Все вы

скачать книгу бесплатно


– Я тебя раньше тут не видела! – обвиняюще произнесла старшеклассница.

– Я-а-а-а… да-а-а-а-э-э-э…

– Ты где так говорить научился? В коррекционной школе? – И, уже обернувшись и ступив на лестницу, она добавила: – Рудиментоносец.

– Кто?.. – тихо проговорил мужчина, скривив лицо в гримасе недоумения.

Затем он стал понимать: она считает половой член рудиментом, так как идеальное существо – женщина. Да, кажется, так и есть.

Она была одета в рубашку, просторную мини-юбку, колготки и туфли на каблуке.

Скиталец последовал за ней, что привело его в актовый зал, украшенный шарами и стульями с людьми. На сцене стояли ученики с лентами выпускников – и вот она тоже взошла. Ядров устроился в последнем ряду.

Казалось, что всё готово, но мероприятие не начиналось.

– Кхм, некоторых учеников нет, но… Придётся начинать без них. Надеемся, они явятся на наш светлый праздник! – сказала в микрофон женщина бальзаковского возраста.

В глазах той-самой-выпускницы блеснуло злорадство.

Андрей не почувствовал внезапного наплыва воспоминаний, поэтому пытался сам вспомнить свой выпускной. Но ничего не приходило в голову. Он попробовал вспомнить что-то ещё раньше, а потом и совсем недавние события – но не смог. Мужчина начал осознавать, что не имеет абсолютно никакого понятия, как он сюда попал и что он тут делает.

Тем времен проиграл какой-то гимн, потом учителя начали декламировать пафосные речи – что-то там про «новую жизнь», «долгий путь», «перенесённые вместе счастье и невзгоды», про «книгу, которую вы пишете сами», про «всё только начинается». Скитальцу было всё равно. Его занимал всё тот же вопрос: что он тут делает?

«Может, стоит начать с другого вопроса? Кто ты вообще такой?»

Микрофон передали ученикам…

«Наверное, ответ на этот вопрос многое прояснит…»

«Я пережил столько эмоций, впечатлений, завёл кучу друзей, получил бесценный опыт. Я никогда не забуду…»

«Это бред. Я прекрасно знаю, кто я…»

«Мне всегда нравилось учиться! Это так здорово – узнавать что-то новое, выполнять задания, получать хорошие оценки!..»

«Я – это я. Что тут ещё обсуждать?»

«С детства меня приучили не тратить время на ерунду. “Делу время – потехе час” – это неправильно; так говорят только ленивые. Делу должно быть отведено всё время. Именно поэтому я закончил эту школу с красным дипломом… что?.. А, извините, аттестатом…»

«Об этом серьёзно будет задумываться только псих…»

«Это не только мой праздник, не только праздник моего класса, не только праздник параллельного класса, не только праздник профильного класса, не только праздник коррекционного класса…»

«Как я могу не знать, кто я?!»

«Наши родители вклали в нас силы, время… э-э-э-э-э… деньги… и другие средства?, а мы в обмен получали хорошие оценки… м-м-м-м-м… ложили все учебники в портфель… а-а-а-м-м-э-э-э… и даже если вели себя нелицеприятно…»

«Вздор! О таком даже думать глупо!»

«Я бы хотела пожелать всем найти себя в этой жизни, а главное – узнать себя, понять, кто ты…»

«В зеркале я себя узнаю?… А я вообще смотрел…»

«Школа – это важная часть нашей жизни. Ведь все психические особенности человека закладываются именно в детстве…»

Тут внутренний спор Андрея Ядрова резко прекратился. «Знакомый слог», – подумал он, а затем посмотрел на сцену. Микрофон держала его соседка… а почему он решил, что она соседка?.. По крайней мере, он её где-то видел… А где он её видел?.. И почему он считает себя скитальцем?..

«Именно в школьные годы наша психика претерпевает серьёзнейшие изменения – период пубертата. У девочек он начинается раньше; в физическом и умственном плане мужской организм формируется позже, что, конечно же, свидетельствует о неполноценности. Позднее развитие природа компенсировала большей физической силой, но сейчас, в наш продвинутый век, эта мускулатура не является преимуществом и не ставит мужчин в привилегированное положение. Охота на мамонтов осталась далеко в прошлом. Мужчина и женщина работают на одних должностях, имеют одни и те же права и обязанности. Единственное преимущество мужчин, так долго обеспечивающее им социальное доминирование над женщинами, больше не имеет своей силы. Из этого напрашивается вполне резонный вывод: если мужчина утерял свою обусловленную природой власть над женщиной, а женщина, в свою очередь, обгоняет “сильный пол” в психическом и физическом развитии, не стоит ли считать отсталых мужланов рудиментом нашего общества? Стоит признать это патологией всего челове…»

– Спасибо за речь! – прервала её какая-то бабулька. – Это была последняя выпускница. А теперь будем вручать аттестаты!

Заиграла торжественная музыка, родители и педагоги захлопали. Какая-то дама начала раздавать выпускникам синие и красные книжечки. Когда брошюрка наконец попала в руки той-самой-выпускницы, её лицо налилось томатным соком, противопоставляя себя цвету дипл… аттестата.

Андрею очень понравилось данное зрелище. «Чёрт, так она ещё красивее», – подумал он. Ему не хотелось это признавать, но психопатка была сексуальной, что она и старалась подчеркнуть своими нарядом и макияжем. Ядров был уверен, что девушка получала удовольствие от голодных, хищных и вожделеющих взоров своих одноклассников.

Вновь музыка, и вот школьники сошли со сцены. Они весело разговаривали, обнимались с родителями (особенное лезли бабушки, желая во что бы то ни стало поцеловать своих внучков и внучек), но пилигрим не спускал глаз с той-самой, и когда она резко направилась к выходу, Ядров последовал за ней.

Он вышел в коридор, стараясь держаться на расстоянии. Андрей наблюдал раскалённые уши, что выступали из-за её густых и длинных волос. Выпускница встала перед лестницей, ведущей вниз, секунду постояла и направилась наверх. Андрей подошёл к той лестнице и обнаружил, что ступенек больше нет – зияла чёрная бездна, а бетон хрупко осыпался, словно пробитый метеоритом. Что ж, ему всё равно не туда. Мужчина пошёл за разъярёнными ушами.

Да, ему определенно нравилось идти сзади и ниже, тут открывался прекрасный вид.

Они поднялись на третий этаж, и выпускница зашла в кабинет с надписью: «Математика». Андрей аккуратно приоткрыл дверь, просунув свой взор в щёлку.

За учительским столом сидел мужчина лет сорока пяти. Он был худой, в очках, лысый. Та-самая так быстро подошла к нему, что учитель и не заметил, как она предстала перед ним. Девушка, ничего не объясняя, засунул руки под свою короткую юбку и стянула трусы к щиколоткам.

«Выходит, у неё чулки», – это всё, о чём успел подумать Ядров.

– Если бы вы так сразу… – Очень довольный математик встал. Что-то сверкнуло у него в глазах.

Выпускница вытащила одну ногу из исподнего, а другой игриво откинула белую тряпочку в сторону.

Она приблизилась к педагогу. Тот направил к девушке свои руки…

…И из её лона потянулись красные склизкие щупальца. Они мгновенно обхватили счетовода, а на его лысине и линзах блеснул свет ламп. Учитель начал дергаться, брыкаться, но если он не древнегреческий герой, способный обернуться во время схватки и змеёй, и львом, и водой, – то от таких конвульсий мало толку. Андрей сразу понял, что математик явно не древнегреческий герой.

Тентакли прижали тело жертвы к выпускнице, и учитель заорал (а вернее – запищал), из его паха хлынула кровь, мощной струёй ударив в пол, и преподаватель превратился в тряпичную куклу.

Выпускница аккуратно усадила его тело на стол, точно это был Кен – а с Кеном у математика теперь много общего – и поставила свой аттестат непотребного цвета под ключ свеженькой крови, бивший из самых недр мужеского организма. Корочка стала красной.

– Другое дело, – радостно сказал выпускница.

Девушка обернулась, и её острый взгляд вонзился в дверную щель. Ядров почувствовал укол.

– Ах, вы всё видели… – проговорила школьница и опустила голову, делая вид, что действительно сильно смущена. – Я должна извиниться перед вами… Как я могу компенсировать моральный ущерб? Давайте вместе всё забудем…

В её глазах пылал огонь – это был кровожадный, всепоглощающий огонь, – и Андрей медленно попятился назад, ощущая горячее дыхание смерти.

– Куда же ты! Трахни меня, пожалуйста! – выпускница пыталась сделать свой голосок как можно нежнее, но с каждой буквой всё сильнее звучали нотки злобы и ненависти. – Трахни меня! Возьми меня!

Теперь мужчина бежал. Бежал от женщины, которая просит заняться с ней сексом.

Он начал спускаться по лестнице, и мерный топот раздался по всей школе. Девушка преследовала его.

– Куда же ты! Ты не должен был этого видеть! Позволь мне искупить вину!

Он спустился на второй этаж и засеменил вдоль коридора. Открыл первую попавшуюся дверь – это был туалет. Белая плитка, белые раковины, белый потолок… и блестящие лужи крови. Здесь лежало три трупа. Три мальчика. И у каждого – зияющая дыра вместо паха. Эти когда-то живые существа напоминали чучела, лежащие на складе сгоревшего театра. Скитальцу стало плохо. Что-то кислое заполнило его горло. Девичьи шаги звучали всё громче…

Андрей ринулся вперёд. Страх бушевал в его груди, заставлял сердце отплясывать в бешеном ритме, а своим ядом проникал прямо в мозг, накладывая на глаза чёрную пелену.

Он должен бежать… он должен спастись… прочь из этого кошмара! Прочь!

Но – стена.

Этот закон знает любой архитектор: коридор не может быть бесконечным, рано или поздно он закончится, а вы врежетесь в стену, размазав свои мозги.

Коридор прекратил простираться. Пилигрим обернулся и встретился лицом к лицу со своим вульгарным, но всё-таки ужасом.

Соседка (а почему он вообще решил, что она соседка?) медленно надвигалась, наблюдая, как загнанный в угол рудиментоносец трясётся, потеет и мечет жалкими глазками в поисках спасения. Её лицо окрасила коварная улыбка.

– Ты что, девственник? Все должны пройти через это.

Мужчина пытался мокрой спиной втиснуться в стену, но та не пускала.

– Стена не раздвинется перед тобой. А я раздвинусь. Ну же, иди сюда…

И тут он увидел в окне то самое существо, что каждый раз похищало его и кидало с небес. Андрей оперативно подбежал к окну, открыл его и пал в когтистые объятия чудища. Минуло мгновение – и скиталец парил в облачной вышине, наслаждаясь разрежённым воздухом.

Падение. Улица. Звенящая тишина. Перебегающий улицу пакет (аналог перекати-поля – символа пустоты), гонимый ветром, как Ио была гонима оводом. Небеса заткнуты серой ватой. Дома с разбитыми окнами и выбитыми дверьми.

Андрей не спеша направился вдоль дороги. Его окружала по-настоящему апокалиптическая картина. Конец размеренной жизни. Конец солнца. Конец человечества. Уж лучше мир, полный монстров, чем разлагающийся труп цивилизации… или нет?

Пилигрим стал замечать одну особенность, которая, возможно, была совсем незначительной, но всё-таки бросалась в глаза: в каждом доме, в каждом магазине, вообще в любом здании отсутствовали двери. Да, это можно постараться объяснить нашествием зомби – якобы живые мертвецы повыбивали все двери, пока люди пытались найти своё убежище, – однако присутствует одно бескомпромиссное «но»: дверных рам тоже нет, точно кто-то специально их демонтировал.

И вот дорога раздваивается, как змеиный язык: одна ветка уходит прямо, а другая резко заворачивает. Ядров шёл и даже не раздумывал, куда ему поворачивать, – не в том смысле, что он всё твёрдо решил, а действительно не размышлял о выборе пути.

Мрак тишины осветил чей-то истошный крик. Мужчина вздрогнул. В этой эсхатологической пустыне человеческий голос звучал как гром среди ясного неба. Очень напуганный гром, буквально захлёбывающийся страхом.

Скиталец продвинулся вперёд и посмотрел за угол: по улице бежал примат – один из тех приматов, что променяли беспечную жизнь в джунглях на полную горестных раздумий и ложных надежд юдоль. Но это ещё не самое страшное – ведь нашего homo sapiens преследовала дверь! Это приспособление, призванное помогать проходить сквозь стены, разевало свой проём, подобно голодному зверю, что вот-вот вкусит свеженькую добычу!

Беглец, завидев человека, приободрился, стал бежать быстрее и закричал: «Помогите! Помогите мне!»