скачать книгу бесплатно
– Салям, дорогой!
– Здорово, братан!
Видя, что ничего интересного не происходит, каски исчезли.
Джамал встал рядом с Герасимычем, закурил. Посмотрел на бурлящий поток, полюбовался высокими скалами в ореоле белых облачков на фоне голубого неба, прислушался к упоительно сладкому пению птиц и спрашивает:
– Гаврила, а ты что, свою жену совсем не любишь, что ли?
Гавриле совершенно не до лирики – башка раскалывается «после вчерашнего». Да к тому же привыкший к бесконечным взаимным приколам своих соратников, ожидая розыгрыша, аккуратно прощупывает цели и поставленные вопросом задачи:
– Че к чему? Ну ваще-то, если бы голову погладила бы – вот это в самый раз… А что?
Выдувая тонюсенькую струйку дыма и внимательно ее изучая, горец серьезно отвечает:
– Да у нас говорят: «Кто сидит на холодном камне – жену не любит».
Через некоторое время смысл сказанного все-таки допер. Герасимыч, у которого еще не все потеряно, делая вид, что уже вполне отдохнул после тяжелого физического труда, встает, театрально потягивается, аж на носочки привстает:
– Да-а… Вот если бы моя сейчас еще и спинку почесала бы… – Кивает в сторону товарищей. – А то от энтих дождешьси.
Джамал, заразившись «спиновытягиванием», тоже изгибается. Даже в позвоночнике смачно хрустит:
– Вот это точно!
Постояли, доверительно по-мужицки помолчали. В голову Герасимыча, вконец измотанному без бабьих ласк, сентиментальным ужом вползает незабвенный образ дражайшей благоверной супруги, которая нежно массирует ему больную голову.
– А вот, Джамал, почему мужику всегда хочется, чтоб жена спинку чесала? – И с грохотом зашвыривает в кузов валявшееся рядом с ним ведро. Карканье птиц усиливается, слышатся неразборчивые упоминания какой-то матери.
– Ну-у… Вот, Гаврила… – Джамал на секунду задумывается. – Когда собаку за ухом там или морду чешешь, она же балдеет?
Герасимыч, чесанув свой затылок, представляет картинку, как он скребет какого-то шелудивого пса и тот от удовольствия, пуская обильную слюну, аж жмурится. И полностью соглашается:
– Это точно.
– Ну так же и мужик, – снова пускает серьезную табачную струйку.
Гаврила, сдерживая смех и проклиная себя за то, что опять попался на прикол тем, что почесал-таки свою пустую башку, усугубляет свое положение:
– У вас же собака – грязное животное.
Извиняющимся тоном:
– Ну я же – образно… – И, добивая оппонента неуклюжей простотой: – К тому же у вас она – друг человека.
Вот тут-то Гаврила безжалостно и вывернулся:
– Ну-у брата-ан! Везунчик! Тебе-то хорошо!
– Это точно! – Джамал тоже не выдержал, засмеялся. Отводит в сторону деликатную тему супружеских взаимоотношений. – Вот только мост задолбал, стучит, понимаешь… – Припомнив бытующие в отряде выражения, добавляет: – Заметьте. Опять неделю торчать, однако!
И действительно, недели полторы он денно и нощно с упорством автоманьяка ремонтировался. Как и любой счастливый обладатель российской развалюхи, пытаясь за этот срок сделать конфетку из металлолома.
* * *
– Хочу поведать вам, братья, о том, как мы отдаем свои жизни во имя Аллаха и родной отчизны. Нам на свою жизнь, братья, абсолютно наплевать! – так начал свою речь лидер «движения сопротивления» араб Хошмутдин, приглашенный Басаевым и К
на бандитскую сходку в Дарго.
– Мы знаем, что жизнь здесь имеет свой конец. Так знайте, дорогие мои братья: лучше нашим душам быть в раю, чем здесь, на родной земле под игом ненавистного врага. Пророк, да будет благословенно его имя, учит нас принимать смерть без страха. В наших сердцах всегда должен пылать праведный огонь гнева против завоевателей.
Совещание командиров проходило прямо в поселковой мечети, с плотно зашторенными, в целях светомаскировки, окнами. В чеченских и ингушских селениях культовые центры религиозных отправлений никогда не закрываются. В отсутствие штатного муллы любой желающий правоверный мусульманин в строго определенное время может туда войти и громогласно сотворить молитву и хвалу Аллаху на весь мир. Зачем же засвечивать жилище нужных людей, если всевышний сам предоставляет нейтральное место для сборища ваххабитов? Увидев выставленную вооруженную охрану, желание молиться в мечети у мирных жителей пропадает полностью.
– Посмотрите, братья! Неверные находятся в неполном километре от нас! Но они нас боятся! Аллах акбар!
Командиры, сидящие за большим столом, дружно подтвердили.
– Уаллах уаккибар!
Головные зеленые повязки с арабской вязью на шевелюрах бандитов колыхнулись и красиво блеснули атласом.
Хошмутдин одобрительно крякнул, подошел к большой карте, висящей на стене в обрамлении венков из свежих цветов, и продолжил проповедь (речь-инструктаж):
– Посмотрите, братья! Внимательно посмотрите! – Он ткнул пальцем в точку на карте: – Вот благословенный Дарго! А вот собаки! – Он опять, уже сильнее и со стуком, ткнул пальцем в ту же самую точку; при этом его густая борода гневно шевельнулась. – Воспользуемся, братья, внезапностью и близостью к противнику! Шакалы не ожидают от нас решительных действий! Уаллах уаккибар!
– Уаллах уаккибар! – крикнули хором полководцы.
– Мы дорого отдадим свои жизни во имя Аллаха, – воскликнул Басаев, – Вырежем всех неверных! У нас есть списки, но можно их и дополнить. Братья, неверные нам являются кунаками?
Среди военачальников прозвучало пламенное и единодушное:
– Нет у нас кунаков среди предателей!
– Наши люди говорят про Джамала и Фирдоуса очень интересные вещи, – продолжил Басаев. – Я уже советовался с нашим дорогим гостем Хошмутдином, он наш план полностью одобряет! Их мы прямо сейчас и включим в наши списки душ уходящих в преисподнюю. Нас нельзя победить! Уаллах уаккибар!
Полевые командиры, чувствуя что кульминационный момент вступления уже вполне исчерпан, решили спуститься на грешную землю:
– Уважаемый и достопочтенный Хошмутдин, нас волнуют некоторые вопросы, затрагивающие…
Басаев, прекрасно зная, о чем пойдет речь, приблизился вплотную к карте и стал внимательно изучать линейку масштаба.
– …Затрагивающие финансовые стороны нашего мероприятия. Несмотря на наши обоюдные соглашения, вашей стороной обязательства в полной мере не выполняются. Наши люди уже три месяца не получают денежного довольствия. Семьи, знаете ли, нечем кормить.
– Этот вопрос я в полной мере освещал в центре, дорогие братья. – Хошмутдин был готов к этому вопросу. – И там изъявили некоторое беспокойство относительно ваших последних действий. Несмотря на то что я целиком и полностью на вашей стороне, но все-таки хотел бы прояснить некоторые моменты… этого щекотливого дела.
У командиров сверкнули глаза, кто-то озвучил общее недовольство:
– Это дело, уважаемый, совсем даже не щекотливое!
– Да! Да! И еще раз – да! Но давайте вспомним годовщину, которую мы решили отметить на двадцать второе июня[11 - Двадцать второе июня – имеется в виду вторжение германских войск в СССР.]. Вам выдали два тяжелых миномета, а вы вместо федералов бомбили благословенный Дарго.
– У нас нет такой практики работы с этим оружием. К тому же мы действовали из Беноя, вне поля зрения…
– Знаю, дорогие мои братья-кунаки, и никто вас за это не осуждает. Следующий момент… При операции в августе вы спровоцировали федералов на обстрел Центороя и опять же благословенного Дарго. А потерь федералы[12 - Федералы – все виды российских Вооруженных сил и силовых структур.] при этом не понесли.
Глаза у командующих блестеть перестали:
– Дело случая, достопочтенный… А в мае месяце мы самолет сбили…
– Это, как вы правильно заметили, было в мае. За тот период центр с вами полностью расплатился. А сейчас, ну сами посудите, что бы сказал достопочтенный имам Шамиль? Да будет благословенно его имя в веках. – Гость, изобразив на своем лице крайнюю степень упрека давно почившего легендарного имама Шамиля, задумался, даже укоризненно покачал головой, выдержал подобающую моменту паузу и продолжил: – Аллах велит нам не думать о земном, но центр делает исключения. И идет вам навстречу. Давайте будем с оптимизмом смотреть в будущее. Не деньги главное, главное – победа! Полноте мелочиться, давайте смотреть шире! И в этом нам поможет наша братская любовь, наше исконное куначество! Никто из нас не хочет позора! Ведь так?
Присутствующие непроизвольно согласно кивнули.
– Но деньги вам будут. Будут обязательно! Мы с вами – воины Аллаха, мы не должны останавливаться на достигнутом в нашей святой борьбе. Пусть мы слабы количественно, но мы сильны качественно! Аллах акбар!
«Полководцы», чувствуя что проигрывают финансовую битву, уже без особого задора ответили:
– Аллах акбар!
Хошмутдин, посчитав, что вопрос исчерпан и все наличествующие воины Аллаха уже в полной мере считают себя должниками, приступил к основному:
– Шамиль, так что там у нас с этим учителем и этим, как его, водителем?
– Фирдоус и Джамал. – Обведя взглядом ваххабитский приход, Басаев для формальности спросил: – Есть среди вас их кунаки?!
– Нет, нету… – И все-таки некоторые из командиров с малозаметным замешательством, как наркобароны, уличенные во лжи, уткнулись глазами в свои бумаги, лежащие на столе.
Басаев спокойно закончил сходку:
– Не пощадим своих жизней за правое дело! Смерть шакалам!
Над Дарго взвилась красная сигнальная ракета, отразившись в низких тучах бледной шевелящейся медузой. Банда, разбившись на мелкие группы, в полной тишине пошла по поселку наводить страх, ужас и сеять смерть. Не жалея своих жизней во имя Аллаха.
* * *
Учителя Фирдоуса с супругой убили легко, они не оказали никакого сопротивления. Фирдоус, казалось, совершенно не был напуган и только спросил:
– За что?
Весомый аргумент в таких случаях, когда дело касается своих земляков, был всегда наготове:
– Так нужно Аллаху!
Все бандиты явились в дом учителя либо в масках, либо в головных покрывалах, плотно закрывавших лица на арабский манер. Дети в доме отсутствовали, так что риск быть через годы узнанными и отомщенными полностью отпадал.
Первым делом зарезали супругу. Когда резали учителя, он молился, осыпая головы бандитов проклятиями и небесной карой:
– Мои дети убьют собаку на могиле ваших предков! (Одно из ужасных проклятий.)
Когда дело было закончено и все ценное в доме собрано, на северной стороне поселка прозвучали длинная автоматная очередь и разрыв гранаты. Бандиты в суеверном страхе переглянулись.
Как выяснилось позже, Джамал уже ждал бандитов. Возможно, в самый последний момент его все-таки кто-то предупредил. Увидев в свете слабой зарождающейся луны силуэты вооруженных людей, по-хозяйски идущих по дороге, выдал из окна своего дома длинную очередь из автомата. Группа, под штрихом трассера, упала на землю, в окно влетела шипящая граната. Джамала ударной волной отшвырнуло к стене, он потерял сознание. В тот же момент бандиты ворвались в дом.
Пока двое отрезали голову хозяина дома, остальные нашли троих оглушенных и напуганных детей, которых тут же умертвили, чтобы не оставлять себе на будущее кровников. Супругу не нашли, но, когда стали выходить со двора, кто-то услышал будто щенок рядом поскуливает. И этот кто-то (взбрело же ему в голову!) пошел искать этого щенка.
Оказалось: в маленьком дворовом домике забилась в угол супруга Джамала и там от ужаса подвывала, как в кошмарном сне, не имея сил закрыть рот. Бандит молча схватил ее за волосы, выволок на улицу и прикладом автомата рубанул по голове. Тело безвольно свалилось на землю. Ее изнасиловали. После чего, еще не пришедшую в сознание, полоснули по горлу ножом.
* * *
Утром, где-то часов в десять, когда плотный утренний туман уже начал рассеиваться, отрядный «Урал», в сопровождении десятка бойцов медленно проезжал по тихому поселку. Невдалеке от изгороди поселкового кладбища, на шестах, воткнутых в землю, висели окровавленные головы учителя и Джамала.
Есть такая избитая, банальная, но до ужаса точная фраза. Братоубийственная война не имеет никаких законов и не выясняет, кто прав, а кто виноват. Зато она безошибочно показывает, кто есть зверь, а кто человек.
Сухари
Хлеб наш насущный дай нам на сей день…
Из молитвы Отче наш
Самый простенький войсковой сухпай представляет собой небольшую картонную коробку, в которой находятся: чай в пакетиках, сахар в пакетиках, банка красной рыбы (килька в томатном соусе), иногда шпроты в масле, а также – пакетик лимонной кислоты, банка тушенки и банка перловки с тушенкой. Завершает скромный кулинарный ансамбль несколько прожаренных сухарей в бумажном клееном пакете и упаковка салфеток. Из этого набора пользовалась спросом в основном только тушенка.
Есть и так называемая «лягушка» – пластмассовый контейнер зеленого цвета – верх гастрономического изыска кухни Министерства обороны, в котором есть все, что необходимо на суточный прожиток. Даже таблетки сухого спирта с металлической подставочкой для разогрева консервов и различные крутые сладкие вещи и витамины. Но и там сухари замаскированы под названием «сухарики армейские» и представляют собой обыкновенные галеты.
Раз в месяц из Ханкалы подвозят на машинах или вертолетах продукты: мука и сахар мешками, консервы коробками, колбаса и мясо килограммами, масло сливочное и растительное, бочонки с животным жиром, которым мазали верх палатки, чтобы не гнила от дождей, соль, спички и, как писали при Петре I, «протчая и протчая».
Центроподвоз – так называется процесс подвоза продуктов и прочего бутора на машинах. Колонны сопровождают БТР-ы, бывает и вертолёты. Мелкие партии продуктов, как правило, присылают вертолётами. Автомобильные колонны встречают все отряды войсковой группировки: встречают в горах, рассредоточиваются цепью, и под присмотром, зачищая и занимая буквально все соседствующие с дорогой высоты и леса, сопровождают до места дислокации. Это очень трудная и опасная работа – как для встречающих, так и для сопровождения.
Хлеб договорились выпекать в хлебопекарне батальона ВВ[13 - ВВ – у аббревиатуры два значения: первое – взрывчатые вещества. Все, что взрывается, и называют ВВ; второе – Внутренние войска МВД РФ. Автор служил срочную в Веселых Войсках, чудом уцелел.]. Половина на половину: то есть из всей муки половина хлеба – отряду (да еще и растительное масло в придачу). Вполне хватает, да еще и с избытком. И при этом все довольны. Не сухари же грызть…
По утрам, обычно часам к восьми, к первому посту отряда подходят маленькие, неразговорчивые и сопливые детишки с трехлитровыми банками парного молока. Человек с ружьем спрашивает:
– Скока стоит?
Мальчик:
– Пятнадцать рубля.
– Как зовут?
– Ахмед.
– А тебя, девочка?
Девочка стоит, будто не слышит. Серьезный Ахмед ей переводит, она отвечает:
– Фатьма.
Затем, забрав все пустые стеклянные банки и конфеты, которые нашли наряды, уходят.