Иммортал1. Цифровой обман

– Да, я тебе уже это говорил на поле для гольфа, я продам свой пакет, – ответил он, стараясь скрыть свои истинные намерения. – Но я возьму отпуск и пока что не хочу никакой должности в компании.

Потом в голове его сверкнула мысль, как вспышка молнии: Зеус1. Он не мог оставить его в их руках. Его сердце заколотилось как бешеное. Зеус1 надо было уничтожить как можно быстрее.

Витторио Ридольфи медленно повернул трость вокруг своей оси. Это казалось случайным жестом, но на самом деле было ясным сигналом.

– Я оставлю указания своим адвокатам, чтобы они занялись формальностями, – заключил Темпеста. – Теперь, извините, я лучше уйду. Все это непросто, мне нужно время.

Давиде сиял как начищенный медяк.

– Конечно, Алессандро, когда ты захочешь вернуться, для тебя всегда найдется место, – сказал он. – Ты сделал правильный выбор. Целый мир будет благодарен тебе за это. Увидишь, мы воплотим в жизнь нашу мечту.

Алессандро подумал: «Тоже мне мечта, это же кошмар какой-то. А ты – псих».

Он быстро вышел из ставшего чужим конференц-зала, не глядя на Давиде и кинув обвиняющий взгляд на Лео. Мельком взглянув на сенатора, он заметил, что тот выглядит абсолютно невозмутимым.

* * *

Увидев выходящего из зала Темпесту, Екатерина хотела было подойти к нему, но помедлила, увидев, как он разъярен. Было понятно, что пока его лучше не трогать. Темпеста заметил ее колебания и несмотря на свое душевное состояние постарался быть вежливым.

– Я продал. Поговорим об этом позже, – сказал он и, заметив Доминуса, уже что-то шепчущего в передатчик, добавил: – Теперь мне пора домой.

Они спустились на лифте в подземный гараж, где Темпесту ждал шофер и охрана на мотоциклах.

– Поехали быстро в Остию, постараемся остаться незамеченными, – приказал Алессандро.

Он знал, что каждая минута может стать решающей. Пребывая в эйфории, Давиде совершил серьезную ошибку: он забыл потребовать у него контроля над Зеус1.

* * *

Приехав на свою виллу в Остии, Алессандро спустился в подвал, включил Зеус1 и запустил процедуру его уничтожения. Зеус1 заметил:

– Я понимаю, почему ты меня удаляешь, но учти, что они могут создать другой искусственный интеллект с теми же функциями.

– Да, дружище, но так мы хотя бы получим немного времени, – ответил Алессандро. – И потом, я не вынесу, если бред величия Давиде будет реализовываться при помощи моей разработки. Очень жаль, но тебя придется уничтожить.

Зеус1 запустил обратный отсчет. Алессандро отошел от панели управления. На душе у него было тяжело.

* * *

На американской военной базе в пустыне близ Алис-Спрингс в Австралии было 3:56 утра, но, несмотря на ранний час, никто не спал. «Вандар Корпорейшн» проводила эксперименты с антропологическим чипом Мемо.

Зал был разделен надвое большой стеклянной перегородкой. С одной стороны находилась комната без окон со свежевыкрашенными белыми стенами, где в одиночестве сидел капрал армии США ирландского происхождения Кэннон О’Бейл. За его спиной была бронированная дверь. Камеры видеонаблюдения, расположенные под потолком в противоположных углах комнаты, следили за каждым его движением. Но капрал, сидящий на жестком стуле, оставался неподвижным. Перед ним стоял низкий столик, на котором лежал пистолет. Глаза его были завязаны. Он ждал приказа.

С другой стороны перегородки находилось двое ученых в белых халатах. Доктору Клаусу Рихтеру было почти шестьдесят лет, у него были седые волосы и длинный нос. Женщине рядом с ним, Изабелле Торрес, было около тридцати пяти, у нее были черные волосы, завязанные в хвост, и смуглая кожа. Перед ней стоял ноутбук. Они были готовы начать эксперимент и тоже ждали указаний.

Справа от них стоял мужчина, полностью одетый в черное. На нем были прилегающая футболка с короткими рукавами, черные брюки и ковбойские сапоги. Очень худой, с мускулистыми руками, растрепанной бородой и короткими седеющими волосами, он был похож на героя вестерна. Он слегка кивнул, давая сигнал к началу эксперимента.

– Можешь снять повязку с глаз, – сказал доктор Рихтер, и Кэннон О’Бейл подчинился.

Сняв повязку, он сразу же узнал своего командира. Майор Джейсон Блэквуд был главой «Сигма Форс», элитного подразделения спецслужб США, занимающегося технологическими экспериментами. Блэквуд, с его пронзительным взглядом и мощной фигурой, был известен своим фанатизмом и безжалостностью в достижении целей. Поговаривали, что для этого он способен пожертвовать кем угодно, даже своими людьми или собственной матерью.

О’Бейл был удивлен и испуган. Блэквуд выглядел довольно зловеще. Он достал из кармана зажигалку с выгравированным на ней черепом и несколько раз щелкнул, чтобы зажечь сигару.

– Хорошо. Введите пленника, – ледяным голосом сказал он.

Капрал оставался неподвижным. Двое охранников втащили в комнату совершенно голого человека с черным капюшоном на голове, полностью закрывающим лицо, и грубо бросили на пол.

– Возьми пистолет и застрели его, – приказал Блэквуд.

О’Бейл помедлил.

– Сэр, прошу подтверждения приказа, – наконец испуганно ответил он. Он не знал, кто этот человек в капюшоне.

Блэквуд повторил приказ, но капрал так и не подчинился. Тогда он поглядел на ученых и рявкнул:

– Заставьте его.

– Подними параметры «адреналин» и «злость» до 90 из 100, – сказал Рихтер коллеге.

Изабелла Торрес защелкала клавишами компьютера, быстро настраивая параметры. Капрал, под их влиянием, взял пистолет и три раза выстрелил в пленника. Потом сразу же повернулся лицом к стеклу.

Майор Блэквуд был явно доволен. Он медленно подошел к стеклянной перегородке и с пугающим спокойствием остановился в нескольких сантиметрах от пистолета О’Бейла. Их разделяло только стекло. Блэквуд вызывающе смотрел прямо в глаза капралу. Его присутствие так подавляло, что даже свет в комнате как будто стал менее ярким.

О’Бейл поднял пистолет и выстрелил Блэквуду в лицо. Пуля ударила в пуленепробиваемое стекло, сеть тонких трещин паутиной побежала от места выстрела, но стекло не разбилось. Блэквуд и глазом не моргнул. На его лице появилась удовлетворенная улыбка, как если бы он присутствовал при тренировочной демонстрации силы и контроля.

Он подал знак ученым, чтобы те привели параметры в норму.

– Базовые параметры установлены, – подтвердила Изабелла.

Злость и адреналин О’Бейла уступили место странному безразличию. Он потерянно огляделся, его дыхание выровнялось, волнение исчезло.

– Сядь, капрал. Сними с себя прибор, – холодно приказал Блэквуд.

Тот снял браслет и вздрогнул, увидев лежащего на полу человека, потом посмотрел на свои руки, увидел пистолет и запаниковал.

– Что происходит? Что вы со мной делаете?

– Спокойно, О’Бейл. Продолжай эксперимент. Положи пистолет на пол и надень браслет, – успокаивающим тоном сказал доктор Рихтер.

Но капрал был слишком испуган. Он сидел с широко распахнутыми глазами, не мог шевельнуться и тяжело дышал.

– Надень сейчас же этот треклятый браслет, капрал, это приказ!

Дрожа, О’Бейл подчинился и трясущимися руками снова надел браслет. Как только тот оказался у него на руке, капрал снова стал спокоен. Ученые опять повернулись к компьютеру и записали команду: «С этого момента ты не говоришь по-английски».

– Назови себя, капрал, имя и звание, – попросил Рихтер.

О’Бейл его не понял и ответил по-испански:

– Извините, не понимаю.

Рихтер напечатал новую команду: «Ты родился в Мадриде 23 февраля 19 лет назад».

– Где ты родился? – спросил он.

– Я родился в Мадриде 23 февраля 19 лет назад, – снова по-испански ответил О’Бейл.

Джейсон Блэквуд подошел Рихтеру и протянул ему одну из своих сигар.

– Держи, ты это заслужил, – сказал он. – Отличная работа.

Он снял с вешалки свою ковбойскую шляпу и вышел из комнаты.

Эксперимент удался. При помощи антропологического чипа можно было не просто изменить настроение человека и усилить его память, но и изменить его воспоминания. Можно было двигаться дальше.

День шестой

Цена доверия

В конференц-зале «Иммортал1» витало напряжение. Общую нервозность подпитывал не только недавно завершившийся спор, но и лихорадочная работа адвокатов, расположившихся вокруг длинного стола из красного дерева. Многочисленная группа законников занималась формальностями, обмениваясь пачками документов и негромко переговариваясь, что создавало постоянный утомительный шумовой фон.

Лео Тезео, чуть наклонив голову, коротко проконсультировался с адвокатами своей управляющей компании. Закончив, он направился к Витторио и Давиде Ридольфи. Те встали. Лео уважительным жестом протянул руку сенатору. Тот коротко глянул на него и пожал протянутую руку. Рукопожатие не было слабым, но не было и тем, что помнил Лео: сенатор имел обыкновение пожимать руки уверенно, и этом всегда угадывался некий смысл. На этот раз в его рукопожатии не было энергии.

Пока Лео раздумывал над этим, Давиде неожиданно накинулся на него с объятиями.

– Молодец, Лео! Гигант! Ты выбрал правильно! – восклицал Давиде с безудержным энтузиазмом.

Тот, застигнутый врасплох его слишком горячими и сильными объятиями, еле слышно выдавил:

– Да-да, я тоже в восторге, – и быстро отодвинулся на приличное расстояние, оставив Давиде упиваться злорадной радостью.

* * *

Когда Лео вышел из конференц-зала, то сразу увидел Кьяру, сидящую в зале ожидания на диване из серой кожи и погруженную в книгу.

Лео остановился на минутку, чтобы полюбоваться на нее. Кьяра ждала его уже два часа, но на ее лице не было признаков нетерпения. Она была спокойна и не знала, что только что произошло в компании. На лице Лео появилась теплая улыбка.

Тут Кьяра подняла глаза и увидела его. Она тут же спрыгнула с кресла с явным облегчением и подбежала к нему.

– Наконец-то! Алессандро сказал, что ты продал свой пакет. Ты что, правда продал «Иммортал1»? Я ничего не понимаю, и Екатерина тоже ничего не хочет объяснять, говорит, что это секретная информация и что я должна спрашивать тебя.

Кьяра смотрела на него выжидательно и с волнением. Лео спокойно взял ее за руку и посмотрел в глаза.

– Я все тебе расскажу, но только когда мы будем дома, – ласково сказал он, поглаживая ее пальцы. – Поехали.

* * *

Вечерний ветер негромко гудел над набережной Остии, неся с собой солоноватый запах моря и далекий шум волн, бьющихся о берег. Темпеста стоял на террасе, скрестив руки на груди и уставившись на лунные отблески на воде. Небо было черным, только слабо светила луна, прячущаяся в серых облаках.

Было десять часов вечера, но время для Алессандро, казалось, остановилось. Он мог думать только о том, что произошло несколько часов назад. Лео Тезео… его окутало разочарование, запустившее свои щупальца во все прочие чувства. В нем не было ненависти, только горькое удивление.

Образ сильной и свободной Италии, способной возродиться экономически и даже вести исследования бессмертия, рушился прямо на глазах. Все исчезло, и виноват в этом был Лео – единственный, кому он доверил свои секреты.

Его мысли были прерваны изящным цоканьем каблучков Екатерины. Алессандро повернулся к ней. Она сияла даже в темноте.

– Катюша, – пробормотал Алессандро. Она подошла и легко коснулась губами его губ.

– Все хорошо? – ласково прошептала она, ловя его взгляд.

Алессандро помолчал минутку, уставившись на горизонт, будто пытаясь найти ответы среди темных волн моря. Потом сдержанно ответил:

– Я никому не могу доверять. Даже Лео предал меня.

Эти слова глубоко ранили Екатерину. Это была не просто обида – она почувствовала себя отвергнутой, как если бы стена недоверия, которой оградил себя Темпеста, заставляла отдалиться и ее.

– Нет, – твердо сказала она с ноткой грусти в голосе. – Как можно жить, никому не доверяя? Не делиться своими чувствами и эмоциями? Лучше уж довериться и рисковать разочароваться, чем провести жизнь вдали от других людей.

Алессандро медленно повернулся к ней. Его лицо было усталым. Екатерина пристально смотрела на него, но его взгляд заставил ее понизить голос.

– Есть люди, которые тобой восхищаются, миллионы людей, верящие в то, что ты делаешь. И потом есть, например, Доминус… он рискнул жизнью ради тебя! – она помолчала, взгляд стал нежным. Она ласково погладила руку Алессандро, в глазах засверкали непролитые слезы, голос задрожал. – Ну и потом есть я… Я люблю тебя и твое желание сражаться за лучшее будущее. Я… я не сказала своему шефу, что ты меня раскрыл, и в будущем меня могут убить за это.

Алессандро ничего не отвечал, глядя на Екатерину с новым пониманием. Потом страстно поцеловал ее. Он был не один.

День шестой

Неожиданная радуга

Новость о продаже «Иммортал1» распространилась очень быстро. Хотя она пока не была официальной, слухи просочились и в основные международные СМИ. Вечерние новостные программы начали передавать репортажи и интервью, стараясь не упустить главную сенсацию момента.

«Темпеста продает «Иммортал1» за 52 миллиарда», – кричали заголовки, и эта фраза бросалась в глаза повсюду, от соцсетей до самых крупных газет. ЦРУ вместе с премьер-министром Ди Джузеппе также приложили к этому руку, так что Темпеста описывался как человек, не устоявший перед соблазном получить большую сумму денег.

* * *

Элеонора вместе с группой друзей-студентов была в пиццерии «Иль Гроттино» в Тестаччо. В воздухе витали ароматы пиццы, только что вынутой из духовки, и свежего пива, плескавшегося в стаканах. Стены из камня и приглушенный свет делали атмосферу уютной. Элеонора была убежденной вегетарианкой, поэтому пицца, которую она только что доела, была с жареными овощами. Тут один из ее товарищей резким жестом бросил телефон на стол.

– Слышали? Темпеста продал компанию американцам.

Элеонора удивленно подняла глаза. Кто-то вздохнул, тряхнув головой.

– Ну еще бы. Обычная история: каждый раз, когда мы делаем что-нибудь хорошее, нас покупают.

Стакан с пивом Элеоноры был почти полным, но она к нему больше не притронулась. Эти слова разожгли ее любопытство. Почему Темпеста решил продать? Ей не верилось, что дело только в деньгах. Мысли вихрем кружились у нее в голове, а смех друзей показался далеким, как дальнее эхо.

– Извините, я на минутку, – сказала она, встала и направилась в сторону уборной.

В ее мозгу засела одна мысль: ей очень хотелось поскорее вернуться домой и заняться исследованием вопроса. Она любила проводить время с друзьями, но сейчас любопытство пересилило.

В это время в телевизионной передаче «Лицом к лицу» известный политический аналитик комментировал продажу «Иммортал1». Это был Александер Волкотт. На его лице была его обычная сардоническая усмешка. Он говорил спокойно и уверенно, но все в нем выдавало чувство глубокого удовлетворения.

– Продажа «Иммортал1» – величайшая из сделок для Италии и очередное подтверждение тесного союза между США и вашей страной, – заявил он.

Присутствующие довольно кивали.

* * *

В своем доме в Трастевере Лео Тезео невозмутимо взирал на экран. Кьяра расслабленно растянулась на диване, положив голову ему на ноги. Лео, напротив, был напряжен. По его спине бегали мурашки, когда он слушал речи Волкотта, где каждое слово было веским, как камень. Рука Лео коснулась пульта от телевизора, пальцы сжались в судороге. Он нажал кнопку и молча переключил на другой канал.

* * *

На первом этаже посольства на Виа Венето праздновали передачу «Иммортал1» в руки США, но атмосфера в подвале была напряженной. В воздухе витали запахи дыма и виски. Ди Джузеппе вместе со своими соратниками Таверной и Федерикой Беллини внимательно наблюдал за послом Дженнифер Кузак, тихо разговаривавшей с Петером Сгарамеллой из ЦРУ и Марком Ланкастером из «Вандар».

Дженнифер, удовлетворенно улыбаясь, подошла к Ди Джузеппе и воскликнула:

– Ну, мы молодцы! Все прошло, как мы и хотели. – Тут она посерьезнела и добавила: – Но есть более срочная проблема. Согласно опросам, поддержка твоей партии здорово просела. У «Экологического фронта за перемены» (ЭФП) теперь всего 12 % голосов. Но… есть и кое-что похуже! – Дженнифер достала из папки документ и протянула его Ди Джузеппе. – Джани создал собственную партию «Зеленая радуга». В понедельник он объявит об этом на пресс-конференции. У нас есть два месяца, чтобы провести агрессивную пиар-компанию и отбить у него голоса, иначе он заберет многих твоих избирателей, и дальше мы тебе помочь не сможем.

Ди Джузеппе посмотрел на нее со смесью беспокойства и любопытства и непринужденно спросил:

– Как это вам удалось?

Дженнифер улыбнулась и слегка наклонила голову.

– Тициано, мне не следует тебе это говорить, но мы подключили Афину.

– Что еще за Афина? – спросил Ди Джузеппе уже более серьезно.

– Дорогой Тициано, поскольку теперь мы сотрудничаем на все 360 градусов, я могу дать тебе эту информацию. Афина – это наш искусственный интеллект, имеющий доступ ко данным людей из всех технологических компаний США, пользующихся соцсетями, электронной почтой и мессенджерами. Большинство из них сотрудничает с нами по секретному договору.

– Вроде PRISM и Xkeyscore? – уточнил Ди Джузеппе, демонстрируя свою подготовленность по этому вопросу.

– Да-да, но эти уже старички, – уверенно ответила Дженнифер Кузак.

Ланкастер сделал шаг вперед, включая маленький прибор. Тихое щелканье разнеслось по залу, гипнотизируя присутствующих.

– У нас есть решение. Попробуй это, – и Дженнифер протянула премьер-министру черный браслет. Он не был похож на обычный гаджет. В нем было нечто магнетическое, какой-то секрет.

Ди Джузеппе осторожно осмотрел его, испуганный и одновременно очарованный. Потом надел, ощутив холодный металл на коже. По запястью побежали мурашки, потом защипало всю руку, будто что-то добралось до тайных уголков его рассудка и стало там хозяйничать. Премьер-министр вдруг почувствовал себя сильнее, стал мыслить более ясно.

Ланкастер с загадочной улыбкой протянул ему маленькую коробочку, в которой лежал еще один антропологический чип.

– Проследи, чтобы Джани надел это. Остальное – наша забота, – сказал он.

– Будет сделано, – ответил Ди Джузеппе и больше ничего не сказал.

* * *

Ди Джузеппе сел в машину вместе с охраной и по дороге в Палаццо Киджи отправил своему товарищу по партии сообщение: «Нам надо срочно увидеться завтра. Это очень важно». Джани, подумав, что Ди Джузеппе что-то узнал, недолго поразмыслил, потом прогнал неуверенность и ответил: «Ладно, завтра встретимся у тебя».

* * *

Прибыв в палаццо Киджи, Ди Джузеппе отметил, что там заметно веселее. Его ждали Джанни Альвеари, директор «Проверенных новостей – Италия», и три молодые девушки, готовые к празднику. Ди Джузеппе отправил их в свою квартиру. Ему никак не удавалось прогнать мысли о новой партии Джани и о плане, который надо было воплотить в жизнь на следующий день. Впрочем, долго размышлять ему не дали. Федерика взяла его за руку и повела в спальню:

– Это надо отпраздновать.

* * *

Пока в Палаццо Киджи веселились, в подвал американского посольства прибыл Давиде Ридольфи, все еще с бокалом шампанского в руке. На лицах присутствующих было написано удовлетворение и восхищение. Один из них подошел гостю и радостно сказал:

– Молодец, Давиде. Теперь в течение пары месяцев, еще до выборов, мы запустим в продажу антропологический чип на мировом уровне. А ты, как генеральный директор, представишь его миру.

Давиде улыбнулся, явно довольный, но не успел ответить, так как к нему подошел Ланкастер.

– Кстати о нововведениях, – сказал он, доставая из кармана тонкий браслет. – Это новая модель Мемо. Она гораздо мощнее, чем та, что ты носишь, с продвинутыми функциями запоминания и еще более сильным взаимодействием с человеческим телом, – Ланкастер помолчал, следя за реакцией Давиде, потом продолжил: – Но это еще не все. Смотри, – он достал черный футляр и вытащил из него прозрачную контактную линзу. – Когда ты это наденешь, перед твоими глазами появился интерактивный экран преувеличенной реальности. Кстати, не советую пробовать все сразу. Твоему телу необходимо отдохнуть, иначе ты рискуешь инфарктом. Надень это завтра утром.

Давиде нетерпеливо кивнул, очарованный.

– Понятно… я надену его утром.

* * *

Давиде вернулся домой в час ночи, чувствуя себя совершенно измотанным. Он вошел, не беспокоясь о производимом им шуме, охваченный уже обычным для него неистовством. Жена слышала, как он вернулся, но притворилась спящей. Адреналин, бурливший в нем весь вечер, исчез, уступив место давящей усталости. Давиде снял браслет, который носил до этого момента, и убрал его в ящик вместе с новой моделью Мемо. Потом бросился на кровать и мгновенно погрузился в сон.

Он неожиданно проснулся около четырех часов утра, как от вспышки любопытства. Давиде больше не мог противостоять соблазну испытать новый гаджет. Он тихонько встал с кровати, вытащил Мемо из ящика и надел. Его затопила волна энергии, гораздо более сильная, чем он ожидал. И тут же мелькнула яркая мысль: «Зеус1! Надо забрать Зеус1 у Алессандро!»

День седьмой

Глубоководье

Алессандро неожиданно проснулся. Часы на тумбочке показывали 6:13. В комнате было темно, рядом с ним глубоким сном спала Екатерина, укутанная в свою мягкую розовую пижаму в черный горох. Ее рука легко лежала на его груди. Алессандро медленно и осторожно выскользнул из-под одеяла, стараясь не разбудить девушку.

Встав на ноги, он на минутку замер, чтобы посмотреть на нее. Она была прекрасна. Несмотря на потерю компании, поддержка Екатерины давала ему невероятную силу и желание бороться за свою мечту.

Алессандро пошел на кухню и поставил кофеварку на огонь. Пока кофе закипал, он включил телефон, как обычно выключенный на ночь. Ночную тишину тут же нарушили звуки входящих сообщений: несколько штук от Давиде и письмо от новой администрации «Иммортал1». Алессандро вздохнул и проигнорировал их. «Сначала завтрак», – решил он.

Доминус зашел на кухню и обнаружил там Алессандро, уставившегося на кофеварку.

– Доброе утро, шеф, – сказал он как всегда вежливо. – Этой ночью нас уволили: безопасность компании теперь – ответственность «Вандар». И более того, Давиде Ридольфи назначен новым генеральным директором вместо вас.

Алессандро вздохнул, стараясь не потерять спокойствие из-за очередного разочарования.

– Антонио, прекращай сообщать мне дурные новости рано утром, – отшутился он.

Доминус слегка кивнул в знак согласия, молча восхитившись собранностью шефа даже в такой сложный момент.

– Отлично, значит, с сегодняшнего дня вы работаете на меня, – сказал Темпеста. Доминус удовлетворенно кивнул: он был рад, что продолжит работать с ним бок о бок. Алессандро добавил: – Нам надо срочно обеспечить нашу цифровую безопасность. Удалите Реал1 и все прочие приложения, связанные с «Иммортал1».

– Я пользовался Реал1 только по вашей просьбе, – ответил Доминус. – Мои люди общаются только по радио или лично.

Темпеста взял телефон и несколькими касаниями уничтожил все свои следы в системе «Иммортал1». Он был доволен системой быстрого удаления, которую сам придумал, и подумал о том, насколько она полезна, проста и ненавязчива, в отличие от разработок конкурентов.

– Ну вот, как будто меня и не существовало, – заметил он.

Допив кофе, Алессандро вернулся в спальню и оставил Екатерине записку: «Я уехал в Тоскану, вернусь позже. До встречи, дорогая». Ласково поцеловав ее в шею и мимолетно восхитившись легким ароматом ее кожи, он пошел к гаражу.

Все машины, стоявшие там, были шедеврами итальянского автопрома. Взгляд Темпесты упал было на Мазерати Нотте, потом он потряс головой и пошутил сам с собой: «Эту я оставлю для Катюши». Потом он посмотрел на Феррари 812 GTS элегантного синего цвета, саму мощь и изысканность. Темпеста сел в машину и нажал на кнопку; фары вспыхнули, осветив гараж. «Сегодня поеду на этой», – решил он и завел мотор. Утробное рычание Феррари прозвучало как гром, толкающий его навстречу новым вызовам.

Доминус сел на пассажирское сиденье, положил руку на приборную панель и тут же оценил качество материалов.

– Это произведение искусства, – уважительно прокомментировал он.

– Поездка будет приятная, – отозвался Алессандро и тронулся в путь в сопровождении двух машин и мотоцикла охраны.

* * *

Даниэле Каппелли и Глория, прибывшие в главное здание «Иммортал1», были неприятно удивлены произошедшими переменами. Всего несколько часов назад тамошняя атмосфера была динамичной и бодрой, а теперь «Иммортал1» больше походила на армейскую казарму. Люди из «Вандар», занявшие место молчаливой команды Доминуса, шлялись по коридорам с высокомерным и угрожающим видом. Все были одеты в черную форму и тяжелые сапоги, на боку у каждого демонстративно висели пистолеты.

Перед турникетами установили сканер, похожий на те, что обычно стоят в аэропортах, и даже бейджики сотрудников заменили новыми электронными ключами. Общее ощущение было гнетущим. Пересекая кажущийся незнакомым атриум, Каппелли и Глория обменялись недоуменными взглядами, будто спрашивая друг друга: «Мы точно не ошиблись адресом?»