Драган. Право на ведьмочку

Екатерина Антонова, Бетти Алая

Драган. Право на ведьмочку

Глава 1

Драган

Громкая музыка в клубе бьет по ушам, разгоняя мысли, словно йодистое серебро – тучи. Делаю глоток виски. Горло обжигает, вкус ничего, но эффекта ноль.

Я оборотень, на меня алкоголь действует хуже, чем на людей.

– Привет, красавчик, – ко мне подсаживается рыжая девчонка, – угостишь девушку выпивкой?

Осматриваю ее. Упругие бедра, узкая талия. Красивая грудь. Пышная рыжая шевелюра. Но она не вызывает во мне реакции. В штанах полный штиль.

Достаю сигарету.

– Или хочешь сразу пойти в туалет? – она касается моей руки. – Ты такой горячий… почему один?

– Свали, – с трудом сдерживаю рык, – мне неинтересно.

– Какой грубый, – она облизывается.

Да блядь! Резко разворачиваюсь. Гляжу в ее пьяные накрашенные глаза.

– Уходи, – проникновенно говорю, – вызови такси, протрезвей и больше никогда не веди себя, как блядь.

Мой голос гипнотизирует. Мы, оборотни, высшие создания. Имеем власть над человеческим разумом.

– Хорошо, – бормочет рыжая, слезает со стула и достает из сумочки мобильный, – домой, так домой…

Шатаясь, уходит. А я возвращаюсь к выпивке. И тут же сталкиваюсь с равнодушным взглядом бармена. Вряд ли он что-то заметил, так что я просто продолжаю бухать.

– А меня никогда не слушает, – растерянно натирает чистый стакан.

– Я умею быть убедительным.

– Дружище! – ко мне подсаживается лучший друг Егор. – Ты чего тут в одиночестве пьешь? Я оборотней алкоголиков не знаю, но ты рискуешь стать первым.

– А ты что тут забыл? Молодая жена уже выгнала? – скалюсь.

– Смешно, – фыркает, – Настя плохо себя чувствует, у нее токсикоз. Она постоянно рычит на меня, а вчера вообще выгнала из спальни заявив, что я виноват в ее состоянии.

– Технически, это правда, – хмыкаю, глядя в одну точку перед собой.

– Вот я и решил скоротать время с другом, – вздыхает Егор, – молодость вспомнить. Теперь я муж и будущий отец! Хватит куролесить. Дашь закурить?

– Чтоб к молодой жене приперся с запахом перегара? – выгибаю бровь.

– Душнила. Но ты прав! – объявляет друг. – Как Марьяша?

Марьяша…

От одного ее имени у меня сердце начинает сходить с ума.

Мы знакомы с ней с самого детства. Сначала дружили, как и положено малолеткам. Она много плакала. Часто видела кошмары про жизнь других людей.

Моя мать брала ее к нам на выходные, где Марьяша успокаивалась.

Дело в том, что она ведьма. В ней с рождения пробудилась огромная сила, которая растет с каждым днем. И Марьяше все сложнее ее контролировать и держать внутри.

Моя мать – Ведающая. Действующая ведьма. Она учит Марью, чтобы потом передать ей свою силу и статус волчьей ведьмы.

Но когда нам стукнуло шестнадцать, Марьяша стала отдаляться от меня. Все с самого детства твердили, что мы просто не можем не быть истинными.

Мы оба давно созрели, но Луна не дарует метку. Словно мы не истинные. Я каждый день просыпаюсь и иду в ванную, осматриваю себя.

Метки нет.

Я так ее хочу… Марьяшу! Находиться с ней рядом для меня и пытка, и высшее наслаждение. Ради нее я порву кого угодно. И свою жизнь отдам.

Но она не подпускает. Не хочет встречаться со мной. Потому что, хоть и необычная, она человек. А мне Луна может даровать другую…

– Все думаешь о своей зазнобе? – Егор пихает меня под ребро.

– Угу, – делаю затяжку, наполняю легкие дымом, чтобы хоть немного отогнать запах моей ведьмочки.

Она моя! Моя, блядь!

– Почему все так сложно, а? Мы с детства не разлей вода, – рычу себе под нос, – да мы мылись вместе, когда она у нас ночевала!

– Без подробностей, – хмыкает Егор.

– Где метка, блядь?! – не могу сдержать эмоций, достаю кошелек. – Я поехал домой…

– Как Мара?

Мара – моя мать. В последний месяц она стала угасать. Я давно готов к тому, что однажды она меня покинет. Оборотни не бессмертны, хоть и живут долго. Волчья ведьма пережила не одно столетие.

– Дома. Отец с ней, – бормочу, – ты со мной?

– Ты пил, Драган. Давай я отвезу тебя, – Егор смотрит с тревогой.

– Я трезв… к сожалению, – оставляю бармену чаевые, затем выхожу.

Альфа следует за мной.

– Езжай к ней. Марьяша говорила, что плохо спит в последние недели… – ухмыляется Егор, – скрасишь ее досуг.

Низко рычу на друга. Он все понимает правильно.

– Шучу я, – поднимает руки, затем идет к мотоциклу, – ты не дури, Драган. Проявится у вас метка. Но ты должен ее ждать, понял? Значит, пока вы не готовы!

– Чья бы корова мычала!

Егор сам вырвал свою истинную из лап зла. У его жены изначально проявилась чужая метка. Но друг не сдавался. Только вот… что делать мне? Меток просто нет.

Порой я кажусь себе параноиком.

Прощаюсь с другом, сажусь в машину. Врубаю музло и выезжаю на шоссе.

Как вдруг…

ДРАГАН!

Голос Марьяши бьет по ушам. В глазах темнеет, резко жму на тормоз. Я уже на пути к особняку моей семьи. Вываливаюсь из машины.

ДРАГАН! ПОМОГИ!

Это она! Рычу от боли в висках. Обращаюсь в волка и несусь в лес. Бегу со всех лап. Голос Марьи – мой маяк. Внутренний зверь найдет ее где угодно.

Срезаю вдоль оврага. Вылетаю к реке и бегу вдоль нее, пока за деревьями не начинает мелькать дом Марьяши.

Останавливаюсь. Слышу лишь журчание воды. Веду носом, пытаясь учуять свою девочку. Ну же! Где ты?!

И вдруг вижу на поверхности реки белую ткань. Затем волосы…

О нет! Она опять ходила во сне? Обращаюсь в человека и бросаюсь в реку. Она довольно широкая, но спокойная. Доплываю до тела девушки, подхватываю ее и гребу назад.

Вытаскиваю свою ведьму на берег.

Она не дышит…

Глава 2

Марья

Этим вечером…

Шелест листвы за окном успокаивает. Лежу в постели, сон совершенно не идет. Уж и так повернулась, и эдак…

Все думаю о том, что мне предстоит стать волчьей ведьмой будучи человеком. От одной мысли страх прошибает. А если меня не примут? Ведь волки очень любят Мару.

А еще она мама Драгана. Моего волка.

Переворачиваюсь на другой бок. При одной мысли о нем все тело воспламеняется. Каждый раз, когда мы с ним наедине, я любуюсь им. Красивый. Просто дьявольски.

Темные волнистые волосы ниспадают на лоб. Чувственные полные губы так и тянет поцеловать.

Я ни разу не целовалась. За свои двадцать лишь научилась кое-как управлять врожденной силой.

Или это проклятие?

Марьяя…

Распахиваю глаза. Резкий порыв холодного ветра растворяет окно настежь. Врывается в мою спальню, прокатывается по ней. Срывает с меня одеяло, раскрывает шкаф, вываливая на пол мою одежду.

Затем рвется к столу.

Мои тетради, учебники и документы взмывают вверх.

– ХВАТИТ! – резко встаю с кровати. – Кто ты?

Марьяя…

Ледяной ветер обволакивает меня, становится гуще, медленнее, словно туман. Сковывает мышцы, слегка приподнимает подол моей ночнушки…

Ползет вверх по бедру, вызывая отвращение. Словно ледяные щупальца, эта мерзость обхватывает мое горло. Фиксирует руки. Обвивает талию.

Тик-так…

Тик-так…

Первая цепь расколота…

Вторую уничтожишь ты…

Мне в руки падает бумажка. Опускаю взгляд вниз. Сердце замирает. На ней изображен неаккуратно накарябанный рисунок черного дома.

Открой дверь…

Освободи себя…

Внутри расползается отчаяние, словно этот омерзительный туман проник прямо в меня. Ничего нет. Я совершенно бесполезна.

Драган! Помоги…

Иди со мной…

Обрети силу…

Внезапно веки тяжелеют. Сон накатывает лавиной. И, как я ни пытаюсь его прогнать, он все навязчивее и навязчивее. НЕТ! ДРАГАН!

– Отпусти… меня… – бормочу сонными губами, – Драган… помоги…

Но эту битву мне не выиграть. Стоит моргнуть, как я проваливаюсь в густой вязкий сон.

– Марья! Марьяша! Блядь! Дыши! – губы опаляет горячее дыхание.

Все тело сковано льдом. Как же холодно! Легкие жжет, словно мне в горло кинули факел. Но эти губы на моих…

Они вталкивают в меня спасительный воздух. И сильные руки, от которых мое тело покрывается приятными мурашками. Ни с чем не сравнимое ощущение!

– Ну же! Девочка… – слышу отчаяние в его голосе.

Не хочу возвращаться в реальность. Еще немного! Совсем чуть-чуть этого ощущения безопасности. Открыв глаза, я снова вернусь туда, где больно. Где нельзя прикоснуться к тому, кого любишь всем сердцем.

– Марьяша… – Драган тыкается лбом в мой, – я слышу, как ты дышишь. Открой глазки… посмотри на меня, прошу…

– Привет, – улыбаюсь, приоткрывая глаза.

– Ты с ума сошла?! – начинает рычать. – Чего купаться на ночь глядя полезла?

Купаться? И тут моя память наконец-то открывает все, что произошло до того, как я отключилась. Этот холодный жестокий голос, его мерзкие щупальца на моем теле.

И тут я вдруг замечаю то, от чего мои щеки тут же вспыхивают.

– Ты голый, – облизывая губы раз за разом, отворачиваюсь.

– Пришлось обратиться, одежда порвалась, – виновато чешет затылок Драган, – я тебя смущаю?

Нет, мне очень нравится! А эти кубики… боги, Драган – само совершенство. Но с губ срывается иное.

– Да… – стараюсь не смотреть на весьма… кхм… внушительную мужественность оборотня.

Стыдоба-то какая! А потом я замечаю, что вся моя ночнушка насквозь мокрая. И волк не сводит глаз с так некстати затвердевших сосков. Пытаюсь прикрыться, но руки не слушаются.

Воздух между нами почти искрится.

– Я не смотрю, – фыркает Драган, – пойдем, отнесу тебя домой. Заодно может твой отец даст что из одежды…

Тяну к нему руки, парень аккуратно приподнимает меня. Тыкаюсь в его сильную шею. От мужского аромата голова кругом. Как бы я хотела, чтобы мы были истинными!

Обнимать его, когда хочется. Целовать при всех. Заниматься тем, чем скромная девочка Настя вместе с моим другом Егором занялись куда раньше…

Ощутить этого оборотня в себе. Все его горячее естество. Принять и больше никогда не отпускать.

Но богиня решила иначе. Наверняка Драгана ждет истинная. Другая девушка. Сильная волчица, а не проблемная ведьма.

– О чем думаешь? – спрашивает он.

О тебе…

– Вспомнила, что перед тем, как отключиться, снова видела тот дом…

– Черный? Из твоих детских кошмаров?

Выдыхаю, понимая, что разговор уходит в безопасное русло. И утаскивает за собой мои порочные мысли. Мы с Драганом друзья. Точка.

– Да. Примерно с месяц назад я стала просыпаться ночью и рисовать его. Просыпалась утром и видела уже готовый рисунок. А мои ноги… все в земле были, – тихо отвечаю.

– Почему не рассказала? – спрашивает волк.

– Хотела разобраться сама.

– Вот так всегда. Ты держишь в себе, потом доводишь до срыва, и в итоге я все равно узнаю, – вздыхает он.

Мы идем по ночному лесу прямиком к дому моей семьи. Мои отцы (да, у меня их двое) – оборотни-медведи. Огромные берсерки, которым богиня подарила одну истинную на двоих.

Моя мама – Ткач. Она способна расщеплять энергии и ткать новые пространства. Звучит угрожающе, но на деле эта сила используется, чтобы напугать моего непутевого братца.

В свои двенадцать он уже вымахал под два метра ростом. Шириной плеч не уступает отцам.

Драган заносит меня на территорию дома. Свет в окнах не горит. Значит, я смогла выбраться, не привлекая внимания.

– Жми на звонок, – рычит оборотень, – придется разбудить твоих.

Дзынь!

И спустя пять минут со второго этажа скатывается папа. Сонный, злой. Увидев нас, рычит себе под нос. Следом спускается мама, кутаясь в домашний халатик.

– Милая! – отец бросается ко мне. – Что такое?

– Она чуть не утонула, – хмыкает Драган, папа осматривает его с ног до головы.

– Как не утонула? Что случилось, Марьяша?

– Я не помню, – опускаю взгляд, – была в комнате, а потом уже лежу на траве, вся мокрая.

– Ты снова ходишь во сне, – качает головой мама, – Драган, заноси ее. Ты сам-то как?

Отец окидывает волка ледяным взглядом. По какой-то причине их отношения не заладились. Мама обожает моего друга, а папа постоянно критикует.

Драган сажает меня на диван. Тепло его тела согревало меня в пути. А сейчас я вдруг чувствую, как холод разливается под кожей. Ползет по венам, заставляя кровь леденеть.

– Денис, принеси мальчику вещи, – мама качает головой, – наверняка при обращении одежду порвал.

– Пойдем, – папа фыркает и идет к лестнице.

Драган следует за ним. Мама растирает мои плечи.

– А тебе нужно принять горячую ванну и выпить один из согревающих отваров мамы.

Киваю. Только вот… с каждым днем согреться мне все сложнее. Будто внутри поселился холод, который простым отваром не изгнать. Папа с Драганом возвращаются.

Волк берет меня на руки.

Несет в мою спальню.

– До завтра, – прижимается губами к моему виску.

Затем делает шаг к двери, а я хватаю его за руку.

– Останься…

Глава 3

Драган

Сердце радостно подпрыгивает в груди. Но я понимаю, что мне нельзя оставаться у Марьяши. Это же сплошное искушение!

– Мне нужно к матери, – бессовестно вру, – да и тебе лучше поспать. Ты знаешь, как я храплю? Перебужу медведей, и меня взашей выпрут!

Марьяша смотрит на меня пристально. Изучает. Пытается поймать на лжи? Ты знаешь, что я обманываю, лишь бы не истязать себя этой ночью, когда ты рядом, а я не могу коснуться…

– Хорошо, – опускает взгляд, – просто мне нехорошо, и я подумала… ладно, езжай домой.

Она обнимает себя руками. Такая хрупкая…

Да что же это такое?!

– Я лягу на полу, – сдаюсь, складываю руки на груди, – ты когда пойдешь мыться, дверь оставь открытой.

– Зачем? – зыркает на меня с подозрением.

– Не буду я подглядывать, – закатываю глаза, – просто если тебе станет нехорошо, я смогу тебе помочь. Вытащить или что-то такое.

– Ладно, – Марья берет полотенце, затем топает в ванную комнату.

У них огромный дом. Два медведя живут тут со своей истинной и двумя детьми. Марьяша старшая, у нее есть двенадцатилетний брат Гордей. Ростом с меня, в плечах шире.

Эти медведи точно жрут анаболики…

Шум воды в душевой Марьи меня успокаивает. Я подхожу к ее столу. Бумаги и документы свалены в кучу. Странно, обычно моя ведьмочка все держит в порядке.

Беру листок с нарисованным на нем черным домом. Такое чувство, что его накалякал маленький ребенок. По центру дома белое окно. А внизу надписи рваным почерком…

Аз есмь…

Аз есмь…

Аз есмь…

– Я есть? Хм… – задумываюсь, не заметив, что шум воды прекратился.

Резко разворачиваюсь. Сердце делает кульбит в груди, а в паху становится тесно и больно. Слегка расставляю ноги. Гляжу на Марьяшу в одном полотенце. Ее мокрые белые волосы ниспадают на плечи.

По коже стекают хрустальные капельки. По тонкой длинной шейке, ниже к груди и скрываются под полотенцем. Сглатываю.

– И что ты думаешь об этом? – она откидывает волосы, подходит ко мне.

Веду носом, улавливаю сладкий клубничный аромат. Блядь! Нужно было уехать! Свалить, чтобы не терзать себя…

– Версий нет, – отрезаю, кладу рисунок обратно на стол.

Ухожу к кровати, чтобы не чувствовать этот, сводящий с ума, запах. После душа очищенная кожа человека обычно пахнет мылом, гелем для душа или вообще ничем.

Но с каждой секундой она напитывается своим собственным ароматом.

Против ягодного геля Марьи я могу бороться. Но против аромата ее кожи – нет. Это моя слабость.

– Ты осматриваешь себя? – вдруг спрашиваю, поднимая взгляд. – На предмет метки?

– Драган…

– Я вот каждый день. Утром после душа, – зарываюсь пальцами в волосы, – потом вечером перед сном. Я жду ее, Марьяш… ты не представляешь, как сильно.

– Я тоже, – тихо произносит.

Воздух становится гуще. Наполняется сильным желанием, невысказанными словами. Я ведь люблю ее…

– Марьяш…

– Пора спать, Драган. Тебе постелить на полу? – она прячет взгляд, отчаянно боится говорить о наших чувствах.

– Почему ты отвергаешь меня? – рычу, делаю шаг к ней.

Беру за плечи. Марья поджимает губы.

– Я не отвергаю. Просто сейчас сложное время и…

– Оно всегда сложное, – ловлю ее взгляд, пытаюсь увидеть там хотя бы проблеск нежных чувств, – Марьяш…

Но она всегда умела хорошо маскировать свои эмоции. Этому ее научила моя мать. Волчья ведьма должна быть беспристрастной. И жесткой.

Но моя Марья не такая. Сколько я спорил с матерью! Ругался! Чтобы она оставила в покое мою девочку…

– Давай станем парой, – повторяю в сотый раз свое предложение, – это не помешает тебе стать волчьей ведьмой!

– А если мы не истинные?! Ты пробовал думать не только о себе, Драган?! – в ее голубых глазах вспыхивает злость. – Ты оборотень! Тебя потянет к истинной и ты меня забудешь!

– Я НИКОГДА НЕ ЗАБУДУ ТЕБЯ! – рычу. – ТЫ ЧЕГО?!

– Знаешь, как мне больно будет?! Я не смогу так… мы и так зашли слишком далеко, – девушка отталкивает меня и обнимает себя руками.

– Я хочу тебя, – снова хватаю Марьяшу, тыкаюсь в ее лоб своим, – до безумия хочу… и люблю…

– Если бы все было так просто… если бы было…

Отступаю. Внутри меня все выжжено. Бесконечными попытками достучаться, объяснить ей свои чувства. И вроде бы логично. Мы не истинная пара, и у меня в любой момент может появиться волчица.

Но я не хочу в это верить! Мы с Марьяшей единое целое. Осталось лишь закрепить это меткой. Но, блядь, ее нет! Порой мне хочется кожу содрать, чтобы не видеть это чистое тело.

Марья кладет на пол матрас.

– Прости, есть только такой.

Молчу. Я знаю, что должен защитить ее. Потому что состояние Марьи ухудшается. Сегодня я спас ее, а завтра она кинется под автобус. Не по своей воле.

– Внутри меня тьма, – вдруг говорит девушка, когда я тушу свет и плюхаюсь на жесткий матрас, – я чувствую ее, Драган. Она оттесняет свет. И мне очень страшно. Прости за мои слова. Но я напугана…

– Ничего не бойся, я с тобой…

– Ты всегда рядом, – тихо говорит она, я чувствую на себе теплый взгляд, – и я очень благодарна. Драган… я поняла кое-что о нас с тобой.

Не нравятся мне эти ее измышления.

– Что ты поняла? – вздыхаю.

– Если у тебя появится пара, я… не смогу больше ни с кем… ну… завести отношения.

В груди жжет от одной мысли, что она может о таком размышлять. Боги, любимая девушка так близко! Стоит протянуть руку и я коснусь ее мягких волос.

– Марьяш… – начинаю, но слышу размеренное глубокое дыхание.

Уснула…

И тут раздается тихий стук в дверь.

Глава 4

Драган

– Вы меня напугали, – усмехаюсь, когда спустя пару минут мы с матерью Марьяши сидим на кухне, – что случилось?

– Вы так кричали, – она вздыхает, – что чуть не перебудили весь дом.

– Простите.

– Сколько раз просила называть меня на «ты». Драган, ты как родной нам.

Вздыхаю. Кручу в руках пустую кружку. Маша забирает ее. Мать Марьи выглядит очень молодо для своего возраста. Ей около сорока, а на вид больше двадцати не дашь.

– Как я поняла из диалога, метки нет, а моя доченька не хочет становиться твоей? – усмехается она.

– Угу. Я понимаю. Но ведь…

– Ты любишь ее с самого детства, я знаю. Ваши отношения просто чудесны! Вы как в первый раз друг друга увидели, так не разлей вода стали. Мы были уверены, что метка проявится, как только вы достигнете зрелости.

– Но вот нам уже двадцать, а ее все нет.

Как же я жалок! Сижу в доме любимой и жалуюсь ее матери.

– Она будет, – тихо, но твердо говорит Маша, – просто нужно дождаться. Богиня знает лучше.

– Думаешь, мы не готовы?

– Всему свое время. Только прошу: не дави на нее. Марье непросто. Ее сила, сны… лунатизм. И предназначение. Это все очень на нее давит. Твоя мать бывает жестока в своем обучении.

– Знаю. И поддерживаю Марью.

– Как думаешь, кому из вас тяжелее? Тебе, сгорающему от любви, или ей, любящей и еще несущей такую ответственность, которая нам и не снилась? Ты нужен ей, Драган. И я доверяю тебе свою дочь. Знаю, что ты поступишь правильно.

Мы пьем травяной чай. Я обдумываю слова Маши. Марьяше тяжело. Но я ведь просто хочу немного облегчить ее ношу. Встать рядом и взять часть на себя.

Но если мама моей девочки верит, что мы истинные, то и я буду. И подожду еще. Пока Луна наконец-то не смилостивится.

– Спасибо, – мою чашки, – уже светает. Пойду немного посплю.

– Охраняй ее сон, Драган, – улыбается Маша.

Мы расходимся. Я тихонько захожу в спальню своей ведьмочки. Она мирно посапывает. Я снимаю одежду и превращаюсь в волка. Укладываюсь на свой матрас, и теперь он кажется мне самой мягкой периной. Ведь я с ней рядом.

И ее аромат ласкает мой нюх.

А просыпаюсь…

– АЙ! – слышу девичий визг, распахиваю глаза.

БАМ!

Спросонья чувствую сладкий запах Марьяши. А затем на меня заваливается мягкое тело.

– Ррр! – удивленно рычу, когда Марья начинает барахтаться и хватать меня за шерсть.

– Я забыла, что ты тут! – она снова взвизгивает, затем скатывается с моего тела. – Больно? Наступила на тебя, прости!

Она садится напротив, я потягиваюсь. Любуюсь своей ведьмой. Такая красивая. Растрепанная и сонная.

– Ты так спал? – улыбается, зарывается пальчиками в мою шерсть.

– Ррр, – прикрываю глаза, довольно скалюсь.

Люблю, когда она меня трогает. Я бы, конечно, желал ощутить ее пальцы в другом… кхм… месте. Но не в этом облике.

– Прости меня за вчерашнее, – она ложится рядом, заглядывает мне в глаза, – ты просто замечательный. Знаешь, сколько девушек в университете хотят с тобой встречаться?

Фыркаю.

– Особенно сейчас, когда Егор официально женился на Насте?

Закатываю глаза.

– Ну не надо, Драган. Ты в их понимании красавчик-мажор. И свободный.

Я занят навсегда.

Раздается стук в дверь.

– Войдите, – рассеянно произносит Марья, продолжая меня тискать.

– Оу! – в ее спальню вваливается огромная фигура Гордея. – Постыдились бы в родительском-то доме этсамое!

– Ты чего хотел? – спрашивает Марья. – Если ничего, то иди давай. Там тебя Поля в соцсетях заждалась.

Юный медведь густо краснеет.

– Мама сказала, что завтрак готов!

Её брат уходит.

– Я пойду в душ, а ты пока обращайся и одевайся. Сегодня у нас большой день. Волхв приезжает, Мара сказала нам всем быть у нее после занятий.

Волхв…

Наиль Арзанов – темный шаман и посредник между нашим миром и миром мертвых, месяц назад исчез. Его мертвая стая была перебита, а враг всего живого, заточенный в ледяной гроб, тоже пропал.

В общем, что-то в потустороннем мире меняется. И это не есть хорошо. Мы одеваемся и спускаемся к завтраку. Там Денис Громов, его сын Гордей и Маша.

Садимся за стол. Перед нами хозяйка ставит две миски с ароматной кашей. Слюнки текут!

– Каша в медвежьем доме, очень символично, – хмыкаю, но тут же ловлю на себе грозный взгляд отца семейства.

– Ешь, – командует Денис, – где твоя машина, Драган?

– Забыл в лесу. Найду по навигатору, не впервой, – хмыкаю.

– В университет тогда поедете на нашей. Заодно Гордея в школу закиньте.

– Па, я на мотике хочу! – канючит брат Марьи. – Что я с сеструхой поеду? Да меня пацаны засмеют!

– Драган там тоже будет, – ухмыляется Дэн, – маловат ты для мотоцикла.

– Да я больше тебя, па! – обиженно дует губы детина.

– Вот об этом я и говорю, Гордей, – произносит медведь-папаша, – физически вырос, а мозги еще не сформировались. Вот как повзрослеешь, так сразу купим тебе свой мотоцикл. А пока будешь ездить с сестрой или с нами. И радуйся, что не запихиваю тебя в детское кресло.

– Милый, – голос его жены обманчиво мягок, – прекрати.

– Понял, – сразу тушуется Громов, – молчу.

Но Гордей уже забыл о своей обиде, переключившись на сообщения в телефоне.

– Это твоя медведица все пишет? – спрашиваю с улыбкой.

– Да, они с Полиной хорошо ладят, – улыбается Марья, – она в следующем году переедет сюда, будет готовиться к поступлению в университет. А через два года станет студенткой.

– Она классная! Мы на одной волне, – бормочет мелкий, и снова что-то печатает в телефоне.

– Любовь прекрасна, – мечтательно тянет Марья, – ну что, поехали?

– Да… большое спасибо за гостеприимство, – благодарю родителей Марьяши.

Мы выходим, садимся в огромный внедорожник Громова. Мы с Гордеем спереди, а Марьяша сзади.

Нет никакого желания ехать в универ. Потому что меня терзает неприятное предчувствие…