скачать книгу бесплатно
делил комнату с отслужившими армию ребятами,
зарабатывавшими на кусок хлеба самостоятельно.
Чеченец Ширвани вышибал пьяных из ресторана,
Стромыгин охранял по ночам столовую в аэропорту,
Константин из Сочи ремонтировал автомашины,
а Вовка Овсов таксовал, приторговывая водкой.
По вечерам жарили картошку, играли в футбол,
хаживали в гости к знакомым первокурсницам,
ездили с ними на пикники, целовались, то-сё.
Так, дружба и секс без особых обязательств.
У Вовки Овсова с девушками как-то не ладилось.
Происходил Вовка из глухой деревни на Сахалине,
рассказ «Лошадиная фамилия» Чехова не читал,
служил срочную шофёром при штабе округа,
но городским манерам так толком и не выучился.
Он краснел как свёкла, смущался, что-то лепетал,
выдавая при общении с дамами такие ляпы,
что сразу становился мишенью для насмешек.
Учение давалось таксисту Овсову с трудом.
Вовка натурально испытывал физические муки,
конспектируя Маркса, Энгельса и Ленина,
но зато обожал умничать, вставляя в чужую беседу
заумные пассажи неопределённого свойства —
пытался показаться настоящим интеллектуалом.
Хотя Степанову исполнилось всего восемнадцать,
он знал природу и слабости сельского человека,
понимал, как невероятно трудно бедолаге Овсову
вписаться в столь желанный для него светлый мир,
видел воочию Вовкино упорство и трудолюбие —
за год они понемногу сошлись, ходили в столовку,
Вовка подсказывал Степанову житейские лайфхаки,
Степанов растолковывал таксисту политэкономию.
Так и жили до поры и до времени, пока однажды
не поведал Вовка Степанову страшную тайну.
2.
Невеликий секрет, что кое-кто из девчонок в общаге
подрабатывал в те времена проституцией —
посигналит таксист хитрым образом под окнами,
выскакивает девчонка, садится в машину,
где и вступает, суконно говоря, в половую связь.
Таксист курит, клиент отдыхает, деньга капает.
Вовка стал таксовать по ночам не так уж давно,
со временем притёрся, стал своим среди «бомбил»,
испробовал нехитрую схему наживы – и обалдел.
На сигнал прыгнула к нему в салон кудрявая Оксана
из той самой комнаты, где они часто гостевали.
Понятное дело, оба сделали вид, будто незнакомы,
отвёз-привёз, кто его, таксиста, о чём-то спрашивает?
Тайна ела Овсова поедом, распирала и жгла изнутри.
Степанов поверил рассказу таксиста безоговорочно,
он работал вахтёром в общежитии, многое видел,
теперь пазл складывался – ах, Оксана, Оксана,
вылитая миледи-Терехова из «Трёх мушкетёров»…
Всё хи-хи да ха-ха, дескать, идёт в соседнюю общагу,
с земляками пообщаться, выпить-потанцевать, а сама?
Отныне тайна переселилась на язык Степанова.
Он всегда относился к чужому сексу с пониманием,
надо так надо, любовь-морковь и всё такое.
Много раз приходилось ему засыпать под вздохи,
доносящиеся с кровати напротив – се ля ви,
соседи приводили безотказных и смелых девиц,
которых явно возбуждали полусонные зрители.
Но то был секс по согласию, трах не за деньги.
А если за деньги, то что же тогда получалось?
Получалась грязь – хотя здесь тоже как посмотреть.
Вроде бы никто никого не принуждал, дело личное.
Каждый волен жить так, как ему вздумается.
Нет, ничего не укладывалось в голове Степанова.
Чёрт бы с мотивами поведения падшей Оксаны,
каждая шалава расскажет свою слезливую историю,
поплачется о том, как она докатилась до этакого.
Всех их жалко, всех их можно понять – зла судьба.
Образовалась проблема совсем иного свойства —
поведение Оксаны не вписывалось в «облико морале»,
которого придерживались знакомые Степанова,
брезгливо относившиеся к вопросам проституции.
Общение с парией представлялось им немыслимым,
а умолчать об этом Степанов не мог – не простили бы.
Хитрюга Овсов неспроста слил Оксану Степанову,
он умыл руки и при любом разборе выходил чистеньким,
да, знал, но ведь сказал же кому-то, не смолчал.
Ситуация усугублялась ещё и тем обстоятельством,
что Степанова избрали председателем студбытсовета.
Была в те времена такая странная должность,
на которую назначали лояльных ректорату студентов.
Степанову полагалось надзирать за поведением,
наводить порядок в общежитии «железной рукой».
Степанов сколотил студенческий оперативный отряд,
повёл борьбу с царившими бардаком и пьянством.
Ректор счёл курящих дам «социальной опасностью»,
поэтому Степанов ежемесячно писал представления
на отчисление из института особо оголтелых девиц.
Ах, как приятно было Степанову в восемнадцать лет
вознестись так высоко, паря в небе легко и сладко!
Он мог расправиться с любой росчерком пера,
ректор подписывал его докладные, даже не читая —
ах, как власть тогда вскружила Степанову голову…
Впрочем, он редко этим пользовался, хоть и мечтал.
Жизнь неминуемо ставит нас перед выбором.
Получив право судить людей за их слабости,
