Младшая пятая жена дракона. Судьба вне гарема

Я выглянула в водяное окно в стремлении разглядеть луну, но за окном была лишь сплошная тьма: ни звёзд на небе, ни проблеска на земле. Само по себе мне это показалось странным.

Но сегодня мы решили не проводить разведку: есть ли тут ночная жизнь, а легли спать. На всякий случай, плотно прижавшись друг другу, как уже привыкли ночевать в пути под открытым небом. Так было безопаснее.

Если ночь наступила резко, то утро начиналось постепенно: с первыми робкими солнечными лучами, трелью птиц и нежным, лёгким касанием ветерка.

«Неужели окно не закрыла?» – с этой тревожной мыслью я и проснулась.

Но нет. Это было стандартное проветривание цветочного дворца. Сунь-Ань уже стояла возле окна, одетая и во всеоружии (с длинным кинжалом наизготовку), когда я её окликнула, наёмница убрала его и спокойно сказала:

– Судя по тому, что все окна во дворце открыты, это у них традиция такая. Или, – она пожала плечами, – это система уборки дриад.

И точно, лёгкий ветерок пронёсся по всей комнате, сметая пыль, освежая цветы на стенах и даже каким-то неуловимым движением, застелив постель.

Наверное, хорошо, что я с неё встала, а то могли и меня… «застелить».

– Становится понятно, почему ночь наступила так резко, – наёмница высунулась по пояс в окно и на что-то нам указала.

А за окном… Нет, такого зрелища ещё не было в моей жизни: высоченные вековые деревья Изумрудного леса, что вчера стояли вокруг княжеской поляны, сейчас лежали в полусогнутом состоянии в направлении дворца, их ветви с широкими, как зонты, листьями постепенно поднимались вверх, пропуская таким образом свет восходящего солнца.

– Получается, ночью они опустились и накрыли дворец таким шатром? – в изумлении прошептала я.

– Непроницаемым шатром, – лаконично добавила Сунь-Ань.

А дальше нас ждало большое испытание – завтрак.

Чем нас могли напоить с утра, было и неизвестно, и волнительно. Если Цветущий Пион так озабочен расспросами, что заманил меня сюда, то вряд ли он так просто отступится.

В дверь деликатно постучали, мы переглянулись, но не пускать визитёра было бы невежливо, невозможно вечно прятаться в стенах спальной комнаты.

– Войдите, – сказала я, неожиданно тоненьким голоском (он, видимо, сорвался на писк в ожидании нового «нектара»).

И в эффектно распахнувшихся дверях появился прекрасный дриад. Нет, это не был Пион Белый. Но, судя по его роскошным одеждам, красивому лицу и страшно блудливой улыбке, он тоже был из знати.

Изящный юноша с бордовыми волосами (кто знает, может, по возрасту он мне в деды годится?) сияя, зашёл к нам в комнату.

– Лучезарная Адалия, позвольте представиться, я – Георгин Великолепный, назначен князем Пионом вам в сопровождающие!

И не успела я подумать, как отказаться от такого счастья, как он напористо продолжал:

– Для меня великая честь служить столь прекрасной госпоже, – тут его взгляд упал на Сунь-Ань, Георгин замер, его тёмно-красные глаза чуть расширились, – о, мне повезло намного больше, чем я предполагал! Я удостоился служить двум прекрасным госпожам!

Дриад незамедлительно попытался взять нас обеих под руки, со мной-то у него вышло, а вот наёмница ловко ускользнула от столь наглых поползновений.

Однако это не смутило красавца:

– Завтрак, о сиятельные госпожи! Вас ожидает волшебный, чудесный завтрак в обществе самого Цветущего князя. Это будет великолепно и запомнится на всю жизнь.

– Надеюсь, не столь волшебно, как вчера, – пробурчала я себе под нос.

Наш сопровождающий сделал вид, что ничего не услышал, и бодро потащил нас в трапезный зал, попутно продолжая изливать восторги на нас, на дворец, на князя и даже на солнце, что «сверкало так ярко, что жизнь становилась всё чудеснее и интереснее» (его цитата).

А в трапезной… снова был пир. Множество дриад разных сортов (о, простите, родов) и роскошный длиннющий стол, заставленный… конечно, нектарами.

Вчера мы испытали сытость от них, но питаться целебной (или волшебной, это как посмотреть) водой постоянно… Нет, уж увольте. Надо сбежать отсюда, да хотя бы на рынок, там точно должно найтись что-то более подходящее людям.

Но сам завтрак нам пришлось пережить. Каждый нектар, который мне подносили, сначала проверял Фан на наличие чар, и только затем пробовала напиток я. Князь предпочёл игнорировать подобную бестактность (когда выбор стоит между тем, чтобы показаться грубиянкой или разболтать свои тайны, решение очевидно). Зато нас безостановочно засыпали комплиментами, и сам Пион Белый, и все его придворные: когда выдыхался один, подключался другой.

Георгин Великолепный сидел возле Сунь-Ань и старательно подливал ей нектары, которые наёмница успешно игнорировала.

Наконец пытка, в смысле, завтрак закончился. И сразу начался торг. Между мной и князем.

– Благодарю вас, ваше цветущее сиятельство за такое великолепное гостеприимство. Но мы больше не можем позволить себе столь беззастенчиво им пользоваться.

– Ах, что вы, Адалия! Посещение смертных человечек – отрада для наших сердец! Не разбивайте их!

– Я не посмею, но пора и нам заняться делами, не хочется вас стеснять.

– Что вы! Какие стеснения! Мы поможем вам разобраться с делами и с радостью примем вас в нашем доме на всё время!

Облагодетельствовал так облагодетельствовал!

Я ослепительно улыбнулась:

– Благодарю, ваше сиятельство, – я сделала низкий поклон. – Не передать словами мой восторг от такой щедрости. Тогда мы пойдём.

– Ах, как бы я сам хотел быть рядом с вами! – взгрустнул князь, тяжко вздыхая, – но не смею вас обременять. Любуйтесь красотами Изумрудного леса, милая Адалия.

Он сделал шаг, оказавшись рядом со мной так близко, что наши лица едва не соприкоснулись, когда он нагнулся ко мне.

– Но я вам оставлю этот подарок, чтобы он напоминал вам обо мне весь день.

Цветочный аромат князя окутал меня, и я затаила дыхание, опасаясь вновь быть очарованной. Князь лишь хитро улыбнулся, его зелёные глаза сверкнули, и он, достав из своей причёски белый пион, аккуратно воткнул цветок в мою косу.

– До вечера, прекрасная Адалия, – сказал он с таким придыханием, что смущающие мысли невольно закрались мне голову.

Князь меж тем повернулся к своим придворным:

– Георгин Великолепный сопроводит наших прекрасных гостей. – Пион Белый, благожелательно улыбаясь, махнул рукой.

А бордовый красавец и не уходил никуда: так и ошивался возле Сунь-Ань, не отходя от наёмницы ни на шаг.

Сунь-Ань делала шаг, он тоже, она отходила в сторону, он, зеркально повторяя её движения, следовал за ней. В конце концов мы сдались в попытках оставить где-нибудь бордового, и просто стали двигаться в заданном направлении.Наша прогулка до Большого торга (я заявила, что хочу пройти туда пешком) немного затянулась. Оказалось, что путь неблизкий, а отделаться от сопровождающего, которого так любезно и настойчиво нам отрядил князь, не вышло.

– Как долго ещё идти до Торга? – спустя весьма продолжительное время не вытерпела я.

Лесные красоты были прекрасны, погода по-летнему приятная, но без удушающей жары, тропинка, что здесь выдавали за дорогу, удобная, но шли мы долго.

Георгин посмотрел на солнце, что виднелось меж могучих ветвей, и изрёк:

– Если идти так же, то к закату доберёмся.

– О, я не ожидала, что дворец находится так далеко от столицы.

– Ничуть, прекраснейшая, мы как раз и идём по ней, в смысле, по столице.

– Неужели? – я оглянулась: вокруг стоял лишь лес.

– Столица Изумрудного княжества отличается от поселений других народов, – улыбнулся Георгин. Вообще улыбка не сходила с его лица. – Наш народ ценит уединение.

«Да неужели? Что-то вчера ни на пиру, ни на торге я этого не заметила!» Но вслух сказала:

– А есть ли какой-то иной путь? Более… короткий? Хотелось бы добраться до Торга, когда солнце ещё высоко.

И снова эта слепящая улыбка:

– Если госпожа нагулялась, то могу предложить проход по тайным путям.

Печально, что этот бордовый тип был умён. Я отказалась от кареты с журавлями по той причине, что рассчитывала оставить сопровождающего где-нибудь по дороге, у Сунь-Ань были умения, позволяющие оторваться и от явной, и от тайной слежки. Увы, с Георгином её трюки не сработали. Он будто предвидел каждый её шаг, каждое движение. И наслаждался этим, радостная улыбка не сходила у него с лица.

Пришлось и мне сдаться.

– Давайте ваши тайные пути.

Георгин снова улыбнулся (бесило это уже не только меня, но и всегда хладнокровную Сунь-Ань).

– Прошу, прекрасная Адалия, – поклонился Георгин. – И вы, моя госпожа, – нежно проворковал он, пожирая наёмницу глазами.

Сунь-Ань вздрогнула, никогда ранее на неё не было столько внимания, тем более, такого.

Мы свернули в лес, и нам под ноги легла тропинка, едва заметная в высокой траве. Шаг, и мы оказались в совершенно иной части леса. Тут могучие деревья плотно примыкали друг к другу. Голые стволы лишь в вышине имели ветви, которые вообще не пропускали солнечный свет.

– Не пугайтесь, прекрасные госпожи, – шёпот Георгина, казалось, нарушил царящую тут тишину, и сумрак вокруг нас сгустился ещё больше.

Он взял Сунь-Ань за руку, та даже не стала сопротивляться.

Вслед за Георгином мы сделали шага три и оказались, нет, даже не в другом месте, а в другом времени.

Тут царила ночь. На бархатной темноте неба сияли миллиарды звёзд. И все они представляли собой путь. Не так – они были Путём. Великим Путём среди звёзд.Деревья тут росли редко, с невероятно толстыми стволами, невысокие, с низкими, широко раскинувшимися ветками. Но не они производили впечатление.

Похоже, мы нашли первую загадку старика-кипариса: «Ты найдёшь свой путь среди звёзд, он единственный будет так хорош».

Глава 4 Торговля – дело хитрое

На Большой Торг мы действительно выш