скачать книгу бесплатно
– Новая Британия. Огромное место с армией и датчиками, которые могут за секунду определить заражен ли ты.
Вот оно. То, о чем я так долго грезил.
– На севере?
– Типа того. Если очень грубо прикинуть, то выйдет где-то 1000 миль.
– И там… много людей? Власть?
– Ну да, наверное. Я там не был. Могу судить лишь из чужих рассказов.
Наверное, на моем лице слишком явно отразился восторг – Алекс нахмурился и всплеснул руками.
– Фирмино, забудь об этом. Мало того, что ты успеешь двести раз умереть, пока доберешься туда, так еще и попасть внутрь у тебя не получится. Туда не берут всех подряд. Они могут решить, что ты из враждебного лагеря или чего хуже… Побрезгуют тобой, ведь ты всю эпидемию провел среди этой заразы. Для них приоритетней спасение "своих", чистых людей, которые всю жизнь просидели в бункере. Мы не такие, как они. Понимаешь, о чем я?
– Но я же не болен.
– Для них нет разницы. Никому не нужны лишние проблемы, Фир. Глупо думать иначе.
– Должен же быть какой-то выход. Ведь…
Я умолк. Отстраненно посмотрел в чашку, где на чайной глади отражалось мое лицо. Искаженное, кривое, почти незаметное.
– Как тебе не надоело, – прошептал я.
– Что?
– Как тебе не надоело скитаться по стране. Неужели ты никогда не был готов рискнуть всем, что у тебя есть, и просто попытаться… Найти способ вернуться к нормальной жизни среди людей. Ты же знаешь их местоположение, ты знаешь, что там есть всё, о чем можно только мечтать.
– Ты меня совсем не слушаешь.
– Я слушаю. Слушаю, ясно? Я никогда, никогда в своей жизни не поверю, что, – я запнулся, – что моя последняя надежда всё это время была глупостью. Должен быть способ попасть туда.
– Нет.
Он смотрел на меня косо, с осуждением скрестив руки на груди.
– Подожди…
– Хватит, Фир.
– Ты говоришь так, словно тебе нравится скитаться по мертвым городам. Твой друг умер, и ты был близок к этому. А знаешь почему? Потому что нельзя выжить в одиночку.
– Но ты же жив!
Я поставил локти на стол и закрыл лицо ладонями.
– Может быть, – кожа под ладонями стала такой горячей, что я задумался: нет ли у меня жара. – Но я не уверен, что переживу зиму. Не уверен, что не сойду с ума. Не уверен, что однажды мой собственный разум не убьет меня. Я поставил перед собой цель, и я буду следовать ей. Потому что иначе не выжить. А я сделаю всё для того, чтобы выжить.
На улице поднялся ветер – желтая занавеска всколыхнулась и вновь вернулась в привычное состояние. Я сгорбился на стуле, мрачно уткнулся в изрезанную клеенку стола и не издавал ни звука, пытаясь привести мысли в порядок. Он прав. Было глупо надеяться на лучшую жизнь.
Сотый раз на одни и те же грабли.
– Если хочешь знать, – Алекс выглядел спокойным, но взгляд его потемнел. – Я не могу жить с этими людьми. На меня идет охота, и ты это знаешь, но проблема гораздо серьезнее. Намного серьезнее.
– В чем же?
Вздох.
– Во мне. Я мог быть не здесь, а там, за стенами. В Новой Британии. Но судьба за что-то разозлилась на меня.
– И как это связано с Джонсоном?
– Новая Британия – это последний островок старой власти. Когда она только начинала существовать, нашлись недовольные режимом люди. Те, кого бросили умирать из-за нехватки мест. Те, кто устал от беспорядков на улицах. Те, кто был сильным и мог за себя постоять. Эти люди решили, что всё старое должно остаться в старом мире.
– Вроде оппозиции? – спросил я, но заметив замешательство Алекса, пояснил: – Они против действующей власти.
– Да. Поначалу это была кучка недовольных ребят, но потом они переросли в полноценную группировку. Назвались СООБ. Северная организация освобождения Британии. В городе их считали бандитами и террористами.
– Джонсон оттуда, – догадался я.
– Да. Они были крутыми ребятами, но не учли одного: группировка не может существовать, если ей будут управлять сразу несколько лидеров. Съедаемая внутренними конфликтами, СООБ развалилась на мелкие банды. И пока Джонсон держится дольше других.
– Он такой "крутой", – усмехнулся я, – а гоняется за маленьким мальчиком? Стало быть, ты очень важен для него.
Алекс хихикнул и наклонился ко мне.
– Не только для него. Я вообще довольно популярная личность.
– И почему же ты такой особенный?
– Я особенный по многим критериям. Поживешь – узнаешь.
Многое из его рассказа не было понятно мне. Я чувствовал: осталось что-то, что он утаил от меня. Но даже этой информации мне было достаточно.
Может быть, у меня еще есть надежда. Не зря ведь я встретил Алекса.
– Что ж, мистер особенность, – съязвил я, – вы воняете как мусорный бак.
– Просто мой новоиспеченный знакомый, будучи очень гостеприимным хозяином, не предложил мне даже теплую воду и полотенце.
– Наглеешь.
– Нет, я всегда так себя веду.
– В таком случае я понимаю, почему все вокруг так хотят убить тебя.
Я отнес грязную посуду в мойку, пока Алекс тихо кряхтел, пытаясь подняться. Когда он твердо встал на костыли, я предложил ему переодеться в мою старую одежду: кровавые подтеки на рубашке доставляли мало удовольствия. Да и шутки шутками, а помыться ему не мешало.
– Я не стану возражать, – ответил он на мое предложение.
Мы поднялись в ванную – маленькую комнатку с белой плиткой на стенах. Я нагрел немного воды и достал чистое полотенце из шкафчика под раковиной. Алекс же сел на край ванны и принялся расстегивать рубашку. Я видел усталость на его лице, желание поскорее вернуться в комнату и уснуть. Всё-таки потеря крови и глубокая рана на ноге давали о себе знать. Поэтому я не стал мешкать, молча пошел в соседнюю комнату за своей старой одеждой, спрятанной за створкой верхней полки шкафа. По размеру ему пришлись многие вещи, но я выбрал только незаношенные, которые можно было пусть и с натяжкой, но назвать новыми. Среди этих вещей была черная футболка, которая никогда мне не нравилась, голубая толстовка и потертые на коленях джинсы.
Когда я вернулся в ванную, Алекс уже был в одном нижнем белье. Равнодушно тер руки от въевшейся в кожу грязи. Взгляд против моей воли остановился на его худом, но обрамленном многочисленными шрамами, теле. Я никогда еще не видел человека с таким количеством шрамов. Мне стало жутко. Сколько всего ему пришлось пережить за свои годы?
Почувствовав мое присутствие, Алекс саркастически улыбнулся.
– Любуешься?
Я смутился, но спрашивать про шрамы не стал.
– Одежду принес. Думаю, тебе подойдет.
– Сейчас проверим. А это, – он указал на свою старую одежду. – Выбрось или сожги.
Я взял рубашку в руки и коротко кивнул:
– Без проблем.
Тут мне в глаза бросилась странная нашивка на рукаве. Круглая, коричневая эмблема с заглавной буквой "Д".
– Что это значит? – поинтересовался я.
Реакция Алекса удивила меня: он побледнел и замер, но тут же опомнился и вновь вернул себе безмятежный вид.
– Футбольный клуб. Нашел на одном разрушенном стадионе. Нравится?
– Не очень.
Что-то здесь явно было не так, но я решил не придавать большого значения. В конце концов, он сам по себе очень странный мальчик.
– А меня забавляет.
Я скептично посмотрел на него и вышел из ванной, решив дождаться, когда он переоденется. Эта нашивка никак не давала мне покоя, лишний раз подтверждая тот факт, что я жуткий параноик. Жалкий кусок ткани ведь не может причинить мне вред.
Не прошло и пяти минут, как за дверью послышался приглушенный стук по полу: левой-правой-левой. Я открыл дверь и застыл на пороге. Передо мной стоял столь невинный мальчик, что трудно было даже представить, какой скверный характер скрывается за его ангельским личиком. Я увидел в нем отражение того себя, что жил здесь несколько лет назад. Но он был другим, совсем на меня не похожим.
– Я чувствую себя глупо, – сказал он.
– Почему?
– Потому что ты опять смотришь на меня как на ребенка. Я уже не маленький, Фир.
– Ну да, взрослый-взрослый.
– Эй, я серьезно.
Вопреки своим словам, надулся он совсем по-детски.
– Порой, – начал он, посерьезнев, – мы видим вещи такими, какими хотим их видеть. А потом злимся, если они оказываются совершенно иными. Этот образ, созданный нашими же руками, – ложь. И мы лжем с самого начала.
Он еще раз внимательно посмотрел на меня и поковылял к своей комнате, бросив на прощание "спокойной ночи", хоть за окном еще светил день.
Запись четвертая. Гитара
– Знаешь, что делает пастух перед сном? Считает овец!
Каждое мое утро начинается с этих глупых шуток. У меня они не вызывают ничего, кроме тяжелого вздоха, а Алекс искренне заливается хохотом, рассказывая новый каламбур.
Прошла целая неделя с тех пор, как в мою жизнь ворвался блондинистый мальчишка. Неделя, наполненная постоянными ссорами. Да, мы всё еще не слишком хорошо ладили. Он выводил меня из себя, и я легко срывался, пытаясь научить этого маленького засранца манерам. Когда казалось, что он наконец-то решил прислушаться к моим словам, всё повторялось вновь.
Далеко ходить не надо: сегодня утром мы опять поругались на пустом месте. То есть, причина была, но всё же глупой нервотрепки можно было избежать.
Сегодня Алекс находился в приподнятом настроении: без конца шутил (не скажу, что смешно), громко комментировал свои действия и смеялся. Мне, привыкшему к тишине, было некомфортно работать рядом с таким источником шума. Я шикнул на него, но он даже не обратил внимания.
– Фи-и-ир, а ты когда-нибудь летал на самолете? – спросил он, одну за другой переворачивая страницы книги. Я дал ему что-то из классики, но не похоже, чтобы она была ему по нраву.
Я ответил утвердительно, но не стал вдаваться в подробности. По утрам я вообще не отличался желанием разговаривать.
– А на корабле плавал?
– На лодке.
– А на корабле?
– Может, ты займешься книгой? – спросил я, подразумевая "молчи и читай".
Алекс замолчал. Он молчал долго (по мерке Алекса) – почти две минуты. Я наслаждался тишиной, приступая к чистке грибов, пока не услышал шелест вырываемых страниц.
– Эй, ты что делаешь?
– Читаю, – ответил он и продолжил с невозмутимым видом вырывать страницы из моей (моей!) книги.
Я за два шага оказался у дивана и выхватил несчастную книгу из рук этого несносного вредителя. Он сделал вид, будто не понял, в чем дело.
– Тебе кто разрешал так с книгами обращаться?! – вскипел я. – Тебе же ничего нельзя доверить!
– Я просто читал. Мне не понравилось.
– Но это не значит, что ты можешь вырывать листы.
– Я хотел как лучше. Зачем тебе тратить время на глупую и неинтересную пятую главу? Я сделал это за тебя, и не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки.
На секунду я замялся. Какие-то зачатки логики определенно были в его словах.
– Нельзя просто взять и вырвать то, что тебе не нравится.
– Но ты же так делаешь. Иначе, зачем ты относишь все вещи на чердак?
