Сексуальное домогательство- сладкие губы. Стоны мужиков

Саманта Джонс

Сексуальное домогательство- сладкие губы. Стоны мужиков

Рассказ 1. МЖМ: Анальный секс с двумя мужчинами

Она занималась сексом сразу с двумя мужчинами. Моя пациентка, в кресле в кабинете психолога рассказывала о развратном случае, который изменил всю ее жизнь. Ее первом случайном анальном сексе. Ее первой измене в голове. О том, как ее секс у окна со своим парнем стал отправной точкой для того, чтобы она стала искать публичного секса. Нарочно подстраивать обстоятельства так, манипулируя мужчинами, чтобы случайный прохожий мог наблюдать за тем, как ее насилуют.

Признаться по совести: я обожала провоцировать своего парня кавказца.

Бороться с ним. Потому, что большинство этих мелких стычек и спаррингов заканчивались тем, что его вздыбленный меч оказывался во мне. У меня большая круглая попка, которая ему очень нравится и худенький плоский животик. И мне нравится смотреть, как его огромный твердый кинжал интенсивно ходит у меня под кожей районе пупка. Я русская и мне нравится, когда меня видят с ним. Нравится, когда удается спровоцировать его на рукоприкладство на людях. Чтобы ударил или схватил. Иногда я даже нарочно выкрикиваю что-то вроде:

– Ты что делаешь!?

Или

– Вызовите полицию!

Чтобы прохожие подумали, что мы не знакомы и что это просто какой-то оборзевший преступник. Ну вы поняли, типа подставить его.

Я знаю, что это неправильно. Использовать стереотипы: большой свирепый восточный мужчина лапает, хватает и обижает красивую русскую девушку.

Но что уже тут поделаешь. Мне это нравится.

И судя по тому, как жестко он меня после такого «наказывает», ему тоже.

На самом деле мой парень вовсе не абьюзер и не из тех, кто бьет девушка или ограничивает меня во всем. Скорее даже наоборот.

Когда я встретила Арама, он был 22-летним кавказцем с прекрасной внешностью. Его черные волосы были густыми и гладкими, всегда аккуратно подстрижены и уложены. Он имел красивую форму лица с правильными чертами, темными бровями и глазами цвета ореха, которые всегда выражали его эмоции.

Телосложение Арама было пропорциональным, он был высоким и стройным, но при этом крепким и сильным. Видно было, что он заботится о своем здоровье и физической форме, ведь он часто занимался спортом.

Я смотрела на него, и мои глаза устремлялись на его темные, пышные волосы, которые ложились на его лоб волнами. У него был широкое «лобио», как мы часто шутили, и его черные брови так красиво подчеркивали его карие глаза, которые казались такими глубокими и мудрыми.

Я не знаю, как это выразить словами, но похоже я и вправду любила «волосатое тепло» его объятий.

Нос Арама, как и положено, имел легкую горбинку, которая придавала ему мужественный вид, а его сильный подбородок подчеркивал его уверенность и решительность. Волосатые грудь. Сильные руки и много лет занятий борьбой делали из него идеального любовника.

Это было именно то что нужно молодой двадцатилетней русской девушке с круглой попкой, узенькой талией и большими упругими сиськами. Да. Я знаю про себя, что я не очень то умная. Особенно в 20 лет была.

Обычная девочка, которой нравилось нарушать запреты и использовать парней для жесткого траха.

Просто это такая игра. От которой у меня мокрые трусики, даже когда я про это просто рассказываю.

Так было и в тот раз:

Я попыталась вырваться, но толкнул меня к окну так, что я уже через секунду оказалась раком у подоконника. Его твердый жезл кажется был еще более злым от того, что я пыталась сбежать. Мы только заехали на съемную квартиру в Питере и устроила скандал, потому что якобы хотела идти гулять в ледяной дождь.

Конечно я не хотела простудиться и испортить нам отпуск. Я хотела, чтобы он меня схватил, швырнул, остановил и… отымел.

Он шлепнул меня по заднице так сильно, что я взвизгнула и тут же осеклась.

Из распахнутого окна меня мог услышать кто-то из соседей. Питерские дворы колодцы слово специально предназначены, чтобы никто не трахался у окна.

Он скользнул у меня между булочек, и я уже поняла, что быстрее поддаться, чтобы это все поскорее закончилось.

– Сука, блядь, бежать вздумала?! – рычал он. Он никогда не догадывался, что нарочно довожу его до точки кипения, чтобы получить более качественный секс.

– Ахххх, не надо, пожалуйста…

– Блядина, ты ведь этого хочешь, я знаю…

– Ооооо… божжжжжееееее…

– Сука, иди сюда!– он преодолевал последние очаги моего сопротивления.

– Отстань, урод! Ублюдок! Ненавижу тебя!

– Я знаю, чего ты хочешь, шлюха!

Он впопыхах приставил Его «не туда». Надавил и…

– Ааааааай!

Это случилось со мной в первый раз.

– Сукааааааа!!!!!

– Нравится так? Нравится когда с тобой так обращаются, дрянь!?!

– Ммм, о боже…

Он был такой твердый, что даже сопротивляясь этому изо всех сил я не смогла его остановить. Он вошел.

Дикий. Необузданный. Неотвратимый.

Я расширилась словно специально ждала его. Я никогда даже не фантазировала об этом… мне всегда казалось, что это фу и ужасно.

Что это грязно и для совсем извращенцев.

Но…

– О боже…. да… ещё…

Слова сами срывались с моих губ. Я чувствовала каждый сантиметр его мужской плоти. Он мял мою выпавшую из лифчика большую грудь у окна. Сильный властный и жестокий. С каждым новым толчком он делал меня своей, и я ничего не могла с этим поделать.

– Перестань… Нет… Еще…

Во мне боролись две Яночки: та которая всю жизнь считала, что это фу. И так, которая всю оставшуюся жизнь будет любить ТОЛЬКО это.

Я немного расслабилась ему на усладу и он уперевшись ладонями в подоконник стал насильно вбивать меня в окно. Маечка сползла так, что из распахнутого окна снежинки залетали и таяли прямо на моей раскрасневшейся груди.

У меня большие, но аккуратные сиси, которые очень любят, когда их мнут.

Арам драл меня как суку в «куда не надо». Я вставала на цыпочки получала каскады удовольствий так, что из меня периодически, в момент пикового наслаждения, лились обильные брызги на старые советские раскаленные батареи.

Я стояла на цыпочках, выгибаясь под него и слышала мокрые шлепки его волосатых бедер и таза о мои ягодицы.

– Аааа… Ооооо Бббббоооожжжжееее….

Арам своими цепкими пальцами впивался в мои ляжки и заставлял меня чувствовать его страсть еще острее. Мое лицо налилось краской, потому что я чувствовала приближение своего первого в жизни «неправильного» финала. Пальчики на ножках сводило от долгого стояния на цыпочках, но я не хотела мешать ему. Именно под этим углом он попадал точно в цель.

– Я… сейчас… кккоооо…

Влага буквально закипала и вся комната заполнялась моим запахом.

Сгорая в огне страсти

Сначала я стеснялась своего «мокрого финала», но спустя минут пять яростной долбежки, я поняла, что моему пылкому кавказскому любовнику это только нравится.

Я расслабилась и стала подмахивать, сжимая и разжимая там, чтобы почувствовать его финиш.

Мы делали это у распахнутого окна и как он не затыкал мне рот я не могла сдерживать стонов, которые эхом разносились по зимнему скучному серому небу Питера.

Откровенные блядские стоны.

– Аааа… Арам… да! Еби меня жестче!!!

– Будешь моей сукой теперь!

– О да, кончи мне в жопу!!! – заорала я, думая, что никто нас не слышит в этом вымершем центре города.

Но я поймала на себе взгляд.

Взрослый мужчина лет пятидесяти смотрел на меня, на мои маленькие, но твердые соски, на то как волосатая рука из темноты за моей спиной затыкает рот молоденькой девушке, которая кричит грязные пошлости.

Сначала мне стало жутко стыдно, что мы мешаем этому зрелому мужчине, но потом… Я поймала его взгляд и стала смотреть ему в глаза, пока Арам долбил меня в попу.

Мне нравилось ощущать своей белой нежной кожей ягодиц его грубые кучерявые волосы по всему телу. Мой шерстяной рыцарь. И я любила, когда он набирал высокий темп. Я слышала, как мой арапчик задерживает дыхание и работает на износ, чтобы вбивать меня в подоконник. И чтобы все соседи слышали:

– Да! Да! Да!!! Я воя шлюха, ели меня сильнее!!!

Я представляла, что делаю это для того мужчины.

Что это он мне заказал горячего парня, чтобы посмотреть как тот отымеет меня в запретную дырочку.

Что это он тот извращенец, который заказывает такие развлечения себе на потеху.

Я видела, что мужчина в окне напротив мастурбирует. И я хотела кончить вместе с ним. Он был очень сильно старше нас с Арамом. И мне это нравилось, что у меня есть тайна. Что я как бы изменяю Араму даже в тот момент, когда он во мне. Этот мужчина в окне напротив был такой красивый, такой опытный, умудренный жизнь, наполненный.

Мне нравилось мысленно отдаваться ему. Позволить ему делать в своих фантазиях со мной всё, что он захочется.

Я страдала от того, что не могу узнать и никогда не узнаю его тайные фантазии.

Зрелые мужчины всегда такие воспитанные… и никогда не раскрывают своих потаённых желаний. И это сводило меня с ума. Я терлась грудь, сосками о запотевшее от нашего с Арамом жара стекло. И кажется я готовы была вывернуться на изнанку, как бы избито это не звучало, для двух моих идеальных любовников.

Мне казалось несколько раз позже, когда я вспоминала этот эпизод своей сексуальной жизни, что… А что если и для него и для меня это был самый яркий эпизод в жизни? Мы не знакомы. Мы представители разных поколений, но… Это случайное событие. Эта встреча на расстоянии пронзила обе наши жизни одной иглой коллекционера.

И я знала, что у меня будет еще один день в Питере, чтобы этот мужчина нашел меня по адресу, который теперь ему прекрасно известен.

И сделал со мной какие-нибудь ужасные отвратительные вещи.

Да. Арам наполнил меня. Хотя по сути в этот момент я трахалась уже не с ним. Я прыснула снова на паркетный пол и на свои босые ноги. Вся дрожа от удовольствий, которые разрушили меня изнутри.

Коленки тряслись и магнитились друг к другу. Я задыхалась от возбуждения, которое обрушилось через край. Я посмотрела последний раз в окно своего тайного наблюдателя. Он тоже финишировал закатив глаза. И этот образ зрелого мужчины… Печатался в мой мозг навсегда.

И что самое удивительное, что с каждым годом он становился все ближе и ближе ко мне. Я все больше понимала, что чувствовал он в этот момент, когда подглядывал за молодой парочкой.

Я все больше видела эту сцену его глазами: молоденькую русскую девочку долбит сзади под грубые ругательства кавказский злодей. И он не может это остановить. У всех на виду. Публично демонстрируя свою власть.

И с каждым годом моя молодость отдалялась от меня. И я все больше и больше забывала, что я чувствовала в тот момент. Хитрая игрунья, которая манипулировала сразу двумя мужчинами вот момент и лишь от этого получала удовольствие.

Я подсела на этот «неправильный» секс настолько, что обычный перестал меня интересовать. Я провоцировала мужчин, которые у меня были. Случайных и постоянных. вынуждая их «наказывать меня» за непослушание.

Потому что обычный секс после поцелуев не мог доставить мне такой сногсшибательной радости.

И чем ближе я приближалась к возрасту того муцины из моей юности, тем больше я понимала, что он все прекрасно понимает в тот момент. Что не бывает жертв, без желания стать жертвой. Что его взгляд мне в глаза. То что он не отводил его. не прошел мимо, сделав вид, что ничего не заметил… Был посланием. Только не той малолетке. А той женщине, которой я стану…

Я надеюсь, что мой рассказ был для вас увлекательным и захватывающим. Это была история о сложных отношениях, о том, как одно маленькое решение может изменить жизнь навсегда. Я очень благодарна за ваше внимание к моим словам и надеюсь, что мои истории будут для вас настоящим открытием.

Если вы не прочитали мои другие романы, то я приглашаю вас погрузиться в мир моих чувственных и увлекательных историй, где вы найдете страсть, любовь и различные перипетии. В моих книгах я показываю, как люди могут изменить свою жизнь и принимать решения, которые могут стать их жизненным курсом.

Я очень надеюсь, что мои книги подарят вам удовольствие и много положительных эмоций. Спасибо, что были со мной и позволили моим историям ожить в ваших сердцах

Рассказ 2. БДСМ для скромной учительницы

Виктор Арнольдович плавно расстегнул ширинку. Покапался внутри своей загорелой рукой, на которой отчетливо стали проступать пульсирующие вены и достал внушительных размеров прибор…

– Что это? – он потряс набухающий орган в руке, демонстрируя его вес и нарастающую силу.

– Ахххх, – я только ахнула и прикусила губу. Сказать, что я намокла от такой наглости и властной прямолинейности – значит ничего не сказать.

Представитель власти из департамента, которого в нашей школе боялись (и хотели) буквально все – тряс своим аппетитным дружком прямо перед моим лицом.

– Оооо… он… – как загипнотизированная мямлила я.

– Что это такое? Выговорить сможешь, курица?

Он попадал в самую точку. Какие-то внутренние блоки и детские травмы не позволяли мне называть вещи своими именами.

– Дам тебе варианты ответа. Как на ЕГЭ… – ни тени улыбки на его лице, хотя и сказать, что это не было хоть чуть-чуть остроумно я тоже не могла…– А. Писюн…

Я была простой школьной учительницей. Да, и пожалуй он был прав – я была слишком далека от секса. Так не должно быть. Учительница – не значит бесполый фригидный член общества. Я же все-таки женщина, но…

Одно то, что он говорил при мне такие слова как «писюн» уже могло бы заставить меня краснеть, но я не могла оторвать глаз от его большой твердой штуковины.

– Б. «Штучка», – продолжал издеваться он своим глухим брутальным голосом

– В. «Пестик»

Он пронзал меня взглядом как филателист бабочку.

Он моментально разгонялся от бархатистого полушепота, до самоуверенного властного крика:

– Или все-ж-таки вариант Г: БОЛЬШОЙЖИРНЫЙВЕНИСТЫЙХУЙ

Мое дыхание сперло, бедра сжались и меня затрясло… Потому что я не уверена, но кажется я…

Короче нас учителей тоже экзаменуют. Вот и сейчас прямо в самый стрессовый период – сдача экзаменов, июнь… К нам нагрянула проверка.

Мы сидели и кудахтали всем педагогическим составом: толстая и сисястая Лена учительница русского, заносчивая и сухая длинноногая Оля, старшие «девочки» за 50 и я. Простая учительница математики. Марина. Ну по статусу уже Марина Федоровна.

– Реформа образования. Вы слышали что-нибудь про демографическую катастрофу? Вы выпускаете поколение за поколением, которое совершенно не плодится и не размножается.

По учительской пробежал нервный смешок. Всё это звучало как какой-то стендап, но его строгость… То как вздымалась его мужественная грудь. Полы пиджака разлетались в стороны и альфа самец вырывался из белой рубашки наружу, с каждым забором воздуха.

– Нечего тут смеяться. Когда детей воспитывают фригидные замухрышки – чего удивляться, что став взрослыми они потом не создают семей и не заводят детей!? Посмотрите на себя: вы же ни черта не смыслите в сексе!

Мы переглянулись и я увидела, как некоторые покраснев потупили глазки. С одной стороны он был прав, но с другой, – все это было совершенно неуместно… Отчитывать нас как школьниц прямо посреди экзаменационной недели…

Но он был мужчина и от него веяло феромонами и тестостероном. Мы подчинялись, сами того не замечая.

– Вы с нами флиртуете? – заискивающе захихикала Лена, набравшись смелости возразить хоть что-нибудь.

Виктор Арнольдович сначала поймал ее своим цепким взглядом и только потом повернул голову, как коршун на добычу.

– Что???

Он подошел к ней и взял за подбородок. Я сглотнула от накопившегося стресса. Ситуация переставала быть обычной. Кажется нас всех тут заперли в клетке с хищником.

Его острые пальцы проваливались в рыхлых щеках моей коллеги как в паралоне.

– Простой вопрос, – куда-то в воздух, как изящный философ проговорил Виктор,– в чем разница между «флиртом» и «соблазнением»?

Мы замешкались. Вопросы казались неуместными, но и ответа откровенно говоря мы не знали.

– Да и то и другое просто одно и то же… – попыталась выгородить Лену Оля.

– Вот именно! – взбесился инспектор, вены на его руках стали заметнее и это было дико сексуально. Мы не могли обсуждать это с девочками, но все понимали, что перед нами просто мощная секс машина и реагировали все дамочки соответствующе.

Я намокла. Я кусала губу и надеялась, что это напряжение будет продолжаться вечно.

– Для вас нет разницы. Вот и вы и выпускаете поколение за поколением, которые увлечены саморазвитием, вместо создания семей. Они же боятся друг друга! А демография страны вас не волнует?

Он по очереди очертил круг по аудитории, заглянув каждой в испуганные глаза.

– Мужчины и женщины созданы друг для друга. С этим-то вы хоть спорить не будете?– Его рука опустилась и он при всех полапал грудь Лены.

– Флирт – это заигрывание без цели секса. Он возможен между малознакомыми людьми и является комплиментом. А соблазнение имеет некоторые обязательства. А ваша проблема, дамочки, что вы не умеете ни того ни другого!

Отчасти он был прав, если мы и обсуждали секс между собой, то на этом все и останавливалось. Никто из нас не трахался годами.

– А вы душите сексуальность. Вот это что такое!?

Он взвесил на своих грубых мужских ладонях увесистый бюст Лены.

– Виктор, – у нее прихватило дыхание и пышная девушка едва смогла договорить фразу, чтобы хотя бы попытаться защитить себя, – Арно…

– Мя мямя… мямля! Это сиськи. Дойки. Жирные большие сисяндры – это удовольствие и радость для мужчины и источник удовольствия для женщины! А ты их упаковала как в мешки с мусором! Нельзя так относиться к собственному телу!!! У нас в стране самые красивые женщины, а вы выкидываете этих женщин на свалку и ходите как клуши!!!

С этими словами инспектор из департамента сжал со всей силы обеими руками груди учительницы, так что она взвизгнула и очевидно кончила.

– Вот так моя хорошая…

Лену трясло от незапланированного оргазма. Ее бедра инстинктивно то сжимались то разжимались, а все остальные чувствовали, что в этом курятнике они станут следующими. Неловкость достигала своего пика мы только пытались отвести глаза.

– Так, пока эта брызгалка кончает, ты, – он обратился ко мне и словно пронзил своим взглядом. Мое сердце ушло в пятки, – А ну-ка встань!

Виктор Арнольдович уверенной походкой подошел к директорскому креслу, развернул его одним вращением руки и уселся.

Я приподнялась, отложив тетрадки, лежавшие на коленях и скромно поправила платье.

– Фигура нормальная, а одета как оборванка. Чмошница?

– Что простите? – я поправила волосы за ухо сделав вид, что не расслышала, как это делала всегда, когда в мой адрес кто-то грубил. Такая вот у меня защитная реакция.

– Все ты слышала. Чмошница? Чморили в школе?

– Я… не…

– Можешь не отвечать и так все видно.

Моя пися сжалась от его напора и кажется одно неловкое движение и моя горошинка выдаст шторм оргазма, как у Лены, которая только-только сейчас могла отдышаться.

– Проверим твою сексуальную грамотность. Вы ведь так любите экзамены… – босс уставился глазами в потолок, потом оглядел меня с головы до ног, поморщился, словно я была ему противна и продолжил:

– Назови мне 8 поз для секса…

– Виктор… – пыталась остановить его одна из наших пятидесятилетних старых дев географичек.

– Тихо, блядь недотраханная, – проорал он на нее не оставив никакого шанса на сопротивление, – 8 поз для секса, быстро…

Я сглотнула еще раз. Стоять вот так по стойке смирно и отвечать на пошлые вопросы было жутко волнительным, особенно при коллегах…

– Ну… миссионерская…

– Еще, не мямли! Быстро восемь поз.

– Раком, – мои щеки залились красным, потому что я только сейчас поняла, что постоянно мастурбирую именно на видео, где девушек долбят раком, но сама ни разу в этой позе не занималась сексом.

– Хм… продолжай…

– По-собачьи… Ой, или это одно и то же?

– Ты меня спрашиваешь, заучка? Ты трех поз назвать не можешь? Ты вообще когда последний раз трахалась, а?

Он подошел ко мне, обошел меня кругом и задрал мое платье так, что оно превратилось в сексуальное мини.

– Простите…

– Раком, милочка, это когда ты стоишь, – он загнул меня раком, – а тебя долбят как шлюху сзади… Стоя…

Мои ножки вытянулись и я почувствовала приятное тепло от его тела сзади по всей длине ног и в промежности… Ужас был в том, что меня нагнули при коллегах…

– …А по-собачьи… это когда ты стоишь на коленях на кровати ли на полу. В обоих позах тебя имеют сзади, но в одной ты стоишь, а во второй на коленях, ясно?

Я кивнула, потому что от унижения и возбуждения я потеряла дар речи.

– Вы заучки и этот вайб пятидесятилетних девственниц меня бесит! Ваше домашнее задание – всю ночь смотреть порнуху и дрочить, пока вы не научитесь удовлетворять хотя бы себя. А завтра я проверю!

Придете ко мне в департамент… Как одеться я скину… И будете показывать, чему научились, лохушки!

Меня положили на скамью и связали руки спереди так, что теперь я не могла встать. Попочка в этой тесной юбке отклячилась вверх и выполз открытый участок кожи между чулками и юбкой так, словно я нарочно хотела казаться более доступной.

Узкие лакированные туфли слетели с ног. Это была моя пытка. Мой экзамен.

– Посмотрим сколько ударов ты выдержишь…

Я зажмурилась. Все мое тело было напряжено, но странное чувство возбуждения волнами прокатывало по скамейке отдаваясь в глубину моего живота. Носочки ног натянулись и я кажется была готова к первой в моей жизни БДСМ порке.

Виктор Арнольдович обошел вокруг скамейки наслаждаясь тем, как из обычной учительницы он за несколько дней сделал настоящую рабыню и шлюху.

Взмах и…

– Аааааа!!!!! – истошный крик вырвался у меня из трясущейся груди. Я не ожидала, что это будет так больно.

– Что ощущаешь?

– Боль!

Он молчал, словно обучая меня чувствовать объемнее и шире…

– Пронзающую боль…

Он продолжал молчать, словно этого было не достаточно…

– Соски твердеют… – кажется начиная догадываться, чего он от меня хочет продолжила я…

Тяжелый стук его увесистых туфлей наполнял комнату. Он продолжал воспитательно обходить меня кругом.

– Попка наливается…

– Что в бедрах?

– В бедрах огонь.

– Мокрая?!

– Очень, – созналась я и зажмурилась, потому что воздух разрезал второй удар кнута.

Взззззззих!

– Ааааааааа!!!! – заорала я и мое возбуждение поднялось еще на один уровень.

– Что чувствуешь?

– Яя… – захлебывалась я, – чувствую словно перепрыгнула ступеньку, на которой должна была кончить… Оргазм без оргазма… Словно не кончила а только еще сильнее возбу…

Вжжжжжуууууухххх

– Аааааааа! – юбка рвалась на моих пышных ягодицах. От ударов она словно взрывалась изнутри и становилась больше прямо на глазах. Я превращалась в жопастую сосочку с осиной талией.

Я не знаю как он это делал, но с каждым ударом я становилась на уровень сексуальнее.

Мое перманентное возбуждение стало нормой.

Хозяин развязал меня, помог надеть туфли и подняться. Спинка стала еще более прямой, жопка откляченной.

Он подвел меня к зеркалу. Одежда облегала значительно сильнее, а губы припухли как у членососки.

– Что ты видишь?