Жила-была Хозяйка, или Дорогами иных миров

На этот раз общение пошло плодотворно. Никаких волн, никакого хаоса. Ответ пришел однозначный – нет, такого в здешних местах не водится.

      Животные? Птицы?

      И снова отрицательный ответ.

      А следом пришла целая гамма эмоций: скука, одиночество и явный интерес к Анне.

      Девушка разорвала контакт, перевела дух и вытерла пот со лба. Мысленное общение напоминало забег на длинную дистанцию – вроде по началу нормально, но с каждым километром все тяжелее и тяжелее.

      Можно подвести первый итог. Она ухитрилась открыть дверь в мир с разумным лесом. Не просто разумным, а, похоже, юным и сильно скучающим от одиночества.

Есть её никто не собирался, и это хорошо, но и отпускать, скорее всего, не планировал. Была Хозяйкой, стала живой игрушкой. Карьерный рост, однако.

      А если попробовать договориться?

      Девушка сосредоточилась, собирая в один узел воспоминания о гибнущем мире. Добавила собственные эмоции: ужас, жалость и желание помочь. И все это буквально выплеснула на двойника. Тот разорвал контакт сам. Фиолетовые нити сменили цвет на алый с оранжевым, а парящие над ними парашютики резко рванули в стороны.

      Стало темно, и Анна сразу почувствовала себя неуютно. Пожалуй, только сейчас она полностью осознала собственную малость перед лицом этого существа, у которого было по миллиону рук, ног, глаз и ушей. И каждое дерево, каждое растение являлись его продолжением, частью целого.

      Протянутая рука. Двойник явно желал продолжить общение.

      На этот раз ей тоже показали картинку: темноту разрывают яркие вспышки света, огненные кнуты золотыми языками вспарывают воздух, файерболы улетают, чтобы взорваться звездой. Красиво и одновременно страшно.

Анна вглядывалась в силуэты людей, сражающихся непонятно где и непонятно за что. Картинка была дерганой, часто переключалась с разных ракурсов, но затем взгляд выхватил белеющий на заднем плане прямоугольник. Знакомый такой, дверной проем.

У Анны сердце ухнуло вниз, взгляд заметался между силуэтов. А вспышка, словно специально, высветила Арвеля. Маг сгенерировал сразу две сферы, заметнув их непонятно во что. Сбоку орудовал светлой цепью Тахмар, рядом сражались незнакомые Анне люди, и больше всего среди них выделялся один – высокий в темной одежде. Черные волосы были собраны в короткий хвост. В руках он сжимал пару огненных хлыстов. Мужчина сражался на переднем крае, и в каждом его движении ощущалась дикая сила варвара, от которой у Анны пересохло горло, а мысли потекли совсем в ненужную сторону.

Точно ненужную. Картинка дернулась и сменилась вопросительным: два цветочка обвивают друг друга со вполне очевидными намерениями.

      Анна отдернула руку. Прижала ладони к щекам, чувствуя кожей их жар. От того, кто пребывает у тебя в голове, не спрятать эмоции. Даже такие, как интерес к мужчине.

      Твою мать. Мать твою. Дожилась.

А вслед за стыдом пришел страх. Они там… Да он их сейчас…

      Едрить их всех за ногу! И лес, и магов… Но спасать ситуацию надо.

      Требовательно протянула руку, еще не зная, что говорить, но четко понимая – если не вмешаться, маги полягут там, около двери.

      Двойник, вновь вернувший себе фиолетовый цвет, немного помедлил, но руки все же коснулся.

      "Они не враги. Они за мной. Не причиняй им зла. Пожалуйста".

      В ответ легкое недовольство – мелкая мошка не может навредить. И удивление: "Беспокоишься не только за них, но и за меня?!"

"Верни. Верни сейчас, чтобы я могла прийти завтра. Обещаю, приду сама. Принесу альбомы, расскажу о своем мире, научу играть в игры. Если захочешь – вернусь не одна".

      В ответ раздраженное: этих – не надо. А вот остроухих – углядел-таки в мыслях – можешь привести.

Разорвал контакт, отступил и пропал. Исчез разом вместе с погаснувшими в один момент парашютиками. И Анну тут же обступила кромешная тьма.

      Она задержала дыхание – на талию скользнуло щупальце. И снова был полет в темноте. И все ближе становились всполохи света, запах гари, треск молний и азартные крики.

      А затем все смолкло.

      "Лес отступил", – поняла девушка и с благодарностью погладила щупальце, обхватившее её за талию.

– Что происходит? – раздался совсем близко растерянный голос Арвеля.

– Нас дурачат, – сердито ответил Тахмар, и над его головой вспыхнул еще один огонек света.

      Первым её учуял, конечно же, Вальди. С рычанием бросился в темноту и замер, наткнувшись на тихое, но твердое:

– Фу, свои.

      Щупальце аккуратно поставило её на край огромного листа, ласково погладило по плечу и исчезло, оставив после себя шлейф надежды "Ты обещала вернуться".

      В ладонь тут же ткнулся мокрый нос, а затем её тщательно и, не взирая на сопротивление, облизали.

– Прекрати, – Анна пыталась спихнуть лапы с плеч, но пес был настойчив, обслюнявив лицо от лба до подбородка. Пока она судорожно вытиралась, Вальди сдал свою Хозяйку – весело тявкнул, и до девушки донеслось негромкое:

– Анна, это вы?

      Выходить вдруг стало стыдно и неудобно, но и прятаться было глупо. Девушка глубоко вздохнула и шагнула вперед, на второй лист, где стояли маги.

      Опустила глаза, успев заметить изрядно потрепанный вид мужчин. Слава Богу, крови заметно не было.

– Прошу меня извинить, – начала она, но её тут же перебил Арвель:

– Хвала Жизни, вы целы, – и улыбнулся широко, радостно.

– Да вы авантюристка, Анна, – с ехидцей поддел её Тахмар, но и в его глазах читалось облегчение.

– Не сваливай все на девочку, – вступился за подопечную Арвель, – там такой ментальный зов был. Даже меня прошибло.

– Не спорю, – поднял руки маг, тряхнул ими, с недовольством оглядывая порванную ткань рукава. – Претензии скорее к нам, чем к вам. И кстати, пользуясь случаем, разрешите представить вашего начальника охраны.

      И вперед шагнул тот самый черноволосый, которого Анна мысленно обозвала варваром, и которого лес так прямолинейно представил цветочком.

– Анна, – он вдруг склонился, завладев её рукой, а в следующее мгновение горячие губы коснулись кожи запястья. И четкая, до малейших деталей картинка: два цветка, сплетенные в одно целое, сама собой возникла перед мысленным взором девушки. Первым порывом было – выдрать руку, но она удержалась. Хороша же будет, выставив себя трусихой перед собственным телохранителем.

– Кажется, так у вас представляются женщинам?

      Маг наконец соизволил выпустить её руку и выпрямился, оказавшись на голову выше Анны.

– Вам будет удобнее называть меня Павлом.

      Его низкий, с легкой хрипотцой голос, словно умелый настройщик, затронул невидимые струны внутри девушки, и ей внезапно захотелось слушать его бесконечно долго.

Еле различимый смех прошелестел на краешке сознания, подействовав на манер холодного душа. Здесь невозможно ничего утаить! По крайней мере по эту сторону двери.

– А не пора ли нам вернуться? – предложила Анна, мастерски скрывая досаду, и маги, о чудо, дружно с ней согласились.

      Уже в коридоре, когда была закрыта дверь, и Арвель наложил на нее невидимую Анне защиту – дабы некоторые не лезли сюда ментально – мужчины оживились, отходя после драки с лесом. А девушка стояла посреди возбужденных фраз, ободряющих похлопываний по плечу и шуточек, чувствуя на себе внимательные взгляды "опекунов", и с тоской думала о завтрашнем дне.

      Рассказать сейчас? Попытаться уговорить? Нет, одну точно не пустят. Улизнуть без спроса?

      Добрый дядюшка Арвель закончил водить руками над поверхностью двери и повернулся к девушке:

– Анна, вы не хотите нам ничего поведать?

– Да, Анна, мне тоже любопытно, что с вами произошло? – тоном не менее доброго следователя осведомился Тахмар.

Павел стоял молча, но смотрел так, что девушке захотелось встать по стойке смирно и признаться во всем: что делала и не делала.

      Это было нечестно – втроем на одну, и Анна нашла единственный выход – бежать.

Выразительно зевнула, прикрывая ладошкой рот.

– Простите, сегодня был тяжелый день. Я цела, со мной все в порядке, но вы сами говорили, мне надо прийти в себя. Давайте поговорим обо всем завтра.

Точно, завтра. Заодно она придумает, как вернуться к фиолетовому чудику, чтобы дядюшек и варвара не хватил сердечный удар. Интересно, если успеть захлопнуть за собой дверь, они смогут её открыть?

– Хорошо, – очень медленно, по слогам, ответил Арвель, и сразу стало понятно – все совсем не хорошо, и завтра её выпотрошат, но ответы получат. Под пронзительным взглядом мага по спине девушке пробежала трусливая дрожь. С лица мужчины стек образ дядюшки—аристократа, и этот новый Арвель вызывал у Анны страх – раздавит и не заметит.

Трусливую дрожь девушка проигнорировала. Хозяйка она или нет? Спокойно выдержала тяжелый взгляд мага, и тот нехотя кивнул, признавая её право не отвечать на вопросы. Моргнул и улыбнулся, возвращая себе облик дядюшки. Но девушку эта улыбка уже не ввела в заблуждение.

Хорошо, что маги готовы с нее пылинки сдувать. А если она пойдет против них? Нет, даже думать о таком страшно.

– Павел, проводи нашу дорогую Хозяйку, ребята уже ждут. Анна, до встречи.

Они распрощались, и Павел, точно сторожевой пес, пристроился справа.

– Вам сюда, – показал на одну из дверей, и девушка вскользь подумала, что надо их подписать, а то ерунда получается: она – Хозяйка, а своих владений не знает.

      За дверью действительно обнаружился знакомый прямоугольный коридор, а вместе с ним и знакомый байкер, подпирающий стену, рядом с выходом из квартиры. Анна шагнула первой, Павел то ли не успел, то ли постеснялся применить силу и оттолкнуть девушку с дороги, но в квартиру он попал только третьим, вторым проскользнул Вальди, и тишина сразу взорвалась грозным рычанием.

– Стоять, – приказ сорвался сам, и пес нехотя замер в центре коридора. Вздыбленная шерсть, оскаленная пасть и в противовес – наглая, ленивая ухмылка байкера. Он даже позу не изменил, глядя на здоровую и очень злую собаку, как на визгливого цуцика, размером чуть больше ладони.

Захлопнувшаяся за спиной дверь – снова это непонятное самоуправство – отрезала встревоженный гомон голосов. А затем Анну мягко взяли за плечи и отодвинули с дороги, и к Вальди шагнуло весомое подкрепление. Байкер это тоже понял, потому как перестал подпирать собой стену, выпрямился, и даже стер улыбочку с лица.

      Она не видела, что делают мужчины. Впрочем, достаточно было взглянуть на напряженные лица, на вытянутые вперед и чуть подрагивающие пальцы, чтобы понять: "Хана квартирке".

      Анне вдруг стало жутко обидно – между прочим, в перспективе, это её квартира. И все эмоции, обуревающие сейчас девушку, легко было свести в одно: достали!

– Так, граждане маги, – она обошла Павла и встала между мужчинами, чтобы видеть обоих, точнее троих – с Вальди станется проигнорировать её приказ и спровоцировать драку, – на сегодня поединки закончились.

Взгляд вдруг зацепился за ноги с ботинками, торчащие из кухни в маленький коридорчик, и девушка вспомнила о ребятах, которые должны были её здесь ждать.

      Ждали её, а дождались байкера. Вот только трупов в её будущей квартире не хватает! Мужчина проследил за взглядом Анны, едва заметно поморщился, однако соизволил пояснить:

– Не бойся, живы. Скоро придут в себя.

      Опочки, они уже на "ты"? Да вы, господин цыган, редкостный наглец.

      Анне очень хотелось высказать все, что она думает о байкерах, вламывающихся в чужие квартиры и вырубающих охрану, но заставила себя досчитать до пяти, больше не успела, потому как Павел махнул рукой, и байкер шустро так пригнулся, а стена над ним пошла трещинами.

Вот тут Анна испугалась по-настоящему и заорала с испуга:

– Стоять!

– Ты! – ткнула пальцем в грудь выпрямившегося мужчины, и ловя нехороший блеск в его глазах. – Выметайся отсюда. Если хочешь поговорить, позвони мне, – она запнулась, – завтра, нет, лучше послезавтра, когда я остыну и не буду желать тебя прибить.

– А вы, оба, – вторая рука описала полукруг между варваром и собакой, – желаете познакомиться с ОМОНом, который вызовут соседи, испугавшись за рушащийся дом? Меня, между прочим, загребут вместе с вами. Сначала в камеру, а потом в психушку после рассказа о… – тут она запнулась повторно.

– Я понял, Анна, – тихо и очень спокойно сказал Павел, бросил взгляд в сторону и поправился. – Мы поняли.

      Вальди виновато вильнул хвостом, принимая вид послушного и крайне вежливого пса.

– До встречи, синеглазка, – раздалось от двери, и Анна успела заметить, как мелькнула в проеме кожаная куртка. Ушел.

      Сначала они еще немного поспорили, окончательно и бесповоротно перейдя на "ты". Анна требовала объяснений, а маг утверждал, что пыль, лежащая под ногами, в представлении не нуждается. А если эта пыль посмеет еще раз возникнуть у Анны на дороге, то он ему все ноги и руки переломает. Вальди согласно кивал, высунув язык.

      Девушка с отвращением посмотрела на парочку – спелись и сдалась:

– Хорошо, я сама у него спрошу.

Мужчина недовольно нахмурился, но спорить не стал – и то хлеб.

– Анна, откроешь дверь? Ребят надо срочно вернуть, – Павел подхватил под мышки Олега и потащил в коридор. Лицо у хозяина квартиры было бледным, но девушка усмотрела вздымающуюся грудь – жив.

Открыть дверь – легко. Но если попросили, значит, сами открыть не могут. Интересная информация. А главное, какие перспективы открывает.

– И не закрывай, пожалуйста, – Павел выпрямился и отправился за вторым павшим, – у нас завтра много дел в городе, надо подготовиться.

– Каких еще дел? – мигом насторожилась Анна.

– Ри… ре… регистрация, – донеслось из комнаты. Павел не сразу вспомнил нужное слово. Говорил он довольно чисто и правильно, лишь на сложных словах проскальзывал легкий акцент, придавая речи мужчины еще больше шарма. Хотя, кажется, куда уж больше.

      Итак, надо что-то делать с его очарованием, с раздражением подумала Анна. Попросить Арвеля сменить начальника охраны? Основания? Излишняя профпригодность? Смешно.

Нет, милая, твои демоны – только твои и тебе их усмирять.

– Регистрация? – повторила, посторонившись.

      Павел волоком дотащил второго пострадавшего. Уложил рядом, окинул презрительным взглядом и еле слышно произнес:

– Слабаки, – и повернулся к ней. – Да, Анна, мы передадим в собственность квартиру, передадим по законам вашего мира. Естественно, бесплатно.

Она честно пыталась нащупать иронию в его словах, но взгляд мага оставался серьезен, и Анна не смогла удержаться от подколки:

– Не торопитесь? А если я, получив квартиру, пошлю вас далеко и надолго?

Павел покачал головой.

– Я знаю, вы верите бумагам, особенно с круглыми оттисками, – вот теперь ирония щедро плескалась в черных глазах, – для твоего спокойствия мы подготовим отдельный договор найма на работу.

– А вы, я вижу, хорошо изучили наш мир, – усмехнулась Анна. Собственное спокойствие поражало. Что может быть нормальнее разговора в чужой квартире, с двумя полутрупами на полу, и обсуждение условий передачи квартиры, и найма на работу в чужие миры.

– Пришлось, – кивнул маг и выжидательно посмотрел на нее.

– Значит, я открываю дверь и отправляюсь домой, так? – на всякий случай уточнила девушка.

– Не совсем, – и снова ироничный взгляд, – ты открываешь дверь, а потом я везу тебя домой.

И Павел, наклонившись, достал из кармана куртки Олега ключи от машины.

– Не доверяешь?

– Не тебе, а, – мужчина запнулся, – некоторым.

Ну да, некоторым, которые пыль под ногами. Интересно все же, кто он такой, этот байкер, и почему так добивается встречи, и почему этого так боятся маги?

– Прости, дорогой, – Анна выразительно посмотрела на Павла, взглядом указав на тонкую рубашку и кожаную длинную жилетку, которая больше напомнила плащ, только без рукавов, – но у нас зима, а не середина лета. И ничего со мной не сделается. Да и Вальди присмотрит, правда?

Пес мотнул хвостом, соглашаясь.

– Вальди, – мужчина подарил долгий взгляд собаке, – не всегда адекватно оценивает свои возможности.

Пес опустил морду и… вильнул хвостом, соглашаясь с магом.

Двуличная скотина, выругалась про себя Анна.

А между тем Павел, ничуть не стесняясь, снял с Олега теплую куртку и надел вместо жилетки—плаща.

Девушка отвела глаза. Абсолютно стандартный пуховик китайского производства был ему чуть маловат в плечах, но даже в нем Павел выделялся среди окружающих, как овчарка среди пуделей.

– Так лучше? – осведомился маг и выжидательно замер. Анне стало стыдно. Кто она такая, чтобы указывать, как и во что одеваться взрослому человеку?

Девушка не ответила. Прошла, открыла дверь, и в коридоре сразу стало тесно от хлынувших внутрь магов.

Пострадавших унесли, Арвель выслушал тихий доклад Павла, из которого Анна смогла уловить лишь одно слово: теневики.

А дальше их встретил на улице пронзительный ветер, свинцовые тучи и колючий, сыплющийся с неба снег. Питерский вечер был в своем зимнем репертуаре.

На площадях стояли украшенные к Новому году елки, торопились пройтись по магазинам пешеходы, а она ехала домой в компании мага и собаки королевской породы. Ехала и физически ощущала, как усталость высасывает последние силы. Сегодняшний день был слишком долгим и слишком насыщенным для нее одной.

Глава пятая

У подъезда они попрощались. Анна сухо кивнула в ответ на просьбу быть готовой к десяти, повернулась и, не оглядываясь, шагнула в подъезд. Пес затрусил следом.

      Глупо. Они взрослые люди, а она дуется, словно ребенок, которому запретили смотреть поздний фильм. Нет, поправила себя Анна, не ребенок, а взрослая, самостоятельная женщина. Ей двадцать шесть лет. Она, считай, успела и замужем побывать, только без печати в паспорте. И в походы ходила, и в отпуск с подружками ездила. Да ей отдел должны были под руководство на следующий год передать!

А тут… домой одной дойти нельзя. И всего-то пару кварталов пешком.

      Анна злилась, пока поднималась на лифте, злилась, когда открывала ключом квартиру, а потом все мысли выветрились из головы под тревожным взглядом мамы.

– Ну, слава Богу, нагулялись, – улыбнулась она, а голос звучал надтреснуто и глухо, – давайте мыться и за стол. Или вас покормили?

      Вальди облизнулся и выразительно гавкнул.

– Голодные?

      Мама рассмеялась уже легко и свободно, оттаивая и становясь прежней.

Когда, намыв лапы собаке и умывшись, Анна появилась на кухне, там стоял такой одуряющий запах, что все мысли отказаться и пойти спать, испарились сами собой.

      Пес весело хрустел кормом в углу. На столе дымилась жаренная с луком картошка, высился горкой салат из капусты, а на отдельном блюде лежали румяные, пухлые котлеты, именно такие, какие она всегда любила.

      От понимания, что этого больше не будет, в горле образовался комок. Вот переедет она и придется самой жарить котлеты. Эх…

– Садись, садись, – подтолкнула её мама, потом принюхалась. – Не пила вроде, – и неожиданно добавила: – Зря.

– Мама! – возмутилась Анна. – Ты же знаешь, я не пью.

– Знаю, знаю, – отмахнулась Клавдия Петровна, – и целиком поддерживаю, но иногда, в стрессовой ситуации, алкоголь помогает достичь нужного расслабления. И поверь мне, как медику, лучше раз нарушить собственные принципы, чем заполучить долго и нудно лечащийся невроз с депрессией.

– Или еще более долго лечащийся алкоголизм, – хмыкнула Анна.

– Золотая середина, дорогая, – пропела мама, подкладывая котлеты на тарелку.

      Девушка в легком шоке переварила услышанное. Она всю жизнь считала мать ярой противницей животных и алкоголя. Даже по праздникам у них нередко вместо вина был сок или компот. А тут… Нет, безусловно, сегодня день сплошных сюрпризов.

      Поздно вечером дверь в затемненную комнату тихонько приоткрылась, и туда заглянули Клавдия Петровна с мужем. Николай Александрович поздно вернулся с работы и не застал знаменательных событий, произошедших в семье, а потому сейчас с легким удивлением рассматривал черную зверюгу, вольготно развалившуюся на кровати дочери. На темной шерсти была четко видна рука девушки, обнявшая шею собаки.

      Зверюга приоткрыла один глаз, подняла голову, оглядела стоящих на пороге, задержав более внимательный взгляд на мужчине, затем шумно вдохнула и, удовлетворенно мотнув хвостом, вернулась к прежнему занятию.

      За эти жалкие секунды звериного взгляда Николай Александрович почему-то ослабел в ногах, вновь ощутив себя зеленым студентом на первом экзамене в институте.

      Наваждение нахлынуло и ушло, оставив после себя привкус легкого одобрения – проверку прошел.

      Клавдия Петровна, уже одобренная ранее, а потому не ощутившая ничего, ойкнула и рванулась было согнать наглеца с кровати, но муж не дал, придержав за плечо и поманив обратно, в коридор.

– Не мешай, пусть спит, – добавил он шепотом, закрывая за ними дверь.

      Утром встретило Анну столь редким в Петербурге солнцем и тишиной в квартире.

– Вальди, – позвала девушка, не узрев собаку в комнате.

      Ответа не дождалась. Пришлось вылазить из-под теплого одеяла и идти искать пса.

      Вальди обнаруживаться не захотел, как, впрочем, и мама. Отец, понятное дело, на работе, но маму куда понесло с утра пораньше?

      Рука девушки уже потянулась за телефоном, когда повернулся ключ в замочной скважине, и в квартиру, громко цокая когтями, вошел Вальди. Следом, держа поводок в руке, вошла мама – румяная и свежая от мороза, и коридор наполнился запахом собачей шерсти, морозного утра и свежевыпавшего снега.

– Встала, – улыбаясь, объявила Клавдия Петровка, – а мы прогуляться решили, пока ты спишь. Представляешь, – заговорила она, снимая пуховое пальто, – Нинка с пятого этажа, ну длинная такая, худая и с лошадиным лицом. Ходит вечно задравши нос, словно звезды на небе ищет. Так вот у нее, оказывает, мопс. Смешной, раскормленный, но точно кирпич на лапках, но умный… На Вальди даже не гавкнул. А еще у неё сын…

Анна смотрела на маму, на её блестящие глаза, на красные с мороза щеки. Смотрела, почти не вслушиваясь в слова, и думала, что если Вальди нельзя будет оставить, она попросит щенка. Пусть не королевской породы и поменьше, но умного и преданного. Потому что даже самому щепетильному в отношении микробов доктору—пенсионеру не хватает общения. А собачники всегда найдут, о чем поговорить. Даже с задирающей свой длинный нос Нинкой с пятого этажа.

      Взгляд упал на висящие в коридоре часы, и Анна подпрыгнула, как ужаленная – полдесятого! Мамочки, она же катастрофически опаздывает! Голова не помыта, сама не накрашена, про завтрак думать уже поздно.

– Мам, у меня собеседование, – крикнула из ванны, – пойду к подруге на работу устраиваться.

К мускулистой такой и черноволосой подруге, ага. Врать нехорошо, но правда выглядит настолько пугающей, что лучше промолчать.

Ответ мамы она не расслышала из-за шума воды. Собралась, высушилась и накрасилась за рекордные двадцать минут. Тряхнула светлыми, пшеничного оттенка волосами, поморщилась – влажные, но досушивать некогда.

Критически осмотрела себя в зеркало. Бледновата, да и лицо чуть осунулось. Зато в серо—голубых глазах лихорадочный блеск и губы неприлично алые, словно она всю ночь с кем-то целовалась.

Так, стоп, а что там ночью было?

Напряглась, вспоминая, что именно ей снилось, но вместо этого вспомнила, что опаздывает, а надо еще шахматы не забыть захватить и парочку игр, то же УНО, например. Одевалась на ходу и в сумку забрасывала, что под руку попадется.

Мама заняла стратегическое положение – в коридоре и настроена была решительно, держа в одной руке чашку с чаем, в другой – бутерброд с красной рыбой.

Пришлось давиться бутербродом и торопливо глотать горячий чай. К завтраку в их семье относились серьезно: с полезными овсянками, сырниками и пышными омлетами. Никаких уходов из дома на пустой желудок.

– Ну, мам, – промычала Анна, быстренько сунула обратно полупустую кружку с чаем и рванула к вешалке за пальто.

Вальди вопросительно тявкнул.

– А ты куда собрался? – удивилась мама. – Все—все, дома. Сейчас будем чай пить, я тебя печеньем угощу, хочешь?

Судя по недоуменной морде пса, что такое печенье он не знал, зато четко знал, что должен быть рядом с Анной, но маме этого не объяснить! На собеседование с собаками не ходят.

– Извини, – одними губами проговорила девушка и развела руками, мол, придется посидеть дома ради конспирации.

Анна бросила маме короткое «До вечера. Позвоню, что и как» и ускакала по лестнице, не став дожидаться лифта.

Во дворе, около подъезда спиной к девушке стоял коротко—стриженный бугай и сосредоточенно разглядывал противоположную стену дома. Она на всякий случай посмотрела туда же, но ничего интересного не нашла.