скачать книгу бесплатно
Беру Джекилайн за руку. Еще немного и она не выдержит.
– Бабушка говорила, что только добротой я смогу уберечь мир, так может… Может быть, показав им себя настоящую, я смогу убедить их, что им ничего не угрожает?
– Чаще всего, люди убивают ради собственного спасения. Это не судьба решила за них. Они сами сделали такой выбор.
– А что, если они делают это против своей воли? Никто ведь не рождается сразу плохим. Что-то мне подсказывает, но где-то глубоко внутри у них ещё осталась доброта. Люди не должны прогнить до конца, ведь так?
Два голубых огонька, меж пушистыми рыжими ресницами, на самом деле светились искренностью и надеждой. Словно мечтающий ребёнок, чьи глаза загораются вновь и вновь, с новой прочитанной ему сказки…
– Продолжай спасать этот мир… – я выдерживаю паузу, сильнее сжав ладони подруги. – Только не смей погубить себя. Не все люди способны на искренность и не все они так чисты, как ты думаешь.
– Милые бошмачки, – послышался противный высокий голос позади. – Прямо как миниатюрная куколка.
– Без обид, Итан, мы наслушались твоих "комплименты" на прошлой неделе. Лимит исчерпан. Увидимся в следующем месяце.
Только хочу уводить Джекилайн, как парень продолжает:
– Мне всегда было интересно, почему твой брат не вступил в «Хайд», – останавливает нас тот, но скорее – Джек.
– Твоя шайка такая же жалкая, как и ты сам, – привлекаю внимание, переманив взгляд Итана с тела подруги на себя. Джекилайн зажалась сильнее. – Ты самодовольный придурок, который даже до десяти считать не научился. Неудивительно, почему с каждым днём «Хайд» становится все меньше. От тебя уходят люди. Так как ты можешь называть себя лидером после этого?
Светлые глаза гневно въелись в мое лицо. Беру Джекилайн под руку и снова пытаюсь увести подругу от разгорающегося пламени.
– Твоя старуха ещё пожалеет о том, что когда-то отправила тебя в эту школу! – продолжаю идти, крепче вжимаюсь в предплечье Джек. – Как и твой брат, не послушав меня, жалкие Вудовцы! Ты такая же наивная как шлюшка Бетани! Удивительно, и почему ты все ещё здесь, а не подо мной, как это любит делать та девка!
Теперь я остановилась. Отпускаю Джек, резко разворачиваюсь и чуть ли не сношу Итана взглядом.
– Слушай сюда, ты, жертва неудачной пластики, – подхожу в притык. – Ни один подонок, как ты, не смеет задевать меня и уж тем более – моих родных. Кем ты себя возомнил? Думаешь, раз твой брат "легенда" школы, то ты какой же? Ничего подобного!
– Надо же.. Наша телочка так и кипит, остор… – с силой прижимаю того к шкафчикам. Сжимаю зубы.
– Я тебе не телочка. Как и ни любая другая девушка. Они не заслужили того, чтобы их называли телками лишь потому, что они родились с отличительной чертой между ног. Это как тебя назвать отходом. Хотя, если ты позволил себе эти слова, ты такой и есть.
– Портишь все удовольствие… Эгоистка. А ведь твоей подружке только так и нравилось, когда она была на мне.
– Сьюзан, нам лучше уйти…
Слишком поздно.
Author.
Высокие стены сдавливают виски, а от идеальной чистоты мерзко слепит глаза.
– Я его не трогал.
– Так может, ты тогда объяснишь почему у Никла обнаружили сотрясение из-за того, что кто-то разбил об его голову пробирку, и почему весь класс утверждает что этот «кто-то» – ты?
Уши неприятно прорезает низкий голос директора. Кончики грубых пальцев покалывает лезвие.
Зеленоглазый слегка нахмурил брови.
– Не понимаю о чем Вы.
– И сломал ему челюсть об парту.
– Какая неудача… – парень изобразил жалостливый вид, но быстро смахнул его. – Впредь буду осторожнее.
– Значит это, ты помнишь? Пробирка была для тебя слишком простой находкой?
О, нет… Он помнит все.
Рывок со стула, пальцы хватают пробирку, замах… Кровь брызнула на парту, листы с плохими надписями окрасились красным. Крики. Темнота… Снова боль. Никл Ривенсон склоняется перед ним, но уже не кричит.
Конечно, он помнит все… Даже сейчас, будто кровь по-прежнему стекает по рукам.
– Снова улыбаешься… Как и тогда, ровно семь лет назад. Ты снова был здесь. Тебя привели ко мне, сказать почему?
– Вы про того ботаника? Адама, кажется.
– Ты вылил на него жидкость, а затем бросил в мальчика спичку.
– Я хотел показать ему, как на самом деле выглядит огонь в чужих руках. Она выскользнула у меня случайно.
– Твои одноклассники сказали, что видели, как ты улыбался.
– Я вспомнил момент из фильма.
– Ты не жалеешь о том, что сделал тогда.
Он мог солгать, но не стал. Ощущение чужой боли слишком сладко для него. С каждым разом оно намертво въедается в душу, затуманивает разум и доказывает, что хозяин поступает правильно.
Парень сдержался, чтобы не сказать правду:
– Меня позабавил его крик, когда горели его глаза, – продолжал голос разума, пока бледные губы были намертво прикованы друг к другу. – Ему было больно, мне – все равно. И я сейчас вовсе не про настоящий огонь.
– Почему ты молчишь? Я неприятен тебе?
– Раз Вы думаете, что так хорошо знаете меня, почему продолжаете держать здесь?
– Ты не сумасшедший, Уайт. Я знаю твою историю и помню ее начало.
– Начало истории всегда намного скучнее, чем ее конец, – русоволосый выдерживает паузу и заставляет свой взгляд замереть в мертвой точке. – Вы не знаете ни того, ни другого. Вам только кажется. Зато я знаю, кто Вы, мистер Бениель.
– И кто же?
– Тот самый любитель заветного финала, а не пути к нему.
– Любитель перематывать начало.
– Именно поэтому Вы не расспрашиваете меня, как все началось?
Уайт кратко усмехается.
– Бросьте, мистер Бениель. Я не стану рассказывать целый фильм, а только его начало. Вы ведь не хотите, чтобы все узнали, какой ценой Вы оказались здесь?
– О чем ты? – мужчина напрягся.
– Если я Вам скажу, что все эти документы на Вашем столе – фальшивка? Просто копии с других школ. Бумажки, – парень расслабленно откидывается на спинку стула и довольствуется ожидаемой реакцией директора. – Вы не были выбраны директором этой школы. Таузента Бэттери насильно заставили доверить свой "пристол".
Слишком сильный соперник…
Мужчина в замешательстве.
– Снова молчите, мистер Бениель?
– Я не собираюсь докладывать на тебя в полицию, если этого не сделают родители Никла. Однако, мне в любом случае прийдется либо отправить тебя к школьному психологу, либо же сообщить об этом твоим родителям.
– Они не станут Вас слушать.
– Почему ты так уверен в своих словах?
Парень застыл. Эти надоедливые часы, которые никогда не замирают, начинают действовать на нервы не меньше, как этот мутный тип с бакенбардами.
– Хотя, Вы можете попробовать. Приходите на Гандлевский Мивс, желательно после полудня. Утром они ещё будут спать.
– Но там кладбище…
Края молодых губ растянулись в дьявольской улыбке.
– Уверен, им будет интересно послушать Вас.
Susan.
– А что я должна была делать? Просто стоять? Ай!
– Хотя бы пойти дальше со мной! Просто промолчать! – выговорившись, Джек убирает прозрачную жидкость и снова тянется к моей руке только уже с бинтом. – Я видела, как у него пошла кровь прямо с головы.
– Не разбивала я ему голову! По-твоему, я психопатка? – отмахиваю ее руки и отодвигаюсь на кушетке к стене. – Я… Просто слегка оттолкнула его от себя.
– Да что ты? Выходит, он сам рванул к стене и впаялся в неё лицом? – отрезает Тейлор, понюхав какую-то бесцветную жижу. Он сморщился.
– Я не считаю себя виноватой. Кто-то же должен был поставить его на место и дать пинок под зад.
– Я промолчала!
– А я не стала.
Глаза девушки замерли на моем лице. Она больше не решилась прикоснуться ко мне с бинтом.
– Вы дороги мне. Я никому не позволю притронуться к вам, чего бы мне это не стоило.
– Будь осторожна со словами, искорка… Мы также как и ты, готовы пойти на многое. Жаль, только на то, что нам по карману.
Дверь кабинета открывается и внутрь заглядывает медсестра.
– Моя работа сделана, – Джек заулыбалась, отряхнув ладоши. Женщина подходит ближе и рассматривает мое плечо.
– Ты, конечно, молодец, Джекилайн. Только в следующий раз, я не разрешу тебе перебинтовывать людей. Ты расходуешь запас бинта на одного человека как на пятерых. Тейлор, это нельзя есть!
– Ничего вы не понимаете. Я вложила целую душу, пока мотала это.
– Он тебя ждёт, – обращается медсестра уже ко мне, на что я покорно киваю и выхожу из кабинета.
Страшно ли мне смотреть в глаза директору? Скорее, стыдно. Хотя, чего можно было ожидать от Аддамсона?
– Уверен, им будет интересно послушать Вас.
Послышался противный скрип ножек по деревянному полу, и после приближающиеся шаги. Дверь открывается. Зелёные глаза осмотрели мой синяк под глазом, а затем пали на перебинтованное плечо. Уайт все понял.
– Даже не смей сказать, что ты проиграла.
И он ушёл.
Всю суть происходящего я осознала позже, а именно, когда ощутила неловкость от взгляда директора. Озадаченный и вышедший из колеи. Даже знать не хочу, о чем они разговаривали с Кэммероном.
Усаживаюсь напротив, на хрупкий стул.
– Вы хотели меня видеть, мистер Бениель?
– Не только тебя, – раздался строгий, сдерживающийся голос. – Но поскольку Итан сейчас не в состоянии быть здесь, и в целом, говорить, мне все расскажешь ты.
– Почему Вы так в этом уверены?
– Не в твоём резоне врать тому, кто ни разу не солгал тебе.
Мои глаза постепенно спали с васильковых глаз на морщинистые щеки и аккуратные, закрученные усы. Директор сложил руки в замок.
Пожалуй, этот мужчина был одним из немногих в этой школе, кого уважали не потому что "надо". А потому, что он был действительно мудрым и решительным во многих ситуациях. Может быть, поэтому его выбрали на роль директора. С другой стороны, не мог же он попасть сюда нелегально? Мистер Бениель не такой. С виду, он хороший человек.
– Я первая его ударила, – тихо вырвалось из моего рта. – Это произошло на эмоциях, но я не жалею о том, что сделала. Все мои действия были не ради себя. Я защищала близкого человека.
– Ты про Джекилайн Вуд?
Мои губы намертво прилипли друг к другу. Продолжаю рассеянно смотреть на директора. Чувствую, как щеки постепенно заливаются кровью.
– Думаешь, она побоялась бы постоять за себя?
– А Вы думаете, что нет?
