жезл. Когда несколько людей в чёрном кинулись на трёх искателей приключений, те были готовы – но не был готов Мион, всё ещё державший в руках прибор. Шана оттолкнул того в последний момент, когда один из бандитов кинулся на рыжего парня с ножом, и лезвие, не задев Миона, полоснуло спасшего его мужчину по животу. Маюми сдавленно закричала и кинулась к пострадавшему, тогда как бандит замахнулся для нового удара – и тут его сбила непонятно откуда взявшаяся здоровенная зверюга, напоминавшая дикую кошку. Битва на мгновение замерла, пока Карибо, выросший вдруг в несколько раз и выпустивший длиннющие когти, прижимал выронившего нож бандита к мостовой. Убедившись, что тот потерял сознание, зверь отпустил его и одним прыжком переместился к Маюми, склонившейся над раненым Шаной.

– Тут неглубоко, практически царапина, – девушка проделывала над кровавым пятном на плаще мужчины пасы руками, от пальцев её исходило тусклое свечение. – Бояться, по крайней мере, нечего, но пару дней лучше будет отлежаться.

– Ты меня спас, – прохрипел Шана, глядя на фиолетового зверя с благодарностью, но при этом словно бы и с недоверием.

– Пока я заместитель главы гильдии, все её члены под моей ответственностью, включая тебя, – Карибо улыбнулся, продемонстрировав острые зубы, и кинулся на следующего врага. Те, хоть и не обладали магией, были опытными бойцами.

– Ребят, – крикнул Мион, стараясь, чтобы все услышали. – Я пойду мир спасать, окей? Гэйл, ты со мной, для подстраховки! Остальные – удачи!

Варвар отправил очередного противника в нокаут и подскочил к Миону. Оба притронулись к алому камню и исчезли – лишь запах озона застыл в воздухе. Шана облегчённо выдохнул и отключился на руках у Маюми – свою роль в предотвращении Апокалипсиса он сыграл успешно.

6

Мион открыл глаза и понял, что видит несколько картин сразу – комнаты, дворцы, пещеры и леса наслаивались друг на другая, не давая сосредоточиться. Сейчас он был одновременно разбойником, менестрелем, солдатом, чем-то под названием космонавт и даже горным отшельником – и все версии его сейчас паниковали, потому что мир вокруг них рушился. Это было всё не то – где-то должна была быть версия его, которая ещё не успела столкнуться с концом света, где-то же точно!

Наконец, Мион вычленил одну – точнее, самого себя, стоящего в комнате, полной странных блестящих предметов, и готовившегося нажать на какой-то рычаг. Парень дёрнулся вперёд всем телом, выпадая из межреальности на пол перед собой, одетым как-то странно и непривычно, но всё таким же рыжим и симпатичным – и протянул себе прибор.

– Ты кто? – спросил один Мион у другого, – И что это за штука? Я ничего не трогал, клянусь, если что случилось, то оно само!

– Нажми на кнопку! – крикнул Мион, едва ли не тыча прибором другому себе в лицо.

– Какую? – не понимал тот. Мион, устав терпеть собственную недалёкость, вскочил на ноги, схватил себя за руку и шлёпнул той по кнопке на приборе. Прибор завибрировал, камень дважды мигнул – и Мион понял, что его куда-то уносит. Собственное лицо становилось всё дальше от него.

– Спасибо, приятель! – крикнул он, уносясь прочь в вихре пространства.

7

В Наре группа пробыла три дня, и ничего более захватывающего с ними так и не случилось – как выяснилось, не считая проломов в небе, которые исчезли также внезапно, как и появились, городу досаждала только группировка бандитов, которым не повезло столкнуться в подворотне не с теми искателями приключений. Уходить решили на север – там было менее спокойно, и работы могло выпасть больше. Шана решил оставаться в Наре, пока не поправится, но проводить согильдийцев счёл делом чести.

– Передавай там остальным в гильдии привет, – Карибо протянул мужчине лапку, которую тот, нагнувшись, аккуратно пожал.

– Передам, обязательно. И расскажу твоему… То есть, господину Озимасу, как ты хорошо справляешься!

Карибо и Шана переглянулись, словно речь вдруг чуть не зашла о тайне, которую знали лишь они двое. Мион особо не вслушивался – его беспокоило другое. Гэйл с самого их возвращения из иных вселенных был странно тихим.

– Ну давай, приятель, колись, что ты там увидел! – подначивал его Мион, отведя в сторонку. Гэйл лишь вздыхал, отводя глаза.

– Тут такое дело… Я видел один мир, и там…

– Ну, что, что там?! – Мион чуть ли не пританцовывал от нетерпения.

– Там… Там мы с Окадией были шесть лет как в браке, – выдавил из себя Гэйл, покраснев до кончиков острых ушей. – И у нас двое детей было. Девочки.

Мион присвистнул. Варвар вдруг воззрился на него с мольбой.

– Не говори никому, прошу! Особенно Окадии!

Мион кинул быстрый взгляд на девушку – та о чём-то говорила с Линой и Маюми.

– Положись на меня, приятель. Но, как будешь готов, свистни – помогу, чем могу, я в отношениях с девушками профи, ты же знаешь…

– Заткнись, а? – варвар, всё ещё пунцовый, демонстративно отвернулся. Мион с трудом сдержал смех и ободряюще похлопал друга по плечу.

Спасти мир оказалось на удивление просто, а вот с более житейскими проблемами им придётся ещё попотеть!

Глава 10

сказ о том, как пал локки, великий и прекрасный

– А теперь, господа и дамы, герои и героини, – прошипела длиннющая белая змея, приоткрывая пасть в подобии хищной улыбки, – приготовьтесь встретить свою гибель… С музыкой!

И музыка действительно заиграла – из тёмных углов пещеры вдруг повыскакивали добрые молодцы и прекрасные девы, все, как один, с гитарами, лютнями и какими-то совсем уж непонятными бренчалками и звенелками. Нестройным хором пленные музыканты заиграли гимн славы Великому и Прекрасному Белому Змею Локки, а сам виновник торжества, покачивая плоской пятнистой головой в такт, начал читать речитативом оду своей невероятности и неотразимости. У Миона от увиденного глаза полезли на лоб. Лина, полулежавшая рядом с ним, уже давно разбила бы себе лоб ладонью от стыда, если б не была связана. Гэйл тихонько подвывал в такт – песня ему, похоже, понравилась, не смотря на обстоятельства. Маюми и Окадия обречённо переглянулись.

– Нам, конечно, сказали, что этот глист певучий ворует людей, но я думал, он их ест, или, на худой конец, пытает… – шепнул Мион Лине на ухо.

– Это, по-твоему, не пытка? – Лина готова была провалиться сквозь землю, но небеса не были к ней милостивы сегодня. – Лучше б он нас сразу сожрал!

– Это успеется, красотка, – змей прервал своё выступление и поднёс бело-красную голову чуть ближе к пленникам. – Стал бы, по-вашему, Великий и Прекрасный Локки таким великим и прекрасным, если бы был расточителен со своими ресурсами? У нас тут два мага, жрица-целительница, силач и… Ещё какой-то парнишка забавный! Я придумаю, куда вас применить, у Локки не заваляетесь… Маги наколдуют мне горячий источник с пузырьками, целительница сделает чешую здоровой и сверкающей, громила будет пещеру охранять, а рыжий пускай анекдоты травит! Вот и рассудили!

– Не буду я анекдоты травить! – вспылил Мион, ворочаясь в своих путах. – Я вообще с тобой разговаривать отказываюсь, кишка подколодная!

– Солидарна, – прошипела Лина. – Вот увидишь, пущу тебя на сумку, а с клыков яда надою, пригодится…

Локки снисходительно рассмеялся, после чего изящно развернул своё жемчужно-белое тело и ползком (а иначе он и не умел) направился вглубь пещеры.

– У меня там великие и прекрасные дела не закончены, так что вынужден вас оставить, – пропел змей, удаляясь. – Верёвки волшебные, так что не пытайтесь вырваться, смельчаки вы мои, герои всеяматериковые… До скорого! Держитесь Локки, и всё у вас будет хорошо!

Музыканты убрали бренчалки и вновь попрятались по углам. В наступившей тишине стало слышно, как где-то капает вода, урчит в животе у Гэйла и ёрзает в путах Мион, всё ещё не оставлявший попыток освободиться. Пять минут в подобном музыкальном сопровождении – и Лина не выдержала.

– Вот ведь сволочь этот Локки! – заорала девушка на всю пещеру. – Длинная склизкая мразота! Думает, раз набил нору рабами и золотом, ему теперь всё можно?! Мы могли застать его врасплох, мы могли одним ударом его, но нет… А всё ты, Мион!