Евангелие от Иоанна с комментариями отцов Церкви на пролог

4. Посмотри еще, как образ дан был чрез Моисея, а истина совершилась чрез Иисуса Христа. Во время нападения амаликитян на евреев на горе Синайской были распростерты руки Моисея и поддерживаемы Аароном и Ором, которые стояли по ту и по другую сторону; а Христос Сам Собою держал Свои руки, распростертые на кресте. Видишь ли, как дан был образ и как совершилась истина? Также закон говорил: проклят всяк, иже не пребудет во всем, написанном в книге сей (см.: Втор. 27, 26). А что говорит благодать? Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф. 11, 28). И Павел: Христос ны искупил есть от клятвы законныя, быв по нас клятва (Гал. 3, 13). Итак, получив столь великую благодать и истину, не сделаемся, вследствие самой великости дара, беспечны. Чем большей мы удостоены почести, тем более должны быть и добродетельны. Кто, будучи немного облагодетельствован, немного оказывает и ревности в себе, тот не столь великого заслуживает и осуждения; но кто, будучи возведен на самую высшую степень почести, обнаруживает в себе свойства низкие и дела унизительные, тот заслужит гораздо большее наказание. Но не дай Бог – когда-либо предполагать это в вас. Мы уповаем о Господе, что вы воспарили душами вашими к небесам, отрешились от земли и, будучи в мире, не преданы страстям мира. Однако ж и при такой уверенности мы не перестаем почасту внушать вам одно и то же. В телесной борьбе все зрители также убеждают (бойцов) не падать, не лежать простертыми ниц, но быть бодрыми и держаться на ногах; но тех, которые, несмотря на увещания, не могут встать, однажды навсегда лишают победы и, как неспособных к подвигам, с презрением оставляют в таком положении. Но здесь можно ожидать чего-нибудь хорошего не только от вас, бодрствующих, но и от падших, если только они захотят исправиться. Для того-то мы и делаем все, и умоляем, и докучаем, и укоряем, и хвалим, чтобы устроить ваше спасение. И вы потому не досадуйте на наши частые увещания к жизни добропорядочной. Мы говорим не как осуждающие ваше нерадение, но как имеющие самые добрые о вас надежды. Притом, что доселе было сказано и впредь будет сказано, то касается не вас только, а и нас, говорящих. И мы сами имеем нужду в таком же назидании, и хотя сами говорим, но ничто не препятствует обратить те же речи и к нам. Слово, встретив виновного в грехах, исправляет его; не причастного греху и свободного от него отводит от него еще далее. Ведь и мы не чисты от согрешений. Итак, врачевание одно для всех, и пособия врачебные предлагаются всем. Но излечение не одно у всех, а соразмеряется с произволением пользующихся им. Потому, кто пользуется врачевством, как должно, тот получает облегчение от врачевания; а кто врачевства не прилагает к ране, тот усиливает в себе зло и обращает его к самым несчастным последствиям. Итак, не будем досадовать, когда нас врачуют, но лучше будем радоваться, хотя бы способ учения причинял нам горькие скорби, – потому что впоследствии он принесет самый сладкий плод. Все будем делать так, чтобы, чистыми от ран и язв, нанесенных душе уязвлением греха, перейти нам в век будущий, чтобы сподобиться лицезрения Христа и быть преданными не жестоким и мстительным силам, а тем, которые могут ввести нас в наследие небесное, уготованное любящим Его, – что и да получим все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь»

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать, ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа.

«Это значит: Иисусом Христом доставлено не какое-либо более или менее подробное и ясное понятие о благодати и истине, но сама благодать, сама истина существенно преподаны человекам, насаждены в человеков. Мы соделались причастниками Божественного естества.»

Блаженный Феофилакт Болгарский

И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать

«И это слова Предтечи, говорящего о Христе, что все мы, пророки, приняли от полноты «Его». Ибо Он имеет благодать не такую, какую имеют духовные люди, но, будучи источником всякого добра, всякой мудрости и пророчества, обильно изливает ее на всех достойных и при таком излиянии остается полон, и никогда не истощается. И мы приняли «благодать», разумеется, Нового Завета, вместо благодати законоположения. Поелику тот Завет устарел и одряхлел, то вместо его мы приняли Новый. Почему же, скажут, назвал Ветхий Завет благодатию? Потому, что и иудеи усыновлены и приняты по благодати. Ибо сказано: Я избрал вас не за множество ваше, а за отцов ваших. И ветхозаветные приняты по благодати, и мы, очевидно, спасены по благодати.»

Евфимий Зигабен

И от исполнения Его мы вси прияхом

«Сказав, что Слово было полно благодати и истины, а также показав, что Оно есть вечный и неиссякающий источник всякого блага, евангелист говорит, что и мы все ученики получим из этой полноты Его через участие.»

и благодать возблагодать

«Новый Завет вместо Ветхого. Что он говорит об этих Заветах, это ясно из последующего, но теперь он назвал пока и тот и другой благодатью, потому что оба они по благодати дарованы принявшим их, так как Бог даровал их людям по Своей милости, а не воздал им за прежние их добродетели. Подобно тому как говорится завет и завет, закон и закон, и многое другое имеет общее название, – так точно употребляются названия благодать и благодать. Это омонимы, а не синонимы: благодать Ветхого Завета есть только первоначальное наставление, а благодать Нового есть завершение, та прилична младенцам, а эта-людям совершенным, или: та-людям совершенным, а эта даже Ангелам. Далее указывает отличие Заветов из различия их учредителей.»

Лопухин А. П

И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать

«Здесь евангелист опять продолжает свою речь о Христе. Теперь уже, однако, он ссылается не только на то, что созерцали одни апостолы (ср. стих 14), а говорит о том, что все верующие во Христа приняли «от полноты», т. е. от чрезвычайного изобилия духовных благ, какие мог даровать Христос, как полный благодати и истины. Что, собственно, приняли апостолы и другие верующие – евангелист не говорит, спеша скорее указать на самый высший из даров – «благодать» (χάριν ἀντὶ χάριτος). Некоторые (например, проф. Муретов) выражение «благодать на благодать» заменяют выражением «благодать за благодать», полагая, что евангелист здесь имеет в виду, что Христос за нашу благодать, т. е. любовь к людям, отвечает со Своей стороны благодатью или любовью (Дух. Чт. 1903 г., с. 670). Но с таким переводом мы не можем согласиться потому, что любовь верующих ко Христу едва ли можно ставить на один уровень с любовью Христа к верующим (ср. Рим.4:4, 11:6). Kроме того, для обозначения отношения верующего ко Христу слово «благодать» не употребляется в Новом Завете. Правильнее будет видеть здесь указание на замену одних даров благодати другими, все высшими и высшими (ἀντί здесь значит «вместо»). Христос при самом призвании учеников обещал им, что они удостоятся видеть от Него большее, чем то, что только что увидели (стих 50). Вслед за этим скоро начало исполняться это обещание (Ин.2:11) и, наконец, верующие получили от Христа высший дар благодати-Духа Святого.»

Святитель Кирилл Александрийский

И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать

«Яко первее (буквально: первый) «мене бе.» Сказав, что «впереди меня стал», необходимо присоединяет: «потому что первый меня был», усвояя Ему старейшую славу и утверждая за Ним преимущество пред всем, не как прибывшее во времени, но как присущее Ему изначала, как Богу по природе. «Был», говорит, «меня первый» вместо: вечно и всегда выше и славнее. Посредством же сравнения (Христа) с одною из тварей (Крестителем) решается превосходство (Христа) и над всеми (тварями); ибо не в том только одном усматривать должны мы великое и досточудное достоинство Сына, что Он превосходит славу Иоанна, но в том, что Он превышает всякую тварную сущность.»

Яко от исполнения Его мы вси прияхом

«В этих словах Евангелист представляет истинным свидетельство Крестителя и дает ясное доказательство превосходства Спасителя нашего и преимущества Его сущности пред всякой тварью как по самой славе, о коей теперь особенная речь, так и относительно всех прочих, многочисленных и досточудных, благ (Его природы). Превосходно, говорит, и вполне истинно, как кажется мне, Креститель говорит о Единородном: «яко первее мене бе», то есть гораздо выше и превосходнее; так как и «все мы», причисленные к лику святых, обогатились собственным Его благом, и человеческая природа украшается скорее Его преимуществами, чем своими, когда оказывается имущею что-либо достославное, ибо «от полноты» Сына, как из непрестанного источника, бьющее подаяние Божественных даров входит в каждую душу, которая окажется достойною принять. И если Сын сообщает из природной полноты, а тварь получает, то каким образом, наконец, Он мог бы быть мыслим имеющим одинаковую с прочими природу, а не такую, которая приличествует Единородному от Отца, имеющему превосходство над всеми (тварями) как плод собственной природы и преимущество (над всем созданным) – как достоинство Отеческой природы? Думаю я, что и премудрейший Павел, рассуждая о природе всего, чрез это был подвигнут к истинным мыслям и наконец так сказал к твари: «что бо имаши, егоже неси приял» (1Кор.4:7)? Ведь вместе с бытием и благобытие и бытие такое или иное дано твари от Бога, она ничего не имеет сама от себя, но богатеет только щедротами Дающего. Должно опять заметить, что называет Сына «полным», то есть совершенным во всем, и столь далеким от какой-либо нужды, что всем может подавать, не испытывая уменьшения и всегда сохраняя в неизменности величие своего преимущества.»

И благодать воз благодать, яко закон Моисеом (чрез Моисеа) дан бысть, благодать и истина Иисус Христом (чрез Иисуса Христа) бысть

«Сказав, что слава Единородного оказалась светлее славы всех людей, и указав на несравненное со всеми святыми величие святости Его, посредством достигших наивысшей степени добродетели старается дать доказательство предложенной мысли. Так, об Иоанне говорит Спаситель: «аминь, аминь глаголю вам: не воста в рожденных женами болий Иоанна Крестителя» (Мф.11:11). Но сего столь великого и достойного соревнования представил уже, как сам говорит, восклицающим и говорящим великим гласом: «иже по мне Грядый предо мною бысть, яко первее мене бе.» Если же слава Иоанна ниже и уступает Единородному, то разве не необходимо думать, что никто из прочих святых не может сравняться со Спасителем Христом по славе и величию дел? Итак, те святые, кои были во времена пришествия (Христа), не превосходя доблести Иоанна и достигая присущей ему славы, вместе с ним, конечно, должны оказываться ниже Христа, как скоро сам блаженный Креститель, достигший вершины благ и обладавший всякого рода преимуществами, получает приговор быть ниже Христа не чрез голос другого кого, но сам запечатлел свое дело, говоря, как святой, истинно. Поелику же Еммануилу надлежало явиться большим и высшим из древнейших святых, то блаженный Евангелист почитает необходимым обратиться к первому священноначальнику Моисею, к коему говорено было от Бога: «вем тя паче всех, и благодать имаши у мене» (Исх.33:12). А что он был знаем Богом более всех, это можем мы также узнать и из следующего: «аще будет», – говорит, – «пророк ваш Господу, в видении ему познаюся и во сне возглаголю ему, не тако, якоже раб Мой Моисей, во всем дому Моем верен есть: усты ко устом возглаголю ему яве и не гаданием» (Чис.12:6–8).

Хотя всемудрый Моисей и имел столь великое превосходство над древнейшими святыми, Евангелист представляет Единородного высшим и славнейшим во всех отношениях, да явится «во всех Той первенствуя» (Кол.1:18), как говорит Павел. Посему-то и говорит: «и благодать за благодать, потому что закон чрез Моисея дан был, благодать и истина чрез Иисуса Христа явилась.» Думаю я, что блаженный Евангелист желает выразить нечто таковое. Истинное, говорит, исповедание соделал великий Креститель о Единородном, ясно возвещая: «позади меня Грядущий впереди меня стал, потому что Первый меня был, ибо и от полноты Его мы все приняли.» И пусть никто не думает, что Единородный превосходит только Иоанна или и прочих святых, кои были во времена пришествия (Христа), – Он превосходил славою также и древнейших, кои блистали святостью во времена, предшествовавшие пришествию. Так, он увидит, говорит, Его далеко превосходящим достоинство Моисея, хотя сей по сравнению с теми и приобрел наивысшую степень святости, ибо Законодатель ясно утверждал, что познал его «паче всех» (Исх.33:12). Итак, Иоанн своим собственным гласом обличался в том, что он шел позади славы Христа. Но приходит (= «грядущий») Христос «позади» прославления его (Иоанна), в чем нет никакого сомнения или противоречия истине.

Но откуда же мы можем узнать, что и сам священноначальник Моисей был ниже славы Господа? Пусть, говорит, исследует любознательный данную нам чрез Спасителя евангельскую «благодать вместо благодати» законной – чрез Моисея. Тогда он узрит Сына настолько превосходнейшим, насколько Он окажется законополагающим лучшее сравнительно с учреждениями Закона и вводящим все вообще более совершенное, чем у Моисея. Так, «закон», – говорит, – «чрез Моисея дан был, благодать и истина чрез Иисуса Христа явилась.» А какое (ближайшее) различие закона от благодати чрез Спасителя, это также должен дознавать любитель исследований и друг добрых трудов. Мы же скажем немногое вместо многого, полагая, что бесконечно велико число относящихся сюда рассуждений. Итак, закон осуждал мир, ибо «заключил» Бог чрез него «всех под грехом» (Гал.3:22), как говорит Павел, и являл нас повинными наказаниям; напротив, Спаситель освобождает его (мир), ибо Он «пришел не для того, чтобы судить мир, но чтобы спасти мир» (Ин.12:47). Также и благодать людям давал и закон, призывая к богопознанию, и отвлекая заблудшихся от служения идолам, и кроме того, еще показуя зло и научая добру, хотя и не совершенно, но воспитательно и благоплодно; истина же и благодать чрез Единородного вводит добро нам не в образах и не как бы в сени начертывает полезное, но в яснейших и чистейших постановлениях и руководствует к совершенному познанию веры. Закон давал дух рабства ко страху, а Христос (даровал) духа усыновления в свободу (Рим.8:15). Подобным же образом закон вводит обрезание по плоти, ничего не значащее, ибо «обрезание ничтоже есть» (1Кор.7:19), как пишет некиим Павел; Господь же наш Иисус Христос доставляет обрезание в духе и сердце чрез веру (Рим. 2:29). Закон одною только водою крестит оскверненных, Спаситель – «в Духе Святом и огне» (Мф.3:11). Закон вводит в скинию как прообраз истины, Спаситель возносит в самое небо и вводит в истиннейшую скинию (Евр.9:24), «юже водрузи Господь, а не человек» (Евр.8:2). Ничего нет трудного прибавить к изложенным множество и других доказательств, однако же надо ценить меру. Впрочем, считаем полезным и необходимым указать еще на то, что блаженный Павел в немногих словах разрешил искомый предмет, сказав о законе и благодати Спасителя: «аще бо служением осуждения слава, много паче избыточествует служение оправдания в славе» (2Кор.3:9). Служением осуждения он называет заповедь Моисея, а служением оправдания именует благодать от Спасителя, коей усвояет и то преимущество, что она приобретается в славе, превосходно определяя природу предметов, как духоносец.

Итак, поскольку осуждающий «закон дан был» чрез Моисея, а «чрез» Единородного «явилась» оправдывающая «благодать», то как может, говорит, не превосходить славою Тот, чрез Коего законоположено наилучшее? Так и Псалмопевец скажет истину в Духе, восклицая, что Господь наш Иисус Христос превосходит все вместе славное множество святых, ибо «кто», – говорит, – «во облацех уравнится Господеви, или кто уподобится Господеви в сынех Божиих» (Пс.88:7)? Так, духовные облака, то есть святые пророки, должны предоставлять превосходство Христу и отнюдь не думать, что можно состязаться с Ним в равномерной славе, как скоро низшее место усвояется даже познанному от Бога паче всех (Исх.33:12), то есть Моисею. Те же, к коим применяется название сынов Божиих, во время пришествия (Христа жившие), не должны быть безусловно уподобляемы Сыну по природе, но должны сознавать свою меру, когда и сам святой Креститель выразительно говорил о себе, что он стал позади, – Креститель, о коем Ведущий сердца говорит: «не воста в рожденных женами болий Иоанна Крестителя» (Мф.11:11). Итак, истину высказывает блаженный Евангелист, говоря, что видел «славу Его, славу как Единородного от Отца», то есть такую, которая может приличествовать Единородному от Бога Отца Сыну, а отнюдь не призванным к братству с Ним, коих Он есть первородный.»

17. ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа

17. я́ко закóнъ Моисéомъ дáнъ бы́сть, благодáть [же] и и́стина Иисýсъ Христóмъ бы́сть

Святитель Иоанн Златоуст

См. Толкование на Ин. 1:16

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

См. Толкование на Ин. 1:16

Святитель Филарет Московский

яко закон Моисеом дан бысть, благодать (же) и истина Иисус Христом бысть.

«Почему прежде «благодать», и потом «истина»? – Потому, что человек не только не знал истины, но и был виновен в непринятии истины, и за то недостоин ее нового откровения; и потому потребна была «благодать», преизбыточествующая милость, чтобы удостоить его нового и высшего откровения истины. Какого откровения истины? – Тот же возлюбленный ученик объясняет: «Бога никто же виде нигде же; Единородный Сын, сый в лоне Отчи Той исповеда» (Ин. 1:18); – исповедал Бога, не только как Творца и Вседержителя, но, что особенно и дивно, и вожделенно, как Отца, милующего, любящего и спасающего. «Тако бо возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единороднаго дал есть, да всяк веруяй в Него не погибнет, но имать живот вечный» (Иоан. III. 16).»

Блаженный Феофилакт Болгарский

Ибо закон дан чрез Моисея, благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа.

«Объясняет нам, каким образом мы приняли величайшую благодать вместо благодати малой. Говорит, что закон дан чрез Моисея, то есть Бог употребил посредником человека, именно Моисея, а Новый Завет дан чрез Иисуса Христа. Он называется и «благодатию», потому что Бог даровал нам не только прощение грехов, но и сыновство; называется и «истинною», потому что Он ясно проповедал то, что ветхозаветные видели или говорили образно. Сей Новый Завет, называемый и благодатию и истиною, имел посредником не простого человека, но Сына Божия. Приметь и то, что о Ветхом законе сказал: «дан» чрез Моисея, ибо он был подчиненный и слуга, а о Новом – не сказал: «дан», но: «произошел», чтобы показать, что он произошел от Господа нашего Иисуса Христа, как от Владыки, а не от раба, и в конец достиг благодати и истины. Закон «дан» Богом чрез посредство Моисея; благодать «произошла», а не дана, чрез Иисуса Христа. «Произошла»-знак самостоятельности, «дан»-рабства.»

Евфимий Зигабен

Яко закон Моисеом дан бысть, благодать (же) и истина Иисус Христом бысть.

«Закон, или Ветхий Завет, был дан евреям через посредство Моисея, а благодать, или Новый Завет, был дан Иисусом Христом без всякого посредника. Моисей был раб и дал то, что сам принял от Бога, а Иисус Христос был Владыка, и Сам установил Новый Завет, как Бог. Итак, какое различие между Моисеем и Иисусом Христом, такое же различие и между Заветами. Выше евангелист сказал: благодать и благодать по указанной там причине, а здесь только Новый Завет назвал благодатию, как истинную благодать, потому что только он дарует отпущение грехов, возрождение, усыновление, Царство Небесное и те блага, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1 Кор. 2, 9). Сказав благодать, евангелист присоединил: и истина, свидетельствуя этим о неложности или совершенстве Нового Завета. Ветхий Завет был благодать несовершенная: ничтоже бо совершил закон, говорит апостол (Евр. 7, 19), – а Новый – благодать совершенная, потому что он делает совершенными. Итак, чем большей благодати мы удостоились, тем к большей добродетели мы обязываемся, чтобы, живя недостойно столь великого благодеяния, нам не потерпеть наказания, достойного столь великой лености.»

Лопухин А. П

ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа.

«Мысль о получении верующими благодати от Христа евангелист подтверждает здесь указанием на то, что от Христа действительно произошли, явились, благодать и истина. А насколько эти дары важны, видно из того, что самый выдающийся человек Ветхого Завета – Моисей дал людям от Бога только закон. Этот закон предъявлял человеку только требования, но не давал сил для исполнения этих требований, так как не мог уничтожить в них наследственную склонность ко греху. Притом Моисей был только слугой, пассивным орудием в руках Иеговы, как показывает употребленное о нем выражение: «закон дан чрез Моисея», тогда как о Новом Завете сказано, что он произошел (ἐγένετο) через Христа как от своего владыки (блж. Феофилакт).»

18. Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил

18. Бóга никтóже ви́дѣ нигдѣ́же: единорóдный Сы́нъ, сы́й въ лóнѣ óтчи, тóй исповѣ́да

Святитель Иоанн Златоуст

Бога никтоже виде нигдеже: Единородный Сын, сый в лоне Отчи, Той исповеда.

«1. Бог хочет, чтобы мы не просто слушали имена и слова, находящиеся в Писании, но – с разумением. Поэтому блаженный Давид многие из своих псалмов надписал так: в разум, и говорил: открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс. 118, 18). После него сын его, заступивший его место, учит, что мудрости должно искать, как серебра, приобретать ее больше, чем золота. А Господь внушал иудеям испытывать Писания, и тем нас еще более побуждает к исследованию. Он не в том смысле говорил это, чтобы, только прочитав, можно было с первого раза понять Писание. Никто, конечно, не станет испытывать того, что находится вблизи и под рукою, а испытывают то, что остается в тени и может открыться только после долгого изыскания. Для того-то Писание называется и сокровищем сокровенным, чтобы побудить нас к испытанию его. А это внушается нам для того, чтобы приступали к словам Писания не просто как случилось, но с большою осмотрительностию, потому что, кто станет слушать, что читается в нем, без рассуждения и все принимать буквально так, как сказано, тот может предполагать много нелепого о Боге. Он, пожалуй, допустит, что Бог есть и человек и что Он состоит из меди, что он и гневлив и яростен и много других, еще более худых мыслей. Если же кто будет вникать в глубину смысла, то избежит всякой такой нелепости. Вот и в чтении, ныне нам предложенном, говорится, что Бог имеет лоно, а это свойственно телам; но никто не будет столько глуп, чтобы бестелесного почитать телом. Чтобы все это понять в смысле духовном, как должно, исследуем это место подробнее. Бога никтоже виде нигдеже. Каким путем евангелист пришел к этому? Показав великое преимущество даров Христовых – такое, что неизмеримое расстояние находится между этими дарами и сообщенными чрез Моисея, он хочет потом высказать и достаточную причину такой между ними разности. Моисей, как раб, был служителем дел низших; а Христос, как Владыка и Царь и Сын Царя, принес нам несравненно высшие дары, сосуществуя всегда со Отцом и видя Его непрестанно. Потому-то евангелист и присовокупил: Бога никтоже виде нигдеже. Что же мы скажем на слова велегласнейшего Исаии: видех Господа седяща на престоле высоце и превознесенне (Ис. 6, 1)? Что скажем на свидетельство самого Иоанна о том, что Исаия сказал это тогда, когда видел славу Его (Ин. 12, 41)? Что скажем на слова Иезекииля? И он ведь видел Бога, седящего на херувимах. Что – на слова Даниила? И он говорит: и ветхий денми седе (Дан. 7, 9). Что также – на слова Моисея: яви ми славу Твою, да разумно вижду Тя (см.: Исх. 33, 13)? А Иаков и прозвание получил от этого, то есть был назван Израилем, а Израиль значит: видящий Бога. Видели Его и другие. Итак, почему же Иоанн сказал: Бога никтоже виде нигдеже? Он показывает, что все то было делом снисхождения, а не видением самого существа Божественного. Если бы они видели самое существо, то видели бы его не различным образом. Оно просто, необразно, несложно, неописанно; не сидит, не стоит, не ходит. Все это свойственно только телам. Но как Бог существует, это знает Он один, и это возвестил Сам Бог Отец чрез одного Пророка: Аз, говорит, видения умножих, и в руках пророческих уподобихся (Ос. 12, 10), то есть Я снизошел, явился, но не тем, что Я есмь. А как Сын Его имел явиться нам в действительной плоти, то Он изначала приготовлял людей к созерцанию существа Божия, сколько им возможно было видеть. Но что Бог есть Сам в Себе, того не видели не только Пророки, но и ангелы и архангелы; и если бы ты спросил их об этом, то в ответ не слышал бы ничего о существе, а только пение: слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение (Лк. 2, 14). Если бы ты пожелал узнать о том что-либо от херувимов или серафимов, то услышал бы таинственную Трисвятую песнь и что исполнь небо и земля славы Его (Ис. 6, 3). А если бы ты обратился с вопросом к силам еще высшим, то ничего не узнал бы, кроме того, что у них одно дело – хвалить Бога. Хвалите Его, сказано, вся силы Его (Пс. 148, 2). Итак, Самого (Бога Отца) видит только Сын и Дух Святой. Да и как созданное существо, каково бы оно ни было, может видеть Несозданного! Если мы не можем ясно видеть какую бы то ни было бестелесную силу, даже сотворенную, – а этому много оказалось примеров по отношению к ангелам, – то тем более мы не можем видеть существа бестелесного и не созданного. Поэтому и Павел говорит: Егоже никтоже видел есть от человек, ниже видети может (1 Тим. 6, 16). Но не принадлежит ли это преимущество только одному Отцу, а не Сыну? Нет – и Сыну также. А что принадлежит это и Сыну, послушай Павла, который показывает это и говорит: иже есть образ Бога невидимаго (Кол. 1, 15). А как образ невидимого, Он и Сам невидим; иначе не был бы и образом. Если же (Павел) в другом месте говорит: Бог явися во плоти (1 Тим. 3, 16), – ты не удивляйся: это явление совершилось во плоти, а не по существу. Но что и Он невидим, не только для людей, а и для высших сил, показывает также Павел. Сказав: явися во плоти, он присовокупляет: показася ангелом.