Адские тени

– Да, – согласился его тощий друг с длинной бородой. – Порадуй уже возлюбленную, бог с ними, с этими картами. Любовь важнее!

Прекрасно! Моя взяла.

Я прервала поцелуй, встав с колен Ричарда. Его губы припухли, а взгляд затуманился страстью. Сжав его ладонь, я потянула друга из-за стола, так и не развернувшись к игрокам. Ричард, поднявшись, коротко попрощался с картежниками и позволил увести его к выходу.

Клара вжималась в стену и изо всех сил старалась не привлекать к себе лишних взглядов. Пока мы пробирались сквозь толпу, благо в этот раз пьянчуг расталкивал Ричард, я слышала, как тяжело он дышал, возвращая отнятый в поцелуе кислород.

– Рич, у нас серьезные проблемы, – зашептала я, когда мы миновали гущу людей и поравнялись плечами.

– Я уже догадался. Вряд ли что-то другое заставило бы тебя склониться к поцелую, – понуро ответил он осипшим голосом и прокашлялся в кулак. От скрытого обвинения я поморщилась и прибавила шаг.

Клара приветливо махнула Ричу и забрала из гардероба нашу одежду. Пока лорд искал свое пальто среди сотен черных фраков, я быстро оделась, выправив длинные волосы из-под воротника.

– Ричард выглядит разбитым, – подметила подруга, надевая длинные перчатки.

– Мне пришлось его поцеловать, – Клара впилась в меня презрительным взглядом, будто я и сама не догадывалась, что поступила гадко. – Это был самый быстрый и действенный способ прервать покер. Ты же знаешь, как игроки точат зуб на того, кто подставляет их в момент игры, так что перестань сверлить взглядом в моем лбу дырку и шагай на выход.

Как только за нами захлопнулась дверь таверны, мы, внимательно оглядевшись, нырнули в самый неприглядный закоулок между двумя соседними домами.

Могильный холод заструился по позвоночнику, тьма пропитала душу, заполняя мраком мое естество. Я вскинула руку, и облако теней окутало нас темной вуалью, скрывая нашу взбалмошную компанию за черным занавесом, напоминавшим вихрящийся дым.

Ричард оперся одной ногой о кирпичную стену за помойными баками и выжидающе скрестил руки на груди. Полностью он одеваться не стал, ограничившись наброшенным на плечи пальто. Скорее всего, после нашего разговора по душам Рич планировал вернуться за игорный стол.

Милое личико Клары скривилось от запаха помоев. Она зажала нос, поэтому ее голос прозвучал по-детски пискляво:

– Ну и вонища!

Знала бы подруга, что именно под такое буйство «ароматов» я потеряла невинность, не стала бы так открыто возмущаться.

– На Клару напал Ламия, – выпалила я. Наплевав на плесень, покрывавшую камень, я прижалась спиной к противоположной стене узкого закоулка.

Перед вступлением в тайный отряд зачистчиков Елены королевские библиотекари несколько лет вбивали в мою голову ценные исторические знания про иерархию и виды демонов, способные помочь мне овладеть собственной силой. Конечно, никаких плодов в этом направлении они не принесли, но весьма разнообразили кругозор, ведь для большинства жителей королевства утечка данных сведений каралась смертной казнью.

Осаждение земель Абракса демонами держали в строжайшей тайне, надеясь, что со временем недалекие простолюдины забудут темные времена и больше не будут искушаться смешением крови для получения в своем роду мага.

– Что? – обида Ричарда улетучилась, растворившись в неподдельном шоке. Он развернулся к фрейлине, смущенно теребившей рукав накидки.

– В выделенной нам комнате уже совершали убийство, и Клара бы стала следующей жертвой ненасытного демона, не появись я вовремя.

Ричард, к моему удивлению, отклеился от стены и нежно взял Клару за руку, поглаживая ее запястье большим пальцем.

– Тебя не ранили?

Фрейлина сначала побледнела, наверное, провалившись в жуткие воспоминания, а потом ее щеки вспыхнули розовым, и она замотала головой.

Я закатила глаза.

– Слушайте, если между вами что-то есть, лучше признавайтесь сразу и не пудрите мне мозги, – я так и не расспросила подругу, как прошла их совместная ночь после аукциона, а сегодняшний обвиняющий взгляд Клары после поцелуя и нежность Рича по отношению к ней не остались незамеченными. Вполне возможно, что межу давними знакомыми могла зародиться симпатия…

– Дура! – выругался Рич и выпустил изящную руку Клары, прервав поток моих тягостных мыслей. – За столько лет уже бы пора догадаться, что я не хочу никого, кроме тебя…

А вот тут наш разговор свернул на опасную тропу, гораздо более разрушительную, чем все демоны, поселившиеся во Франсбурге.

– Кайлан – инкуб! – вновь огорошила я Ричарда, и он, проглотив наживку, отошел от темы наших непростых отношений. – Скорее всего, Селье и призывает Ламию для своих темных делишек, но у нас пока нет доказательств, чтобы передать добытые сведения во дворец. Для Елены мои слова – пустой звук, как и для палаты лордов.

– Как ты это поняла? – задумчиво почесав подбородок, осведомился Рич.

Из мусорного бака, звучно опрокинув деревянную крышку, резко выпрыгнула облезлая кошка, напугав нас троих до полусмерти.

Убрав прижатую к колотящемуся сердцу руку, я с иронией наблюдала, как Клара попятилась от несчастного животного.

– Почувствовала. Кайлан купил меня на аукционе, и я попала под волну его чар, – не углубляясь в подробности того вечера, я осторожно поделилась с другом лишь фактами. О моем больном расположении к милорду ему знать не обязательно.

Губы Ричарда изогнулись в злобном оскале, но, тряхнув головой, словно прогоняя образы моей близости с Селье, он вернул себе самообладание.

– Ты сказала, что демон нападал в одной и той же комнате? – Ричард принялся выхаживать вдоль стены. От его нервного мельтешения закружилась голова, и я вновь взглянула на подругу. Клара с отвращением следила за лишайной кошкой, доедающей ошметки рыбы.

– Всего жертв было три. Одну из них Ламия растерзал прямо на моей кровати, а потом вновь вернулся в эту злосчастную спальню. К чему ты клонишь, Рич?

Вопросы Ричарда заставили мой разум интенсивно соображать, он посадил зерно, а копошившиеся в голове думы взрастили из него цветок ответов.

– Проклятие, демон что-то искал! – взревела я и, подобрав тяжелые юбки, бросилась долой из переулка, даже не оглянувшись на друзей. Пока комнату не обчистил кто-то другой или проклятый матрас, в котором, как я предполагала, и скрывалась отгадка, не отправили на помойку или не сожгли, я помчалась обратно в бордель.

– Я буду на следующем аукционе в четверг и разыщу тебя, Адель. Умоляю, будь осторожна! – долетели до меня прощальные слова Ричарда, когда я пронеслась через полосу тьмы, разрушив ее своим телом.

Клара, не отставая, бежала за мной следом, изредка охая и хватаясь за левый бок.

Вылетев на театральную площадь, мы, ловко лавируя между прохожими, проталкивались к борделю, громко стуча каблуками по брусчатке. Над Франсбургом уже нависла плотная ночь, таинственно подсвечивая дорогу уличными фонарями. Несмотря на поздний час, людей на улице значительно прибавилось, будто город оживал под покровом тумана полуночи.

– Дерьмо! – совсем не аристократично выругалась я и заправила темный локон за ухо, который от быстрого бега так и норовил попасть в приоткрытый рот. Но причиной моей красноречивой брани был далеко не раздражающий волос.

Мы притормозили на подходе к борделю и, спрятавшись за широким дубом, с сожалением проводили взглядом грузчиков, вытаскивавших мебель из нашей старой комнаты на задний двор, где находилась бордельная свалка.

Стукнувшись лбом о ствол дерева, я корила себя за недальновидность и глупость.

И как я сразу не догадалась, что демон не стал бы наведываться в одну и ту же комнату дважды?

– Клара, иди спать, – развернувшись к подруге, прижавшейся к моей спине и хмуро выглядывавшей из-за дерева, велела я.

– А как же вы? – недоверчиво вскинув тонкую бровь, она не желала так просто уступать моей просьбе.

– Дождусь, когда грузчики исчезнут, и пойду ворошить помойку, – расплывшись в притворно радостной улыбке, отозвалась я, предвкушая «интереснейшее» занятие.

– Но я могу помочь! – фрейлина пыталась всячески приободрить меня или не хотела возвращаться одна в бордель. Но вдвоем мы будем более заметны, а прикрыть нас тенями я не смогу. На задний двор могли запросто наведаться ночные повара, а теневая ширма породит гораздо больше вопросов, чем шныряющая в помойке куртизанка.

– Я справлюсь сама, иди! – грубо отчеканила я как раз в тот момент, когда последний грузчик, вытирая грязные руки о серую робу, покинул закоулок. В самом конце под забором находилась небольшая свалка отходов, которые увозили раз в неделю на специальных повозках.

Клара недовольно прицыкнула, но все же поднялась на крыльцо и впорхнула в бордель.

Оглядев округу и удостоверившись, что за мной никто не следит, я пронырливо скользнула в темный закуток. Прибавив шагу, шустро достигла наваленной в углу кучи мусора. На самом верху виднелся распоротый когтями демона матрас. Поежившись от своих дальнейших действий и запаха кислой капусты и котлет, которые подавали куртизанкам на ужин, я полезла на груду помоев.

Рука нащупала что-то мягкое и до отвращения склизкое. Конечно, помойка борделя не самое радужное место, учитывая, чем по ночам занимались девушки, но все же хотелось верить, что наткнулась я на что-то более-менее приличное.

Тяжелый ком встал посреди горла, я даже проглотить его не смогла, побоявшись, что если снова вдохну, то мой голодный желудок точно исторгнет желчь.

Следующее, с чем мне пришлось столкнуться, была кожура от банана. Подтянувшись, я все же добралась до заветного матраса.

Покряхтев, я перевернула его растерзанной стороной верх и запустила в прорези руку. Внимательно пропуская сквозь пальцы перьевую набивку, я пыталась найти хоть какую-нибудь зацепку, так будоражившую демона.

Указательный палец задел края чего-то острого, когда моя рука едва не по локоть погрязла в проклятом матрасе. Я потянула улику на себя и выудила из набивки маленький листок бумаги с каплями собственной крови.

Покрутив оборванное послание, я вытаращила глаза от неверия. На задней стороне листка стояла печать золотого герба Елены.

Неужели тетка вела с покойной куртизанкой переписку? Может, девушка служила ей шпионкой? Но тогда зачем ей понадобилось прятать этот клочок бумаги в матрасе и жертвовать ради него жизнью? А главное, зачем эта улика Ламии и лорду Селье?

Я невидяще смотрела на обрывок записки в руках, когда краем глаза заметила шевеление у входа в переулок. Быстро спрятав бумагу в лиф платья, я вскинула голову.

Отбрасывая длинную тень, доходящую практически до мусорной кучи, на вершине которой «гордо» восседала я, стояла крепкая до боли знакомая фигура мужчины с тростью.

Меня прокляли, не иначе!

– Люси? – чарующий голос Кайлана, в котором одновременно смешалось удивление со щепоткой волнения, эхом пронесся по переулку, отражаясь от темных стен и высокого забора. – Боюсь спросить, что вас, черт возьми, загнало ночью на помойку, – Селье двинулся ко мне, приподняв трость, чтобы она не касалась разбросанного мусора, – но все же спрошу.

– Я… я потеряла сережку, – встрепенувшись, ляпнула первое, что взбрело на ум и, сдержав дрожь от вопросительного взгляда исподлобья, продолжила сочинять небылицы. – Она, должно быть, затерялась в старом белье, которое после припадка моей сестры, – так лорд Лионель преподнес всем остальным ситуацию, произошедшую накануне, – отправили сюда.

Покопавшись в мусоре, я специально отпихнула матрас подальше, делая вид, что лихорадочно ищу украшение.

– На вырученные средства вы можете позволить себе приобрести новые сережки, зачем же бередить помойку? – не унимался Кайлан, морщась от едкого витавшего вокруг запаха.

– Вас здесь никто не держит, милорд, – огрызнулась я, заметив, как он попятился от чего-то, напоминавшего мужское средство защиты. – Сережка принадлежала моей покойной бабушке, она очень дорога мне как память, – бесстыдно врать и не краснеть я научилась еще в детстве. Это умение неоднократно спасало меня от козней тетки, которая всегда видела во мне лишь оружие. – А любовь не купишь за деньги! – последние слова я преднамеренно подчеркнула интонацией и заглянула прямо в скрытое сумраком лицо лорда.

– Ну что ж… – Кайлан шумно выдохнул, и на мое удивление стянул с себя теплый фрак, оставшись в одной черной рубашке. Верхнюю одежду лорд определил на ближайшую заборную пику, отставил в сторону трость и, закатав рукава… Проклятие! Полез ко мне. – Подвиньтесь, Люси! Вдвоем мы скорее найдем драгоценность вашей не менее драгоценной бабушки, – утрировал он и с серьезным видом принялся перебирать мусор.

Я сидела, поджав под себя ноги, и не шевелилась, все еще пораженная происходящим.

Интересно, если я расскажу кому-нибудь, что гроза Абракса ковырялся со мной в помойке, как быстро меня отправят в здравницу для душевнобольных?

– Как она выглядит? – спросил лорд, отшвыривая от себя порванные панталоны.

– Кто?

– Ваша чертова сережка! – выругался Кайлан и тряхнул волосами, сбрасывая с себя царившую вокруг вонищу.

Я принялась судорожно вспоминать вид собственных украшений на ушах. Мне несказанно повезло, что за длинными распущенными прядями Селье не мог проверить их наличие, и ответила:

– Золотая, с изогнутыми завитками.

Кайлан что-то пробурчал, но спрашивать, откуда у семьи простолюдинки такая ценная реликвия, не стал, за что я была несказанно ему благодарна.

Хорошо, что я не оставила их валяться в замке, спрятав от Елены в корсете платья, когда мы уезжали. То была подстраховка, чтобы продать сережки в ломбард, на случай если понадобятся деньги. Я все еще тешила себя надеждами на побег из королевства, и вдали от Елены сделать это было проще, но к чему бы это привело? Граничившие с Абраксом страны страшились моей тетки и при первой же возможности выдали бы ей беглянку. Конечно, можно было затеряться в глухих деревнях, пустив корни на окраине леса, но о такой ли жизни я мечтала? Роль убийцы тяготила, но и полный отказ от трона и судьба отшельницы тоже не прельщали.

– Зря вы сюда полезли, милорд, – отвлекая Кайлана разговором, я незаметно сняла с себя сережку и подложила ее под смятую коробку. – От вас теперь будет ужасно смердеть…

– Что, как от задницы слона? – перебил Селье, и я не сдержала звонкого смешка. – Тогда ничего нового. Обо мне ведь и так дурная молва ходит.

– Нашла! – воскликнула я и заставила себя просиять поддельной радостью.

Разжав кулак, я продемонстрировала лорду найденное украшение на ладошке. Отведя назад волосы, вернула серьгу обратно. Кайлан странно покосился на мою приоткрывшуюся шею и шумно сглотнул.

– Рад за вас, – только и вымолвил он, спускаясь с кучи мусора.

Я последовала его примеру, неуклюже скатившись вниз.

Кайлан судорожно отряхивал брюки и рубашку. Я выпрямилась и хотела тоже встряхнуть подолом платья, но заметила прилипшую к ткани тут и там квашеную капусту и позорно содрогнулась в рвотном позыве.

– О нет, Люси! – предупредил меня Селье, и я зажала рот кулаком. – Мари и так жалуется на ваше питание, а если вы оставите на моих ботинках ужин, нам придется среди ночи пробираться на кухню, чтобы вы снова могли поесть.

– Как это мило! – сквозь зубы прошипела я и глубоко вдохнула. Однако царившее на помойке зловоние только подстегнуло подступающую к горлу рвоту.

– Сомневаюсь, – огрызнулся Кайлан. Схватив свой фрак и трость, он обхватил рукой мою талию и буквально выволок меня из зловонного переулка.

Я отдышалась, и меня отпустило. Кайлан недоверчиво заглянул мне в лицо, и наши взгляды встретились. Близость лорда пленила, и на мгновение я потерялась в омуте его темных глаз с вкраплением золотых пятен.

– Идемте, – предложение лорда вернуло в реальность.

Я быстро заморгала, а Кайлан, отвернувшись, вальяжно двинулся к входу в бордель, но внезапно свернул за крыльцо. Любопытство подстегнуло, и я, не обращая внимания на глупо участившееся от прикосновений лорда сердце, поспешила за ним.

Поодаль от крыльца располагалась небольшая дверца. Таким проходом часто пользовалась прислуга для пополнения запасов кладовой, чтобы не таскать ящики с продуктами через центральный вход заведений.

Я задумчиво свела брови к переносице, а лорд задорно подмигнул.

– Не хочу смущать постояльцев «Ядовитого Сердца» отходами, прилипшими к нашей одежде, – Кайлан повернул голову льва на трости, и она со щелчком открылась.

Селье достал медный ключ и вставил его в замок, пару раз провернув. Секунда – и узкая дверь со скрипом отворилась.

– После вас, – галантно поведя рукой, произнес он.

Я нырнула в узкий проход и, поднявшись по шаткой деревянной лестнице, уперлась в еще одну дверцу. Селье пришлось согнуться чуть ли не вдвое, чтобы протиснуться через черный ход. Пока он меня не нагнал, я толкнула плечом створки, чтобы не испачкать ручку в зловонной грязи, склеившей пальцы.

Проход вывел нас в центральный холл, но со стороны лестницы. Спокойная ночь выходного дня усыпила даже куртизанок, поэтому в полной тишине я на цыпочках побрела по ступенькам. Кайлан поравнялся со мной у пролета второго этажа, когда я хотела свернуть в крыло, где теперь находилась наша с Кларой новая спальня, но лорд подтолкнул меня теплой ладонью в спину.

Я непонимающе взглянула на него через плечо, и Селье молча кивнул на лестницу выше, чтобы не разбудить вовсю храпящих девушек.

Воспротивившись, я замотала головой. Кайлан состроил неодобрительную гримасу, изогнув уголки губ и недовольно раздув ноздри, и уже пальцем требовательно указал наверх.

Мне не оставалось ничего, кроме как подчиниться молчаливому приказу.

Когда мы ступили на бордовую ковровую дорожку личного этажа лорда, он наконец заговорил:

– Ваше абсурдное упрямство едва не лишило вас ванны. В выходной день Мари закрывает общественные купальни после полуночи.

Прошествовав мимо библиотеки и личного кабинета Селье, мы остановились возле массивной двери. Я скрестила руки на груди и принялась чересчур внимательно разглядывать картину на стене, пока Кайлан возился с ключом.

– Воспользуетесь моей личной ванной и можете возвращаться к себе. Не стоит пачкать новые простыни и мебель.

Я возмущенно запыхтела, не желая признавать его галантность и правоту. Рядом с Кайланом я теряла сноровку в шпионском деле, становясь капризной и упрямой девчонкой.

А может, такая я была настоящая? Девчонка, что до жути боялась одиночества и собственной магии и так сильно нуждалась в спокойствии, любви и крепком плече?

Тряхнув головой, я прогнала прочь неуместные желания, которые с почестями похоронила еще в день своего первого убийства.

– Спасибо, – сквозь зубы поблагодарила я Кайлана и шагнула в облицованную темным мрамором купальню.

Помпезную комнату освещали настенные бра в виде изогнутых роз, а черноту плит разбавляли вкрапления золота и брызги ярко-алых акцентов в виде мягких полотенец и зажженных на бортике ванны свечей. В углу стояла душевая кабина, а рядом с входом находилась вешалка.

Кайлан нагло вошел следом и захлопнул дверь, заставив меня вздрогнуть и развернуться. Лорд уже снимал начищенные до блеска ботинки и расстегивал верхние пуговицы рубашки. Фрак, которой он всю дорогу нес в руке, он кинул в угол рядом с мраморной раковиной.

– Хм, простите? – озадаченная интимной ситуацией, я изогнула бровь, превратив ее в лук купидона.

Кайлан коварно ухмыльнулся и как ни в чем не бывало распахнул рубашку.

Рельефный пресс, уходящий двумя точеными линиями в пах, предстал перед моими глазами. Соблазнительная дорожка черных волос тянулась от пупка к ремню штанов, а под бронзовой кожей маняще забугрились мышцы, когда, наплевав на мой разинутый рот, лорд отправил рубашку вслед за фраком.

В голове стало пусто. Оглушающе пусто. И только одна навязчивая мысль, а точнее стремление, металось внутри черепа, как назойливый таракан, возвращающийся каждую ночь на кухню.

Каков он на вкус?

Щеки защипало от прилива крови. А Кайлан продолжал обнажаться. Вот он ловко расстегнул бляшку ремня и приспустил край штанов.

– Вы куртизанка, Люси. Голое тело мужчины – последнее, что должно вас тревожить, а мне стесняться нечего, – жадный взгляд лорда прошелся по мне, впитывая каждый дюйм тела. – Уверен, и вам тоже, – заключил он и подмигнул.

Кайлан сбросил штаны и, оставшись в черных трусах, совсем не скрывающих очертания его приличного достоинства, прошлепал мимо меня к ванне. Повернув кран, он включил воду.

Моему взору открылась широкая спина, и я заметила грубые черные витки странных символов, начинающихся у Селье на лопатках и растекающихся до основания шеи.

Во мне нарастало ранее неизвестное чувство, скручивая низ живота в приятную пружинку.

– И все же я предпочитаю мыться в одиночку, – возразила я, непоколебимо настаивая на своем.

– Не сегодня, – осадил мое упрямство Кайлан и провел рукой по быстро наполнявшейся водой ванне. От бушующего потока поднимался пар, оседая влагой в воздухе. Кончики моих волос мгновенно начали завиваться в кудряшки. – Я уже на грани сорвать с себя кожу вместе с помойной кислятиной. Так что пожалейте меня, Люси, и раздевайтесь! – и тут его голос упал, как при первой встрече, став магически вибрирующим.

О черт!

Теплая волна облизнула ноги, поднимаясь все выше. Я внутренне сжалась, приказав теням выступить на перехват враждебной силе, но тьма не могла противостоять чувствам.

Руки сами легли на корсет, подцепив ленты. Еще через мгновение я полностью его развязала, и наваждение отступило, когда платье упало к моим ногам, растекшись по полу серой лужей. Оставшись в облегающей изгибы белой комбинации, я чуть не задохнулась от гонимого кровью желания.

Кайлан довольно хмыкнул, и прежде чем он скрылся за шторой душевой кабины, в игру вступила Адель – теневой призрак, что безжалостно вырывала сердца, лгала и купалась в крови.

Если я не могла поставить обнаглевшего до безобразия лорда на место силой, то сделаю это более деликатно. Меня не сломили Елена, побои и угрозы быть заживо сожженной на площади города, что уж говорить о противостоянии характеру Селье.

Мой взгляд стал томным, влекущим, полностью сосредоточенным на Кайлане, словно в мире остался только он. Я перекинула волосы через плечо и развязала первую бретельку комбинации, оголив правую грудь.

Лорд неестественно застыл рядом с душевой кабиной. Внутренний голос подсказывал, что Кайлан не ожидал от меня такой выходки, хотя сам назвал меня распутной девкой.

Еще один развязанный бант продемонстрировал вторую грудь с напрягшимся, как бусинка, соском. Комбинация медленно сползла по телу, заставив мою кожу покрыться мурашками, и я отпихнула ее ногой, прицельно отправив в угол к одежде Кайлана. Волосы защекотали поясницу, но я даже не стала утруждать себя скрытием наготы.

Лорд был прав: мне нечего стесняться. Темная магия, циркулирующая в венах, делала меня опасно привлекательной, усыпляя бдительность будущих жертв.

От взгляда, полного вожделения, с плескающимися в нем огоньками, и того, как Кайлан закусил нижнюю губу, стало невыносимо жарко. Мне хотелось разжечь между нами неудержимое пламя и сгореть в этом адовом огне. Но это были только греховные мысли, а наяву я оставалась холодна и неприступна, как далекий айсберг в бушующем море.

Покачивая бедрами, я залезла в ванну и с шипением опустилась в ласкающую воду. Вытянув вверх ногу, я принялась оттирать быстро раскрасневшуюся от кипятка кожу мочалкой, весьма кстати оказавшуюся на бортике.

Позади себя я расслышала звук, напоминающий рык изголодавшегося зверя, и свист задвигающейся шторы душевой кабины. Каждая клетка воспылала, но я продолжала делать вид, что меня совсем не беспокоит затвердевший, подобно граниту, пах Кайлана, который я успела рассмотреть перед погружением в воду.

Придержав победную улыбку, я еще с большим усилием принялась тереть грязное тело.

Отмыв волосы, я нежилась в ванне, покручивая камни на браслете Елены, пока вода не начала остывать. Подняв в воздух ворох брызг, я встала. С меня ручейками стекала вода, сделав намокшие волосы совсем черными и придав телу блеска.

Потянувшись к крючку в виде розы, я сняла полотенце и обернула махровую ткань вокруг влажного тела. Покинув ванну, я с досадой вспомнила, что моя одежда безнадежно испорчена.

– Внизу под раковиной лежит банный халат, вы можете взять его, – разгадав причину моего негодования, подал голос Кайлан, странно притихший с того самого момента, как я решила оголиться.

Подойдя к своему платью, я наклонилась и выудила из лифа найденную в мусорной куче улику.

– Буду вам весьма признательна, – поблагодарила я Селье и, сжав в кулаке бумажку, двинулась к раковине за предложенным халатом.

Облачившись в приятную ткань, я расчесала пятерней спутанные волосы. От царившего в купальне пара зеркало над раковиной запотело. Проведя по холодной поверхности ладонью, я взглянула на собственное полное удовлетворения отражение и покинула купальню.