скачать книгу бесплатно
Глава 15
Руэл сидел в своей землянке. Задумчиво и внимательно он изучал своим единственным глазом облепленную мухами отрубленную башку Коротыша. В его голове, сменяя одна другую, крутились всего три мысли:
1. Допрыгался, тупой рыжий остолоп.
2. Замечательный выйдет кубок… зловещий!
3. Чёртов трусливый ублюдок Гарц…
Руэл всегда знал, что дубина Коротыш закончит так – с отрубленной головой, вываленным языком, мухами… он поморщился – мерзость.
Однако Руэл думал, что эту рыжую башку, безмозглую и злую отрубит топор палача на дворцовой площади, или двуручный меч графа Дореса на тёмной дороге, или боевая секира огромного чёрного монаха… но точно не так.
Да лучше бы он утонул в своей блевотине после обычной пьянки… но не от руки мальчика. Можно ли придумать более позорную смерть для разбойника? Парнишка! С блестящей сабелькой! Один против троих! И… два трупа, а третий. Чёрт свиной! Лучше бы прокля?тый Гарц тоже сдох! Но нет же… такие свиньи, как он всегда выживают…
Руэл хорошо разбирался и в жизни, и в смерти. Он был немолод, совсем неглуп и видел гибель чуть не полутора сотен своих коллег. Потому он прекрасно знал, что сильные глупые и злые (как болван Коротыш) умирают первыми. Такие дурни всегда стоят в самом начале списка старухи с косой… и когда та решает устроить мор или побоище, казнь или что-то ещё, то она достаёт свои бумаги, а там сразу эти ребята: давай по одному!
Это такие люди, которые лезут во все драки, тычутся во все нелепейшие заварухи. Они буквально на каждом перекрёстке прыгают, машут клешнями, как безмозглые крабы и кричат: «Убейте меня первым! Убейте же! Я так хочу, чтобы меня убили!»
Эх… если б их силу и свирепость да умному человеку, тогда… Руэл вдруг понял, что из этого получится чёртов чёрный граф Дорес… он нахмурился и продолжил свои размышления…
Другие – глупые, слабые и злые, как, например, прокля?тый Гарц – доживают до старости! Этим всё нипочём, свиньям! Такие умудряются увиливать от всего, хотя глупы как камни городской стены…
Третьи… тут Руэл всегда останавливался. Потому, что так и не решил – к какому же типу отнести себя.
Он никогда не был сильнее других. Хотя хорошо дрался и не был слабаком. Но, например, с Коротышом или бешеным графом тягаться не стал бы точно. Руэл был хорошим бойцом, но целиком состоящего из мышц и сухожилий Тэрда, он разрезал на куски не благодаря своей силе. Просто Тэрд был глуп, а Руэл нет. Тэрд полагался на свои мышцы и везение…
«А-ха-ха… – разбойник про себя расхохотался, – везение!» Нет к дьяволу свиному никакого везения!
Чуйка – есть!
Мозги, спиной их об колено, – есть!
Расчёт, планы, просчитывание ходов наперёд – это всё есть!
Но везения нет! Есть правда ещё кое-что… именно об этом сейчас думал одноглазый главарь.
Это страх.
Руэл очень давно понял то, что другим его коллегам было неизвестно. Они, конечно, интуитивно использовали это величайшее знание, но… именно интуитивно… то есть криво, некрасиво, не эффективно… а он, Руэл, он делал это хорошо. Изучал опыт соседних стран и других цивилизаций, любил путешественников из-за моря и сам мечтал однажды посетить Фурин и другие дикарские страны – его интересовал передовой опыт в области… устрашения.
Этот закон Руэл открыл, будучи помощником престарелого главаря мелкой шайки. Он видел, как все бояться не?мощного уже старика и слышал разговоры в его отсутствие. Его боялись лишь потому, что он создавал страх.
Скоро Руэл накарябал ножом на стене пещеры пять слов, которые изменили его жизнь:
«Больше всего люди боятся страха»
Люди не боятся силы, смерти и мучений так, как страха. Самого? чувства. Боятся его испытать. После этого он убил старика и начал создавать страх.
У Руэла была репутация самого свирепого разбойника, крайне вспыльчивого, скорого на расправу и непомерно жестокого.
Никто не знал, что свои «неожиданные и кровавые вспышки гнева» одноглазый Руэл планировал иногда неделями, точно рассчитывая и подстраивая каждую деталь… А его известная свирепость собиралась им многие годы из сотни мест, как коллекционные монетки или фарфоровые фигурки…
Так он начал выставлять руки врагов, отрубленные и нанизанные на колья, у входа в свою землянку, прочитав тайком, что так делало одно дикое племя на материке. Это дало свои плоды, хотя сам Руэл жутко мучился от вони, мух и вида тлеющей плоти. Так же он попробовал использовать в своей обычно чёрной и достаточно элегантной одежде красные элементы. Неспроста же в эти цвета одевают палачей. И оно тоже помогло. Как и зубы зверей или людей на браслетах и ожерельях и многое другое и… сейчас он знал, что тоже точно сработает.
Он смотрел на огромную рыжую голову Коротыша всю в запёкшейся крови и мухах и думал о том, какой чудесный из неё выйдет кубок!
Он увидел такой на древней гравюре, привезённой почившем ныне путешественником откуда-то с материка. Там мужик с кучей змей, прущих из башки вместо волос, протягивал такой кубок дракону. Для Драконьего острова это будет новинкой с привкусом страха и дикости. Это именно то, что нужно сейчас Руэлу: запах страха… первобытный ужас… однако…
Однако есть проблема…
И зовут это проблему, спиной его об колено, – Гарц. Патлатый, тупой, трусливый свиной сын Гарц. Лучше бы пацан его порубил в капусту, нашинковал как этого лысого парня, имени которого Руэл уже и не помнил. Того парня, которого в двух разных телегах привезли в лагерь. Нет… он остался жив и источал страх… прокля?тый Гарц, похоже, тронулся рассудком и весь день кричал про «сверкающий клинок», про «быстрого как слепящая молния рыцаря в сером плаще», про какие-то дремучие легенды, которые читала ему карга бабка, когда тот ещё был сопляком. Он вопил как умалишённый про божью кару, проклятье и прочий бред. Руэл уже решил его зарезать, но вдруг вопли стихли. Главарь сначала было подумал, что эту свинью прикончил кто-то из парней, но вскоре, к своему ужасу, он выяснил, что патлатый мерзавец ушёл из лагеря.
– Чёртов ублюдок, – прошептал Руэл, – он вдруг понял, что произойдёт дальше, – эй, парни! – заорал он, услышав эту новость, – нам нужно отловить эту визжащую свинью как можно раньше и сделать с ним то, чего он и заслуживает! То есть выпустить ему кишки и потуже намотать на голову, чтобы заткнуть пасть!
Руэл торопился как мог, отправляя погоню. Он знал, что если Гарц заведёт свою песню хотя бы в одной из деревень неподалёку, то не успеешь и глазом моргнуть, как об этом будет знать весь остров и…
И это, конечно, жутко навредит авторитету всей шайки, который он так старательно выстраивал и поддерживал последние годы. Если все будут судачить об этом случае, то никто не будет бояться зловещей и неуловимой банды Руэла… что их бояться? Их пачками крошит рыцарь из древних легенд… Такие разговоры Руэлу совсем не нужны – легенды о рыцарях убивают страх.
Именно за этими размышлениями его застал странный шум и крики у входа в его землянку.
– Что там за чёрт, недоноски недорезанные? – завопил главарь, – всем уши отрежу… – он обернулся в сторону выхода и увидел, как по ступеням землянки скатывается тело… – Черти свиные… – прошептал он. Снаружи снова раздались крики. Руэл уже знал… он готов был поклясться головой, что знает, кто сейчас спуститься по земляным ступеням, а потом наступит подкованным сапогом на мёртвое тело. И наклонит чёрную голову, так как не влезет в землянку Руэла со своим ростом… и вот перед ним появляется одна нога, потом вторая, но это не тот человек, которого он ожидал увидеть…
В походном костюме в землянку спускается… миниатюрная девушка с длинными русыми волосами, бледным лицом и огромными серо-голубыми глазами, похожими на две полноводные реки.
– Здравствуй, ужасный Руэл, – улыбнулась она, – не пугайся, граф подойдёт с минуты на минуту! Кехр, – крикнула она уже наружу, – прекращай, мы тебя ждём!
– Да, – зарычал сверху Дорес. Василина отошла от ступеней, по которым тут же скатилось ещё одно тело, а на него через секунду с хрустом приземлился граф с двумя чёрными ножами: А вот и ты, одноглазый, – обратился он уже к Руэлу, – потолкуем немного? Мы тебя не сильно отвлекли?
Руэл боялся графа. У него были причины бояться, хотя он вовсе не был трусом. Однако сейчас разбойник сидел на грубом стуле с такой непринуждённостью, что можно было подумать, будто это он граф и принимает у себя лавочника. Лицо его было бледным, вытянутым, но спокойным.
Медленно и небрежно он взял за рыжие волосы голову Коротыша, убрал её с середины стола и протянул руку, указывая на лавочку напротив:
– Прошу, граф, присаживайтесь! А дама может расположиться здесь, – он кивнул на грубый табурет, – у меня тут не графские покои, но чем богаты, как говорят на моей родине…
– Ничего, мы привычные, – перебил его Дорес.
– Кехр, давай чуть добрее, мы в гостях, – Василина повернулась к графу, – я вот впервые вижу столь галантного разбойника.
– А много ли вы их видели, госпожа? – натянул ответную улыбку Руэл.
– Если не считать тех, что сверху, то не очень много. На моей родине человек, решивший стать разбойником, попадает в руки палача, не успев наделать много злодеяний… а после тех процедур, которые с ними проводит палач… уже непросто понять галантные они или нет… – Василина закончила эту фразу так серьёзно, что внутри у Руэла похолодело.
– Что за дикая страна ваша родина, госпожа? Скажите, чтобы я никогда даже не думал туда…
– Моя родина – Фурин, – оборвала его Василина. Руэл устал сдерживать эмоции и внезапно помрачнел.
– Спасибо, – он коротко кивнул девушке, и повернулся к графу – чем обязан таким визитом?
– Да, – подтвердил Дорес, – давайте к делу. Ненавижу эти любезности! – Руэл усмехнулся. «Ну и любезности» – подумал он.
– Раньше, – продолжил Дорес, – я занимался тем, что убивал людей, вредящих королевству, разрушающих его. То есть, таких, как ты. Вообще, не знаю, почему ты остался жив после нашей первой встречи. Что на меня тогда нашло?
– Возможно, проблески человечности, Кехр, – съязвила Василина.
– Лишь дьяволу известно, может, ты и права, – ответил граф задумчиво, – но кто из нас без греха? Все мы порою проявляем слабость…
– Это не слабость, – перебила его Василина, – это, напротив, проявление силы!
– О, небо! Заткни уже этот слащавый фонтан базарных мудростей, – мученически морщась, проговорил граф. Василина сверкнула глазами и сжала губы в тонкую линию:
– Я заткнусь в ту самую минуту, когда ты перережешь мне горло, – процедила она, – не раньше!
– Чёртова фуринская кошка… – качая головой, прошептал граф. Руэл следил за их перепалкой, переводя взгляд то на Дореса, то на девушку, а рот его медленно открывался.
Он никогда в жизни не видел такой женщины… хотя какая там к чертям свиным женщина? Сейчас он понимал, что это совсем юная девушка. И она поучала и ругала не кого-нибудь, а ужасного графа Дореса! Чёрного Медведя драконьего короля… Разбойник был поражён. Внутри он хохотал. Внутри он танцевал! «И правда, – кричал он, – кто из нас без греха?» Но на его бледном вытянутом лице не дрогнул ни один мускул. Только рот открылся, но этого никто не заметил.
– Так вернёмся к нашему делу, – нарочито серьёзно обратилась Василина к Руэлу, – раньше граф убивал таких, как вы, но сейчас… – она помедлила.
– В королевстве произошли некоторые изменения, – продолжил за неё Дорес.
– Я в курсе, граф, – улыбнулся разбойник, – стало быть, теперь такой человек, как я, может быть вам полезен? – Дорес нахмурился.
– Да… – признался он, – я не привык заключать сделки с мерзавцами вроде тебя, но… – Дорес пристально посмотрел Руэлу в глаза и тот выдержал взгляд графа, – но ты прав, одноглазый. Ты можешь быть полезен королевству.
Руэл торжествовал внутри. Он умел скрывать свои чувства и потому сделал сомневающийся вид…
– При всём уважении граф… я нужен королевству, но зачем это… мне? – Дорес помрачнел ещё сильнее.
– Тебе же нужен твой второй глаз? – почти прорычал он.
– О, это превосходная сделка! – Руэл расплылся в улыбке величайшего дипломата, – я спасу королевство и буду видеть! Граф, я согласен! Что я должен сделать?
– Королевству нужно 4 бочонка эйборского вина, – торжественно произнесла Василина. Руэл медленно перевёл на неё свой единственный, крайне удивлённый глаз.
– На этот раз она права, – мрачно подтвердил граф. С минуту все смущённо молчали. Дорес хмуро смотрел на свои ноги, Василина изучала стены землянки, а Руэл выковыривал какую-то грязь небольшим ножом из щели грубого стола так сосредоточенно, словно это интереснейшее занятие в мире.
– Не то чтобы оно в каждом трактире продаётся, – наконец проговорил он, – вы же в курсе…
– Безусловно. Поэтому мы здесь…
– Да, я знаю, где его можно достать, – Руэл говорил, не отрывая взгляда от своего занятия, он уже успел извлечь из щели две небольших косточки и монетку, – но…
– Я оплачу все расходы, – добавил граф.
– Вперёд? – Руэл поднял на него взгляд.
– Если это требуется.
– Двести монет и три дня. Вино будет в покоях графа и госпожи, – улыбнулся разбойник.
– Хоть триста монет, одноглазый, но два дня! – граф проговорил это так, что Руэлу не захотелось возражать, – и вези сразу в замок – меня не будет дома, – Дорес немного помолчал, – и не думай, что ты можешь обмануть меня или опоздать хоть на минуту.
– О, граф… – Руэл скривился, – то, что я разбойник ещё не делает меня бесчестным человеком! Слово честь имеет для меня такую же несравненную ценность, как и для вас, – он галантно склонил голову.
– Не сравнивай меня с собой, одноглазый, – граф поднялся со скамьи, – ты проиграешь в этом сравнении.
– А-ха-ха, безусловно! – рассмеялся Руэл и тоже встал, – я пойду, разгоню ребят у входа, чтобы вы их не того. А то… кто же повезёт вино?
Глава 16
Аксель поправлялся медленно. Молодой брат, которого звали Август, сказал, что рана была тяжёлая и аббату пришлось не только зашивать её… но и…
– Что и? – спросил Аксель, который всё ещё с трудом говорил.
– Ты потерял много крови… – монах снова запнулся.
– Продолжай, Август…
– Марк решил сделать опасную операцию. Он взял целую плошку моей крови и медленно через специальную трубу влил её тебе… Аббат говорил, что после такой операции некоторые больные умирают – вся их кровь портится… но другие идут на поправку… – монах ещё немного помолчал, – вот ты поправляешься. Получается теперь мы с тобой братья… по крови… – Аксель сла?бо улыбнулся в ответ:
– Если бы мне не вливали… твою кровь, я бы умер? – как раз в тот момент, когда он начал говорить эту фразу, дверь открылась, и в келью вошёл Марк:
– Да, Аксель. Ты мог умереть, не приходя в сознание… Слишком большая потеря крови… – Марк подошёл к кровати, посмотрел на Акселя, а затем повернулся к Августу, – правда, я настоятельно рекомендовал этому юноше не рассказывать тебе ничего об этом, – молодой монах смущённо опустил глаза, – он похоже…
– Простите, аббат, – прошептал Август.
– Да, а-ха-ха, – весело загоготал Марк, – ничего! Отработаешь на кухне, э-хэ-хэ! Я, честно сказать, поспорил с Румосом и, похоже, выиграл! – толстый монах шлёпнул Августа по плечу своей огромной ладонью, – вперёд, ослушник, за работу! И передай Румосу, что он проспорил!
– Хорошо, Аббат… – Август понурясь поплёлся за дверь. Марк огляделся и сел на кровать в ногах Акселя.
– Ну как ты в целом, парень? – сочувственно проговорил он.
– Я жив, – Аксель натянул слабую улыбку.
– И это очень хорошо! – улыбнулся в ответ монах, потом, немного помедлив, продолжил, – знаешь… я должен задать тебе несколько вопросов, но… прежде ты можешь спросить что-то у меня… если, конечно, хочешь…
– Да, – сла?бо ответил Аксель, – вы забрали мой меч?
– Значит, это всё же твой меч… – проговорил монах задумчиво, – по счастливой случайности, юноша, наши братья оказались на этой дороге раньше, чем разбойники Руэла. Потому они забрали и тебя и твой клинок… – аббат ещё помолчал. Аксель тоже ничего не говорил. Голова соображала плохо, он будто находился глубоко под водой, мысли были размытыми и приглушёнными. Он замечал, как монах выделяет слова «твой меч», но совершенно не понимал, что это может значить.
– Аксель, друг мой, ты же в курсе… что это очень древний клинок?
– Да, – коротко ответил Аксель.
– Расскажи мне, пожалуйста, как он у тебя оказался? Должно быть… в наследство от дедушки? – монах сказал это так, что Аксель, даже пригвождённый к постели слабостью и тяжёлой раной, повернул к нему голову и посмотрел прямо в глаза. И в его взгляде аббат увидел одновременно и достоинство, и вызов.
– Нет, – просипел парень, – я его нашёл, точнее… – Аксель помолчал, думая, стоит об этом говорить монаху или нет, – точнее, мне его подарила река…
