Акуна матата

Ольга Ефимова-Соколова

Акуна матата

4:30

Собачья вахта. На самом деле, собачья вахта заканчивается в 4 утра. Андрей посмотрел на светящийся на руке циферблат. Еще минута и можно отчаливать. В «карапузе», как прозвал биолог свою круглобрюхую подлодку, тихо жужжали приборы. Андрей, получивший от якутского шамана прозвище Медведь, опять влетел локтем в стойку и чертыхнулся. Локоть пронзили сотни иголочек. В этой амфибии хорошо только девок по волнам катать, а не сидеть, упираясь головой в сопло воздухоподачи. Воздух с крепким запахом мятной жвачки, который поначалу навевал приятные воспоминания о поцелуях в пионерлагере, казался тяжелым и душным.

По широкому лбу потекли капли пота. Медведь смахнул их и почувствовал, как нагрелась спина под гидрокостюмом. Скорее в воду. Он тихо засмеялся, представив, голивудско-дельфинячью улыбку Малыша, который резвится вокруг, стоит только повернуть акустические часы на приветствие.

– Акуна матата! – обычно говорил биолог дельфину и тут же переходил на дельфиний: два свиста, генерируемых часами. Малыш любил поболтать. Кое-что Андрей научился расшифровывать с помощью своей программы. Как-то за месяц нахождения в подводной лаборатории, ученый сдружился с самым любопытным из стаи черноморских афалин. И чувствовал, что тот его тоже изучает.

      Вглядываясь в иллюминатор, за которым темными тенями мелькали рыбки, Андрей включил экраны заднего обзора и чертыхнулся. Этот идиот опять оставил на ночь синий фонарь и выставил сеть. Мало ему рыбного супа, котлет и жареной камбалы! Так можно и до дельфиноедства докатиться. Сколько раз Андрей просил напарника с жутким позывным «Мегера» не заниматься браконьерством. Теперь придется корячиться с манипулятором, чтобы выпустить трех несчастных рыбешек, пока Малыш не пожаловал.

4:45

Подлодка двигалась бесшумно. Ничего, что пришлось задержаться. До Змеиного, где стоял отражатель сонара, полчаса ходу. Как раз посветлеет. И почему Мегера его так торопил? Даже раскричался, брызгая слюной и распространяя приторный запах жвачки. Медведь молча отодвинул напарника, похожего на белобрысого бульдога, и пошел проверять свой походный чемоданчик. На Дальнем Востоке, плавая на разных кораблях, он знал, что правильная подготовка – это девяносто процентов успеха. А успех сейчас был ой как нужен!

Андрей поморщился и машинально вдавил джойстик на полный вперед. Каждый раз, когда перед глазами возникали облепленные мухами раздувшиеся тела сотен дельфинов, обнаруженных на черноморском побережье, он ощущал, что мир пошатнулся. Он носился вместе с волонтерами, находил еще живых малышей и относил их в воду. Самое горькое, что он, в отличие от перепуганных местных знал, что малыши не выживут. Но не мог оставить их возле умерших сородичей. Некоторые слабо пищали, и без своих часов он понимал – они зовут на помощь маму.

– Потерпи, маленький! – шептал Медведь, подталкивая на глубокую воду очередного трепыхающегося дельфиненка. – Я обязательно узнаю, почему так случилось!

После этой трагедии, еще раздутой зоологами и прессой, руководство выставило резолюцию – доказать, что «Заслон» полностью безопасен для подводных организмов. И представить отчет с цифрами и графиками ровно через месяц на заседании у президента «Заслона». Срок истекал сегодня в полдень.

Андрей вел «карапуза», привычно обруливая светящиеся на экране косяки рыб. В их поведении не было ничего необычного. Также как и в повадках афалин. Месяц он бился над исследованием поведения рыб и дельфинов в радиусе воздействия испускаемых «Заслоном» волн. В отличие от сонаров обычных подлодок «Заслон» использовал «мягкие» волны, использующие в качестве зеркала сероводородный слой моря. Ни одна подводная мышь не прошмыгнет незамеченной. Обязательно на экранах центра управления засветится. А для подстраховки, в тех местах, где сероводород далеко, установили отражатели звука.

Данных набралось уже несколько сотен гигабайт. Андрей увеличивал и уменьшал частоту волн. «Заслон» фиксировал всё, заплывающее в зону воздействия, обнаруживал совсем игрушечные дроны, распознавал разные породы рыб и даже звуковые автографы дельфинов. Благодаря этому, биолог составил карту обитания и посчитал своих подопечных. Его смущал только остров Змеиный. В ночные периоды там резко возрастало количество сигналов, похожих на дельфиньи.

Наблюдая за стаей, куда входил Малыш, биолог знал, что дельфины болтливы. Особенно, собираясь вместе или решая трудную задачу. Но «Заслон» фиксировал не только звуки, но и данные о количестве. И это не могло не удивлять. А самое главное – Медведь своей звериной интуицией чувствовал, что эти странности на Змеином как-то связаны с тем массовым выбросом дельфинов.

5:10

Приближаясь к острову, Андрей сбавил скорость, всматриваясь в зеленоватые очертания подводных скал. Глубина уменьшалась. В переднем иллюминаторе вырастали заросшие водорослями глыбы, окружающие остров. Все колыхалось и играло разными оттенками зеленого.

– До конца маршрута осталось пятьдесят метров, свистать всех наверх! – хриплым голосом Мегеры прорычал навигатор.

Медведь усмехнулся – никуда от напарника не денешься. Хоть голосом, да достанет. По технике безопасности лаборатории, под водой сохранялось правило тишины – на связь выходили только в экстренном случае. Поэтому отчитываться о прибытии не требовалось. У Андрея была задача, поставленная напарником, и он планировал с ней справиться самостоятельно. А изобретатель пусть пока отдохнет.

Андрею не верилось, что этот бульдог, бубнящий пошлые песенки типа «Жанетта поправляла такелаж» предложил использовать отражающую способность сероводорода – главный принцип действия «Заслона» и лично участвовал в постройке подводной лаборатории и двух амфибий. Однако, это было так, о чем Мегера не переставал напоминать при каждой удобном случае.

Подобравшись поближе к вертикальной скале, Андрей еще раз проверил глубину и нажал на красную кнопку. Легкий корпус качнулся, когда якорь стукнулся о дно, подняв облако мути. Надев акваланг, биолог привычно похлопал по ножу на бедре и протиснулся в горлышко шлюзовой камеры. На «карапузе» было все как на большой подлодке, плюс выдвигающиеся колеса. Еще бы винт как у вертолета, чтобы красиво уноситься в закат с какой-нибудь мулаткой.

Вода стремительно заполняла камеру. И как это было не раз, когда вода заливала под гидрик, освежая и будоража, он думал о смуглых красотках, оставленных на берегу. А вот холодных блондинок широкоплечий Медведь побаивался. Они казались ему надменными и скучными. А после Гали, которая успевала одной рукой варить борщ, второй доить козу и параллельно ругаться с соседкой, постоянной девушки у него не было.

Отогнав грустные воспоминания, Медведь поправил маску и подводную гарнитуру микрофона, подключенную к часам. Он сглотнул, чтобы выровнять давление. Воздух десятком малюсеньких пузырьков разлетелся вокруг головы. Благодаря ребризеру, он почти не производил шума и не выдавал себя пузырящимся гейзером. Нажав на кнопку открытия люка, Андрей прислушался. Среди бульканья воды он различил посвистывания и обрадовался. Выскользнув наружу, биолог закрыл люк едва заметной кнопкой и поплыл к цепи убедиться, что якорь встал и держит. Подлодка медленно качалась, словно гигантский воздушный шарик на ниточке. Каждый раз, зависая в толще воды, Андрей чувствовал себя рыбой, вернувшейся в свою стихию. Сердце заколотилось чаще. Биолог взглянул на часы и успокоился.

5:20

До контрольного времени возвращения на базу было еще два часа. Нормально, он все успеет. Сверившись с навигатором, Андрей отметил расстояние до отражателя. Прибор был закреплен на скале, но он его пока не видел. Зато увидел дельфинов и обрадовался. Где-то среди них плавал его друг. Повернув часы, он включил приветственный писк. Дельфины его услышали и заскользили к лодке. Они терлись боками о корпус, исполняли какие-то синхронные пассы и гонялись за рыбками. Сквозь свое равномерное дыхание Андрей слышал мощный шум прибоя, оживляемого писком и треском братьев по разуму. Неожиданно от ближайшей троицы отделился один дельфин.

– Акуна матата! – прогундосил в загубник Медведь, вытягивая руку ладонью вверх.

Тут же в ладонь ткнулся длинный нос. Биолог похлопал про зависшему, как в невесомости, дельфину. Малыш засвистел, водя носом, словно принюхивающийся пес.

Медведь включил часы на прием, и вскоре в наушниках прозвучало потрескивание и перевод автоматическим голосом:

– Тебя ищут.

Это было неожиданно. Андрей прогундосил несколько раз слова:

– Кто? Где?

Дельфины, услышав писк часов, повернулись, как по команде, и поплыли в сторону от подлодки. Малыш несильно боднул биолога в ногу и пропищал что-то очень громко и эмоционально. Часы выдали какую-то белиберду про злых хозяек. Вскоре дельфин уже скользил вдоль скалы в противоположную от отражателя сторону.

Андрей поплыл за дельфинами. Удаляясь от отражателя, который надо было осмотреть, он приглушил в себе инженера-акустика, полностью превратившись в биолога.

5:25

Догоняя дельфинов, Медведь чувствовал себя одним из них, их слегка неуклюжим старшим братом. Их тела были аэродинамически совершенны, он же, обвешанный трубками и коробками, был больше похож на черепаху.

Малыш вновь отделился от группы дельфинов, треща и посвистывая. Похоже, он ругал старшего брата за неторопливость.

– Акуна матата! – пробубнил биолог, поворачивая вслед за дельфинами за каменистый уступ.

Если бы не загубник, который надо было сжимать, Андрей бы раскрыл рот от удивления. А причиной тому был овальный грот с пробивающимися в узкую трещину лучами. Они освещали мерцающие камни и водоросли, среди которых вместе с дельфинами плавала девушка. Бледное до голубизны лицо и колышущиеся волосы. Выразительные глаза и грудь сразу привлекли внимание Медведя, потерявшего на время ориентацию в пространстве.

– Ух ты! – прошептал он, замечая, как маска начинает потеть.

Часы тут же перевели это в свист. Девушка сверкнула желтыми тигриными глазами и с такой силой махнула хвостом, что сорванные водоросли закружились в небольшом водовороте.

– Не ух ты, а Алиса! – просвистела девушка по-дельфиньи, нарезая круги по гроту.

Андрей машинально прикинул расстояние и время, за которое она проходит прямую и определил, что скорость у русалки около десяти километров в час, то есть вдвое меньше скорости дельфина. При этом он неотрывно смотрел на поблескивающую чешую, частично покрывающую живот с коричневым, похожим на его, ремнем, на котором болтался спрятанный в чехол нож. Точь-в-точь такой же, как он потерял неделю назад во время экспериментов с дельфинами.

Предчувствуя невероятные открытия, биолог подплыл к русалке и выставил ладонь с поднятыми тремя пальцами.

– Сколько пальцев? – прогундосил он и услышал свист перевода.

Русалка на секунду замерла, а потом повернулась к дельфинам и просвистела что-то громко и отрывисто. Медведю, даже еще не уловившему смысл перевода, стало стыдно, как нашкодившему школьнику перед учительницей. Эта чешуйчатая блондинка его отчитывала!

– Мы живем под островом двадцать тысяч лет! Наша цивилизация одна из древних, а он тыкает мне в лицо три пальца! Скажи спасибо нашему другу, который рекомендовал тебя как самого сообразительного из людей, здесь обитающих. А то я бы отрезала твои пальцы вместе с глупой башкой твоим же ножом!

Бледная с вытаращенными глазами и плавающими вокруг головы длинными прядями волос, русалка была похожа на медузу Горгону. Андрея раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось тут же провести полный анализ нового млекопитающего, с другой – бежать от этой блондинки, вызывавшей у него ужас, даже сильнее, чем орущий Мегера. Победил профессионализм, и Андрей заговорил:

– Я правильно понял, что вы меня искали?

Огонь в желтых глазах потух, и русалка с пренебрежительным видом просвистела:

– Звала. Нужна твоя помощь. Плыви за мной, оно там.

Русалка перевернулась через голову, слегка задев Медведя плечом. Прикосновение было сильным, но коротким. Потом по щеке скользнула прядь ее длинных волос. Андрей загляделся на русалку, чтобы определить, деформировались ли у нее в процессе эволюции ушные раковины. Но из-под облака волос выглядывал лишь край мочки.

«Хорошо бы ее все-таки заманить в лабораторию, а там как следует изучить», – подумал биолог, пока Алиса скользила у дна, легко помахивая хвостом.

Андрей заработал ластами, автоматически заметив на часах время.

5:35

Время еще есть. Он поплыл за поблескивающим впереди хвостом в глубь грота. За стеной открывался темный проход. Андрей включил налобный фонарик и тут же чуть не получил плавником в лоб, заметив при этом, что хвост у русалки немного погрызен справа.

– Убери! – просвистела Алиса, обернувшись и нервно подергивая хвостом.

Андрей послушно выключил фонарик и пару секунд плыл на ощупь, вытянув вперед руки. Неожиданно он налетел на камень, мысленно выругался и потер ушибленный палец. Видимо, хотя с видимостью здесь было плохо, туннель делал поворот. Чуть слышное бульканье и в руки Медведю ткнулся плоский «резиновый» хвост. От удивления он замычал что-то и мягко сдавил подарок, словно пытаясь пальцами сделать рентген, УЗИ и определить группу крови. Русалка засвистела. И тут же со всех сторон ей ответили похожим свистом.

Хвост плавно колебался и тянул Андрея в темноту. Биологу показалось, что еще чуть-чуть, и он проснется. Вода почему-то стала горячей и плотной. Он так сосредоточился на руках, что забывал грести ластами.

Русалка затормозила. Андрей по инерции проплыл вперед и заскользил руками по плотной чешуе. Лицо попало в облако волос. Ощутив в ладонях упругие мышцы брюшины и жесткий ремень, он машинально притянул русалку к себе. Она взвизгнула, прямо как его лагерная подружка, когда он позволял себе лишнее, вывернулась, чуть не выбив загубник, и куснула. Руку пронзила боль.

– Алиса! – простонал сквозь загубник Андрей.

– Повтори еще раз! – просвистела русалка, подплывая.

– Алиса, – прогундосил биолог и вдруг почувствовал, как его руку касается что-то мягкое.

– Поцелуй русалки лечебный! – просвистела Алиса так близко, что пузырьки, вырвавшиеся изо рта, защекотали его подбородок.

Не успел он сообразить, что ответить, как в живот сильно ткнулся хвост.

– Поплыли! – Алиса рванула вперед. – Греби сильнее, а то снова укушу!

Пока они неслись по какому-то бесконечному туннелю, у Андрея в голове пульсировали три слова «Поцелуй. Русалки. Лечебный». Это сбивало с толку. И он чуть не выронил загубник, обнаружив, что смеется.

Стараясь думать, что плыть, повиснув у русалки на хвосте – это обычное дело, Андрей только сейчас заметил, что свисты стали громче и чаще. И это были совсем не дельфины! Со всех сторон раздавалось:

– Человек!

– Человек?

– Это тот?

– Какой он страшный!

– Он все понимает. Он нам поможет!

Алиса замедлилась и, мотнув хвостом, взяла его за руку.

– Он умеет разговаривать по-нашему?

Андрею почудилась в автоматическом переводе насмешка.

– Умеет, но плохо.

Медведь хотел возразить, но вместо этого пробубнил:

– Акуна матата! – И вытянул свободную руку вперед. – Где мы?

– Под островом. В одном из наших укрытий.

Алиса медленно поплыла, и Андрей понял, что они в подводной пещере.

– Мы здесь отдыхаем, пока там светит солнце.

– А много вас?

– Тебе лучше не знать.

– Вы не любите солнце?

– Оно нас не любит. Днем легче погибнуть. Поплыли!

Рывок. Андрей вцепился в узкую и твердую ладонь. И почувствовал крепкое пожатие в ответ. Теперь они плыли рядом. Похоже, это был широкий туннель. Свисты остались позади. А впереди показался свет.

В профиль Алиса походила на носовую фигуру корабля – такая же величественная и целеустремленная. Его как-то перестала заботить ее форма ушей. Другие же формы приятно покачивались и светились в темной воде.

У выхода из грота сновали дельфины, тревожно посвистывая.

– Здесь оно! – проговорила русалка, зависая над обычными, заросшими водорослями камнями.

Медведь усиленно вглядывался, потом нырнул и стал раздвигать водоросли.

– Не трогай! – пропищала русалка и отодвинула его руку.

Пока Алиса суетилась снизу, как будто потеряв что-то на дне, Андрей вспоминал все, что слышал про русалок. Однако, больше песни «Дельфин и русалка не пара, не пара, не пара» в голову ничего не лезло. Медведь оглянулся.

      Неподалеку сновали дельфины. Малыш тыкался в песок, подбирая видимые только ему вкусности. Андрей давно заметил, что дельфины любят пастись как коровы.

Неожиданно Алиса отпрянула, и в расщелине между водорослями Андрей заметил гладкий бок цилиндра. О том, что это современная мина, а не какое-нибудь послание в бутылке говорил размер и стальной цвет. Мина еще не успела покрыться водорослями! Андрей напрягся и попытался вытащить из памяти все, что было связано с подводными минами. Круглые реагируют на прикосновения к их рогам. А такие, похожие на снаряд, возможно, на волны, излучаемые проплываемыми рядом кораблями.

– Мы собирали водоросли и нашли это. Мои подруги теперь бояться выходить ловить раков.

– Да уж! От такого рака может быть большая драка.

Андрей удивился, что «Заслон» не отметил появление опасного предмета. Он всегда отображал даже более мелкие дроны или рыбу. Надо было плыть к отражателю и посмотреть все ли с ним в порядке. Он дернулся в сторону скалы.

– Стой! – русалка, бросая на него молнии взглядов, скользнула перед ним. – А с этим что делать? Похожие штуки были у побережья, когда случилась черная смерть.

– Черная смерть? – Андрей не был уверен, что расслышал правильно.

– Это когда много дельфинов выбрасываются на берег, погибая от черной смерти, – просвистела русалка, жестикулируя не хуже итальянцев. – Там был большой удар! Надо убрать эту штуку подальше от нашего дома. Ты нам поможешь!

– Как я могу вам помочь? – задумался Андрей, нутром чуя опасность, исходящую от серого цилиндра.

– Ты заберешь ее с собой, – Русалка изогнулась и сделала красивый переворот.

Волосы закружились, обнажив обычное ухо, чуть более прижатое к голове, чем у людей.

Андрей буркнул что-то в загубник. Перевод заставил Алису еще быстрее нарезать круги вокруг.

– Понимаешь, Алиса, мне надо сейчас проверить один прибор, – Андрей изобразил руками что-то квадратное. – Сейчас у нас, – он посмотрел на часы, – 5:50. Если я не вернусь через полтора часа на базу, то мой напарник будет очень кричать. А если я вернусь, не проверив прибор, то он меня убьет.

Медведь совсем не хотел лезть в неприятности.

– Я же не сапер, а биолог. Ну и инженер немного.

– А если умрем мы? – просвистела русалка на такой высокой ноте, что у Медведя сжалось сердце.

– Черт с ним! – Андрей бросил гневный взгляд на цилиндр. – У вас есть сети?

– Что? – Алиса озадаченно зависла в воде, так что ее белая грудь оказалась прямо напротив его лица.

Андрей шумно выдохнул.

– Рыболовная сеть! Для ловли рыбы! – Он изобразил рукой рыбу и поймал ее в кулак. – Малыш, помнишь, как ты чуть не запутался в сети у базы?

Дельфин гневно засвистел.

Алиса тоже что-то свистнула. Андрей не успел разобрать, как из темной арки туннеля вынырнула еще одна русалка. Она была такая же бледная, но худая, как угорь. Ее мелким чертам лица было далеко до выразительной Алисы. В руках она держала сеть. Не успел Андрей порадоваться ее расторопности, как русалочка ухватилась за его нож в чехле и попыталась содрать.

– Это еще что? – просвистела Алиса. – Место, Лайма!

Русалка бросила сеть и метнулась в темноту.

– Отвратительная девчонка! Прибилась к нам из Румынии, – просвистела Алиса, сверкая желтыми глазами.

«Где же я видел эти тигриные глаза?» – подумал Андрей, осторожно укладывая мину на раскинутую на дне сеть.

6:00

Его план был прост и ужасен, но Алиса согласилась с ним. Андрей осторожно передал качающуюся в сети, как в люльке, мину Малышу. Он несколько раз видел в фильмах, как поднимали со дна старые мины и увозили на специальные полигоны, где их расстреливали. Надо сообщить в «Заслон» об этой мине, ее будет не трудно найти. А пока он дал указания дельфину отплыть как можно дальше. Еще раз проверив, что Малыш крепко схватил сеть, и мина не выпадет, он погладил гладкую голову и махнул в сторону юга. Дельфин поплыл. Еще два дельфина увязались за ним.

– С ним ничего не случиться? – спросила Алиса, нарезая круги вместе с остальными дельфинами.

– Все будет хорошо! Акуна матата по-нашему! – Он поплыл в противоположную сторону, где, следуя навигатору на часах, был установлен отражатель.

– Через грот быстрее, – просвистела русалка, пристраиваясь рядом.

– Спасибо, я лучше в обход. Первый раз у острова, хочу оглядеться.

– Тебе нравится плавать?

Андрей взглянул на скользящую в воде русалку и струящиеся белой бахромой волосы.

– В ластах да. А ты долго можешь плавать, не выныривая на поверхность?

– Долго. Мы можем просидеть целый день под водой. Но если постоянно плавать, то меньше.

– А больше нигде вы такие мины не видели?

– Здесь нет, Лайма говорила, что видела однажды такую штуковину у берега. Но она и приврать может. А хочешь, я покажу тебе кое-что?

– Что?

– Вот там лежит затонувший корабль. Не очень далеко, – русалка потянула Андрея в сторону.

– Я слышал о нем, но мне сейчас надо туда! – он осторожно высвободил руку, но, увидев, как вспыхнули глаза Алисы, улыбнулся. – А почему русалки в пещере сказали, что я страшный?

– Ты такой черный и с трубками. И плаваешь, как динозавр.

– Много ты в Черном море динозавров видела! – усмехнулся Андрей, опять чуть не выпустив загубник.

– Мне мама рассказывала.

– А где твоя мама?

– Погибла. Никто не понял от чего. Скорее всего, что-то было в рыбе.

– Прости. Как жаль!

Почему-то вспомнилось, как его мама ловко чистила рыбу, отгоняя назойливых кошек и кур. Давно уже не было ни отца, ни матери, а казавшийся в детстве огромным деревянный дом был продан соседям.

– А что там? – спросил Андрей, когда они поравнялись с темной расщелиной в вертикальной стене.

– Просто грот. Он выходит на поверхность. Там очень красиво и вода теплее! Поплыли? – последние слова донеслись из расщелины.

Неожиданно Андрей ощутил толчок, его отшвырнуло от стены, но он рванулся вперед. Резкий свист русалки смешался с бульканьем и грохотом. Нырнув в расщелину, он включил фонарик и увидел Алису. Она упиралась в камень, пытаясь вытащить руку. Из-за мути фонарик почти не помогал. Облегченно подумав, что скалы больше не трясутся, Медведь чуть отодвинул русалку и ужаснулся. Рука до локтя была полностью накрыта камнем. Алиса тяжело дышала, продолжая бить хвостом и царапать лохматый от водорослей выступ.

Медведь уперся двумя руками, пытаясь раздвинуть ловушку. Камни словно срослись. Он выругался, некстати вспомнив, как Галя в начале их знакомства, застеснявшись его, поперлась писать в самую чащу и ее укусила гадюка. И ему пришлось отсасывать яд, а потом нести не худенькую подругу несколько километров до машины.

Внезапно камни снова тряхнуло. До них донесся глухой грохот. Чувствуя, что стены словно ожили, Андрей уперся со всей силы и вырвал зажатую руку, молясь, чтобы она осталась цела. Алиса вскрикнула и заскользила вниз. Из разодранной руки расплывалось темное облако. Медведь схватил русалку поперек груди и, оттолкнувшись, вынырнул на свет.

6:20

Теперь он буксировал русалку, которая к его радости, пришла в себя и не сопротивлялась.

– Ты можешь шевелить рукой? – спросил Андрей, перехватывая русалку поудобнее и с ужасом глядя, как рука с красными полосками колышется безжизненной тростинкой.

Алиса мотнула рукой и скривилась от боли.

– Тогда не шевелись! Мы скоро приплывем ко мне и тебя перевяжу. А в лаборатории есть рентген. Все будет хорошо! Акуна матата одним словом!

Андрей не видел ее лица, так как держал спиной к себе, но ему почудилась, что она чуть расслабилась и даже стала немного помогать хвостом. Они поплыли быстрее.

Русалка была легкая, и Медведю казалось, что он несет ребенка. Волосы мягко щекотали руку, за которую крепко держалась Алиса.

Андрей надеялся, что с «карапузом» ничего не случилось. Все-таки он оставил его не у самой скалы.

– Что это было? – просвистела русалка. – Это не та страшная бомба, которую унес Малыш?

– Просто землетрясение. – Выдавил Андрей, думая совершенно другое. – Если бы взорвалась мина, мы бы сейчас с тобой кормили креветок.

– Я люблю креветок!

– И я! У нас много общего, – Андрей почувствовал, что Алиса напряглась.

– А ты мог бы полюбить русалку?