Добро пожаловать в КоФЕЙню

Кресс опустил взгляд на золотистые плитки на полу.

– Я должен устроить так, чтобы ни Южный край, ни Темный не посмели пойти на нас войной. Ты знаешь – я готов на все, чтобы защитить Братство. Даже жениться на дочери королевы.

– Возможно, женитьба на принцессе окажется не столь ужасна. По крайней мере, Хейвен умеет петь. Ты всегда питал слабость к музыке.

– У меня нет слабостей, – отрезал Кресс. – И я не поддамся чарам ее песен, какими бы они прекрасными ни были. Ни за что не допущу, чтобы мной вертела эта коварная ведьма.

Фессалия повернулся к своему ученику и уже открыл было рот что-то сказать, но тут дверь распахнулась и в кабинет ворвались трое фейри в темных одеждах ассасинов. Они вышли на тусклый свет бумажных фонарей, и Кресс узнал темные вьющиеся локоны Мора. Затем ассасины расступились, из-за них показалась королева Левресс и проплыла через всю комнату к принцу. Его будущая теща.

В приглушенном свете источающие блеск невинности волосы повелительницы были столь же белы, как снежные цветы. Но улыбка королевы разрушала все ее очарование. В изгибе губ верховной правительницы Эвера таилось столько жестокости и свирепости, что в ее присутствии по коже бежали мурашки.

Ассасины опустились на одно колено в ожидании приказа.

Подойдя к Крессу, королева остановилась.

Пульс принца тут же замедлился, кровь в жилах похолодела, а плечи напряглись, будто она пронзила своей ледяной бледной рукой его грудь и сжала сердце. Кресс натянуто улыбнулся ей, хотя хотелось нахмуриться. Но за это она вырвала бы ему язык.

Пристальный взгляд королевы Левресс обратился к Фессалии, она словно недоумевала, почему старый ученый находится здесь.

– Я пришла, чтобы сообщить печальные вести лично. – Ее белые ресницы сверкнули в свете фонарей.

– Расскажите мне все, моя королева, – произнес Кресс.

– По ту сторону врат на нас напала убийца из мира людей. Утром она убила фейри Севера. За это она должна поплатиться жизнью, но мы подождем до фейского нового года и тогда покончим с ней.

– Что? – Фессалия бросился к Крессу. – Человечка убила фейри? Такого не случалось сотни лет…

– Почему вы решили сообщить это мне лично? – оборвал Кресс ученого, сам обратившись к королеве.

Та смерила его долгим взглядом, поигрывая длинными ногтями.

– Потому что убитый фейри состоял в твоем Братстве, – сказала она. – Он был вторым сыном лорда Гвесса из нашего Северного двора.

Из груди Кресса словно утекла жизнь.

– Уип?.. – прошептал он.

– Вопреки нашим законам, он вышел за врата. Скорее всего, по возвращении его все равно бы казнили. – Королева воззрилась на свои серебристые ногти. – К счастью, за ним следил шпион, который все уладил.

Казалось, вокруг Багряной башни рушится небо. Красная пелена заволокла взор Кресса.

Он стиснул зубы и взмолился:

– Позвольте мне за него отомстить.

– Нет.

– Молю, дайте благословение, королева.

– Нет тебе моего благословения. Теперь ты мой будущий зять, принц. Я запрещаю тебе нарушать закон и пересекать врата. Именно поэтому я пришла сюда сама. – Уголки жестоких губ Левресс изогнулись. – Второй сын лорда Гвесса того не стоил. Фейской силы ему недоставало, да и смеялся он отвратительно.

Что-то сломалось у Кресса в груди.

– Совет властителей потребует отомстить за Уипа! – вскричал он. – Как я могу занять трон Севера, если не убью того человека и не восстановлю справедливость?

Королева смотрела ему в глаза.

– Ты опасно близок к неповиновению, – сказала она.

– Значит, вы отправите их на охоту за человечкой? – уточнил принц, кивнув на троицу коленопреклоненных фейри. – Долгие годы я был лучшим ассасином Северного двора, – заявил он. – Почему нельзя удовлетворить мою единственную просьбу?

– Вчера ты напал на лорда Востока! – Голос повелительницы, звенящий, будто рев рога, пронесся по комнате; по стенам поползли морозные плети. Кресс и Фессалия закрыли уши руками, коленопреклоненные ассасины у фонарей застыли на месте.

Королева с прищуром взглянула на Кресса.

– Ослушайся меня, и весь королевский двор ополчится против тебя. И нет – твоих братьев-ассасинов я за этим человеком тоже не пошлю. В грядущем году у нас есть более важные дела – к примеру, свадьба. Я уже сказала, что человечка будет наказана, когда придет ее час.

Кресс недоверчиво покачал головой.

– Не поступайте так со мной…

– Только посмей сделать хоть шаг к вратам, – вкрадчиво остерегла его королева, – я предупреждаю лишь раз. – Она повернулась к выходу, и троица ее ассасинов поклонилась ей в пояс. – И еще… мои мастера сегодня подстригут тебе волосы, Крессика, – бросила через плечо Левресс. – Ты не можешь жениться на моей дочери, пока у тебя волосы длиннее, чем у нее.

Под скулами Кресса вздулись желваки.

– Вы представляете, сколько у меня ушло времени, чтобы их отрастить? – прорычал он.

В открытые двери вошли цирюльники с изящными ножницами. Королева, напоследок наградив Кресса жуткой улыбкой, удалилась, а ее ассасины так и остались стоять на коленях: позволения встать они не получили. Вскоре ее шаги затихли в коридоре, и Кресс подавил порыв выкрикнуть вслед хоть какую-то угрозу.

Ассасины поднялись. Мор со вздохом подошел к принцу.

– Не печалься о волосах, Кресс, – сказал он. – Из-за них ты все равно смахиваешь на даму – с твоим-то красивым лицом и нежной кожей.

Кресс бросил на него смертоносный взгляд.

– Язык отрежу…

Но Мор уже высунул язык в ожидании.

Кресс приглушенно зарычал и выскочил из кабинета, по пути впечатав одного из цирюльников в стену.

– Не натвори глупостей! – крикнул ему вдогонку Мор.

– Убить человечку – плевое дело, – крикнул в ответ Кресс. – Только и нужно, что произнести подлинное имя и велеть умереть!

Его сапоги загрохотали в коридоре, и наконец он оказался у хрустальной винтовой лестницы. Принц спустился на три пролета вниз, в темные подземелья Серебряного замка, где в холодной мертвецкой готовили тела фейри для церемоний при свечах.

Кресс ворвался в помещение и понял, что слуг там нет. Но увидел тело Уипа – златоглазого фейри. Его брата-ассасина.

Следом вбежал Мор.

– Кресс…

– Забери для меня его воспоминания, – велел принц. – Один раз, Мор. Ради меня.

– Ты ведь знаешь, я не могу.

Принц посмотрел на своего друга, и его бирюзовые глаза наполнились влагой.

– Раньше тебе доводилось это делать? – спросил он, и Мор словно обратился в камень.

– Да. Однажды, – ответил он.

Кресс кивнул и подошел к Уипу.

– Хорошо, – сказал принц. – Сделай это, Мор. Пожалуйста. Я не расскажу ни одной живой душе, что ты использовал дар темных фейри. Я хочу увидеть последние мгновения Уипа. Хочу ощутить то, что ощутил он, когда его сердце перестало биться.

– Тут ничего не поделать, Кресс, – тихо сказал Мор. – Пообещай…

Кресс сжал пальцами виски Уипа.

– Я теперь даже вздохнуть не могу в одиночестве – за мной весь Северный двор наблюдает. Что я тут могу поделать?

Мор немного помедлил, но все же положил свои ладони поверх рук принца на виски Уипа.

В разуме Кресса тут же появился образ человеческой женщины с зеленовато-карими глазами, волосами цвета красного вина и татуировкой, выглядывающей из-под желтого воротника. Под мышкой зажата книга. На обороте блестящими чернилами нацарапано имя.

Глава 5

Кейт Коул и Настоящее

Кейт тупо уставилась на калькулятор; впервые ей было плевать, что результат вышел отрицательным, когда она пересчитала все до последнего пенни. Вздохнув, она провела рукой по волосам и прислонилась к стойке кафе. Рядом испускали сладкий аромат миска с клубникой в шоколаде и какао. Кейт вдыхала запахи, пытаясь напитаться их мощной успокаивающей силой.

Она решила – если по дороге домой купить в пекарне десяток любимых лакомств, может, тогда ее тревожный разум уймется, но сегодня даже миленький магазинчик «Фрукты и выпечка» с выложенными на витрине яблоками в карамели и ореховой помадкой не подарил ей ощущение волшебства.

В полном одиночестве хорошо лишь то, что можно чихать, рыгать, кашлять, петь или говорить с самой собой, когда и где пожелаешь, без всяких там последствий. Кейт принялась напевать песенку знакомой инди-группы на таких высоких нотах, что завыли бы и собаки. Кейт тянула припев мучительную минуту, потом откашлялась и посерьезнела.

В кафе не было ни жизни, ни света, ни ответов. Только грязные бра на стенах немного подсвечивали изнутри уличные окна. Кейт собиралась до открытия отремонтировать камин в углу и выполнить еще несколько неотложных дел. Однако помещение до сих пор выглядело тише, грязнее и запущеннее любого заброшенного здания.

Она побарабанила костяшками пальцев по поверхности прилавка.

– Лучше тебе нас спасти, – сообщила Кейт пустой витрине. – Или у меня будут нехилые проблемы.

Она и умолять не гнушалась. Она бы умоляла стены без окраски, ржавую кофеварку в углу и шкафчики со сломанными дверями. Умоляла бы и жуков, поселившихся под половицами, если б они могли ее понимать.

Но все это было неважно. Даже если в первый год работы кафе все пойдет хорошо и Кейт расплатится с долгами, насладиться спокойной жизнью не выйдет, угоди она в тюрьму за убийство.

А вдруг полиция все же найдет тело? А вдруг за ней явятся сегодня же ночью и уволокут в кутузку до скончания дней? Что будет с бабулей Льюис, если Кейт заберут, ведь старушка столько всего пережила?