365 дней. Во власти доминантов. XXX истории из жизни

Я едва могла воспринимать информацию. Сквозь думран эротического опьянения я кажется понимала, что хотел сказать мне Джамаль. Они уже все смонтировали, осталось дело только за малым.

Джамаль снял свои штаны, завел мою руку за спину и позволил мне взять его член в руку.

Я обвила его массивный твёрдый ствол пальчиками и стала медленно двигать вдоль по нему вперед назад.

Как неумелая школьница, я не знала до конца, чего именно он хочет, но готова была принять эту штуку в себя как можно скорее. Дырочка пульсировала.

– Во время выполнения моего задания только попробуй сбежать.

Он резко толкнул меня, так что стол закачался, а его хуй и яйца уперлись в мою кругленькую попку.

Со всего маху он шлепнул меня по заднице, и я, не контролируя себя, покорно прогнулась еще сильнее задирая задницу, чтобы он вошёл. Киска напряглась и выделила ещё одну ощутимую порцию смазки.

– Я буду за тобой присматривать.

Джамаль шлёпнул меня снова по попочке и смазка потекла по бёдрам через трусики.

– Выеби меня…– закрыв глаза я услышала свой собственный голос откуда-то изнутри.

Джамаль отстранился. Я перестала ощущать его член и поняла, что готова сделать всё, что угодно только бы снова оказаться в его объятиях. Чувствовать всей кожей его волосатые руки, грудь, ноги, тело.

– Не вздумай сбежать. Не вздумай снюхаться с дусскими, не вздумай сказать Бохару, что это я тебя послал. Делай, что скажет Лариса.

Джамаль поправлял одежду после наших жестоких ласк.

А я кажется кончила от перенапряжения.

Встреча в Варшаве

Перелёт был тяжелым. Нас трясло, но единственное, что радовало меня это то, что на борту был вай фай, и я скидывала Ларисе всё, что могла найти сексуального и красивого на сайте ЦУМа.

Отчасти мне даже казалось, что я нарочно хотела разорить террористическую организацию Джамаля в отместку за то, что он не поимел меня, а отправил соблазнять другого.

Попка все еще горела от его шлепков, а я уже выходила из досмотра в Варшаве.

В толпе встречающих я разглядела большую пафосную табличку. На табличке красовалось «Вероника». Высокая брюнетка, в деловом костюме, в дорогих волфордовских колготках с витиеватым узором и на высоченных каблуках ожидала меня. Вокруг нее, как под новогодней ёлкой, были расставлены дорогие бумажные пакеты.

– Привет, я Лариса,– с улыбкой мгновенно изчезшей с её лица сказала девушка. Судя по ее статной осанке улыбаться было вообще не в её стиле.

– Хочешь, надень туфли здесь.

Я открыла ближайший пакет с надписью «лабутен». В коробке лежала парочка дорогущих черных лаковых туфель из новой коллекции. Кричащий принт на красной стельке с вульгарно отклячивающей зад красоткой быстро был скрыт моими соскучившимся по каблукам за месяцы заточения ножками.

Мы поцокали к черному бентли шурша пакетами с покупками.

В пакетах я с удивлением обнаружила и белое платье от луи виютон, которое не могла позволить себе даже на папину зарплату и ремень гуччи, который идеально к нему подходил, но который я не заказывала. Здесь было всё, что я успела накидать в чат и даже больше.

– Взяла еще ремень и серьги на свой вкус, видела? Если не понравится, то может быть успеем поменять – только скажи сразу. Сейчас в отель. Ванна, массаж – я уже заказала, переодеваешься, подгоняем что-то по размеру – портная там в отеле есть. И дальше ты садишься в машину к Бохару, как бедуинская блудница Светлана Луц. Всё ясно?

Я кивнула, не вырывая взгляда из пакетиков.

– Говоришь мало, делаешь что он скажет.

Я кивнула снова. Мы приехали в самый дорогой отель города. Изящная архитектура, аристократичный интерьер с немного старомодными креслами. Все было схвачено, и мы, минуя ресепшен, сразу проследовали в лифт и оттуда на последний этаж. Швейцар нес за мной пакеты с покупками, а я наслаждалась тем, как снова по-женски виляли мои бедра после нескольких месяцев унижений в казарме.

– Вероника, у нас есть всего два часа на сборы,– раскладывая вещи на кровати в номере, чтобы когда я вышла из душа я могла сразу все это надеть, выкрикивала Лариса,– Опаздывать тут будет нельзя. Тут как на войне. Гокаев едет на переговоры в Громель и заедет за тобой в 15:00, кстати теперь это не 15, а 3 pm. Тоже не спались.

Я разделась. Захватила пакет с надписью Agent Provocateur и удалилась в ванную.

Лариса продолжала инструктировать меня через дверь, а потом зашла.

– Гокаев любит блондинок, глупеньких податливых. Побольше восхищайся его мужественностью.

– Если случиться увидеть его член сразу говори, что никогда таких больших не видела, что он очень красивый, что вкусно пахнет.

– А он вкусно пахнет?

– Так точно.

Мы с Ларисой засмеялись, понимая, что она не раз уже выполняла подобные задания. И все-таки нотки излишнего интереса к моей персоне я тоже ощущала.

Моя наставница достала телефон и сделала несколько фото обнаженной меня.

– Это для эскорт чата в телеграмме. Если у тебя не будет голых фото, то они могут что-то заподозрить.

Очнувшись после сна после душа я привела себя в порядок.

Лариса уже покинула мой номер, и я спокойно собиралась, поставив свою любимую музыку. Боже, как я соскучилась просто по музыке. Я не слышала музыку уже полгода.

Пританцовывая, я надела черное нижнее белье, белое платье футляр, туфельки, жемчужные сережки, кольца, – всё, чтобы выглядеть дорого и соответствующе для международных переговоров по достижению мира.

Ровно в 15 пришло сообщение «спускайся». Я бабочкой спорхнула по лестнице и на легких ножках выбежала на улицу. Ко входу в гостиницу подъехали три блестящих черных гелендвагена. Дверь среднего из них пригласительно распахнулась .

Я подошла и заглянула в пугающую темноту неизвестности.

– Садись.

Из машины прозвучал глубокий мужской голос и показалась черная борода.

Затем незнакомец протянул мне ухоженную загорелую волосатую руку.

Джентельмен, он помог мне присесть на заднее сидение рядом с ним.

В машине приятно пахло, но было подавляюще темно. Я поерзала булками, чтобы усесться поудобнее. Дорога была дальняя, но Бохар вел себя как настоящий джентельмен: он представился, рассказал о себе и спросил меня, как я себя чувствую.

Дальше он часто разговаривал по телефону и говорил на чеченском.

Наверное он и подумать не мог, что рядом с ним сидит студентка МГИМО, у которой на факультете было много классных ребят чеченцев. Да, я понимала почти всё, что он говорил.

Говорил про то, что хочет свести счеты, а если конкретно, то «отрезать голову этому псу» одному из чеченских лидеров, которые сейчас выполняли задания на территории Бедуины.

Говорил, что сегодня убьет «клоуна» и «всё начнётся», а потом с улыбкой поворачивался ко мне и как ни в чем небывало, уже по-русски шептал пошлости мне на ушко, щекоча шею бородой.

Он обещал выебать меня раком как суку, порвав на мне это платье.

Его грубая рука скользила по моим коленям в дорогих чулках и понемногу вся эта криминальность и близость смерти начинали меня заводить.

Я делала вид, что не понимаю его угроз, смеялась, говорила «что я не такая» и иногда "будто случайно" поглаживала его по дыбящейся ширинке.

Когда мы добрались до резиденции президента Беларуси в Гомеле, Бохар помог выйти мне из машины, мы прошли с его солдатами в здание, нас встретили и выдали его приспешникам ключи от номеров.

Дальше он сказал взять его под руку, и мы пошли в кабинеты, где велись переговоры.

Бохар шел по-хозяйски в развалочку, а я наслаждалась ощущением мягких ковров под туфельками на шпильке. После афганской щебенки это было отдельное удовольствие.

Нам дали какой-то минеральной воды и Бохар не стесняясь рыгал даже перед тем, как протянуть руку вышедшим нам на встречу президентам Могильскому и Логановичу.

Они поприветствовали моего спутника.

Президент Велоруси Могильский с отвращением, а Бедуины так, словно это его давний приятель.

Знал бы он, зачем его приятель приехал в Громель…

В черных строгих костюмах они все трое выглядели более чем представительно. Сияющие белые манжеты рубашек, сверкающие серебряные часы. Они говорили о чем-то, похлопывая время от времени друг друга по плечам.

Я улыбалась и строила глазки всем. Белое платье идеально очерчивало мои бедра и приподнимало мою и без того упругую кругленькую попку.

Логанович несколько раз предлагал подлить мне шампанского и в ожидании президента Досии я уже успела изрядно накидаться.

– Моя основная работа это Бохар Гокаев,– заставляла себя сфокусироваться я. С каждой минутой это было все труднее и труднее, потому что красавчиков в костюмах вокруг становилось все больше и больше. Короткострижженные атлетически сложенные официанты сновали и тут и там. Они подносили закуски, подливали шампанское и улыбались своими неотразимыми белыми улыбками.

Когда никого из «взрослых» не было рядом охранники президентов – высоченные спортивные амбалы, то один то другой делали мне комплименты. Я наслаждалась вниманием, и своим шикарным нарядом.

Подумать только, ещё вчера я спала в казарме и слушала каждый вечер рассказы о половых похождениях таджикских юношей, а сейчас я на приёме в резиденции президента одной из крупнейших европейских держав.

Отойдя в туалет, я снова уставилась на себя в зеркало. Шикарная блондинка с модельной фигурой девяносто шестьдесят девяносто. Мне захотелось самой сжать свои сисечки, которые и без того почти выпрыгивали из футляра. Я предвкушала вечер, когда Бохар займется ими вплотную и поглядывала на него издалека в зале, наслаждаясь его черным костюмом, скрипом его кожаных туфель и тем, как он знал всех и все его знали и разговаривали с ним.

Мне кружило голову шампанское и кружил голову этот бал. В основном тут превалировали мужчины, но и несколько женщин журналисток и помощниц руководителей тоже было. Правда я была наголову прекраснее их всех и в какой-то момент нарочно даже стала пользоваться этим.

Когда наконец появился Лиственницин, президент Доссии в окружении двух сексуальных татарочек, я подлетела «просто поздороваться» и полностью сфокусировала его внимание на своей груди. Бархатным голосом я что-то напевала про успех переговоров и что от него зависит мир в «нашем регионе». Я немалому научилась в МГИМО.

Президент пытался уводить взгляд, но я снова и снова возвращала его удивленное тем, что блондинка умеет складно разговаривать и разбирается в политической ситуации и геополитических рисках, лицо к своей груди.

Татарочки нахмурились. Чтобы вернуть внимание своего президента они пытались что-то вставлять, но это было так неуклюже и невпопад, что лучше бы они этого не делали.

Затем я улыбнулась и исчезла, чтобы зацепить его еще больше.

Я победительницей удалалясь прочь, раскачивая бедрами из стороны в сторону, а татарочки хмурились и сжимали кулачки ненавидя меня.

Бохар коварно посматривал по очереди на каждого из президентов. Попеременно он так же поглядывал куда-то под потолок, вероятно просчитывая баллистику снайперского выстрела.

Когда переговоры начались, татарочки мстительно закрыли перед нами двери. Они остались внутри как секретари, а мы с Бохаром за пределами как всего лишь сопровождающие лица.

Он предложил подняться наверх и выпить еще немного. Оперевшись на его руку я поднялась по бархатистому ковру на лестнице на второй этаж. Даже президент Беларуси вышел из зала, лишь только закончив приветственную речь. Он вышел и не нашел нас – мы уже скрылись наверху.

Мы подошли к комнате над переговорным залом, Гокаев достал из кармана ключи, оглянулся по сторонам и вскрыл кабинет.

Оказавшись внутри он схватил меня за грудь, свалил с моих плеч бретельки платья и начал целовать мои намассированные и налосьененные в Варшаве ключицы.

Его мужская стремительная страсть окутала все пространство. Я больше не могла себя сдерживать и вцепилась в его широкие плечи. Стала гладить руками.

Я застонала от грубых ласк. Он сжал мою талию и задрал подол платья, обнажая чулки и подвязки от дорогого французского бренда.

Его пальцы нырнули мне между ножек. Там уже было горячо и мокро. Я гладила его руками по спине.

Я закинула на него ножку, он завалил меня на стол и продолжал спускаться поцелуями по моей шее вниз.

Затем он резко оторвался от меня, подошел к стене и открыл тайное окно через которое можно было увидеть внизу две делегации решающие военный конфликт. Судя по мимике разговор шел на повышенных тонах.

– Если нас найдут, скажешь, что мы тут любовью занимались,– сказал мой несостоявшийся первый любовник, навинчивая предохранитель на пистолет.

Я глубоко дышала и смотрела, как он целится куда-то вниз.

Луч света пробивался снизу и падал тонкой полоской на его шрамированное лицо.

В пьяной и перевозбужденной голове кружилась мысль, что именно сейчас я должна предотвратить покушение. Но я едва могла отдышаться. Грудь вздымалась и опускалась.

Собравшись с силами я рванула к террористу. Толкнула его, выбила из рук пистолет.

Шокированный, с широко раскрытыми глазами он смотрел на меня полсекунды прежде чем схватить меня за волосы.

Я нанесла ему дважды удар в грудь. Даже без бронежилета его тело было почти каменными. Но у меня был четкий отрепетированный месяцами тренировок план.

Я завалила его на спину. Навалилась всем телом, придавив коленом его лопатки к земле. Дотянулась до пистолета и, не мешкая, дважды выстрелила ему в грудь.

– Это тебе привет от Джамаля, – нарушила запрет на это признание я.

Глаза Бохара Гокаева испуганно посмотрели на меня в последний раз и закатились навсегда.

В комнату вбежали люди в черных костюмах нараспашку с рациями и с пистолетами.

Нас окружили.

В след за ними в комнате появились все три славянских президента.

– Похоже вы совершили героический поступок, – сказал Логанович,– в кого Бохар стрелял?

Президент Бедуины был и без того взволнован переговорами, но данная ситуация выходила из ряда вон.

Все были жутко взволнованы.

Я кажется потеряла дар речи и просто кивнула в сторону Логановича, глядя ему в глаза и выпуская из рук пистолет.

Пушка брякнула об пол.

Ко мне подошел Лиственницин и погладив меня по оголенному от платья плечу сказал при всех:

– Вы спасли нас всех, если вы понимаете о чем я.

Вступил Могильский:

– Вот именно, если бы здесь произошло убийство президента, то весь мир бы узнал, что я не могу обеспечить безопасность даже на своей территории, Доссию бы обвинили в диверсии, а Бедуина лишилась бы своего лидера. Кто вы, прекрасная леди?

– Светлана…– с трудом сглатывая и поднимаясь с коленей, отвечала я,– Луц, простая эскортница.

Начальник охраны в подтверждение моих слов уже показывал президентам фотографии на телефоне в подтверждение моих слов.

– Вы бедуинка? – поспешил завербовать меня Логанович.

– Да,– робко ответила я, хотя какая разница…

Три президента смотрели на меня как на спасительницу мира, а я стыдливо поправляла платье, чтобы прикрыть голые колени на порванных чулках.

Литсвинницин помог мне подняться и приобнял за талию, Могилевский так же смотрел на меня, меряя взглядом от ног до макушки. Логанович поспешил взять за вторую руку, но пальцы его были излишни горячи для протокольного рукопожатия.

Рука президента Доссии скользила по моей спине.

– Вы нас простите, но теперь мы просто не можем не пригласить вас на банкет после переговоров о мире.

– Вы должны присутствовать…

Охранники за нашими спинами уже тихо убирали тело международного головореза, который сумел втереться в доверие этим уважаемым людям.

Голова у меня кружилась, мне хотелось переодеться во что-то свежее, но губы лишь пролепетали:

– А у вас осталось ещё шампанское?

Продолжение истории про Афганскую Пленницу тут

Русская Госпожа. Фемдом рассказ. Как я стала Сексвайф

Меня зовут Рита. Я хрупкая брюнетка, с точеными стройными ножками, длинными чёрными волосами – слабость всех мужчин и осиной талией.

В Самаре не так много развлечений и поэтому уже после школы я выбрала для себя главными развлечением мальчиков. Город не такой уж большой, и мою страсть к смене мужчин приходится скрывать. Вот поэтому я уже полгода встречаюсь с Ванюшей.

Именно так называю его я и моя мама. Он часто заходит в гости, мы пьем чай втроем. Мы улыбаемся, а под столом я глажу его ножкой по ножке… Ванюша заводится. Мама нередко намекает на то, что она уезжает на дачу и квартира остаётся в полном нашем распоряжении. Намекает на то, что мы можем заниматься сексом.

Я улыбаюсь Ванюше и маме, словно соглашаюсь, мол конечно, мы ведь стабильная пара и у нас будет секс.

Нередко мама видит, как я одеваюсь вечером и ухожу «на свидание к Ванюше». Сапожки-ботфорты, черные чулки, короткая прикороткая вельветовая юбка. Кожаная курточка затягивающая талию. Побежала…

Только вот не к Ванюше. А к Андрею из спортзала или Араму, или просто в клуб, где всегда можно познакомиться с классным мальчиком.

На расспросы знакомых я всегда отвечаю, что «это был просто друг, ты же знаешь я встречаюсь с Ваней и у нас всё серьёзно». Один раз я чуть не спалилась, когда Арам трахал меня прямо у своего кайена летом ночью на набережной. Меня видели подружки, но потом удалось отмазаться. Самое смешное, что я попросила Ванюшу сказать им, что я была с ним, мол у нас там женские интриги всякие. И он сказал. Он вообще делает всё, то я ему скажу, а я ему не разрешаю даже видеть меня голой. Максимум чем довольствуется мой мальчик это мои бесконечные шикарные ножки или трусики, которые он видит, когда я наклоняюсь на шпильках.