Круг

– Надейся на лучшее, готовься к худшему!

На кирпичном заводе, расположенном за городом, царила невыносимая жара от огромных печей. В воздухе летала огромное количество пыли. Несмотря на защитные маски, ежедневно десятки рабочих обращались в медпункт с жалобами на тяжёлую одышку и кашель. Вместо соплей они высмаркивали скопившуюся в ноздрях пыль. Лекарства, которые Максим покупал для своего деда, были очень дорогими, и эта работа была единственным заработком. Дедушка по мере своих сил дарил внукам свою любовь, играл с ними часто поддаваясь, но болезнь вскоре приковала его к постели и теперь внуки по очереди ухаживали за ним.

Максим устроился на работу сразу после окончания девятого класса. Учителя ругали его за это необдуманное решение, считая его безумцем, ведь ему пророчили золотую медаль.

Саныч работал с ним в паре, снимая сырые кирпичи с движущегося подвесного конвейера, который тянулся через весь завод. Они складывали кирпичи в ангар, крыша которого была покрыта старым шифером, держащимся на стальном каркасе. По размеру этот ангар мог легко вместить три самолета-кукурузника. Начальник смены делал обход, проверяя, как работают его подчинённые, внимательно наблюдая за каждым их движением.

– Внимание до конца смены осталось десять минут! – взглянув на часы произнёс начальник.

После тяжёлой смены рабочие направились в раздевалку. Максим всегда держал свой телефон там чтобы пыль с завода не скапливалась в нём.

– Блин опять телефон не фурычит! – сказал Саныч.

– В следующий раз оставь его здесь, как я, дольше проживёт – посоветовал Максим.

– Слушай, мне уже сорок пять лет. Если мне нужен будет совет девятнадцатилетнего парнишки я обязательно тебе сообщу…

Максим просто улыбнулся и надел свою черную куртку.

– Значит думаешь из-за пыли забилась? – спросил Саныч.

– Ну да.

Максим достал свой старый смартфон из правого кармана и зажал кнопку блокировки пока не загорелся экран. Саныч же эстетично надел красивую шляпу напоминающую головной убор ковбоев из старых вестернов фанатом которых Саныч являлся.

– Видишь, всё исправно работает, а твоей раскладушке место в музее. Собственно как и этой шляпе.

Остальные рабочие тихо засмеялись.

– Невежда, это шляпа «Федора». – объяснял Саныч.

– Чего? Шляпа Фёдора? – сдерживая смех переспросил Максим.

– Ударение на о! Не Фёдора, а Федора. Это такой тип шляп, очень популярный когда-то в первой половине двадцатого века чтоб вы все знали олухи!

– Ну я же говорю старье. – произнёс Максим с улыбкой на лице.

В раздевалке вновь раздался грубый смех заводчан.

– Это классика, а классику надо уважать! – Не обращая внимания на ухмылки ответил Саныч.

Взглянув на экран телефона Максим увидел пять пропущенных вызовов от неизвестного абонента. Что-то в этом номере очень смущало его, возможно из-за того что код был явно не из этой страны. Он нажал на обратный вызов пока ждал когда Саныч обуется в свои старые кроссовки, женский голос на том конце провода сообщил, что данного номера больше не существует.

– Хм, странно – сказал он нажав на кнопку отмены вызова.

– Что странно? – спросил Саныч.

Максим убрал телефон в карман.

– Да ничего. Ладно пошли за авансом.

– Я свой вчера забрал. Так что я тебя у выхода подожду.

– Да нет если хочешь иди.

Саныч поправил шнурки и встал.

– Я всё равно один живу так, что мне спешить некуда сам знаешь.

– Ну ладно.

Максим вышел из раздевалки и поднялся по лестнице на второй этаж, где располагался кабинет начальника смены. Подойдя к белой двери, он трижды постучал.

– Войдите! – громко сказал начальник.

Максим потянул ручку на себя и вошёл в кабинет. Он подошёл к бордовому деревянному столу. Лысый мужчина в очках, сидящий за столом, поднял голову и посмотрел на молодого парня.

– Что вы хотели? – спросил начальник смены.

Максим засунул руки в карманы.

– Здравствуйте. Я за авансом, – робко ответил он.

– Фамилия?

– Фролов.

Начальник смены закрыл папку с документами, и убрал её в стопку таких же разноцветных папок в правом углу стола. Затем он достал стопку зарплатных ведомостей.

– Так… Фролов… Фролов, – пробормотал он себе под нос.

Найдя нужный лист, начальник расписался в ведомости и протянул её Максиму.

– Спасибо, – тихо сказал Максим.

– Не за что. Пройдите в бухгалтерию. И закройте за собой дверь.

Максим направился к двери, но вдруг остановился. Он посмотрел в ведомость и, нахмурившись, повернулся обратно.

– Подождите. Здесь же только половина!

Начальник устало выдохнул, снимая очки.

– И что вас удивляет?

– Как что? Я же выполнил норматив!

Начальник закатил глаза.

– Ну как же, норматив – пять поддонов кирпичей за смену. У вас, молодой человек, только четыре.

Максим растерянно уставился на него.

– Как пять?! Вчера же три было!

– Молодой человек, вы с луны свалились, что ли? Понимаете, какая сейчас обстановка? Больницы по всей стране строятся в кратчайшие сроки. Соответственно, нормативы растут вместе с заказами. Если вас это утешит, то не вы один не уложились.

Максим сжал губы от злости, резко развернулся и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

На улице, возле ворот завода, его ждал Саныч, поправляя респиратор на лице. Максим вылетел из здания весь на нервах и быстрым шагом направился прочь.

– Макс! – помахал ему Саныч, но тот даже не взглянул в его сторону.

Саныч нахмурился, не понимая, что случилось, и побежал следом.

– Эй, Максим, ты чего? – прокричал он ему в спину.

Максим не обернулся. Тогда Саныч догнал его и крепко схватил за плечо. Максим остановился и повернулся. Саныч замер, увидев, как с его лица капают слёзы.

– Ты чего? – повторил Саныч, осторожно стирая слёзы с его лица большими пальцами.

– Ничего, всё нормально, – глухо ответил Максим.

– Так, а теперь правду, – настойчиво потребовал Саныч.

Максим, сжав губы, вытащил из кармана одну пятитысячную купюру и поднял её перед другом.

– Вот тебе и правда.

– Это что?

– Это, Саныч, всё, что я заработал за двадцать дней.

– Так, ясно. Пошли, сейчас разберёмся! – заявил Саныч, хватая его за руку.

Максим затормозил, скользя ботинками по земле.

– Стой, стой! Не надо!

– Как это "не надо"? Ты вкалывал за эти копейки?! Нет, я так это не оставлю!

– Ты всё равно ничего не изменишь, – буркнул Максим. – Приказ сверху.

Саныч сжал кулаки.

– Вот ворьё несчастное, ничего святого у них! Ну, как говорится, нас бьют, а мы крепчаем. – Он хлопнул Максима по плечу, пытаясь утешить.

Максим убрал купюру обратно в карман. Саныч обнял друга за плечи, и они двинулись по тротуару, усеянному мусором и старыми газетами.

После кризиса, вызванного вирусом, уровень безработицы взлетел до небес. Да что там – весь мир катился к чёрту. Тем, кто сохранил работу, приходилось вкалывать днями и ночами. Дворниками и уборщиками, естественно, никто работать не хотел.

Чтоб, скажем, молодой дипломированный юрист, который отдал за зачёты больше денег, чем за само обучение, пошёл мести улицы? Или красивая блондинка-психолог, которая тайно спит с богатеньким клиентом, встала с веником? Смешно!

– Пойдём выпьем. Так уж и быть, сегодня я угощаю, – сказал Саныч, улыбнувшись, и надел свою новенькую «Федору» на голову Максима.

2035 весна 5 лет после операции «Феникс».

– Артём, просыпайся – произнёс брат шепотом.

Артём проснулся и, оглянувшись, увидел Максима, указывающего на приоткрывающуюся дверь. Затем он показал на стену, за которой можно было спрятаться, так как она закрывала половину комнаты. Артём и Максим быстро проскользнули за эту стену. В ней была достаточно большая дыра на уровне его головы, через которую Максим мог просунуть руку с пистолетом. Из этой позиции он увидел, как в дом вошли две тёмные фигуры, одна из которых была значительно ниже, вероятно, ребёнок. Максим терпеливо ждал, пока взрослый не подойдёт ближе к стене, и, когда тот оказался рядом, приставил пистолет к его голове через дыру.

– Дернешься и на одну дырку в голове станет больше! – бросил Максим. – Медленно брось оружие и рюкзак на землю.

Он услышал звук удара об бетонный пол упавшего лезвия ножа, а потом и пистолета.

– Артём обыщи их!

Артём вышел из-за стены и встав напротив этих двоих он замер. Он посмотрел на брата с озадаченным лицом и сказал:

– Э-э-э… Макс, это девушки.

– И что?!

– Они выглядят напуганными.

– Естественно! Я же могу прямо сейчас застрелить их. Не будь идиотом. Обыщи их!!!

Артём подошёл и обыскал их не найдя ни оружия ни чего чем можно было бы убить. Он забрал пистолет с двумя ножами, которые они бросили по первому требованию и Максим вышел из-за стены, встав напротив девушек держа их на мушке.

Одной было на вид лет двадцать. Другой не больше тринадцати. Кате на самом деле было десять. Она была невысокого роста худощавая с собранными в хвостик русыми волосами. Софии же двадцать два и её неаккуратно подстриженные под каре волосы были столь же черны как у Максима. Изголодавшиеся и измученные они едва держались на ногах.

– Артём проверь их шеи!

Артём подошёл к Софии и отдёрнул воротник её куртки вниз.

– Я София, а рядом моя сестра Катя. – испуганно говорила она. – Прошу нам не нужны неприятности мы просто увидели свет от костра. Мы не ели три дня пожалуйста помогите!

Шея Софии была чиста. Затем Артём проверил Катю.

– Всё чисто, клейма нет. – подытожил он.

Когда Артём вернулся к брату Катя внезапно рухнула на землю потеряв сознание.

София в ужасе рухнула на колени и привести сестру в чувство. Максим и Артём переглянулись не понимая, что происходит.

– Что вы стоите! Помогите ей!!! – во весь голос молила София.

Максим не опуская пистолет приказал ей отойти от девочки:

– Два шага назад!

София не слушала его, всё ее внимание было приковано к Кате.

– Назад я сказал!!! – яростно повторил Максим.

Она посмотрела на него сквозь слезы. София подумала, что Катя уже не очнётся. Не зная, что делать она послушала его. Максим передал пистолет Артёму…

– Дёрнется стреляй! – приказал он.

София стояла держа руки на виду. Максим присел на одно колено рядом с Катей, раскрыл правое веко и глаз закатился назад. Затем он повернул голову девочки в сторону и надавливая указательным и средним пальцами на шею нащупал артерию. Он почувствовал биение сонной артерии.

– Что с ней? – в панике спрашивала София.

– Не волнуйся она жива. Просто потеряла сознание. Сколько говоришь не ели?!

– Три дня.

Максим взял её на руки, кивнул Артёму дав понять, что это не уловка и он опустил пистолет.

Они вошли вглубь комнаты. Кожа Кати была ледяной от прохладных апрельских ночей. Максим аккуратно положил её на своё спальное место ближе к огню, чтобы она могла согреться. Ложе было устроено из трёх слоёв картонных коробок от холодильников, сложенных друг на друга. Рюкзак, служивший подушкой, он убрал в сторону, чтобы Катя могла лечь горизонтально. Расстегнув верхние две пуговицы на её одежде, чтобы облегчить дыхание, и ослабив ремень, Максим обернулся к стоящей позади Софии.

– Приподними ей ноги, – сказал он.

София подошла к сестре и подняла её ноги так, как показал Максим. Тем временем Артём кинулся к своему рюкзаку, нашёл наполовину пустую бутылку воды. Максим, похлопывая Катю по щекам в попытке привести её в сознание.

– Артём давай быстрее! – поторапливал его Максим.

Артём открыл бутылку, набрал воды в рот и, вдохнув носом, приготовился брызнуть её на лицо Кати. Однако в этот момент она приоткрыла глаза. София с облегчением выдохнула, опустила ноги сестры и села рядом, нежно поглаживая её волосы. На глазах выступили слёзы, которые начали капать на лицо Кати. Артём, не найдя другого выхода, проглотил воду.

– Катя… Катя, как ты? – нервно спросила София.

Катя взглянула на источник, который будто вырвал её из обморока. Все проследили за её взглядом. Возле костра лежала половина жареного кролика, нанизанная на тонкую палку.

Катя была рождена немой. Врачи утверждали, что это результат нездорового образа жизни её матери до и во время беременности. Мать страдала алкоголизмом, но в период беременности отец Кати следил, чтобы она не употребляла алкоголь. Однако невозможно быть рядом круглосуточно. Когда муж уходил на работу, женщина спешила за банкой хмельного.

Катя часто болела, и в возрасте двух лет у неё развился хронический отит, который со временем перешёл в лабиринтит. Врачи предложили экспериментальный метод лечения, включавший комплексный приём антибиотиков и хирургическое вмешательство. Отец залез в долги, чтобы оплатить дорогостоящую операцию. Однако во время долгожданного вмешательства хирург оказался нетрезв. От лабиринтита Катю избавили, но из-за допущенных ошибок начались осложнения. Через год она лишилась не только голоса, но и слуха.

Отец обращался во всевозможные инстанции, написал множество заявлений. Врача лишили лицензии и приговорили к аресту, но это уже не могло вернуть Кате утраченное.

2 часа спустя, 3:15 ночи.

Максим добавил в костёр несколько сухих веток, отчего пламя вспыхнуло ярче. Он аккуратно покрутил самодельный вертел, на котором поджаривался кролик, чтобы мясо приготовилось равномерно.

– Почти готово, – сказал он, вытирая руки об штанину.

София и Катя сидели у костра, вытянув руки к огню. Их урчащие желудки выдали нетерпение сильнее слов. Максим оторвал большой кусок картона, что недавно служил ему постелью, и, сняв кролика с вертела, положил горячее мясо сверху. Он осторожно поднёс его девушкам.

– Спасибо вам! – искренне произнесла София, потянувшись за едой.

Максим сел напротив них, рядом с братом.

– Приятного аппетита, – с улыбкой бросил Артём.

– Спасибо. Вы из Общины? – спросила София, уже с набитым ртом.

– Нет, – коротко ответил Максим.

– Оу… Просто мы слышали, что где-то здесь есть небольшая община. Обещают еду и кров. Увидев ваш свет, решили, что это вы.

– Сожалею, но вы ошиблись, – бросил он, добавив щепку в костёр.

– Ясно. Я София, если что. А это моя сестра, Катя.

– Максим, – кивнул он. – И ты уже представилась.

– Ой, точно, – София смутилась. – Совсем вылетело из головы.

– Я Артём, – вмешался младший брат. – А откуда вы?

София разломила кусок мяса пополам и протянула Кате.

– Мы из Омска. Нас переселили в лагерь где-то на отшибе. А когда мы с Катей решили вернуться домой, увидели такое, что даже вспоминать страшно. В городе не было ни души. На улицах валялись обгорелые тела. Их было слишком много. А запах… – Она сглотнула, стараясь отогнать ужасные воспоминания. – Нам повезло найти машину, иначе бы…

Максим внимательно слушал, не отводя взгляда.

– Операция «Феникс», – резко сказал он.

– Что? – София растерянно посмотрела на него.

– То, о чём ты говоришь. Массовое убийство и сожжение всех, кто был заражён или находился рядом с заражёнными. Эту зачистку назвали операцией «Феникс». Ты разве не знала? – Максим поднял бровь.

– Впервые слышу, – София нахмурилась. – Может, вернёте пушку? Вы же убедились, что мы не враги.

Братья переглянулись. Максим достал пистолет из-за спины и протянул его Софии. Девушка потянулась, но в последний момент Максим дёрнул руку назад.

– Не заставь меня пожалеть об этом, – тихо сказал он.

– Честное пионерское! – София усмехнулась, забирая оружие. Убрав пистолет за пояс, она вернулась к разговору: – Ну так что за операция?

– Ты действительно ничего не знаешь?

– В то время мне было не до новостей.

София заметила, как Артём помрачнел. Казалось, эта тема давила на него тяжёлым грузом.

– Когда стало ясно, что болезнь распространяется быстрее, чем предполагалось, а лекарство… скажем так, было далеко от идеала, ООН созвало экстренное заседание глав государств, на котором был предложен план «Феникс». Члены организации чётко дали понять, что это единственный выход в сложившейся ситуации, так как заражено было уже больше половины людей на Земле, а смертность превышала 95 %.

София ела и внимательно слушала длинный рассказ, а Катя набивала рот тёплыми волокнами мяса.

– Согласно этому плану все страны должны изолироваться от внешнего мира, как с коронавирусом, только гораздо жёстче. Часть населения – эвакуировать в лагеря, как вас, а те города и деревни, в которых была самая жесть… в общем, сама понимаешь.

– Это же бесчеловечно! – в шоке бросила София.

Артём закатил глаза.

– Ну всё, понеслась, – шёпотом бросил он.

– Оглянись вокруг. Думаешь, что-то изменилось с тех пор?! Мир стал таким, каким был всегда. Просто без этой обманчивой мишуры, – продолжал Максим. – Когда выбор встаёт между выживанием и человечностью, то… сама, в общем, понимаешь. Но они ошиблись в расчётах.

– О чём ты?

– Болезнь действительно распространялась быстро. Слишком быстро…

София долго не могла прийти в себя после услышанного, но в итоге взяла себя в руки.

– Да уж… Постой, откуда ты всё это знаешь?!

–…доедайте.

Катя дёрнула сестру за рукав, покрытой жиром рукой, и София пересказала ей то, что узнала, опустив некоторые детали.

Максим вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Сердце его колотилось, словно барабан. Хорошо, что за маской, которую он не снимал, нельзя было разглядеть, насколько тяжело ему было говорить об этом. Он достал из внутреннего кармана своего бомбера старый плеер времён советской молодёжи. Подключив наушники, он включил музыку – в ушах зазвучала «Sundown» Гордона Лайтфута.

Максим решил немного пройтись под приятные звуки акустической гитары.

Ночь была безоблачной и звёздной, лунный свет мягко освещал заброшенный город. Из-под треснувшего асфальта пробивалась трава. Большинство машин были с разбитыми стёклами и распахнутыми дверями. Перед глазами вставал образ охваченной страхом толпы, бегущей прочь.

Побитые окна, разграбленные квартиры. Если в них и осталось что-то полезное, мародёры или одичалые люди давно растащили всё, что плохо лежало.

Как же он устал видеть всю эту разруху. Его главный страх был в том, что Артёму придётся прожить всю свою жизнь в этом загнивающем мире.

«Нет, нет, нет, я сдохну, но брата до Круга доведу», – подумал Максим, устремив взгляд на горизонт.

Под звуки женского смеха Артём подкинул пару дровишек в костер чтобы огонь не погас.

– Ну думаю на остаток ночи хватит. – сказал он отряхивая ладони.

Несколько минут спустя, наевшись, Катя уснула рядом с Софией. Она была укутана в куртку, которую София сняла и накинула на неё, чтобы та не замёрзла. Артём тем временем продолжал рассказывать забавные истории из детства.

– Серьезно?! Ха-ха-ха, да уж, ну и детство было у вас! Веселое ничего не скажешь – сквозь смех говорила София.

– Да-а, классное было время. А вот ещё случай…Меня и моего друга за плохое поведение во время урока физкультуры заперли в классе и мой друг очень хотел в туалет, а кроме мусорного ведра ничего не было…

Внезапно за спиной Софии скрипнула дверь. Она вздрогнула и, схватив пистолет прицелилась. Артём замолчал, мгновенно насторожившись. Дверь медленно открылась, впуская в комнату тёмный силуэт.

Максим переступил порог, заметив напряжённые лица спутников.

– Спокойно, это я, – сказал он, убирая капюшон.

София с облегчением опустила пистолет и положила его рядом.

– Тьфу ты, напугал! – выдохнул Артём, обтирая лоб рукавом.

Максим сел напротив огня, протянув руки к теплу.

– Артём, ложись. Тебе нужно поспать хотя бы пару часов, – мягко, но настойчиво сказал он.

– Извините нас ещё раз… И спасибо за еду. Правда, спасибо, – поблагодарила София, глядя в его сторону.

– Не за что.

Максим почувствовал обжигающий взгляд брата.

– А-а-а… София, вы тоже простите за всё это. Ну, вы понимаете… – неуклюже проговорил он, смущаясь.

София улыбнулась.

– Всё в порядке. Я понимаю: вы защищали себя. Давай просто забудем об этом.

– Да, точно. Если хотите, оставайтесь здесь. Ночью в здешних местах опасно.

– Спасибо, – тепло ответила София.

Она пошла за своим рюкзаком, оставленным в другом углу комнаты.

Максим наклонился к брату и грозно шепнул:

– Ну, что, доволен?

Тот взглянул на него с ехидной улыбкой:

– Более чем.

Уставший Артём завернулся в куртку и быстро уснул, уткнувшись головой в рюкзак. Максим наблюдал за ним, прислушиваясь к неровному дыханию брата. София неподалёку закончила разбирать вещи, поправила покрывало на Кате, чтобы девочка не мёрзла, и, вздохнув, улеглась рядом.

Максим, сидя у стены, украдкой достал из чехла керамбит. Холодная рукоять ножа напомнила ему о тренировках с Санычем. Он крепко сжал оружие в правой руке, а левую закинул за голову, словно пытаясь расслабиться, но сон не шёл.

Его взгляд упёрся в серый бетонный потолок. В мыслях проносились сцены из прошлого и тревожные мысли о предстоящем пути. Казалось, эти образы спутались в тугой узел, который невозможно развязать. Но постепенно усталость взяла своё, и он провалился в жуткий сон.

Огонь яростно плясал, словно сам дьявол отворил врата ада. Пламя поглощало город – квартал за кварталом, дом за домом. Крики, наполненные болью и ужасом, разрывали воздух. Максим стоял на окраине города, наблюдая за апокалиптической картиной. Его руки были в крови.

Позади из-под земли медленно поднялся колодец. Из глубин потянулась чудовище в форме тысяч окровавленных рук. Оно схватило его за ногу. Монстр затянул его на дно, заполненное гниющими останками людей и их обожжённых костей.

Дедушка появился из ниоткуда. Его грудь была разорвана, из неё текла река алой крови, окрашивая всё вокруг.

– Почему ты бросил меня?! – прохрипел дедушка, его голос был полон упрёка и боли.

Следующее утро 9:45

Максим проснулся с тяжёлой одышкой и холодном поту, открыв глаза он посмотрел на свои руки, крови на них не было. Максим вздохнул с облегчением он бросил взгляд на брата, потом на Катю с Софией которые всё ещё спали сладким сном. Он встал практически бесшумно стараясь никого не разбудить. Золотистые Лучи солнца озаряли комнату через окна. Максим поднялся на крышу трехэтажного дома, весь квартал частных секторов был как на ладони.

Солнце ярко светило, на небе ни облачка. Ворон с белым пятном на левом крыле кружил над районом, отбрасывая тень на землю. Максим, стоя на краю крыши, всматривался в даль. Ему казалось, что вот-вот из домов выйдут люди, отправляясь по своим делам, а машины не брошены – они просто стоят в пробке. Он моргнул, и всё вернулось на свои места – перед ним снова был мёртвый город.

Максим сделал пару шагов назад, начал разминать руки, затем сделал несколько наклонов вперёд и назад, разминая мышцы. После он приступил к отжиманиям. В это время Артём спал в доме, лёжа на спине с открытым ртом, скрестив руки на груди. Поперхнувшись собственной слюной, он приоткрыл глаза и увидел перед собой размытый силуэт, словно смотря сквозь мутную воду. Открыв глаза полностью, Артём увидел Максима, сидящего на корточках. Маска на его лице только усиливала устрашающий вид.

– Вставай, – шепнул Максим, хлопнув брата по плечу.

– Пошёл на хрен, – пробормотал Артём.

– Хватит, давай вставай. Жду тебя на улице.

Максим потянулся, подняв руки вверх, и перепрыгнул через разбитое окно, направляясь к заросшему тротуару.

– Садист хренов, – проворчал Артём, ругая брата.

Он потянулся, окончательно проснувшись, и встал через минуту после того, как Максим ушёл. Куртку он бросил на место, где спал, повернулся к своему рюкзаку и расстегнул молнию на самом маленьком отделении. Из кармана он достал деревяшку, напоминающую по форме нож. Застегнув молнию и отложив рюкзак в сторону, Артём направился к выходу вслед за старшим братом. По пути он взглянул на спящих девушек, и уголок его рта приподнялся. Артёму было приятно, что наконец-то помимо брата у него появились ещё собеседники. Максима он, конечно, любил, но иногда брат перебарщивал с заботой. Артёму казалось, что Максим буквально окружает его, защищая от внешнего мира и других людей.

Примерно через тридцать минут Катя проснулась от звуков, доносившихся с улицы. Она вытерла ладонью подбородок который был мокрый от скопившейся за ночь слюны из её рта. София спала как убитая. Катя встала и подошла к левому окну. Оттуда она увидела дерущихся на проезжей части дороги братьев, и у одного из них в руке было что-то маленькое, что она не могла разглядеть. Прищурившись, Катя попыталась понять, что это. По форме это было ничто иное как нож. В спешке она побежала будить Софию, присела рядом и, прижав руки к её спине, стала трясти её изо всех сил. София приоткрыла глаза и томным, тихим голосом произнесла: