Путешествие, которое мы называем жизнью

За метонимическим образом мяча Рильке скрывается не только память о детстве. С его помощью приоткрывается завеса над смертной кривой, которая ведёт всех нас – вечно устремлённых в небо и так же вечно вынужденных возвращаться к земле. Дети, которых он описывает, находятся между бытием и смертью – уязвимые, испуганные, бесстрашные, невинные, бессознательные, предчувствующие вечность. Что они могут знать о жизни? Игра для них центр существования, бытие; они не осознают её глубину. И только взрослый, проходящий мимо детской площадки, случайно заметив мяч, может окунуться в этот миг в поток жизни, который поднимет на поверхность чувства, переживаемые в момент прыжка, когда до приземления ещё далеко, и осознает, насколько они постоянны. Это наша тайна, и забыть о ней значит прожить жизнь пусто и обыденно.

Вспомните моменты, когда вы бывали одни: во дворе, на дереве, в своей комнате. О чём вы думали? Какие образы рождались в глубинах ваших мыслей, какими бы фантастическими они ни были? Над какими вопросами вы задумывались из раза в раз? Какие монстры таились под кроватью, ожидая, когда вы наконец ляжете вечером спать? (Днём мы с братом устраивали забеги, отталкиваясь от пружин матрасов и вздымая хлопья пыли, постоянно соревнуясь, как все дети. А ночью под теми же кроватями обитали аллигаторы. И неважно, что в Иллинойсе никогда их не видели – все аллигаторы каждую ночь собирались под нашими кроватями, ожидая, когда можно будет откусить пятку какому-нибудь неосторожному мальчику, который вздумал высунуть её из-под одеяла.)

В детстве события мчались к нам навстречу, как каждое новое лето, но мы не могли их увидеть. Спустя время мы уверенно и хладнокровно смотрим в прошлое, но тогда мы не могли совершить мысленный рывок в будущее и узнать обо всех достижениях и потерях, страданиях и радостях, горе и счастье, которые неумолимо встретятся нам на пути. Какое же это чудо! Яркие ощущения ужаса и восхищения, которые могут притупиться в ежедневном круговороте нашего бытия, но умереть – никогда. Когда мы вырастаем, мир требует от нас подчинения, и мы идём у него на поводу. Однако, забывая о вопросах, которые ставит перед нами жизнь с самого рождения, мы забываем и о том, кто мы такие. О том, что призваны делать с даром жизни.

В более поздние годы человек разглядывает обломки, из которых складывалась его история. Иногда он нравственно возвышается, иногда погружается в сожаления, но всегда, всегда смиряется.

Теперь мы знаем, что родители не могли помочь нам прожить свою историю во всей её полноте. Точно так же не могли помочь школьные учителя, министры с жадными улыбками и продажные политики. И никто бы не смог – никогда, ни в прошлом, ни сейчас. Поэтому так важно, чтобы каждый из нас однажды сделал паузу и попытался разобраться во всём сам. То, что мы не осознаём, тоже является частью нас. И, будем честны, как бы мы ни старались, осознать всё, с чем имеем дело в настоящем, просто невозможно. Юнг бросает нам вызов: «Самый страшный грех человека – бессознательность, но он с величайшим благочестием прощается даже тем, кто должен служить человечеству в качестве учителей и примеров для подражания»[8].

Это грех, в котором виновны все мы. Возможно, первый шаг, который нужно предпринять, чтобы отдалиться от него, – это признать, что мы не только не живём той жизнью, которую ожидали или планировали, но и позволяем действовать внутри нас силам, которые влияют на наш выбор, вынуждают следовать шаблонам поведения, сбивают нас с пути или заставляют служить древней судьбе. Некоторые из этих паттернов были созданы автономными силами старых комплексов, и их невидимые нити тянутся в глубь истории, заставляя её двигаться, даже если этого не видно.

Мы также знаем, что с самого рождения нечто большое и значительное планировало реализоваться через нас, и когда мир навязывал себя или мы делали неправильный выбор, это нечто получало рану и выражало свои страдания через наше тело, аффекты, сновидения и поступки. Нашу жизнь усложняют не только комплексы, но и Самость, которая возможна только тогда, когда осуществляется. Теперь мы знаем, что не мы создаём свою историю, а история создаёт нас. Как заметил Юнг, «я не создаю себя, а, скорее, я случаюсь с собой»[9].

Далее следуют десять глав, десять вопросов, ответы на которые, на мой взгляд, способны углубить смысловую составляющую нашего путешествия. Я не претендую на то, чтобы предложить ответы на них, хотя и представляю возможные варианты. Также это не единственные вопросы, достойные включения в книгу, но те, которые в настоящее время кажутся мне наиболее полезными. Как писал Рильке в письме одному другу, не стоит ждать, что ответы появятся сразу:

Будьте терпеливы ко всему, что остаётся неразрешённым в вашем сердце, и… постарайтесь полюбить сами вопросы, представляя, будто каждый из них похож на запертую комнату или книгу, написанную на чужом языке. Не ищите сейчас ответов, которые не могут быть вам даны, потому что вы не сможете их прожить. Смысл в том, чтобы прожить всё. Проживите вопросы сейчас. Возможно, постепенно, сами того не замечая, в какой-то далёкий день вы обнаружите, что наконец добрались до того, чтобы узнать на них ответы[10].

Мы обязаны набраться мужества и прожить эти вопросы. Тогда, как заметил Рильке, однажды наш путь приведёт к долгожданным ответам.

1. Какими истинами я живу?

Руководствуясь какими автономными и мифологическими истинами я живу, или, точнее, какие истины мной проживаются? Обычно философы, теологи и даже большинство современных психологов игнорируют этот вопрос.

Когда на первом курсе института я изучал философию, то наивно считал, будто, погрузившись в труды известных мыслителей, смогу познать природу истины. Конечно, воображал я, Платон и Аристотель, Кант и Ницше, Рассел и Витгенштейн обладали превосходным умом и разобрались во всём, что их когда-либо окружало. Сегодня подобная наивность кажется мне постыдной, но даже в то время я довольно быстро понял, что главный дар отцов философии заключается в том, чтобы дать нам возможность перейти от идеи одной «истины» к идее существования множества «истин». А в перспективе вообще отказаться от подобных недосягаемых постулатов и вместо этого искать вопросы, над которыми стоило бы поломать голову.

Я научился ценить теологию, то, как ум и сердце откликаются на трансцендентного Другого или пытаются сформулировать отношение к таким масштабным, вечным проблемам, как происхождение зла, например. В конце концов, никакая логика, никакие авторитеты и традиции не могли бы убедить меня, если у меня не было непосредственного переживания нуминозного. Доказательством может являться только то, что прожито.

Решившись посвятить себя психологии и начав долгий процесс обучения, я руководствовался желанием узнать, как мы устроены, надеждой на то, что смогу получить какое-то особое преимущество в понимании работы разума. Может быть, думал я, та самая «истина» сокрыта именно в этой науке.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Letters, vol. 1, p. 375.

2

Так называемое ощущение самости зачастую оказывается ложной, адаптивной стратегией, которая со временем превращается в тюрьму, ограничивающую наше развитие. Подробно я рассказываю об этом в своей книге «Перевал в середине пути. Как преодолеть кризис среднего возраста».

3

Выражение «половина жизни» здесь имеет метафорический смысл, поскольку факторы, направляющие ко второму категоричному вопросу, зависят от нас самих и обстоятельств, в которых мы находимся. Описываемое изменение фокуса внимания часто происходит на рубеже 30–40 лет, но может произойти в любое время.

4

«Analytical Psychology and ‘Weltanschauung’», The Structure and Dynamics of the Psyche, CW 8, § 739. [Сокращение CW здесь и в дальнейшем означает The Collected Works of C.G. Jung, то есть избранные сочинения К.Г. Юнга.]

5

«A Death in the Family», p. 11.

6

Ibid., p. 15.

7

Sonnets to Orpheus, II, 8.

8

«The Phenomenology of the Spirit in Fairytales», The Archetypes and the Collective Unconscious, CW 9i, § 455.

9

«Transformation Symbolism in the Mass», Psychology and Religion, CW 11, § 391.

10

Letters to a Young Poet, p. 35.