Стаи. Книга 3. Столкновение миров

Так мы втянуты в вечность.

И вместе, и врозь,

Накануне и впредь.

Чтобы лучше секреты хранить, нам пришлось

Окаменеть.

Мы не сможем уснуть, мы не сможем забыть,

Но попробуй у сфинксов о чём-то спросить.

Я знаю, что ты знаешь,

Что я знаю, что ты знаешь.

И ты скрываешь то, что я скрываю,

Что ты скрываешь.

Мы наблюдаем, стоя в темной нише.

Чужие сны не делают нас ближе.

Из глаз в глаза, из глаз в глаза,

Без жеста и без слова

Улыбкой сфинксы незаметно

Обменялись снова.

В пустыне оказались мы случайно,

Обязаны хранить чужие тайны.

Спланировавшие и осуществившие невероятную по своим масштабам и последствиям ломку целой цивилизации демоны-лисы, Куко и Шакко, сладко спали в своей собственной вселенной. Они с Эланом и Афалией – одно целое, и никто из них не сможет забыть, но попробуй найти дорогу в этот мир, попробуй спросить двух странных существ, а, если те и ответят, то попробуй унести ноги. Их души успокоились, приняв страшную необходимость как есть. В конце концов, ничего хуже того, что люди с невероятной лёгкостью делают друг другу, они не совершили. Всё получилось…

ЭПИЛОГ

В глаза, никогда прежде не видевшие света, ударил яркий луч, и знакомый голос громко и чётко позвал:

– Привет, подруга! Если слышишь, сожми мою ладонь!

Липкие пальцы с силой сжали тёплую ладошку, заставив знакомую незнакомку отчётливо пискнуть от боли:

– Ай! Не так сильно!

Лицо огладила мягкая ткань, собирая холодный пот, успокаивая тяжёлое дыхание, и через минуту из горла уже вырвались хриплые слова:

– Амма… Это ты?..

– Ну, а кто же ещё?! – рассмеялась женщина. – Добро пожаловать в реальный мир, Оленька!

Она постаралась сесть, мышцы послушно напряглись, и очнувшаяся от многовекового сна красавица привычно поборола холод могильного забытья, пока подруга поддерживала её спину:

– Спокойно, без резких движений.

Хельга захлопала ресницами, с изумлением оглядывая просторное помещение, в котором не было ни единого знакомого по прошлой жизни прибора.

Словно сотканный из тканей, растений и света, зал дышал собственной жизнью, чувствовалась его душа, ритм сердца. Женщина потрясённо крутила головой, не понимая, откуда в голове уверенность в правильности нахлынувших ощущений, а давняя знакомая закивала, опережая вопрос:

– Да, да! Всё именно так! Мы вложили в тело гипоталамус эволэка, в новом мире без способности чувствовать тонкие материи – никуда!

– В новом мире? – рассеяно переспросила она, оглядывая своё нагое тело, помещённое в странную ёмкость, похожую на большую раковину пурпурного цвета.

– Именно! В новом мире! – улыбаясь всё шире и шире, ответила Амма. – Только не падай в обморок, но с момента твоей «отключки» прошло пять веков с маленьким хвостиком…

Оля села на край необычной постели, пошевелила ногами, проверяя работу конечностей, удовлетворённая сильными мышцами, их слаженными сокращениями.

– Проклятье… Умирать и восставать из мёртвых… Это уже входит в дурную привычку…

Подруга, одетая в белоснежный, плотно облегающий точёную фигуру костюм, обняла её крепко, прошептав на ухо:

– Это в последний раз. Просто ОНИ очень хотели, чтобы ты непременно увидела всё ЭТО…

Подруга замолчала, зажмурившись, словно боясь уронить лишнее слово, испортить им прекрасное мгновение. В тот же миг они обе почувствовали чьё-то приближение, и обернулись к, словно завешенной невесомыми тканями, стене.

Дымка растаяла в воздухе, открыв короткий коридор, и Ольга от изумления потеряла дар речи.

Огромная лиса, цвета далёкого солнца, с красивыми голубыми глазами, едва войдя в зал, припала на передние лапы, расправив прекрасные огненные крылья, низко склонила голову в уважительном приветствии.

– Здравствуй, Ольга! – Мелодичный голос звучал и ушах, и в голове одновременно. – Такое счастье видеть, что всё прошло успешно.

Она мягкой походкой подошла ближе, коснувшись тёплым носиком её щеки:

– Это поцелуй. Элан очень просил передать его тебе, – она даже сумела улыбнуться, насколько это позволяли мышцы совсем не человеческого лица.

Женщина безошибочно уловила и тепло живого тела лисицы, и волну приятия, захлестнувшую душу мягкой волной.

– Меня зовут Сурейготеал, – представилась кицунэ. – Я внучка Элана и Афалии в четвёртом поколении. Надеюсь, тебя не сильно напугало преображение тел лисиц-оборотней?

Всё ещё находясь под впечатлением, Оля отрицательно мотнула головой:

– Нет, ты очень красива. И я вижу наследство моих неугомонных эволэков, и глаза, и цвет перьев крыльев! Ты неподражаемо хороша!

Лисица смутилась, да так искренне, что даже опустила глаза в пол:

– Я польщена, спасибо.

Амма помогла встать на ноги и провела подругу в небольшую нишу, где женщина с удовольствием смыла со своего нового тела липкий сироп.

– Как вы меня снова воскресили? – растирая скрытые густой пеной волосы, спросила она.

– Нашли в болоте твое тело и голову, – честно призналась Амма. – В болотной грязи почти нет кислорода, так что, сохранилась ты неплохо, удалось даже восстановить все воспоминания.

– Я так понимаю, – усмехнулась Хельга, – что всё это Элан и Лесавесима спланировали заранее.

– Да, – ответила Сурейготеал, с интересом наблюдая за процессом принятия душа живым человеком, – они очень хотели, чтобы ты увидела новый мир.

– И оправдала совершённое преступление, – вздохнула женщина, подставляя лицо тугим струям, но вдруг спохватилась, что взболтнула лишнего, – Прошу прощения!

– Не за что извиняться, – вежливо ответила крылатая лиса, – мы знаем подлинную историю. Она завораживает и пугает чудовищными картинами, но нам рассказали всю правду.

Оля уже растирала себя мягкими тканями, чувствуя, как кровь забегала по венам, как ровнее забилось сердце. Амма принесла такие же белоснежные одежды, и через считанные минуты воскресшая женщина уже с наслаждением выпила бокал густого и питательного сока – твёрдую пищу пока лучше не принимать.

Кицунэ с нетерпением и волнением мела стерильно чистый пол шикарным хвостом, и Хельга постаралась как можно скорее закончить процедуру первого после очередной смерти завтрака.

– Спасибо, – поблагодарила Оля, – потрясающе вкусно.

Амма поставила на небольшой столик опустошённый бокал и обняла свою подругу:

– Идём.

Коридор, наполненный льющимся, казалось, из ниоткуда светом, вывел их на просторный балкон, отгороженный от пугающей в своей головокружительной высоте пропасти тонким стеклом, прозрачным настолько, что женщина узнала о его присутствии, только коснувшись невидимого барьера ладонями.

Перед ней раскинулся ослепительно прекрасный пейзаж, потрясающий воображение стройными пиками белоснежных рукотворных гор.

– Это Белоград, – едва слышно, с придыханием, шептала ей на ухо не разжимающая объятий Амма, – дома выращены эволэками из крошечных кристаллов. Стены, внутренние помещения, площадки для садов, всё формировалось силой сознания. Мы полностью изменили технологии, произошло слияние возможностей нашего мира и Океанеса. Даже звездолёты больше не строят, а именно выращивают. Из удивительных в своей красоте кристаллов, живой материи, мы формируем всё вокруг, всё то, что позволяет не отвлекаться на борьбу за существование, а творить.

Из-за вершин прекрасного города всплыла громада космического корабля. Тихо, легчайшим пёрышком, исполин поднимался всё выше и выше, и увлеченная непривычным зрелищем беззвучного старта в необъятный Космос, Ольга не сразу заметила стоящую чуть в стороне от города чёрную башню с лепестками, скрытую лёгким туманом наступившего утра.

– «Чёрный Цветок»!!! – Она чуть не прыгнула вперёд.

– Именно, – сказала присевшая справа Сурейготеал. – Они давно наблюдали за нами, но не шли на контакт. Человечество было странной цивилизацией, пожирающей себя из нутрии. Теперь всё иначе. Эволэки и Ламины сдружились более полутора веков назад: мы делимся с ними своими технологиями, а они помогают нам лучше познать Океанес. Вы ещё встретитесь, они очень добрые и мудрые.

Амма ещё крепче прижала подругу к себе.

– Уже больше четырёх столетий, как нет ни одной войны. Уже оружие можно встретить только в музеях, посвящённых непростой истории человечества.

Её едва слышный голос топил лёд когда-то холодного и рационального сознания, глаза Оли наполнились влагой.

– Нет нищеты, заставляющей родителей продавать собственных детей богачам на потеху. Нет преступлений, убийств, погони за наживой, продажных политиков, скотской покорности народов, идущих в бой под знамёнами глупых идеалов и религий.

Горячие слёзы хлынули из жёлтых, словно полуденное солнце, глаз, а голос всё звучал в голове волшебной песней сбывшейся мечты.

– Есть только бескрайние небеса, заполненные шорохом крыльев сирин и кицунэ, настоящая свобода и счастье. Просторы межзвёздного пространства, и островки живых планет в океане переполненного спокойствием безмолвия. И каждый всегда вернуться может, на остров свой, летящий в пустоте, остров, где нет страха перед будущим и звериной тоски о прошлом.

Оля безудержно плакала, закрыв лицо ладонями, но образ Элана всё время стоял перед глазами. Он был тут, в последние дни своей непростой жизни, так же смотрел на красивый восход светила, и оставил след своей души, тепло, просьбу понять, и безмолвный вопрос, полный боли, мук совести, смущения, но и надежды: тебе нравится? Женщина сквозь рыдания только и сумела ответить своему другу:

– Всё, как ты и хотел…

Сурейготеал, умиротворённо глядя на буйство красок восходящей Авроры, с благоговением прошептала:

– Это действительно Новый Мир, Мир, о котором мечтали все люди, но создать так и не смогли…

Юлиан Егоров, ноябрь 2011 – январь 2012.

Надеюсь, мой скромный труд Вам понравился.

Отзывы можно отправлять по адресу: [e-mail]