Прежде чем ты меня убьёшь

– Да, я буду играть. Какие гарантии того, что ты не будешь жульничать?

– Никаких.

Я недовольно пожевала губу.

– А желание какое хоть?

– То, что тебе по силам.

Я закатила глаза, понимая, что он вновь хочет использовать меня в своих каких-то делах.

– Странно, что ты хочешь поиграть, учитывая, что я, увы, и так сделаю, что ты скажешь.

Мужчина кивнул.

– Это тот редкий случай, когда интерес больше в процессе, чем в результате.

Я нахмурилась, подумав об этом самом «процессе».

– И где ты трупы возьмешь? Надеюсь, животных, уже разлагающихся в лесу?

– Нет.

Я выдохнула.

– Ты сказал, что я могу выбрать. Если я соглашусь играть, это будут мёртвые белки, например?

Он поджал губы, давая понять, что его терпение скоро иссякнет.

– Выбирать не из животных, безымянная.

Я пошла ва-банк на свой страх и риск:

– Но и не из пленных?

Дровосек недовольно цокнул языком.

– Какая разница? – прищурился. – Или есть? Уже с кем-то завела знакомства?

Я мысленно приказала себе оставаться спокойной, дабы не выдать истинные эмоции. Увы, судя по его лицу, уже было поздно: мужчина явно начал обдумывать свои слова глубже.

– Нет… просто хочу, чтобы это был кто-то… не из виновных. В смысле, если и выбирать из людей, то каких-то… плохих… убийц… воров… – неуклюже объяснила, съёжившись под его взглядом.

Он вдруг усмехнулся, явно будучи чем-то довольным.

– Что ж, выбор мяса человека по-прежнему принадлежит тебе, я не против.

Я закрыла глаза, понимая, что он выглядит слишком уж уверенным в себе, чтобы заключать с ним пари или «играть», как он это называет. С другой стороны – я зашла слишком далеко, чтобы отступать, и, кто знает, может, это и вправду мой последний шанс.

– Ладно, только я сначала высплюсь. Не уверена, что сейчас могу что-то искать.

Мужчина съел ещё кусок.

– Да, тебе это нужно.

Я, не выдержав, повернулась к нему.

– А ты не спишь разве?

Дровосек усмехнулся, глядя мне прямо в глаза. Обычно меня не волнует внешность людей, но здесь его уродство не заметить просто невозможно.

– Хочешь разделить ложе?

Я, решив, что не так уж меня интересует его ответ на мой вопрос, отправилась спать сама, обрадовавшись, что мужчина, поев, сразу и ушёл.

И сразу после этого я уснула сама, почувствовав себя в относительной безопасности.

Глава 11. Игра со смертью

Проснулась я от того, что кто-то выстрелил, хоть и не разобрав ничего в темноте, снова уснула, посчитав это сном. Очнувшись окончательно ближе к светлому времени суток, я, повернув голову, увидела на столе лезвие и рукоятки, которые ещё недавно вставляла в свои ловушки.

Нахмурившись, прошлась вперёд, облокотившись на дверной косяк.

– Все мои жертвы без исключения боялись трогать мои вещи, поэтому лучше сохранить эту традицию и впредь, – сказал дровосек, не отрывая головы от листка бумаги, на котором что-то писал. – Ни в коем случае не трогай мои газеты. В следующий раз я тебя за это убью.

Я помолчала, отметив, что наши отношения явно выходят на новый уровень, ведь прямых угроз от него, на мою память, ещё не поступало.

– Если я умру, тебе не с кем будет играть, – нахмурилась, вспоминая наш вчерашний диалог. – Ты сказал, что будешь ночевать здесь… это был блеф? – спросила, решив этим вопросом прощупать почву его способностей обманывать, ведь до этого, кажется, он был со мной честен.

– Два трупа уже готовы, как ты и оговорила в условиях, выбранных из «плохих»: я взял двоих зеков-убийц, приговоренных к пожизненному. Они лежат на одинаковом расстоянии от нас, торговцу духу не хватит меня ослушаться. Начинаем на голодный желудок, – оторвал голову от листка он, прежде что-то зачеркнув и выбросив в ведро. – Ты можешь, к слову, выпросить у меня фору.

Я махнула рукой.

– У тебя и игрушки для детей не выпросишь, о чем ты.

Он покачал головой.

– Ты плохо старалась.

Я кивнула.

– Или ты блефуешь… как обычно.

Дровосек усмехнулся, разогнув пальцы рук.

– Ничего тебя так не обманывает, как твоё же мнение.

Я вскинула руки, давая понять, что мне нечего ответить, хоть и просто надоела эта безрезультатная болтовня, которую не хотелось дальше вести. Он слишком хорошо умел уходить от вопроса, чтобы добиться от этого хоть каких-то результатов. Практика показывает, что нужно искать другие пути.

Может, эта «игра» как раз и один из них.

– Как выглядят трупы? Что именно я должна искать и, самое главное, как?

Дровосек подошёл ближе, вынудив меня снова сдержать порыв отвращения.

– Твой деловой подход к месту – сказал, взяв мою руку и надавив на какую-то точку в моей ладони.

Я начала задыхаться, чувствуя, как темнеет глазах и слабеет моё тело. Я даже не успела мысленно возмутиться прежде, чем резко пропало нечто важное. Постояв так неловко несколько секунд, я поняла, что это были запахи. Обычно на кухне пахло жаренным мясом или самим похитителем, но сейчас всё было похоже даже не на чистый лист, а, скорее, на бесконечное ничто.

– Теперь вспомни запах мертвечины, ярко представь и распробуй его, как будто вживую. Не спеши. Это важно.

Я выполнила его указания, стараясь не акцентировать внимания на том, что меня, с высокой вероятностью, может стошнить.

Сначала мне показалось, что дровосек издевается, желая напомнить мне мой же вынужденный каннибальский опыт, но, к моему удивлению, у меня действительно постепенно начала вырисовываться яркая картина, хоть и обонятельная. Запах мертвечины почти улетучился, и теперь, когда я принюхивалась, слабый его запах с одинаковой насыщенностью шёл с двух сторон.

– Я… чувствую… да, чувствую что-то поблизости, – сказала, указывая в тех направлениях, откуда доносилась вонь. – Это… это оно?

Мужчина задумчиво на меня посмотрел.

– Ты быстро учишься.

– Я ничего не сделала.

Он продолжал смотреть на меня в упор, думая о чем-то своём.

– Что ж, – сказал вдруг, направляясь к выходу. – Кто первый принесёт кусок от трупа к хижине, тот и победил. Вперёд, – открыл дверь, жестом приглашая. – И помни: беспрерывно удерживай внимание только на одном запахе, ни на каком другом.

Я нахмурилась.

– А ты?

Он с интересом посмотрел на Солнце.

– Я даю тебе фору в 6 минут 34 секунды. Будем считать, что это время ты сэкономила на обучении, которое предполагалось дольше – усмехнулся.

Я недоверчиво на него посмотрела, но спорить не стала. Время лишним не бывает.

Сосредоточившись на запахе, решив выбрать его с правой стороны, я пошла по следу, при этом не сумев убрать из мыслей его слова.

К чему такое точно высчитанное время форы? Что именно злодей продумал или… задумал? Почему сверял время по Солнцу, если у него были часы? Или он измерял по нему что-то другое? И измерял ли?

И что это значило: «будем считать»? Что это за другая причина форы, которую дровосек мне снисходительно дал, учитывая, что, по его же словам, он не занимается благотворительностью.

Запах, тем временем, становился всё сильнее. Местами он терялся, когда я слишком много позволяла себе думать о словах дровосека, то и дело беспрерывно мелькавших у меня в голове, но и, к счастью, находился, стоило мне ярче представить запах.

Порой я ругала себя, зная, что зря поверила дровосеку. Он не может устроить игру, в которой сам и проиграет. Нельзя было соглашаться на его условия, невольно повторяла себе я, хоть и всё равно понимала, что других не было.

В голову то и дело приходила мысль, что так победить я не смогу, но, увы, ничего сделать с этой мыслью не могла.

За этими размышлениями я вдруг обнаружила себя чёрт пойми где и, что самое главное, без запаха мертвечины.

Как будто я уже… его нашла?

Осмотревшись вокруг, пришла к выводу, что ничего искомого в моём поле зрения не было. Я напряглась, но снова ничего.

Как будто что-то заблокировалось в моей голове.

Я судорожно начала работать головой, пытаясь вернуть картинки в голове и запахи, но вместо это этого выдавался только запах лесного утра.

Паника была неизбежной.

Я начала бегать среди деревьев, выискивая что-то похожее на мертвечину, чтобы вернуть ту память на запах гнили, хоть и у меня она и так оставалась, но всё равно не получалось. Проверяя каждый куст и бегая из стороны в сторону, пытаясь найти желаемое хотя бы методом тыка, исходя из того, что я в любом случае шла в сторону трупа, который не должен расположен быть дальше 3-х километров, я, в конечном счёте, осела на землю, чувствуя сильную отдышку.

Наверное, он уже принёс свой кусок, и я проиграла. Что еще печальнее, я даже не знаю, как вернуться.

Подумав еще немного, я пришла к выводу, что, может, эта хорошая идея сбежать. Даже если он меня догонит, я всё равно могу сказать, что потерялась. Увы, его пленным я не могу помочь, если только не пришлю помощь, а ничем больше я не рискую.

Где-то внутри голос подсказывал, что вряд ли я уйду раньше, чем он этого захочет, но и его желание я тоже выслушивать не хотела. Очевидным было, что ничем хорошим там и не пахло.

Как и мертвечиной, которую я все равно не могла вернуть в свой фокус.

Лес казался бесконечным, но я находила в себе силы бежать, где позволяли ресурсы, или быстро идти. Изредка я посматривала под ноги, надеясь, что мои же ориентиры могут мне помочь.

Увы, вероятность этого была очень ничтожной.

Зато я увидела следы от… грузовика! Того самого, раскладного, который еще недавно мог складываться, как трансформер.

Зарядившись энтузиазмом от хоть какой-то идеи, я отправилась по следу. Через некоторое время, где, по моим ощущениям, прошло минут 15, я вышла на знакомую опушку с поставщиком дровосека.

– Доброе утро. Что могу предложить, юная леди? Воды?

Я, отдышавшись, кивнула.

– Доброе. Не подскажите, где спрятал твой заказчик труп? – прошептала, стараясь изобразить максимальное страдание на лице.

Он мгновенно отрезвил своё лицо.

– Извините, не в силах помочь вам… сами знаете почему.

Я пожевала губу.

– Вы знаете, что именно измеряет по Солнцу ваш хозяин?

Мужчина нахмурился, вспоминая.

– Нет.

– Какие у него еще способности? Он умеет управлять временем, солнечным светом?

– Я не знаю.

Облизав губы, оглянулась по сторонам.

– У него физическая подготовка или нюх лучше в определенный промежуток дня? Или погода влияет на это?

Он пожал плечами.

– Ну же, вспоминайте. Туман, дождь, солнечная погода… – умоляюще посмотрела я.

Мужчина развёл руками.

– Понятие не имею.

Я громко выругалась.

– Как выглядит труп хотя бы знаете? В какую сторону идти?

– Не могу помочь, прошу прощение.

Я закрыла глаза, успокаиваясь и перечисляя все идеи, которые у меня были и есть.

Так, это дровосек… играть на его условиях нельзя… если я не в силах выиграть по его правилам, мне нужно выиграть на своих, которые не противоречат оговоренным ранее пунктам.

Конечно.

– А вот тут вы мне врёте, – сказала, устремив взгляд на него. – Можете помочь, еще и как.

Я ударила его в лицо, повалив на пол и начиная душить. Плохо соображая, но последовательно, я продолжала надеяться на свою идею.

– Пожалуйста… у меня дети… семья… прошу…

Я кивнула.

– А у меня Оксфорд и жизнь. Ничего личного.

Убедившись, что он мёртв, я нашла в его грузовике нож, а после – отрубала руку. Ведь дровосек предложил выбирать труп мне, а я, не найдя искомый, решила его сделать сама.

– Ничего я не нарушила, еще и прокачусь с ветерком – успокаивала себя, садясь в транспортное средство и, к своему счастью, находя ключи там.

Дальше было дело техники. Все равно вернуться можно было быстрее на грузовике, чем пешком.

Удача вдруг снова была на моей стороне. Транспорт работал исправно и, изо всех сил сосредоточившись на запахе мертвой Ильмы, находившейся трупом в доме, я все-таки нашла верный путь. В любом случае, лес был небольшим и кружила бы я вряд ли долго.

Успев до того времени, как Солнце достигло зенита, с удовольствием отметила, что дровосека еще не было.

Сев на порог, я принялась ждать.

Неужели… неужели я все-таки победила?

– Почему мой торгаш дал тебе грузовик? – сзади неожиданно появился объект моих мыслей несколько секунд спустя моего прибытия, сложив руки на груди. – Где он? Я убью его за вмешательство.

Я усмехнулась.

– Ты опоздал… дважды, – сказала, доставая кусок руки его купца или кто он. – Я хочу, чтобы ты навсегда отпустил нас. Меня и жителей подвала. Это моё желание, как победителя.

Он застыл, взглядом прожигая во мне дыру.

– Ты сказал, – решила уточнить я на всякий случай, отчего-то чувствуя себя некомфортно, – что я сама могу выбирать труп человека. Я и выбрала… просто он до меня таковым не являлся. Но этого не было в правилах.

Мужчина, подойдя ко мне, взял предложенную отрубленную конечность из моих рук, едва склонившись и понюхав.

Вернув взгляд, он оценивающе прошелся по мне глазами, явно не веря в происходящее. С одной стороны, я чувствовала невероятное удовольствие, наконец приведя его в такое состояние, с другой – я мелко поёжилась, вдруг осознав, что этот продавец мог быть слишком полезен, чтобы моя победа могла перекрыть факт убийства.

Да и я не знаю, будет ли дровосек выполнять своё же слово после.

– Ты хотела убивать плохих, а он – никому ничего не сделал. Неужели, чтобы не исполнять моё желание, ты отняла жизнь у человека? Та девушка, которая собой защищала незнакомых ей людей своим телом.

Я развела руками.

– Слишком далеко я зашла, чтобы давать заднюю. Если бы я нашла труп, тогда бы принесла часть от него. Увы, видимо, я не такая хорошая ищейка, – помолчала. – Да и твоё желание, которое наверняка сопряжено с чем-то аморальным, вряд ли было бы менее опаснее… для меня, не считая вообще жизни с тобой, в которой постоянно кто-то умирает.

Дровосек усмехнулся.

– Быстро ты поменяла пластинку, – он подошёл ко мне вплотную, вынудив оторопеть. Какое-то время он молча изучал меня взглядом, думая о чем-то своём. В его глазах читался скепсис, но совсем скоро он сменился другой эмоцией, распознать которую мне не удалось. – Что ж, игра есть игра. Ты – победила, а, значит, твоё желание должно быть исполнено, – сказал, доставая ключи из кармана. – Прежде чем ты освободишь всех пленных, как ты выразилась, позволь мне сообщить моё желание, если бы выиграл я, – он наклонился к моему уху не без ухмылки. – Я бы попросил тебя написать одному человеку своим почерком, чтобы он не догадался, от кого это, а сидящих в подвале я бы отпустил сегодня вечером, не смотря на то что Гарт, хоть и безуспешно, но пытался меня пристрелить. Мне, как оказалось, больше нет надобности их держать. Можешь идти, безымянная. Ах да, – помедлил, – поздравляю тебя с победой, надеюсь, ты ещё долго будешь собой гордиться.

Вопреки его словам, я не могла пошевелиться. Дровосек ушёл в дом, оставив меня и ключи наедине.

Конечно, мне нужно было освобождать всех и себя, пока он не передумал, но… никогда я не чувствовала себя более нелепо и разбито, чем сейчас. Попытавшись убедить себя, что он блефует, вариант которого все ещё был возможен, я решила все-таки пожать плоды своей победы, хоть и толком не ощущая её, посредством спасения людей и надеясь, что я правильно сформулировала своё желание.

"Я убила человека, хоть и могла обойтись письмом" – всё же безустанно крутилось в моей голове.

Дальше все происходило, как в тумане. Люди, не веря в происходящее, но постепенно выходящие из подвала после освобождения их от оков, молча благодарили меня взглядом, явно выглядевши слишком запуганными для слов. Я кивала в ответ, будучи сильно морально уставшей, чтобы им отвечать. Реакция произошедшего накатила на меня с опозданием, но со всей полнотой.

– Но как мы выйдем из леса?

Я пожала плечами.

– На грузовике, хоть и я не знаю дорогу. Будем пробивать её вслепую, что поделать. Только… кто-то может взять это на себя? Чувствую себя… не очень хорошо.

Откликнулся сержант Гарт, успев к моменту разговора упрятать большую часть людей в грузовик.

– Как вам это удалось? – спросил, неожиданно поклонившись. – Еще никто прежде не сбегал от него… живым.

Я облокотилась на грузовик, покачав головой.

– Надеюсь, я это забуду – сказала, понимая, что это вряд ли было возможным.

Глава 12. После

Проснулась я уже в своей постели. Укачивающая поездка в транспорте усыпила меня и я, не выдержав, поддалась слабости без всяких мыслей.

Посмотрев по сторонам, я просто расплакалась, не веря, что всё закончилось. За окном было хоть и темно, но я всё равно знала, что это был мой дом.

И теперь я снова рядом со своей семьёй.

Успокоившись, я привела себя в порядок и позвонила в колокольчик, который стоял рядом на тумбе. Секунды погодя ко мне зашла старшая сестра, Елена, заботливо меня осматривая. Несмотря на то, что мы жили в одном доме и, что самое главное, были родными сестрами, всё равно назвать нас близкими к друг другу сложно: у неё была своя жизнь, у меня – своя.

– Все думали, что ты мертва, – сказала, садясь рядом. – Твоя подруга Деви чуть не убила Анфису, с которой тебя в последний раз видели.

Я кивнула, предполагая такой сценарий.

– С ними всё в порядке?

Она пожала плечами.

– Спросишь у них, когда они завтра утром зайдут, – помолчала. – Ты теперь звезда, к слову.

Я скрестила брови на переносице.

– Ты о чём?

Она улыбнулась, доставая из сумки газету и протягивая мне. Заголовок гласил: «Молодая девушка нашла 27 пропавших в лесу, они уже вернулись к своим семьям. Их кто-то закрыл в подвале…». И была моя фотография из архивов на всю страницу.

Я закатила глаза.

– Они все ещё скрывают от общественности факт существования убийцы в лесу. Не понимаю, почему не огородят лес и не эвакуируют людей.

– Ты сама знаешь, как это работает. Заводы, находящиеся неподалёку, слишком выгодны, чтобы закрывать их. Если людей эвакуируют, работать будет некому.

Я откинулась назад и закрыла глаза.

– Знаю, но то, что я там увидела… до сих пор не даёт мне мыслить здраво.

– Ты преувеличиваешь, – не согласилась сестра. – Кто бы еще так «не здраво» мыслил. Ты спасла детей и женщин, хоть и они в меньшинстве, военных. Тебе хотят памятник поставить.

Я махнула рукой, вспоминая, какой ценой это всё мне досталось.

– Это лишнее.

– Семьи похищенных за последние сутки принесли столько денег, цветов и еды в благодарность, что ты можешь до конца своих дней не работать.

Я нахмурилась.

– Сутки? Я проспала… сутки? Где родители?

– Вообще-то сутки и 6 часов, но врач сказал, что тебе это на пользу. Твой организм сам решит, сколько тебе нужно для отдыха. Родители уехали отдыхать на дачу немного спустя твоего ухода, не беспокойся, я им сказала, что ты ночуешь у подруги, а врачи… что они. Промыли раны, заменили бинты, прочее… и все же, Тея, – обратилась ко мне, подвигаясь. – Что было в этом… лесу? Зачем ты вообще туда пошла?

Я посмотрела на потолок.

– Пожила с лесником несколько дней… для разнообразия.

Елена помолчала.

– Так, значит, всё это правда? Говорят, что он тебя полюбил и поэтому отпустил.

Я поперхнулась слюной.

– В чём логика?

– Ну, знаешь, эти цитаты. Если любишь, отпусти…

Я закатила глаза под её смех.

– Нет, вряд ли он меня любил. Он наверняка и имя моё не запомнил, о чём ты.

– Так вы не спали?

Я привстала на локтях.

– А это ты с чего взяла?

Елена подмигнула.

– Молодая красивая девушка, почему бы и нет…

Я махнула рукой.

– Кажется, его волнуют только жертвы и как военным посильнее ущерб нанести.

Она скептически на меня посмотрела, но спорить не стала.

– Ладно, отдыхай. Тебе что-нибудь нужно?

Я покачала головой.

– Спасибо, почитаю газету.

Елена ушла, не забыв бросить на меня любопытный взгляд.

Взяв бумагу, я внимательно её осмотрела. Вся она была устлана новостями обо мне и других жертвах маньяка. Как же хотелось заплатить всем авторам сего за молчание.

Как теперь мне это объяснить родителям и Деви?

Неожиданно окно распахнулось, видимо, под действием влияния сквозняка. Осторожно встав, я закрыла его сама, решив не беспокоить сестру, однако, вступив в бумажку на полу и прочитав её содержимое, я убедилась, что это был не сквозняк.

«И не только» – виделось там.

Выглянув в окно, я никого не обнаружила. И ветра тоже не было.

Глава 13. Предложение

Утром, когда заглянула Деви, я с облегчением выдохнула. Ночь закончилась без происшествий, хоть и я вздрагивала от каждого шороха, так и не уснув. Я знала, что не в стиле дровосека проигрывать, но и вряд ли можно было придумать оправдание его новой игре, в которой я не обязана была участвовать… теперь.

– Ты, блять, где была? – спросила она с порога, мгновенно закинув себя на кровать.

– Кажется, это риторический вопрос – вздохнула, увидев такую же газету у неё в руках, как и ту, что принесла мне Елена вчера.

– Нет, нихуя, следи за губами. Ты сейчас мне всё расскажешь в мельчайших подробностях. Не дай Бог ты что-то упустишь.

Я слабо улыбнулась.

– Не думаю, что тебе это понравится.

– Мне?! – взвыла она. – Мне всё понравится, ведь, чтобы это ни было, ты сейчас жива и здорова! Ты хоть знаешь, что у меня в мыслях было всё это время? Я вчера еще хотела прийти, врачи не разрешили, сказали, нужен отдых. Вот скажи, какого хуя я читаю эту поеботину? – спросила, протягивая мне принесённое.

Я развела руками.

– Деви, я знаю, что ты беспокоилась, спасибо тебе за это, но я… я не хочу это вспоминать. Мне это просто приносит ещё больше боли.

Она недовольно пожевала губу.

– Точно? Маньяк теперь тебя не достаёт?

Я кивнула.

– Но откуда ты знаешь о нём?

– Одна из девушек, которую ты спасла, дала интервью. Она назвала тебя героиней! Там, на 17-й странице. Это новый выпуск… просто твоя сестра не захотела давать еще одну твою фотографию, обошлись той же.

Я нахмурилась, все-таки открывая предложенное.

– Что ещё там?

– Ну… всё. Правительство сделало вид, что это через тебя они спасли людей. Как обычно, всё себе приписали. Подавать в суд будешь? Ты только послушай: «Программа чиновника, мистера Эдента, работает! 27 человек было спасено»…

Я махнула рукой.

– Мне плевать. Просто хочу забыть и жить дальше, – помолчала. – Как там Анфиса? Вы с ней… поссорились?

Деви сочувствующе меня осмотрела.

– Ты, кстати, на вид очень повзрослела, еще при первом взгляде на тебя хотела сказать, – помолчала. – Что Анфиса? Анфиса уже огребла. Я точно знаю, что это её была затея, хоть и многое с попойки не помню. Но она… тоже попросила тебя навестить, после меня. Одновременно в одной комнате мы находиться с ней не можем. Если хочешь, я могу ей сообщить, что ты не хочешь её видеть.

Я обняла подушку, задумавшись.

– Пусть приходит. Уверена, нам есть о чём поговорить.

Деви легла рядом со мной.

– Ты уедешь учиться, да?

Я кивнула.

– Деньги есть, я попробую увезти всех вас с собой. Здесь больше нельзя находиться.

– Так маньяк больше же тебя не достаёт, разве нет?

Я закрыла глаза.

– Он слишком близко, чтобы быть в полной безопасности.

– Боюсь даже представить, что там было.

Я обняла себя покрепче.

– Надеюсь, тебе и не придётся.

Незаметно для себя я уснула, а, проснувшись, обнаружила себя одной. На тумбе лежала записка, которую я, без лишних колебаний, взяла прочесть, думая, что это от подруги, однако, раскрыв, я убедилась в ошибочности своего предположения: "Я найду тебя везде, где бы ты не была".

Я устало выдохнула.

– Что ты опять хочешь? Почему ты меня не отпускаешь? Сказал бы уже прямо – не выдержала, озвучив и осмотрев листик. Убедившись, что там ничего не было, я откинула его в сторону.

Я неожиданно дёрнулась от пришедшей ко мне мысли, что мужчина просто теперь меня не отпустит во имя его какого-то морального удовлетворения в отсутствии у него жертв, которые сбежали или честно сумели выбороть себе победу.

Стук прервал мои мысли, сделав мое существование менее болезненным, отвлекая.

– Да? – привстала я.

Ко мне зашла Анфиса, плотно прикрыв за собой дверь.

– Я могу… сесть? – спросила, явно нервничая.

У меня были смешанные чувства: с одной стороны, из-за её глупости я пережила всё это, с другой – я и сама виновата, что повелась на это. Мне стоило просто пойти домой и оборвать все контакты, если она настаивала бы на своём.

В итоге безразличие, то есть какой-третий вариант, который всегда присутствует глубоко внутри, победил.

Я подвинулась, давая ей возможность сесть.