Крадущая сны

Лиза поспешила в свою комнату. Закрыв дверь, с огорчением обнаружила, что замка на ней не было, а шпингалет сломан. Решение созрело очень быстро. Достав из-под кровати свой многострадальный чемодан, подперла им дверь. Разложив большое полотенце сохнуть на пианино, вторым обмотала волосы на манер тюрбана. Успокоившись, подошла к шифоньеру. В глаза бросилась дверь, что стояла иначе, чем её ставила новая хозяйка, а личные вещи явно кто-то трогал. Но больший шок она испытала, увидев дыру в стене, размером с пятирублевую монету.

– Зоя Захаровна, можно вас на минутку, – тихонько стучала в дверь хозяйки Лиза.

Через десяток секунд раздался недовольный голос за дверь. – Деньги принесла?

– Нет, просто… просто мне кажется, что за мной подглядывают.

– Когда кажется- креститься нужно. Это сосед твой Никифор. Безобидный.

– Но он за мной смотрел в душе, а теперь через дыру в стене! – возмутилась девушка.

– От тебя не убудет. Что-то не нравится, то я никого не держу. Выход в конце коридора.

Ошарашенная ответом старухи, гостья столицы медленно возвращалась обратно, опираясь на стену. Проходя мимо третьей двери, злобно ударила по ней кулаком. В комнате кто-то чертыхнулся. Совершено разбитая ударами судьбы, Лиза вернулась в комнату. Забаррикадировалась и начала думать, как отвадить соглядатая. Первым делом попыталась заткнуть дыру в стене. Только вот ветошь, тряпки или старая газета легко выбивались с внешней стороны под ехидные смешки старика. Внезапная мысль озарила лицо девушки. Она закрепила прямоугольный лоскут ткани к пожелтевшим обоям на манер занавески, надёжно прикрывая щель. Как бы не пытался Никифор толкнуть преграду, тряпица возвращалась на место под собственным весом.

Первая победа над обстоятельствами воодушевила Елизавету, полная энергии, она принялась за уборку захламлённого помещения. Протерев полы, мебель, ей вдруг захотелось распахнуть окно, чтобы впустить прохладный вечерний воздух с улицы. Но её порыв разбился об реальность. В раму окна по периметру вбиты толстые ржавые гвозди, препятствуя их открытию. Девушка раздосадовано стала обрывать малярную ленту с окон. Обросшие пылью полоски бумаги, по всей видимости, служили защитой щелей от сквозняка и холода.

Уже смеркалось, когда хлопнул входная дверь. Пришли соседи из второй комнаты. Длинный коридор наполнился шумом и руганью, а также криками ребёнка.

– Хватит бухать, Витя, – истерично визжала женщина.

– Не ори. Пиво допью и баиньки, – грубо отвечал ей мужчина. По гулкой прихожей раздались шорохи пакетов и тяжёлые шаги. Со скрежетом повернулась личинка замка в комнате, а затем скрипнула дверь.

– Млять, гребанная парилка, – ругнулся мужик. – Когда уже кондей купим?

– Лучше гвозди бы вытащил из окон! – язвительно произнесла его пассия. – Кондиционер ему захотелось! Лёшка с вечным бронхитом, ему свежий воздух нужен, а не морозилка.

Так, с руганью и взаимными упрёками, парочка постепенно утихомирилась. Воспользовавшись затишьем, Елизавета прошмыгнула в кухню для того, чтобы залить кипятком пюре быстрого приготовления. Лишь только чайник вскипел, девушка наполнила пластиковый стакан и медленно, чтобы не ошпариться, побрела назад. За время ее отсутствия произошли две неприятные для нее вещи. Первая, это сорванная тряпица на месте дыры в стене, а вторая, более весомая, храпела на диване, закинув руки за голову и источая тяжелый запах перегара. От увиденного у Лизы чуть было не подкосились ноги. Поставив обжигающий стакан на пианино, она сблизилась.

– Мужчина! Мужчина, идите к себе.

Сначала робко, а после более ощутимо принялась расталкивать здорового небритого мужика. Тот вяло реагировал на её потуги, лишь отмахивался, как от назойливой мухи. Тяжело вздохнув, она пошла на крайние меры. Положив маленькие ладошки на голову неожиданному визитеру, резкими движениями начала растирать уши. Эффект был разительным. Уже спустя десяток секунд экзекуции, Виктор вскочил на ноги, истошно вращая глазами.

– А, мля, что за херня? – мутным взглядом поймал фигуру – Ты что тут делаешь?

– Я тут живу, вы бы не могли покинуть комнату, – спокойным тоном произнесла Елизавета.

– Ща-ща, – приняв сидячее положение, бормотал Витя. Девушка терпеливо ждала, пока визитер покинет ее временное пристанище. Через минуту мужчина вновь захрапел. Елизавета закатила глаза к потолку, собираясь с силами. Обычно деликатная, но из-за сегодняшних потрясений, ее самообладание дало трещину. Видя, как стекает нитка слюны в уголке губ, она окончательно разозлилась. Тишину четырехкомнатной коммуналки нарушила звонкая пощечина, мужик подскочил от удара и напролом рванул в сторону выхода, но запнувшись об чемодан, влетел в стену.

В коридоре сразу стало тесно от количества людей. На шум выскочила супруга вторженца, хозяйка квартиры, следом открылась входная дверь.

– Ты охренел, Витя? Уже совсем страх потерял и своих лядей в дом тянешь? – расходилась, как стартующий паровоз полная женщина, в откровенной ночнушке красного цвета, на ее мокром лице прилипшие крашенные волосы создавали причудливый узор. – А ты, сука, сейчас у меня получишь. Я тебе покажу, как по чужим мужикам шастать,– прошипела обиженная женушка, переключилась на Лизу. Отдельным островком спокойствия была Зоя Захаровна, что молчаливым монолитом взирала на разыгравшийся скандал. Казалось, что она получает искреннее удовольствие от происходящего. Рыжая не долго думая, хлопнула дверью и прислонила свой чемодан. В туже секунду, в дверь отчаянно забарабанила кулаками супруга Виктора.

– Здравствуйте, соседи, – раздался усталый голос нового участника, – Я вижу вам не спится? Давайте расходитесь уже.

– Илюша, ты мне дверку открой, а потом все тихо будет, обещаю, – обманчиво ласковым голосом отозвалась женщина.

– Довольно, Маша, это наша новая квартирантка, зовут Елизавета. Хватить тарабанить, полиции тут еще не хватало, – наконец-то вступила в диалог хозяйка. После ее строгого окрика, избиение двери прекратилось, охающего Виктора подняли на ноги, а неизвестный Лизе Илья протопал в душ. Пришло время позднего ужина, лишь только она поднесла ложку ко рту, только в тот миг поняла насколько сильно проголодалась. Маленькая порция еды быстро кончилась, подарив насыщение и приятное чувство дремоты. Не в силах больше, бороться сама с собой, девушка упала на скрипучий диван и забылась беспокойным сном.

***

Пробуждение было не из приятных. Кто-то все время топал в коридоре, ребенок все время ныл, на кухне разверзлись врата ада, и демоны жарили грешников. Иначе смрад от жарки соленой селедки описать было бы трудно. Открыв глаза, девушка увидела злосчастную дыру в стене, и глаз вуайериста. Никифор занял свой пост. тяжело вздохнув, Елизавета приклеила носовой платок, вызвав разочарованный вздох старика.

– Доброе утро, Мария, – поздоровалась с вчерашней дебоширкой Лиза. Не дождавшись ответа, юркнула в ванную. Настроив ржавую воду, направила душ на себя.

– Не засиживайся там, Виктору скоро на работу, а с помятой рожей его оштрафуют, – раздался неприятный голос с кухни.

С большой неохотой, рыжеволосая закончила утренние процедуры. Насухо вытеревшись, собралась было в свою комнату, как была остановлена окриком. – Иди сюда, знакомиться будем.

Елизавете очень не хотелось идти в пропахшую рыбой кухню, но и пообщаться с соседями нужно было бы. Скромно присев на краешек стула, девушка ждала начала разговора.

– Я Маша, мой муж Виктор, сынок Леша, – даже не развернувшись к гостье, начала женщина. – Витёк, когда расслабится немного, храпит сильно, раньше в "трезвяке" отсыпался, в твоей комнате, то бишь. Про тебя то мы не знали…

– Мое имя Елизавета.

– Слышала вчера еще. Извиняться я не собираюсь, случилось то, что случилось. Но советую держаться подальше от моего мужа. Осадок остался.

– А в третьей комнате кто живет? – спросила Лиза.

– Старый пердун Никифор и хороший парень Илья. Старая ведьма им койко-место сдает. Илюша пашет, как проклятый, сюда только ночевать приходит, и в воскресенье его можно увидеть, – при упоминании его имени, голос Марии смягчился, наполнился какой-то грустью. Но через легкий выдох вновь приобрел стальные нотки. – Второй, если не подглядывает, то в своей комнате сидит безвылазно.

– Вы так спокойно про это говорите? – изумилась Лиза.

– Ой, да что там. Сиську показала один раз, старику радость, тебе не в тягость. Все лучше, чем детей в парках караулить. Безобидный он, – отмахнулась Маша. – Ведьма тебе уже баню сватала?

– Вы про Зою Захаровну? Да, она предлагала мне работу.

– Ты смотри, там таких, как наш Никифор нет. Могут не принять отказ, – предостерегла девушку соседка. А позже заорала так, что Елизавета аж подпрыгнула на стуле. – Леш, толкни папку, на работу пора собираться!

– А вы не знаете, нет ли для меня работы? Я швея, могу выкройки сделать. Если машинка есть, то и прострочить.

– Платье сама сшила? То, вчерашнее? – снимая с плиты сковороду, проговорила Мария.

– Да, но по готовому лекалу, – с радостью призналась девушка.

Женщина никак не ответила на ее ответ, лишь перекладывала приготовленную еду в контейнер, добавила пару свежих огурцов и термос. Тщательно упаковала в пакет. Собрав обед для супруга, развернулась. Вытерев руки об передник, задумчиво разглядывала молодую девушку.

– Что расселась? – грубо рявкнула Мария. – Витя завтракать будет сейчас. После посидишь. Леша! Да толкни ты уже этого лежебоку.

Елизавета осеклась от столько резкого перехода, быстро поднялась и вышла прочь с пропахшей прогорклым маслом кухни. Но в коридоре встретилась с разбуженным мужчиной. Тот глянул красными от похмелья глазами, ни проронил не слова и пошел дальше. Девушка вжалась в стену, чтобы пропустить здоровяка, а после нырнула за свою дверь.

– Старый шиш, – шепотом произнесла рыжая, обратив внимание, что платок с проклятой дыры вновь пропал.

В шифоньере её ждал очередной неприятный сюрприз. Тщательно уложенное нижнее белье было перевернуто, а одни трусики и вовсе исчезли. Ей срочно нужен был замок на дверь. Но для начала нужно устроиться на работу.

Не успела девушка переодеться, как в дверь требовательно постучали.

– Милочка, ты так проспишь свой первый выход на работу.

Глава 3 Связанные руки.

Яркая вывеска на кирпичной стене сообщила Елизавете, что это мрачное строение ни что иное, как "Имперские бани на Вавилова". Круглое крыльцо с колоннами в ионическом стиле, которые поддерживали массивный козырек с неоновой рекламой. Кованые решетки на окнах нагружали лаконичный фасад излишней официальностью. Смело поднявшись по ступенькам, Лиза толкнула массивную дверь. Только она вошла в помещение, в нос тут же ударил запах сырости, можжевельника и дубовых веников. Её встретила администратор – красивая женщина в годах, лёгкий макияж и очки придавали ей серьёзный, даже строгий вид, что очень контрастировало с фривольными картинами на стенах, стилизованных под бревенчатые. Коротко представившись, Элеонора повела Лизу по номерам и хоз помещениям, чтобы ознакомить с фронтом работы.

– Утреннее отделение начинается в двенадцать. К тому времени необходимо убрать номера и общий зал. Вот тут ведра, швабра и химия. Сачок.

– Сачок? – удивилась Елизавета.

– В бассейне нередко остаются листья от веников, пластиковые стаканы, белье, средства индивидуальной защиты… – немного смутившись, ответила администратор. – Вот тут телефоны важные. Полиция, заказ еды и напитков, девочки.

– Простите? – изумилась девушка.

– Первый номер, это лояльный к хозяину сотрудник полиции. Случается, что клиенты слишком расслабляются и позволяют себе лишнего. Второе. Мы не держим еду, только алкоголь и снеки. Экспресс-доставка выполнит заказ в срок до 30 минут. На стоимость чека накидываешь немного, но не меньше тридцати процентов. Обычно пятьдесят. Ну и последнее понятно для чего… – глядя на расширенные глаза будущей уборщицы, тяжело вздохнула. – Тут отдыхают. Душой, телом. Кому нужен тяжёлый веник и травяной чай. Другим пиво и компания. Третьим коньяк, мясо и продажная любовь.

Не желая больше тратить время на разговоры, Элеонора отправила соискателя на трудовые подвиги.

Лиза взялась за дело со всем усердием. Плитка на бетонных лежаках блестела, словно была щедро намазана маслом. Полы вымыты не одним ведром, а как полагается, в трех водах. Медные краны потеряли свою благородную патину и теперь выглядели, как натёртый песком самовар. Самое сложное испытание для девушки был бассейн. Средства индивидуальной защиты плавали в нем, словно медузы, но поборов брезгливость она справилась, хоть и потратила много времени. В отдельных номерах было не в пример общему отделению. Казалось, будто целью посетителей было максимально загадить помещение. Разорванный веник, от которого остались одни прутья и бечевка, а листья осенним ковром покрыли все полы, пластиковые стаканы, пролитое пиво, смердящее кислой опарой. Сигареты, окурки были везде, но только не в пепельницах. Отодвинув диван из искусственного ротанга, Елизавету привлек блеск драгоценного металла. Сложной вязью искусно сплетённая цепочка с крестиком завалилась в щель дивана. С трудом выудив, чтобы не порвать замок, новая уборщица банного комплекса с загадочным блеском в глазах рассматривала украшение. Позже закинула её в карман.

Закончив уборку и захватив ведра, девушка вернулась к администратору, чтобы отчитаться о выполненной работе. Убрав в тех помещение швабру, метлу и ведра, подошла к стойке.

Администратор вышла тихо и важно, словно актриса на сцене. Да и весь её образ, такой строгий и вычурный, не подходил этому месту.

– Долго же ты, – укоряла за медлительность "Мадам", как прозвала про себя эту суровую женщину Лиза. – Пойдём, глянем на твои подвиги.

Она шла неспешно и практически бесшумно, мягкие подошвы обуви лишь изредка слегка скрипели на ещё влажных полах. Дотошная и внимательная к деталям. Протирала пальцем в местах, которые ей показались подозрительными, довольно хмыкала, обманувшись. Но лишь на часах высветилось без четверти, заметно ускорилась. Завершив обход, Элеонора в задумчивости остановилась перед стойкой ресепшена.

– Неожиданно. Похвально. Жаль Роза будет недовольна.

– Роза? – переспросил Лиза.

– Ночная уборщица. Менее щепетильна и совсем не добросовестна, – медленно проговорила Мадам. – Что же, я готова доверить тебе стиральную машину, даже интересно посмотреть на результат. Доплата будет, я обговорю с директором.

– Элеонора, я в одном из номеров нашла цепочку, – стыдясь того, что сразу не отдала, Лиза протянула свою находку. Мадам было не узнать, глаза алчно вспыхнули, схватив украшение в кулак, она тот час понесла его к носу. Глубоко втянув запах, Элеонора разочаровано поморщилась и вернула безделушку девушке.

– Золото дураков, – оставь себе, её никто искать даже не будет.

– Как вы узнали? – спросила Мизгирева.

– Металлом пахнет. Всё, иди в постирочную.

***

Сырое белье, скомканное в непонятные узлы, дурно пахло затхлостью. Грязное, серо-жёлтого цвета. Каково было её омерзение, увидев, что банные полотенца и простыни использовались, как туалетная бумага. Подборов в себе брезгливость, Елизавета забросила первую партию две стиральные машинки бытового назначения. Не увидев моющего средства, вышла, чтобы спросить о том Мадам, но неожиданно для себя услышала разговор Элеоноры с неизвестным мужчиной, спрятавшись за дверью, невольно подслушивала из диалог.

–… почему так мало? – с раздраженными нотками произнёс незнакомец.

– Потому что ты тянешь с бани все без остатка, как клещ. Чтобы получать больше, нужно вкладываться. Деньгами, временем, ресурсами. Ремонт уже три года, как обещаешь сделать, краны текут, стены давно нужно менять, – ледяным голосом отвечала мадам.

– Клещ говоришь? Тут недавно жаловались на клопов. Мужик весь покусанный приходил, – перешёл в атаку мужчина.

– Так вызывай санобработку, – с лёгким смешком вторила женщина.

– Я тебе говорил, чтобы ты тут не шалила? Ладно, хрен с ним с покусанным. В субботу на ночь "болельщики" прибудут. Розу замени кем-нибудь. Ты говорила есть кто на примете?

– От Зойки девка пришла молодая. Хорошо справляется.

– Жива ещё ведьма? – зло произнёс мужчина. – Сколько ты ей пообещала?

– Нас ещё переживёт, карга. Уборщице две на руки, Изе пятьсот за выход. Я ей стирку доверю, может ещё рублей пятьсот накину, – спокойно произнесла Мадам.

– Дорого. Девка ладная? Из ваших? – коротко спросил незнакомец.

– Не дороже денег. Молодая, скромная. А из наших… Не поняла пока.

– Прощай, Элеонора.

– Прощай, Марат.

Подождав, когда тяжёлая дверь лопнет, Лиза пошумела для вида, а затем подошла к Элеоноре.

– Моющее закончилось, нет порошка, нет мыла, даже хозяйственного, – проговорила запрос хозяйке.

– Роза… – сквозь зубы прошипела Мадам. – И наличку всю отдала только. Давай я тебе на карту сброшу, только чек не забудь. Диктуй номер.

– У меня нет телефона, – сообщила девушка. Администратор вскинула брови недоуменно, а потом что-то вспомнила и кивнула головой. – Опять из своих придется. Чек не забудь!

Получив наличные, которые равнялись сумме заработка за два рабочих дня, Лиза скользнула на раскаленную улицу, а в баню уже спешили первые посетители. Проводив девушку взглядом, Элеонора набрала телефон.

– Будь жива! Изергиль, а скажи-ка мне на милость, кого ты мне отправила? – задумчиво произнесла Мадам, дежурно улыбаясь первому посетителю общего отделения. Старик расплылся в ответ, изображая ловеласа на пенсии.

– Будь жива! Я теперь Зоя, не путай! Ученицу тебе отправила. Ваших "кровей". А что не так?

– Всё не так. Не знаю я таких… Ладно, разберёмся… – нажав на кнопку отбоя, тут же переключилась на клиентов. – Михаил Степанович, какая радость – наша встреча. Проходите....

Елизавета медленно шла вдоль стеллажей с бытовой химией, каких только этикеток, названий и брендов не было. Но, как она и боялась, ничего знакомого ей не попадалось. Наконец её выбор пал на проверенное временем жидкое хозяйственное мыло, крахмал, порошок с отдушкой и синьку. В добавок взяла туалетную бумагу, моющее для посуды и жидкое мыло. Уже на выходе руки сами потянулись к массивному шпингалету и навесному замку. Уложив покупки в четыре огромных баула, девушка рассчиталась, спрятала сдачу и с трудом потянула ношу на рабочее место.

Положив чек и сдачу на стойку ресепшена, Лиза перенесла покупки в хоз блок, встряхнула натруженные руки, снимая с них усталость. Через две минуты, весело подпрыгивая на лопнувшем кафеле, заработали стиральные машины, а девушка перенесла особо испачканные вещи в тазы и замочила хлором и хозяйственным мылом.

***

– Удивительный результат, – прокомментировала Мадам, разглядывая выстиранное белье. – Я в чеке обнаружила две покупки, которые, мягко говоря, не вписываются в назначение бытовая химия.

– Вы говорили про доплату за стирку, я решила приобрести важные для меня вещи, в счёт будущей оплаты, – смущённо проговорила Лиза.

– Впредь необходимо согласовывать покупки и выписывать такое отдельным чеком. А чего ты такая бледная? Ты ела сегодня? – вдруг изменилась в лице Элеонора.

– Не было времени, вечером перекушу, – потупив глаза, скромно ответила Лиза. В тот же миг поочерёдно пропищали стиральные машинки, сигнализируя о завершении работы.

– Заканчивай здесь и открой окна для проветривания. Я пойду, накрою на стол… – Мадам прикусила нижнюю губу, задумавшись о чем-то своём. Затем поспешно развернулась и вышла из помещения.

Как только Елизавета встряхнула и развесила на верёвках последние простыни, явилась Мадам. Кивнула головой, приглашая девушку за собой.

– Тут ранее планировалась кухня, чтобы готовить для клиентов. Но поварам работы особо нет, народец у нас изыски любит, так что, это теперь наша комната для приёма пищи. Иди, перекуси, – слегка подталкивая девушку в спину, произнесла Элеонора. Прикрыв дверь за Лизой, администратор удалилась, чтобы встречать новых клиентов.

Единственная комната, в которой Елизавета сегодня не убиралась, была темной. Тяжелый драп на окнах надежно закрывал кухню от солнечного света, а маленькие настенные торшеры давали ровно столько света, сколько необходимо, чтобы не натыкаться на предметы мебели. Девушка осмотрелась, с удивлением подмечая детали. В углу приютился трельяж на кривых ножках. Старинные гобелены на стенах с бордовыми обоями, массивный низкий стол и большой кожаный диван. На столе большая ваза с фруктами, отдельно стояла креманка с орешками, курагой и сушеным черносливом. Большая тарелка с прожаренным куском мяса, приправленным гранатовым соусом, и две запеченные картофелины на гарнир. Но больше всего смутил Лизу неожиданный сотрапезник, толстенький старичок, с которым она столкнулась в дверях, когда шла в хозяйственный магазин.

С блаженной улыбкой тот дремал в кресле, лишь слегка прикрытый простыней. Обрюзгший живот лежал на коленях, а сухие старческие руки покоились на подлокотниках. Его лицо было безмятежным и отрешенным. Не в силах больше бороться с чувством голода, девушка налила себе вишневого сока и вцепилась в мясо. Слабя прожарка с кровью. Разогретое в духовке мясо было жестким, хоть и не сухим. Быстро запив икоту, девушка отщипнула веточку винограда, всматриваясь в обстановку, дремлющий старикашка ее более не смущал. Множество изысканных вещей прошлой эпохи стояли на своих, четко определённых местах. Большой бронзовый подсвечник, медный кубок с каменьями, фигура обнаженной девушки из темного дерева, большие вазы с засохшим гербарием из роз и чертополоха. На самом почетном месте картина, написанная маслом. На ней была изображена Элеонора в большой широкополой шляпе и в причудливом платье с глубоким вырезом. На заднем фоне безошибочно читался пейзаж лавандовых полей севера Прованса.

Отложив приборы в сторону, Лиза поднялась, чтобы рассмотреть картину в деталях, но только она подошла ближе, как отворилась дверь, и раздался голос Мадам:

– Обед закончен. В третьем номере требуется уборка, – Администратор быстро глянула на старика, а затем лицо её изменилось, словно была чем-то расстроена.

****

Смена была тяжёлой. Не смотря на неприглядный вид бани, она пользовалась большим успехом в дневное время. Посетители приходили сюда для того, чтобы поддержать здоровье, провести время и вдоволь попарится. Но лишь только часы показали пять часов вечера, наступило затишье. Время немного отдохнуть и передать дела ночной смене. Которая, к слову будет сказать, абсолютно не торопилась. Без четверти шесть помещения бани наполнились шумом, лязганьем и шебуршанием. Визгливый голос ознаменовал приход Розы.

Веселая розовощекая толстушка в спортивном костюме и розовых сланцах. Невысокого роста, но с очень высоким тембром голоса. Казалось, ей было трудно устоять на одном месте, а руки находились в постоянном движении.

– Ну как вы тут? Всё засрать успели? – визжа и отчаянно жестикулируя, выдала толстушка.

Мадам театрально закатила глаза. Позже жестом указала на стоящую в тёмном углу Лизу.

– Знакомься, Роза, твоя дневная смена. Её имя Елизавета. Очень трудолюбивая девушка.

Весело подпрыгивая на ножках-ступках, женщина с азиатскими чертами лица, рванула на встречу новому сотруднику, словно увидела давно пропавшего родственника.

–Ах, какое винтажное платье. Секонд? Барахолка? А может театр ограбила? Ах-ха-ха. Шучу-шучу. Пойдём, расскажешь мне всё, – дернув за руку Елизавету, потащила её прочь от настороженного взгляда Мадам. Утащив её в дальний из номеров. Лишь только дверь захлопнулась за спиной Розы, та сразу переменилась в лице и в настроении.

– Слушай меня внимательно, и всем будет хорошо. Я научу тебя делать немного "на покушать", а ты со мной делишься. Днем не особо подработаешь, но можно – затараторила женщина с бегающими глазами. – Моющее бери у Зухры, она чеки нормально делает, ей же можешь сдавать обратно за пол цены. Не ленись в бассейне смотреть, цепочки там, колечки, кресты. Если дорогое найдёшь, то за ним придут, можешь получить награду, сразу не отдавай, тяни время. Ещё на вешалках перед парилкой. Смотри внимательно, Элеоноре не показывай. Отберёт, она это быстро. Если найдёшь что, даже фуфло, я через своих продам. Постоянно жалуйся на низкую оплату и попу не рви, она у тебя худая, не зашьешь потом. Все давай, мне ещё после тебя беспорядок исправлять.

Лиза молча достала из кармана найденную бижутерию и помотала перед лицом сменщицы. Заворожено смотря за раскачивающимся маятником цепочки, Роза вновь преобразилась.

– Отдай, это моё. Вчера… – глядя на недоверчивый взгляд Елизаветы, стушевалась на миг, а затем вновь перешла в атаку. – Подари, а? А лучше продай за монеточку. Сколько хочешь? – чуть не плача и пританцовывая, шептала толстушка.

– Сколько дашь?

– Пятьсот, хочешь? Нееет? Давай за тыщу. Или за услугу. Договор? – протянула пухлую ладошку Роза.